Another Mountain to Climb

Клинт просыпается в мире тишины. Снова. Несколько раз сглатывает, как будто это может помочь ушам снова начать воспринимать звуки. Боже, кроме того, что он ничего не слышит, он еще и чувствует себя так, будто бился с Халком. Клинт морщится и чуть сдвигает жутко чешущуюся под гипсом левую ногу. Грудь кажется одним здоровым синяком, и ему не нужно заглядывать под распашонку, чтобы понять, что и выглядит она ужасно. Ну, по крайней мере, я в своей кровати, уныло думает он. А быть в своей кровати под своим одеялом намного лучше, чем в санчасти. Здесь у него все его вещи, в том числе и Баки, лежащий рядом с ладонью под щекой и спутанными волосами, упавшими на лоб. После такого сна у него на лице останутся отпечатки пальцевых пластин, но сейчас Клинту совсем не хочется шутить по этому поводу. Честно говоря, ему кажется, что он больше никогда не захочет шутить. Пока он елозит, пытаясь унять зуд, совершенно расслабленный Баки продолжает спать, слегка приоткрыв рот. Это чуть ли не первый раз, когда он действительно спит, а не бдительно дремлет как готовая к прыжку пантера. Ленивая большая кошка с дюймовыми когтями. Черт, я думаю сравнениями. Должно быть, я на отличных наркотиках, сонно думает Клинт, с трудом сглатывая, и смотрит на тумбочку в поисках стакана с водой. Стиснув зубы и пытаясь не обращать внимания на колющую боль в боку, пытается дотянуться до него, но понимает, что не хватает восьми дюймов. Он матерится, а потом матерится еще раз, потому что Баки вздрагивает во сне, и между бровями у него появляется едва заметная морщинка. Черт, он как будто взял поносить у Стива с Арто этот их всем известный хмурый вид. У Клинта сжимается грудь, а глаза опять становятся мокрыми. Черт, ну сколько можно рыдать. Он проплакал почти весь вчерашний день и уже порядком устал от этого. Что будет с ним дальше? Вопрос продолжает беспокойно крутиться в голове, возвращаясь снова и снова. Нога заживет — он не в первый раз ее ломает. Запястье, конечно, будет болеть, но можно попросить Тони вытащить его старую фиксирующую повязку, чтобы снять напряжение. Обширные внутренние повреждения тоже заживут, а потеря селезенки — довольно неплохой способ похудеть. А вот уши. Как он может быть Мстителем, если ничего не слышит? И как он может быть собой, если не слышит ничего? Не особо задумываясь о своих действиях, Клинт неуклюжими пальцами дотрагивается до щеки Баки. Тот сонно что-то бурчит и хватается за приставучие пальцы. Потом открывает затуманенные сном глаза и сразу ослабляет хватку. Он ничего не говорит, а просто другой рукой трет лицо. Он выглядит довольно спокойным, но Клинт узнает взгляд, появляющийся у него после особо сложных миссий. — Привет, — шепчет Клинт, и Баки улыбается. Но по-прежнему молчит, и Клинт начинает скучать по их обычным подколкам и шуткам друг над другом. Сейчас он бы и от очередного внушения по поводу своего мнимого бессмертия не отказался. Но нет, Баки молча лежит и даже не пытается заставить его читать по губам. Это немного разбивает Клинту сердце, и он отводит от Баки взгляд. Потом чувствует, что Баки шевелится, но взгляд не поднимает, пока его плеча не касаются металлические пальцы. Баки смотрит на него и протягивает стакан с водой. Клинт сразу вспоминает, что хотел пить, и пытается сесть. Баки ставит стакан и помогает Клинту, запихивая ему под спину подушки. Клинт молча берет воду, пьет, и у него начинает болеть желудок. Черт, сколько же он не ел? Он не может вспомнить. Хлопок по здоровой ноге привлекает его внимание; Баки показывает ему телефон, на экране которого написано «я сказал команде». Клинт начинает злиться, но искра раздражения гасится волной невыносимой усталости. Он пожимает плечами. Баки озабоченно хмурится и печатает еще что-то. «ты не злишься?» Клинт снова пожимает плечами. Краем глаза он видит, как хмурый, озабоченный взгляд Баки становится раздраженным, но сил для беспокойства нет. Он отдает стакан обратно и сползает по подушкам вниз. Баки какое-то время сидит рядом, а потом наклоняется, целует Клинта в висок, поцарапав щетиной кожу, и встает с кровати. Клинт остается лежать. И даже не смотрит Баки вслед, когда тот выходит из комнаты. А закрывает глаза и погружается в наполненный взрывами и кровью беспокойный сон, в котором то тут, то там мелькает испуганное лицо Арто. Через несколько часов его будит ощущение чужих пальцев на щеке. Он выбрасывает вперед руку, которую тут же сжимают в металлическом захвате. Клинт начинает задыхаться, и Баки отпускает его. Через пару секунд Клинт приходит в себя и вспоминает синяки, которые видел на запястье до того, как на него наложили гипс. Значит, это Баки сломал ему кости, вцепившись мертвой хваткой, когда его несли на носилках. — Бак, — произносит он, но сам этого не слышит. Он замолкает и беспомощно качает головой. Потом переворачивается на другой бок и собирается заснуть, но вдруг понимает, что они с Баки не одни. В дверях стоит Тони и стучит пальцами по экрану телефона. Он выглядит усталым, думает Клинт. Налицо все признаки либо «драки со Стивом», либо «бессонной ночи с Арто», либо «рабочего загула». Плевать, думает Клинт. Тони ведь не взрывали и не делали глухим, значит, ему намного лучше, чем самому Клинту. Он хочет отвернуться, закрыть глаза и снова уснуть, чтобы его оставили в покое, но Тони уже идет к нему и, судя по быстро шевелящимся губам, что-то говорит. Клинт даже не пытается его понять. А просто переводит взгляд на Баки и мысленно просит того вернуться в их проклятую кровать, чтобы прижаться к нему и почувствовать себя не таким одиноким. Тони говорит что-то такое, отчего Баки удивленно вскидывает брови, качает головой, а потом раздраженно пожимает плечами. У него тоже шевелятся губы, и Клинт понимает, что это «откуда, мать твою, мне это знать?». Правда, он не совсем уверен, ведь с тех пор, как ему приходилось полагаться на чтение по губам, прошло довольно много времени. У Баки на лице появляется страдальческое выражение, а потом он кивает на Клинта. Тот машинально переводит взгляд на Тони и ждет, что тот напишет что-то в телефоне или что-нибудь скажет, но он просто протягивает руку. Клинт тянет свою, и внезапно его мозг перестает работать, когда в его раскрытую ладонь падают два крошечных слуховых аппарата. Клинт ошарашенно моргает и… вот ему снова восемь, и он смотрит, как пару его аппаратов убирают в кухонный шкафчик. Он читает записку Барни, в которой говорится, что ему нельзя их носить, потому что отец придет в ярость, если кто-нибудь увидит их у Клинта. Особенно сыновья фермеров, ведь тогда узнают их родители и не дадут им житья. — Нет, — качает головой Клинт и пихает их Тони в руку. — Нет. Тони удивленно смотрит на Клинта и принимается опять что-то быстро говорить. — Я сказал «нет», ясно! — кричит Клинт, и Тони резко замолкает. Баки качает головой, с несчастным видом глядя на Тони, но не вмешивается, за что Клинт ему очень благодарен. Тони поворачивается к Баки и начинает разговаривать с ним, но тот поднимает руки и качает головой. Взбешенный Тони сжимает зубы, кивает и бросает аппараты на кровать рядом с коленом Клинта. Потом разворачивается и вылетает из комнаты. Клинт закрывает глаза и начинает глубоко дышать, пытаясь взять себя в руки. Баки опускает ладонь ему плечо, и Клинт, приоткрыв глаза, видит телефон со словами «ты в порядке?». Клинт задумывается. — В полном, — кивает он, отгоняя воспоминания. — Я не буду их носить. Баки вздыхает, берет в руки его голову и спрашивает: — Почему? Клинт шарахается назад и скрипит зубами от боли. Отталкивает руки Баки и, отвернувшись от него, ложится. Баки прекрасно знал, почему. Клинт уже рассказывал ему, и повторять не собирался. У Клинта перед носом появляется телефон. Он быстро моргает и вглядывается в слова. Желудок неприятно сжимается. «тебя хочет видеть Арто». Клинт качает головой и отталкивает телефон. Баки кивает, идет к креслу и садится, не сводя взгляда с экрана. Пару секунд Клинт смотрит на него, а потом закрывает глаза и засыпает. *** Баки, расслабленно покачиваясь в такт музыке, стоит на матах в центре спортзала, и воздух кондиционера охлаждает его голую грудь. Сегодня это Моцарт. На такой громкости, что у обычного человека уже давно потекла бы из ушей кровь. Учитывая недавние события, это, конечно, не самая подходящая метафора, но уж какая есть. Баки перехватывает поудобнее нож, считает до десяти и, крутанувшись на месте, рассекает воображаемого противника от пупка до подбородка. Потом ловко перекидывает нож в другую руку и убивает еще одного невидимого врага. Технически, ему запрещено находиться здесь с оружием, но армированное стекло и тросы ринга напоминают ему о месте, где он тренировался будучи Зимним, поэтому ему тут привычнее. Кроме того, Арто рядом нет, а если Стив начнет выступать, у Баки уже заготовлено несколько ответов с использованием слов, содержащих от трех до пяти букв. Баки продолжает свой одинокий спарринг, и его движения все больше и больше становятся похожими на танец. Музыка и нож — это сочетание всегда успокаивало его. Внезапно музыка замолкает, и кто-то заходит. — Ты же знаешь, что тебе нельзя этого делать. У Сэма нейтральный, почти дразнящий тон, но Баки не в настроении. Он вытирает запястьем лоб и свирепо смотрит на него. — Ребенка здесь нет. И это совсем не похоже на игры с полуавтоматическим пистолетом. — Я не скажу Стиву, — говорит Сэм, и это еще сильнее раздражает Баки. — Ну и молодец. Я должен быть благодарен? Сэм поднимает руки. — Дружище, остынь. Тебе надо выпить пива. — Что? Нет. — Ни нет, а да, — решительно кивает Сэм. — Пошли. Совершенно не обращая внимания на плохое настроение Баки и на зажатый у него в руке нож, Сэм берет его под локоть и тащит к двери. Сэм Уилсон — сертифицированный маньяк, Баки в этом абсолютно уверен. И если дружба со Стивом Роджерсом не доказала этого, то его действия в отношении Баки — определенно доказывают. Даже Фьюри более настороженно относился к нему, чем Сэм, хотя в защиту Ника можно сказать, что тому не пришлось сломя голову носиться за Зимним по всей Европе. Баки мог бы упереться, уйти или заставить Сэма разжать пальцы. Но он чувствует такую усталость, что позволяет отвести себя в общую гостиную. О чем почти сразу начинает жалеть — там почти все. На долю секунды они замолкают, повернув к нему головы, а затем продолжают разговаривать дальше. — Вечер, Терминатор, — раздается голос Тони, облизывающего пальцы и кивающего на огромную кастрюлю в центре стойки. — Иди, накладывай. Уилсон наготовил целую гору чили. Господи. Теперь он точно не сможет уйти, не выставив себя идиотом. — Ладно, я поем, — пожимает плечами Баки и идет к Роуди, протягивающему ему уже открытое пиво. Баки втыкает нож в столешницу и с благодарным кивком берет бутылку. — Ты давно не ел… — рассеянно говорит Наташа, ковыряясь в рисе. — Суперсолдат, — снова пожимает плечами Баки и оглядывается в поисках чистой тарелки. — Надо взять немного для Клинта. — Я уже отнесла. Прости, что опередила, но я знала, что ты в зале, и решила, что ты не станешь возражать. Баки отпивает половину бутылки и вытирает губы тыльной стороной запястья. — Он съел? Наташа кивает. — Почти все. — Ну, а у меня с утра получилось засунуть его в душ, — говорит Баки, с грустью вспоминая, скольких усилий стоило ему вымыть Клинта, которого это, казалось, совсем не волновало. Он допивает оставшееся пиво и тут же принимается за следующую бутылку, которую уже приготовил Роуди. — А где Стив? — Занят Арто-рыбалкой, — отвечает Тони. — Возможно, ему придется прибегнуть к шантажу, чтобы вытащить его из ванны. Где Клинт? — Опять заснул, — говорит Баки и хмурится, замечая поднятые брови и многозначительные взгляды, которыми обмениваются сидящие за стойкой. — Оставьте его в покое, четыре дня назад его взорвали. Он скоро придет в себя. — Клинт выглядит подавленным, — вступает Тор. — Я же сказал, четыре дня назад он взорвался, — отвечает Баки. — У него сейчас трудные времена. — Тони сказал, что Клинт отказывается от слуховых аппаратов, — говорит Сэм, перегибаясь через плечо Тони, чтобы взять тарелку. — Странно, — хмурится Роуди. — Это решило бы его проблемы. — Нет. Это решило бы проблему глухоты, — качает головой Баки. — Проблему психологической травмы это никак не решило бы. А также подавленных детских воспоминаний, про себя добавляет он. Сэм понимающе кивает и внимательно смотрит на Баки. — Ты довольно здраво обо всем этом рассуждаешь. Баки переводит взгляд на Наташу, которая понимающе улыбается.  — Баки — наш голос разума. — Ага, — кивает Тони. — И сейчас этот голос должен хорошенько пнуть Клинта под зад, да, Баккару? — Если вы с Роджерсом периодически изображаете королеву драмы, то это не значит, что так делают все остальные, — парирует Баки, и вокруг стола раздается с трудом сдерживаемое хихиканье. — Чувак прав, — говорит Сэм. — Клинта, действительно, лучше оставить в покое. Тони пожимает плечами, очевидно соглашаясь. — Может, Барнс и прав. В конце концов он лучше всех его знает. Просто, если оставить в плохом настроении Стива, через какое-то время вы точно получите печальную задумчивость и никому не нужную эскалацию. Баки борется с желанием закатить глаза. — Он не Стив. — Кто не Стив? Баки оборачивается и видит входящего Роджерса с Арто на плечах. У того мокрые волосы и он в пижаме. Стив не держит его — настолько это уже стало привычным, — а свободными руками наливает себе пива. Довольный Арто покачивается на своем насесте, для равновесия положив одну ладонь Стиву на макушку. — Клинт. А почему вот это еще не в постели? — Тони подозрительно смотрит на Арто, мурлыкающего что-то себе под нос и барабанящего пятками Стиву по животу. — Я хотел тебя увидеть, — отвечает Арто и наклоняется к нему. — Стив, опусти меня. — И это совершенно естественно. Все вокруг постоянно хотят меня видеть, так что я не могу винить тебя в этом, — улыбается Тони, вставая и протягивая к нему руки. Стив приседает и позволяет Тони снять Арто с плеч. Тот садится обратно и пристраивает Арто к себе на колени. — Ох, ну и тяжелый же ты, детка. — Нет, — мотает головой Арто, устало отбиваясь от звонко целующего его в щеки и пытающегося укачать как младенца Тони. — Я сейчас возьму его, — говорит Стив и удивленно вскидывает брови. — А почему в стойке нож? — Ах, это… Это всего лишь хлебный нож. Мой любимый хлебный нож, — говорит Сэм, пытаясь вытащить его из столешницы. Но потом сдается и морщится, глядя на Баки. — Черт. Прости. Я хотел… — Ба-а-ак, — раздраженно тянет Стив. — Ну что? Сейчас… — Баки качает головой и, обходя стойку, оглядывается в поисках безопасного места. Он уже собирается положить нож на холодильник, но Тор забирает его, кладет на стол и опускает на лезвие Мьёльнир. Ну… или так. Джейн открывает рот, чтобы возразить, но качает головой и возвращается к еде. — Клинт уже надел аппараты? — Стив берет почти пустую тарелку Тони, накладывает в нее чили, а Джейн кладет сверху несколько кусков кукурузного хлеба. — Нет, — отвечает Баки. — Дай ему время. — Я пыталась его уговорить, — вздыхает Наташа. — Но он не слушает. Может, ты попробуешь, Стив? — Ни за что. Если у Баки не вышло, то у меня не выйдет подавно. — А Баки и не пытался, — задумчиво сообщает Наташа, и Стив резко вскидывает голову. Баки тяжело вздыхает и обиженно смотрит на нее. Его оскорбил и ее тон, и намеки на то, что он не заставил Клинта носить эти гребаные аппараты. — Баки — говнюк… — раздается тихий голос, и Баки чуть не роняет пиво. У Тони от удивления открывается рот, а Стив поворачивается настолько быстро, что Баки не удивился бы, если бы он что-нибудь себе растянул. Арто сидит и сердито гипнотизирует грудь Тони, как будто дуговой реактор виноват во всех бедах мира. — Smart Art… — шокировано выдыхает Тони. — Я знаю, ты скучаешь по Клинту… — Я так давно его не видел, — произносит тот, с вызовом разворачиваясь к Баки. — Это он виноват. — Не заставляй меня назначать тебе тайм-аут, — предупреждающе понизив голос, говорит Стив. Сэм с Роуди переглядываются, а Джейн утешающе хлопает Баки по локтю. — Как скажешь, — пожимает плечами он. Время от времени малышу нужно, чтобы кто-то был плохим парнем? Хорошо, Баки не против. Лучше это, чем то, что делал Арто в детстве — вымещал злость на Стиве. — Нет, он не может просто взять и отыграться на тебе… — начинает Стив, но Арто перебивает его: — Могу! Он не разрешает мне видеться с Клинтом! Стив трет лоб. — Это не так, — начинает он, но озадаченно замолкает. И Баки понимает почему. Они что, должны сказать Арто, что Клинт сам сказал «нет»? Это легко может разбить ребенку сердце. — Клинт болеет, и Баки тут ни при чем, — пытается оправдать его Тони. — Нет! Нет… — вопит Арто и поворачивается к Наташе, попутно чуть не выбив глаз Тони. — Она сказала, что Баки опять спрячет Клинта! Все смотрят на Наташу. Та замирает, но как бы невозмутимо она не выглядела, Баки видит, что она чувствует себя немного виноватой. — Я не это имела в виду, Solnishkо. Я хотела сказать, что Баки будет охранять Клинта, пока тот ранен… — начинает она, но Арто не слушает. — Нет! Ты сказала! — кричит он. — Ты сказала, что Баки запрет его, и я больше никогда его не увижу. — Ладно, нам пора, — вздыхает Тони и встает. Ставит Арто на пол и берет за руку. Арто возмущенно вскрикивает, несколько раз топает ногами, а потом начинает рыдать так, будто ему все еще шесть. Стив подходит, кладет ладонь Тони на поясницу и поворачивает их к лестнице. Арто продолжает всхлипывать, и эти звуки болью отдаются у Баки в груди. — Так ты говоришь, что раньше было хуже? — Сэм тихо присвистывает. — Ничего себе… — Намного хуже, — кивает Тор. — Сейчас он довольно хорошо контролирует себя. Сэм откидывается на спинку стула. — Вообще-то, я помню времена «всё пропало — мои папы не женятся». — Дайте ему передохнуть, — громко произносит Баки, удивляясь, какого хрена именно он должен это говорить. — Нат, я считаю, что в этом виновата ты. — Я не говорила этого при нем. — Он самый маленький шпион в мире! — кричит Баки. — Он слышит все, что ему не положено. А ты до сих пор так ничему и не научилась… Наташа молчит, и этого достаточно. Баки раздраженно выдыхает. Ко всем проблемам с глухотой Клинта ему только жаждущего его крови мини-суперсолдата не хватало. — Я ухожу, — говорит он, берет тарелку, жестом просит Тора поднять Мьёльнир и забирает нож. А потом, демонстративно игнорируя правило «никакой горячей пищи в тренировочной зоне», несет еду в спортзал. — Музыку, ДЖАРВИС, — просит он, ставя тарелку на брезентовый пол ринга. Музыка продолжается с того места, на котором их прервал Сэм. Баки ложится рядом с тарелкой и, раскинув руки и ноги, позволяет мелодии омывать себя. Почему они не могут просто отстать от них, думает он. До того, как появился Арто, справиться со всем этим было бы намного проще. Да, Стив с Тони поставили свой мир с ног на голову, и это очевидно всем, кто знает их или кто следит за новостями и аккаунтами Мстителей в соцсетях. Но именно в такие моменты Баки понимал, насколько Арто влиял на всю их команду в целом. Это было похоже на рябь на водной глади пруда… нет, скорее на паутину. Как на том дурацком семейном древе, до сих пор висящем на холодильнике. Все связаны друг с другом и с Арто, находящемся в центре. Долгие задумчивые минуты спустя музыка снова замолкает. Баки поворачивает голову и обреченно вздыхает, увидев не смотрящего ему в глаза Стива. — Это что, Моцарт? — спрашивает тот, перемахивая через тросы ринга, шумно приземляясь рядом и толкая Баки в бедро ногой. — Расслабляюсь, — отвечает Баки, отталкивая его ногу. — Такими темпами у меня будет два глухих Мстителя, — вздыхает Стив. Потом садится, берет остывшую еду Баки и начинает с аппетитом есть. — Арто успокоился? — спрашивает Баки, приподнимаясь на локтях. Стив морщится. — Ты ведь знаешь, что он тебя не ненавидит? Баки фыркает. — А чертовски на это похоже. — Нет. Он… когда ему плохо, когда что-то случается… ну, то, из-за чего он может подумать, что кого-то вот-вот потеряет… ему нужно кого-нибудь обвинить в этом. Когда он решил, что Тони собирается уйти, он злился на него. Когда попал сюда и не знал, что происходит, вымещал все на мне. Теперь ранен Клинт… — И он винит во всем меня. Да, знаю, — вздыхает Баки. — Но меня это никогда не волновало. Если ему нужен плохой парень, я готов им быть. Уж лучше я, чем вы с Тони. А я просто присматривал за ним. Оберегал от опасности, и моя совесть была чиста. Стив перестает жевать и поднимает на Баки печальный взгляд. — Но на этот раз… — начинает Баки и крепко сжимает губы — он не хочет продолжать. — Бак? — Он должен отступить, — говорит Баки, не готовый признаться ни Стиву, ни себе, насколько его задели слова Арто. — Я понимаю, что Клинт для него многое значит, но в этом дерьме нет моей вины. — Ему одиннадцать, Бак. Я не могу ждать от него рассудительности и сознательности. Сейчас не ему придется быть взрослым. Баки садится и проводит рукой по волосам. — Я… я не… — начинает он и глубоко вдыхает, пытаясь собраться. Да, он понимает, о чем говорит Стив, но его способность к рациональному мышлению, похоже, подходит к концу. — Я постоянно повторяю ему, что ты не плохой парень, — продолжает Стив. — Но он упорно предпочитает не любить тебя. Я могу попросить Клинта поговорить с ним… Баки качает головой. — Я не могу сейчас взваливать это на Клинта. Он не в том состоянии, чтобы разбираться еще и с нашими проблемами. — Никогда не видел его таким, — качает головой Стив. — Он так долго не может прийти в себя… — Так ты его и настолько серьезно раненным никогда не видел. — Ужасно себя чувствую. Я послал вас в Италию одних, потому что думал, что это будет легко… — Нет, перестань, — Баки поднимает металлическую ладонь. — Ты не должен чувствовать себя виноватым. Только не передо мной. Господи, могу я всего лишь десять гребаных минут побыть тем, у кого случился нервный срыв, пожалуйста? Стив хмыкает и дергает его за руку, чтобы лёг. — Прости, — произносит он и замолкает. Повисает напряженная тишина. Которая длится довольно долго. Наконец Стив вздыхает. — Может, подеремся? В смысле… поспаррингуемся… Без перчаток? По правилам суперсолдат? Баки взвешивает за и против и быстро кивает. Часовой бой со Стивом определенно станет неплохим способом выплеснуть накопившееся разочарование. — Хорошо, — кивает он и с надеждой смотрит на Стива. — Без правил? Стив прищуривается, задумывается, и Баки кажется, что он готовится отказаться, но Стив пожимает плечами. — Только, чур, по лицу не бить. — Но за волосы дергать можно? — вскакивая, уточняет Баки. — Всё, что поможет тебя почувствовать себя лучше, неандерталец, — вздыхает Стив и протягивает руку, чтобы он помог подняться. — Только без следов, которые могли бы огорчить Арто. — Идет, — кивает Баки и поднимает его. — Попробуй еще раз сказать, что я должен быть взрослым, и я хорошенько вмажу тебе. — Без проблем, дружище, — устало улыбается Стив. — Давай, ни в чем себе не отказывай. *** Клинт лежит и смотрит в стену. Сегодня его уже заставили принять душ и поесть, но сам он хочет только спать. Единственная проблема в том, что, с тех пор, как он вернулся, он спит столько, что не всегда может с этим справиться. Правда, сон — самый простой вариант; ведь пока спишь, не нужно думать. К счастью, ему не снятся кошмары, и в этом он так не похож на Баки. Нога пульсирует, но пошевелиться сил нет. Клинт думает, что, скорее всего, она больше никогда не станет прежней, а значит, и беспокоиться о том, чтобы ухаживать за ней, смысла нет. Запястье болит меньше, но он боится думать о том, что будет, если оно не срастется как надо. Кто-то, находящийся сзади, дергает за одеяло, и Клинт, моргая, поворачивает голову к Баки… О. Это не Баки. Рядом с кроватью стоит крепко прижимающий к себе мишку Баки Арто, и у него дрожит нижняя губа. У Клинта сжимается горло; причинить боль Арто — это все равно, что получить ножом в сердце. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает он. Арто переминается с ноги на ногу. — Скучал по тебе, — тихо отвечает он. Ну, во всяком случае, так думает Клинт. — Я ранен, Арт. И сейчас просто выздоравливаю, — вздыхает он, но Арто качает головой и начинает что-то очень быстро и неразборчиво говорить. Клинт беспомощно смотрит на него, а Арто забирается на кровать и ложится на половину Баки. Клинт инстинктивно перекатывается на спину и вытягивает руку так, чтобы Арто мог, как обычно, прижаться к его боку и положить голову ему на плечо. — Я в порядке, — говорит он, и ему кажется, что Арто понимает, что он врет. Арто молча лежит, повернувшись к нему лицом, и медленно моргает. Клинт тяжело сглатывает и смотрит в потолок. На глаза наворачиваются слезы и начинают скатываться по вискам. Он хочет вытереть их, но не может; они так и продолжают течь, прочерчивая к волосам новые обжигающие дорожки. Арто ерзает, и Клинт понимает, что тот что-то говорит, но он не может ничего сделать, а просто продолжает смотреть в потолок. Я не могу, думает он. Я больше не его старший брат. Я больше не Мститель. Я больше не Хоукай. У него перехватывает дыхание, и он пытается сесть, вытащив руку из-под головы Арто. Расстроенный Арто кладет ладони ему на щеки Клинта и хочет повернуть его голову так, как обычно делает со Стивом, но Клинт отказывается смотреть на него. Он собирается открыть рот и попросить ДЖАРВИСа позвать Стива, чтобы тот забрал своего ребенка… Арто вдруг резко разворачивается и отпускает его. Клинт поднимает взгляд и видит в дверях измученного Баки. Тот что-то говорит, и Арто отползает к Клинту и прижимается к нему спиной. Баки приглаживает волосы и одними губами спрашивает Клинта «ты в порядке?». Клинт отводит взгляд. — Ты не мог бы… — говорит он, должно быть, слишком громко. — Мне нужна минутка. Баки понимает. Конечно, понимает. Он снова начинает говорить, и на этот раз выражение его лица, обращенного к Арто, — спокойное и терпеливое. Арто что-то яростно вопит и обеими руками хватается за бицепс Клинта. — Арто, пожалуйста. Мне нужна минутка, — просит Клинт, но Арто не отвечает. А снова кричит на Баки и разворачивается, чтобы перелезть через Клинта и оказаться от Баки подальше. Колено Арто сильно бьет Клинта по ребрам, и у того от боли мутнеет в глазах. Баки моментально поднимает Арто, чтобы из-за него у Клинта не разошлись швы… Все происходит настолько быстро, что Клинт даже не успевает среагировать. Арто вскидывает руку и с размаха бьет Баки по губам. Баки отшатывается, но ему удается не выронить Арто. Тогда тот цепляет его за волосы и бьет еще раз. Баки хватает его за запястье и пытается осторожно разжать его пальцы. — Арто! — кричит Клинт, пытаясь встать. Баки в конце концов ухитряется перехватить руки Арто металлической ладонью, но тот быстро наклоняется и сильно кусает его за плечо. — Арто, нет! Тот не слушает. Баки изворачивается и отодвигает его голову подальше от себя, а потом наклоняется и ставит его на пол. Арто тут же бросается на него, но тут в дверях появляется Стив. Целых полсекунды он с ужасом смотрит на пятящегося к стене Баки и на злобно пинающего его Арто, а потом бросается к сыну, оттаскивает от Баки, опускается на пол и прижимает его к боку, фиксируя маленькие, но очень сильные руки. Стив в ярости. Таким злым Клинт не видел его уже много лет. Он даже слышит его крик, сила которого мгновенно затыкает Арто. Тот всхлипывает, а Баки поворачивается и, не оглядываясь, уходит в ванную и захлопывает за собой дверь. Клинт ничего не может сделать. Он вынужден сидеть в своем личном безмолвном мире, пока вокруг царит хаос. В голову приходит мысль о слуховых аппаратах, но желудок сжимается от страха, как только он вспоминает о драках, случающихся дома — когда он пытался помочь, все становилось только хуже. Стив выдыхает и отпускает руки Арто. Тот, похоже, теряет весь боевой запал и теперь просто ползет, цепляясь за Стива как коала. Клинт осознает, что Стив что-то говорит ему, только когда тот встает и подходит ближе. — Что случилось? — спрашивает он. Клинт качает головой, но Стив, кажется, не в настроении быть понимающим. Дрожащей рукой он достает из кармана телефон и, прежде чем сунуть его Клинту под нос, что-то в нем печатает. «ты должен рассказать, что случилось». — Арто заехал мне ногой в живот. И не хотел отпускать. Поэтому Баки поднял его… Стив встает и выходит из комнаты, унося Арто. Клинт сидит, глядя на распахнутую дверь и чувствуя себя абсолютно беспомощным. Он хочет встать и пойти посмотреть, как там Баки, но, не успев подняться, передумывает. На что он может надеяться? Ему просто хочется спать, и хочется, чтобы все это прекратилось. Это не прекратится. Через несколько минут возвращается Стив, проходит мимо Клинта и стучит в ванную. Арто с ним нет. Дверь открывается, и Стив застывает на пороге, по-видимому, разговаривая с Баки. Клинт понятия не имеет, о чем идет речь, и ему становится ужасно холодно и одиноко. — Стив, — зовет он, но то ли слишком тихо, то ли Стив предпочитает пока не обращать на него внимания. Он откашливается и делает еще одну попытку: — Стив. На этот раз тот раздраженно поворачивается и выглядит так, будто через пару секунд сорвется. Он встречается с Клинтом взглядом и очень внятно произносит: — Если хочешь поговорить, вставь чертовы слуховые аппараты. Клинт отшатывается так, будто Стив на него замахнулся. Он отворачивается, но Стив не из тех, кто спускает все на тормозах. Он подходит, берет голову Клинта в ладони и заставляет посмотреть на себя. — Ты ничего не сможешь с этим поделать. Вставь слуховые аппараты и помоги мне все исправить. Клинт хочет покачать головой, но Стив держит слишком крепко. — Я не могу. — Можешь, — кивает Стив и отпускает его. — Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты поговорил с Арто, тебя он послушает. — Я не могу, — повторяет Клинт. Стив разочарованно морщится. — Я понимаю, это тяжело, — говорит он, доставая телефон. Несколько раз тыкает в него пальцем, и рядом разворачивается небольшой голубой голоэкран, на котором появляются слова. Те, что Стив произносит в микрофон. «ты — Мститель, это значит, что ты берешь жопу в кулак и идешь дальше». — Я глухой, — огрызается Клинт. — От меня теперь никакой пользы. Стив явно сдерживает слова, готовые сорваться с языка. «вот почему я хочу, чтобы ты вставил эти дурацкие аппараты и помог мне». От ответа Клинта спасает очередной человек, появляющийся в дверях. Клинту хочется закричать, что это его гребаная спальня, и чтобы его оставили наконец в покое. Наташу, похоже, ничуть не волнует явное напряжение в комнате, она заходит, садится на пол у ног Клинта и берет его за руку. Клинт чувствует себя загнанным в ловушку, зажатым с обеих сторон. Он умоляюще смотрит на Наташу, но та лишь жалостливо смотрит в ответ и, выпустив его руку, начинает говорить и одновременно складывать из пальцев слова. — Стив прав. Ты нам нужен. Арто не простит Баки, если ты не скажешь ему, что Баки ни в чем не виноват. — Я не могу, — в который уже раз говорит Клинт. — Прекрати это повторять, — рявкает Стив, и осуждающе слова появляются на голоэкране. — Ты Мститель, и ты нужен нам… — Нет, не нужен, — произносит Клинт, и Стив с Нат замирают. — Я больше не Мститель. Я сдаю удостоверение и пропуск. Я больше не член команды. — Ты не сделаешь этого, — говорит Стив, яростно сверкая глазами сквозь голубой экран. Клинт вздыхает. Его это больше не касается. Он смотрит прямо на Стива и говорит: — Я в состоянии принимать свои собственные гребаные решения. И ты не имеешь права указывать мне, что делать, ты, блядь, мне не отец. Повисшая пауза, кажется, длится целую жизнь. Воздух вокруг Клинта как будто становится тяжелее от того, что он только что сказал. Стив опускает телефон, и Клинт напрягается, готовясь к спорам… Стив запихивает телефон в карман, качает головой и сдается. — Отлично, мать твою, — произносит он. — Поступай, как знаешь. Клинт смотрит, как Стив поворачивается и уходит. Наташа встает, тоже качает головой и быстро идет следом. Клинт не понимает, это проявление солидарности или несогласия. Он не плачет. Нет. Он выше этого. Чувство одиночества возвращается, и ему кажется, что под тяжестью всего этого он тонет. Несколько долгих минут Клинт ждет, а потом осознает, чего именно. Все это время он ждал возвращения Стива. Это больно. Ха. Он, оказывается, забыл, каково это — быть брошенным. *** Баки в пятый раз за полчаса умывается холодной водой и, вглядываясь в отражение, жалеет, что не может избавиться от проклятой красноты вокруг глаз. Опухоль на губе пока не спадает, но трещина быстро заживает. В отличие от следов зубов на плече, которые даже не думают исчезать. Он аккуратно вытирает лицо и на автопилоте складывает полотенце. Рука гудит, слышится треск электрических разрядов, и Баки крепко сжимает кулак. Все началось с его проклятой руки, и в итоге недоверие и страх Арто привели их сюда. Он не уверен, что сможет сейчас встретиться со Стивом. Он слышал, как тот спорил с Клинтом, слышал, как тот сорвался с места, когда Клинт отказался вмешаться и помочь. Он хотел бы все хорошенько обдумать и сказать Стиву, чтобы тот отстал от Клинта, но не был уверен в своем спокойствии. Сейчас, после встречи с Арто, он вообще еле держался на ногах. Баки глубоко вдыхает, проводит ладонью по лицу и идет к двери. Выйдя, открывает рот, но тут же закрывает — в комнате пусто. Черт. Клинт ведь не отправился и дальше ругаться со Стивом? Баки подходит к двери спальни и замирает, услышав снаружи рыдания и голос Тони, пытающегося уговорить кого-то встать. Вот черт. Баки задумывается, не стоит ли подождать, пока Арто уйдет. Но, во-первых, он не трус, а во-вторых, у него есть Клинт, которого нужно найти. Он берет себя в руки и открывает дверь. Тони подпрыгивает. — Господи, а ты не мог сначала пошуметь? — раздраженно шипит он и предупреждающе вытягивает руку, переводя взгляд на Арто. — Может, не стоит, Баки… — Нет, — всхлипывает Арто, лежащий на полу в обнимку с мишкой Баки. — Баки, прости меня, прости. У Баки сжимается сердце, когда Арто, шатаясь, встает на ноги и идет к нему. Подойдя вплотную, сует мишку Баки ему в лицо, что, похоже, нужно воспринимать как предложение мира. Баки вздыхает и берет медведя. — Прости, — почти кричит Арто, хватая Баки за майку и дергая на себя. Баки придерживает его за запястье, пытаясь сдержать рывок. — Скажи что-нибудь, — одними губами произносит Тони, нетерпеливо глядя на Баки и жестом предлагая ему успокоить Арто. Баки качает головой, но потом опускается на колени и обнимает его. Арто падает на Баки и прячет лицо у него на плече, а его прижатые к животу руки оказывается между ними. Тони зажмуривается, предчувствуя беду. Когда ничего не приходит, он медленно открывает глаза и выдыхает. — Ты псих, — сообщает он Баки, но тот не слушает. Он знал, что должен был поступить правильно, а сейчас именно это казалось ему таковым. — Прости, — повторяет Арто, и Баки прижимает его к себе еще крепче. — Клинт любит тебя, — тихо говорит он. — И я никогда не стану мешать этому, никогда. Арто всхлипывает ему в плечо, и Баки понимает, что малыш просто боится, что его снова бросят. Он вздыхает и запрокидывает голову, не давая пролиться навернувшимся слезам. — Пойду поищу Клинта, — тихо говорит он. — Скажу, пусть спустится и посидит с нами обоими, хорошо? Арто кивает. Баки быстро целует его в макушку и подталкивает к Тони. Тот берет его на руки и благодарно смотрит на Баки. — Найди его, — серьезно говорит он. — Хорошо, — кивает Баки и оставляет их в коридоре. — ДЖАРВИС, где Клинт? — спрашивает он, подходя к лестнице. Он чувствовал себя совершенно вымотанным — всего несколько минут назад он был в отчаянье из-за нападения Арто, который теперь хотел извиниться и все исправить. Это хуже, чем американские горки. Это похоже на головокружительные подъемы и спады, которые он испытывал, будучи Зимним. С таким интенсивным потоком эмоций он едва мог справиться. — Клинт на крыше, — отвечает ДЖАРВИС. — Он ждал вашего выхода из ванной, и теперь хотел бы поговорить. — На крыше? — удивленно повторяет Баки. — Так там тридцать четыре блядских градуса! (холодно — прим.пер.) Остаток пути до крыши он бежит. Клинт любил ходить туда, когда злился или был расстроен, но сейчас это нечто большее, чем обычные обиды. Боже, он ведь там, наверное, босой и без куртки, в снегу, как какой-нибудь… Преодолев последние ступени, Баки выбегает в коридор со стеклянными стенами, тянущийся вдоль пентхауса, и замирает, замечая Клинта. Тот стоит на посадочной площадке, и он не один. — Какого черта, — шепчет Баки, подойдя к двери. Почему здесь Тор? Он пытается уговорить Клинта зайти внутрь? Думая об этом, Баки понимает, что Клинт полностью одет — на нем ботинки и зимняя куртка. Под мышками пара костылей и спортивная сумка на полу. Баки ловит себя на том, что начинает замедлять шаг. Клинт устало и как-то отстраненно смотрит на него, выглядя так, будто находится за тысячу миль отсюда. Нет, нет, нет… про себя повторяет Баки, а осколки стекла, заполнившие грудь, впиваются в легкие. Он толкает дверь и выходит на холод. Снежные вихри танцуют вокруг башни, и кроваво-красный плащ Тора развевается на ветру. Баки молчит. Подходит и встает перед Клинтом. Ему хочется и заплакать, и замахнуться на него, поэтому он крепко сжимает и кулаки, и челюсти. Наконец Клинт вздыхает. — Я попросил Тора перенести меня в Асгард. Слова повисают в воздухе, и ошарашенный Баки чувствует, как у него открывается рот. Именно этого он боялся, глядя на Клинта через стекло. И именно это он не в силах был остановить. — Ты уходишь? Клинт кивает. Похоже, он окончательно сдался. — Я сказал Стиву то, чего не должен был. А Арто… это уже слишком, и я… я устал, Бак. — Я пойду с тобой, — яростно заявляет Баки. — Я не позволю твоей тупой заднице в одиночку бродить по Асгарду. Ты обязательно во что-нибудь вляпаешься! Клинт пожимает плечами. — Уже… А ты должен остаться. Тебе надо разобраться с Арто. Баки не может поверить в то, что слышит. — У нас с Арто все в порядке. Ты… ты не можешь уйти без меня. На этот раз Клинт отводит взгляд. — Прости, — шепчет он и берет Тора за плечо. — Ты не можешь его бросить! — кричит Баки, но Клинт не слышит и не хочет читать по губам. Он кивает Тору, и тот легко поднимает сумку и вешает на плечо. Баки в бешенстве бросается к ним. — Ты, придурок, не смей нас бросать! Тор с сожалением смотрит на Баки и поднимает Мьёльнир. Грохочет гром, ярко вспыхивает молния, и они исчезают. А Баки остается один и тупо смотрит на узоры, появившиеся на свежевыпавшем снегу.