Сила Сумрака

      Возвращение домой обошлось без неожиданностей. Пришлось отлежаться пару недель в госпитале — как и ожидалось, яд монстра, оказавшегося, по скупым замечаниям целителей, не просто вендиго, а очень старым представителем этой нечисти, не прошёл для организма бесследно. Так что пришлось Максу потерпеть малоприятные очищающие процедуры. Особенно незабываемые ощущения доставили приёмы Арины — старой ведьмы вне категорий. Сначала отвратительные для тонкого обоняния перевёртыша зелья, а потом хилерские приёмы с погружением рук внутрь его тела. Хотя, вид вытаскиваемых из собственных внутренностей фиолетовых сгустков, безусловно, примирял Максима с методами лечения.       Рита известия об очередных травмах приняла с видимым спокойствием, но на самом деле это далось ей нелегко. Всё свободное от работы время она старалась проводить в палате Макса, чему тот и не думал сопротивляться. Тем более, что, кроме Риты, никто не приносил «вести с полей». Именно она рассказала о раскопанной аналитиками информации, что обнаруженный Максимом вендиго, чей возраст оценивался примерно в пять сотен лет, оказался путешественником с Аляски, откуда он сбежал ещё в середине двадцатого века после обнаружения заокеанскими коллегами. Однако, убежал он не в сторону лесов Канады, а вовсе даже через Чукотский пролив, сумев замаскировать свои передвижения от провидцев. И, видимо, задерживаться он не стал, пройдя по побережью Северного Ледовитого океана вплоть до устья Лены, а оттуда, через сибирскую тайгу, к местам последнего обитания, где и залёг в спячку до лучших времён. Более глубокая предыстория вендиго была неизвестна. Опознали разве что его изначальную — до становления вендиго — принадлежность к племени индейцев карибу-итерз. Племя это соседствовало с индейцами кри, кто, собственно, и ввёл в оборот слово «вендиго», «пожирающий зло». Индейцами этот ритуал использовался по-разному — и как проклятие, и как оружие последнего шанса.       Вообще, размышления о магии вендиго, используемых им знаках и их влиянии на силу, совмещённые с медитациями, изрядно продвинули Максима в понимании Сумрака. Мало кто из Иных задумывается, что же такое Сумрак. Они пользуются им, мня себя избранными, повелителями стихий. Молодые Иные часто испытывают период, когда всё хочется делать используя энергию — подогревать воду «Прометеем», нарезать продукты «Тройными лезвиями», включать свет телекинезом. Они не могут наиграться полученными силами до такой степени, что, кажется, и подтирались с помощью магии, если бы это было возможно. Однако с опытом приходит понимание, что энергия не бесконечна. Что для нагрева воды лучше воспользоваться чайником, а кухонный нож нарежет колбасу ничуть не хуже магии, а энергию лучше сэкономить на действительно нужное действие. Но и это не конец. В конце-концов, Иной привыкает к своей силе, и ему становится всё равно, чем совершить действие — энергией или телом. Это свойственно уже хорошо пожившим Иным, с большим запасом сил.       Максим в начале обучения не слишком отличался от прочих молодых Иных. Однако он имел важную черту — он искренне любил магию. Каждое действие с энергией воспринималось им как чудо. Прямое воздействие волей на окружающую реальность противоречило всему, что он знал до этого, а пытливый разум пытался найти корни своих сил. И информация, почерпнутая в пещере-ловушке старого вендиго, наконец-то дополнила паззл, складываемый им ранее из классических представлений о Сумраке, преподаваемых в Ночном Дозоре, и первобытных шаманских практик. И если «классическое» обучение говорило, что Сумрак — это подобие параллельной реальности, а шаманское мировоззрение видело его как подобие астрального слоя, то действительность говорила совсем о другом. Сумрак представлялся скорее некой силой, пронизывающей всё существующее. Где-то он был наполнен энергией, что позволяло Иным, обладающим более низкой энергетической насыщенностью, чем люди, оперировать «разницей потенциалов». И даже саму реальность, без вхождения в тень, можно было считать одним из слоев Сумрака — иначе как бы была возможность использовать свои силы без погружения?       Подобное осознание изменило Максима. Нет, он не стал сильнее, не увеличил запас сил. Просто его восприятие Сумрака изменило и сам Сумрак для него. Тот случай, когда сознание определяет бытие. Если понимаешь, что эта сила пронизывает всё вокруг тебя, больше не нужно применять ухищрения с тенью, чтобы обратиться к нему. Зачем, если на самом деле Сумраку всё равно, есть вокруг тени или нет? Его сила зависит от человеческих эмоций, а не наличия фотонов. И стоит лишь прислушаться, как шёпот этой силы возникает на краю сознания. На фоне этих изменений Максим всё ярче ощущал необходимость даже не отпуска, а чуть ли не ведьминской спячки. Ему жизненно необходимо было свободное время для медитаций и осознания происходящих с его разумом изменений. Однако, пока приходилось довольствоваться для этого свободными минутами, проведёнными на больничной койке.

***

      По выходу из госпиталя времени перестало хватать окончательно — запланированная свадьба была на носу, и в связи с будущим отпуском традиционно требовалось закрыть самые «горячие» проекты, передавать которые собратьям по лаборатории было дольше, чем закончить исследования самому. Пусть от патрулей его на время освободили, но всё равно Макс чуть ли не ночевал на работе. Тем не менее, почти все проекты удалось закончить в срок, чему немало способствовало его изменившееся восприятие. Цепочки рун и слова заклинаний постепенно переставали быть для него неизменными константами, которые нужно было сложить в уравнение. Слова и образы, обращённые к Сумраку, наполнялись на его глазах жизнью — изменчивой и пока не слишком понятной. Они жили в унисон с шёпотом Сумрака, всегда слышимым теперь на краю сознания молодого Иного. И даже то малое понимание, которое давало наблюдение за ними, позволяло сочетать то, что раньше не представлялось возможным, и находить эффекты, недостижимые обычным способом. Так, например, Максиму наконец-то удалось получить артефакт, позволяющий неодарённым видеть магию — ценой служила кошка, чьё восприятие и переносилось в артефакт, представляющий костяные очки с мелкой решёткой вместо линз. Собственно, кости кошки и шли на артефакт, к которому привязывалась душа животного. «Очки Шрёдингера», как и многие проекты Максима, опять по требованию Инквизиции получили высший статус секретности, а сам Макс — очередную печать неразглашения. И в этот раз у него даже не было возмущения, так как получившаяся безделушка, получи она распространение, могла означать конец для Иных. Люди весьма многочисленны и сильны, и новую охоту на ведьм Иные в этот раз не перенесут.       Тем временем подошло время свадьбы. Что Рита, что Максим терпеть не могли свойственные старому поколению традиции выкупа и прочих гуляний, и даже ради родных идти на такой идиотизм не согласились. По взаимному согласию было решено провести церемонию в лучших традициях Запада, организовав празднование в живописном месте, на природе. Реализовывалось это тоже достаточно просто — новобрачные предварительно расписались в ЗАГСе, а в арендованной загородной усадьбе уже был организован красивый спектакль для гостей. Хотя и самому Максу, и особенно Рите, празднество пришлось по душе. Венчание под цветочной аркой на обрывистом берегу реки, взаимные клятвы, красивый танец в белокаменной ротонде оставили незабываемые впечатления не только гостям, но и молодожёнам. Дальнейшее празднование тоже не разочаровало — не было никаких дурацких развлекательных конкурсов и пьяных драк, а лишь тихая музыка, танцы в свете вечерних фонариков и мирное застолье в огромной деревянной беседке. В качестве развлечения, тем не менее, были приглашены разные необычные шоу — рисунки на столе-проекторе, покрытом песком, выступление иллюзиониста (который оказался вовсе даже настоящим магом-Иным), фаер-шоу с фейерверком и иные развлечения, не оставившие равнодушными никого из гостей. Ну, а желающим приватности достаточно было отойти на несколько шагов в сторону по выложенным плиткам дорожкам, чтобы высокие кусты шиповника скрыли от них шум гостей.       Сам Максим не мог оторвать взгляда от своей феи. Рита и так была для него самой красивой девушкой на свете, а сейчас, в воздушном золотисто-белом платье невесты, она как никогда была похожа на одну из легендарных фейри Летнего двора, пьяня окружающих аурой счастья и беззаботного веселья. Макс, в свою очередь, оттенял её нарядом скорее Зимнего Двора — чёрным фраком с серебряной изморозью вышивки. Они любили друг друга, и эта любовь светом отражалась в их душах, приумножаясь и даря тепло всем окружающим.       Праздник шёл с самого утра, так что ближе к полуночи уставшие гости стали расходиться. Обычных людей ненавязчиво развозили по домам, Иные же задержались — по обыкновению, такие редкие встречи большей части Дозора старались растянуть, чтобы братья по оружию свободно пообщались в нерабочей обстановке и отдохнули. Тем более что не все человеческие нормы морали были для Иных значимы, что и показал штатный инкуб Игнат, увлёкший за собой в одну из комнат двоих девушек-коллег Риты по отделу аналитики. Впрочем, основные развлечения были всё-таки более невинны — кто-то надирался хорошим коньяком в хорошей компании, кто-то устроил соревнование по вылавливанию телекинезом из фонтана иллюзорных рыбок. В небольшой компании показывал какие-то фокусы задержавшийся на празднестве иллюзионист — хорошо знакомый, что не удивительно, некоторым дозорным.       Максим с Ритой не торопились покидать гостей, растягивая удовольствие от теплой атмосферы праздника. Задержались возле фонтана, увлечённо поучаствовав в соревновании, послушали Семёна, травящего в компании с Медведем очередные байки из своей обширной жизни. Молодожёны медленно привыкали к осознанию того, что теперь уже никогда не будут порознь, и это осознание, на удивление, не давило, а наоборот — наполняло их предвкушением чего-то большего. «Мы» это гораздо больше, чем объединение двух «я». И в какой-то момент ноги принесли их в спальню. К их первой по-настоящему общей ночи, которую они уже проводили как муж и жена. Они наслаждались временем, проведённым с гармонии и спокойствии, временем, проведённым друг с другом.       Ведь уже завтра их ждала тщательно замаскированная от Гесера поездка на Гаити, вглубь владений самого сильного на планете бокора…