Багровые дни моей юности

Застойное безмолвие туманного утра на окраине города было прервано неторопливым скрипом двери и просьбе перекусить. Растрёпанная девушка лениво вышла из комнаты, ведомая ощущением раннего голода. Она удрученно огляделась, припоминая вчерашний вечер, затем мигом спустилась вниз по звучащим ступеням из ветхого дерева. — Доброе утро, Саша, — поприветствовал Конни. — Вы чего меня не разбудили? — она оглядела всех присутствующих в недоумении. — У нас много времени. Мы решили дать тебе отдохнуть, — пояснял Жан, отчаянно выискивая еду в безмерной столовой. — Спасибо, ребята, — улыбнулась Блауз. — А где командир Зоэ и капитан с Армином? — Я не видела их с утра. Возможно, они с хозяевами дома, — Микаса вышла из кладовой, держа в руках пакет с продуктами, купленными накануне. — А я и забыл об этом. Спасибо, Микаса, — Жан подошёл к девушке, предлагая помощь. — Отнюдь, — к присутствующим присоединилась Эрсэль. — Я не видела их со вчерашнего вечера. — Мы здесь, — раздался отчего-то скрипучий тон Ханджи. — У нас плохие новости, — сказал Аккерман. Арлерт томить не стал и выложил всё как на духу: — Могут возникнуть проблемы при отступлении воздушным путём. Мы не учли новейшие разработки дирижаблей, которые перехватят нас, как только оторвёмся от земли. С технической точки зрения, нам не выстоять. — Разве Елена и Оньянкопон не передали нам все механизмы построения? — поинтересовался Жан. — Этого недостаточно. Новые дирижабли были выпущены буквально несколько дней назад. Наши подозрения подтвердились, — заявила Зоэ. — Как выглядят эти дирижабли? — возбуждённо отозвалась Эрсэль, чуть ли не переходя на бег, по мере приближения к женщине. — Немного уже и длиннее, чем предшественники, но двигаются гораздо быстрее. — Ты что-нибудь знаешь об этом? — уж было понадеялся Аккерман. — К вашему счастью, идеи имеются, — Эрсэль окинула взглядом присутствующих. — Что ты задумала? — удивилась Зоэ. — У вас есть тот, кто сможет поднять этот аппарат в воздух? — получив положительный ответ, она продолжила: — Он пойдёт с нами. Капитан, Вам бы пойти со мной, остальные – для подстраховки у взлётного цеха. Покажу на месте. Ваши позиции будут ключевыми при отступлении. Вот ещё, пусть оружие будет при вас, но оставайтесь в гражданском — привлечете меньше внимания. — А? Так в чём задание? — пытался уловить Конни. — Вам нужно просто сделать так, как я скажу. Мы позже это обсудим. — Что насчёт меня? — обернувшись, девушка столкнулась с мокрыми глазами Луи, преисполненными безмерным недовольством. Он буквально задыхался от того количества пассивной агрессии, вызванной потенциально прерванной спокойной жизнью. Спроси у него о планах на день, да и вообще на эту жизнь, не факт, что получишь вразумительный ответ, но в этом и заключался сам Луи. Это и был он: в вечных попытках создать комфортное будущее, поближе к безбедному существованию любой ценой и подальше от вечных разборок до зубов вооруженных безумцев с чувством вечного долга и, разумеется, шилом в одном месте. — Пойдешь со мной и капитаном. — Посмотри на него, — судя по осуждающему виду, последний явно не был в восторге от этой идеи. — Луи просто немного приболел, — отвечала Эрсэль, не отводя негодующий взгляд от визави. — Нормально со мной всё. Идёте, куда вы там собирались? — Да. Ханджи-сан, сколько времени уйдёт на подготовку? — На сбор вещей понадобиться минут десять. Вопрос в необходимой амуниции, — призадумалась женщина, сложив руки перед собой. — Встретимся за торговой площадью через час. Проводив гостей, хозяева принялись за собственные сборы. Первым делом Эрсэль посмотрела на себя в зеркало, стараясь отыскать в плавных очертаниях остатки прежней физической формы. Пускай тело и забыло армейские порядки, но сознание и мышечная память ни в коем разе не умаляли достоинств. Ей захотелось сделать что-то со своими волосами, прямо как героине обжигающего романа. При первой мысли об этом, рука невольно потянулась к столешнице, где лежали громоздкие серебряные ножницы — чуть ли не первая ценность в доме, так предусмотрительно спёртая Луи у какого-то жадного торгаша. Завидев грубо заточенные лезвия, девушка тут же словила себя на мысли, что не сможет обрубить золотые прядочки. Такое парадоксальное явление: задание заданием, но женщина не перестаёт стремиться к ощущению собственной притягательности. Эрсэль часто видела красивых женщин с короткими чёрными, рыжими завитками, но впервые усомнилась в точности своих намерений: «Что, если не пойдёт?» Тихо посмеявшись своей глупости, она ловко завязала хвост. — Возьми. — Луи притащил залежавшийся мешок бледно-зеленого цвета. — Что смотришь? Бери. Я накидал там всякого, мало ли. — Спасибо за помощь, — девушка с благодарностью приняла презент и, повесила её через плечо. Ощутив вес, добавила: — Неслабо. — Так что ты собираешься делать? — Папка Отто. Я нашла в ней чертежи построения новых моделей дирижабля. Адрес имеется, — рассказывала Эрсэль, стараясь впихнуть ранее упомянутую папку в ту самую сумку. — Насколько я понимаю, объект строго секретный, но попасть шанс имеется. — Если этот хрен оттуда, не говори, что… — Именно. Нас ждёт тёплый приём. — Я была там всего несколько раз, но кое-что помню. Значит, смотрите: вам нужно зайти со стороны взлётного цеха, там есть несколько пустующих эллингов, тридцать шестой и тридцать девятый — они расположены по разным сторонам от выхода, цифры написаны, там сможете переждать. Размещение на ваше усмотрении, но, в случае чего, охрана будет выдвигаться со стороны тридцать девятого. Вроде бы всё. Если что-то изменилось… — говорила Эрсэль, попутно водя пальцем по небольшой карте предприятия. — Всё понятно, — заключила на полном серьёзе Зоэ. — На вас вся надежда. — Эрсэль передела набросок местности Ханджи и переглянулась с ребятами перед уходом. Они сами не понимали на что идут, никто не понимал, но делать было нечего: быть пойманными в погоне или использовать возможность блестяще справиться с миссией. — Капитан, Луи, нам пора. — Леви, — Ханджи явно хотела дать напутствие, однако Аккерман промолвил «Я помню.» Они шли вдоль торгового квартала. Песок крутился косой под ногами, создавая грациозные узоры песчаных ленточек, а солнце то и дело пригревало, играя злую шутку с товаром торгашей. Негодующие продавцы шумно роптали, выискивая побольше тряпок для сооружения какого-никакого занавеса. И только один седовласый дедуля просиживал штаны под палящими лучами. Кожа совсем сморщилась, стянулась от старости, но голос оставался таким же острым и пронзительным: — Молодые люди, читайте книги! — вскликнул дедушка. Эрсэль, поддавшись соблазну, остановилась и с интересом глянула на предлагаемый товар: совсем скудные книжонки в единственном экземпляре лежали на земле. Должно быть, его библиотека сталась совершенно ненужной. — Чего встала? — проворчал капитан, обернувшись. — Минуту, — она вытянула ладонь, выдавая жестом просьбу недолгого ожидания, и подошла ближе к старичку. — Дедушка, посоветуйте мне книгу. — О! Здравствуй, здравствуй. Ты чего читать любишь? — с приподнятым настроением отвечал тот, размахивая одной из книг перед лицом от жары. — А Вы дайте любую. — Ну, как скажешь, — недолго подумав, старик выбрал для неё книгу в бежевом переплёте. — «Тайны удачных странствий», годится? — Более чем. — Верунуарвер расплатилась серебренной монетой и забросила книгу в холщовый мешок. — Удачных торгов Вам! — Пойдём уже, — поторапливал Луи. — И нужна тебе эта писанина, — возмущается капитан. — Сама себе не куплю — никто не купит, — заявила она, делая шаг шире, в попытке нагнать потерянные минуты. По прибытии к месту назначения, они столкнулись с патрульными, протаптывающими сапоги у негостеприимных ворот. — И что теперь? — спросил Вегард. — Как нам их обойти? — А никак. Прямо пойдём. Помнишь, Борис хотел увидеть капитана? Вот мы этим и воспользуемся. — Могла бы соврать для приличия. Я всё ещё здесь, — он сложил руки на груди. — Вам бы стало от этого легче? — вздохнула она, смотря на мужчину с усмешкой. — Пойдёмте. Подойдя ближе, они сумели разглядеть неприветливые лица служащих. Отбросив прелюдии, те поинтересовались, с какой такой надобности, эти трое явились. Вразумительного ответа было недостаточно, и капитан значительно разозлился, как вдруг подошла женщина в возрасте. Её морщинистая шея буквально переливалась из-за количества нацепленных камней, а кисти выглядели невероятно изящными, несмотря на все драгоценные погремушки. Она слегка манерно поправила шляпку, элегантно сидевшую на безбожно выбеленных кудрях. — Тётушка Магри? — скептически произнёс Луи. — Луиджи? Эрсэль? Дорогие мои, а вы здесь зачем? — она раскинула руки в стороны, растянув в улыбке губы, нещадно разукрашенные алым цветом по кривому контуру. — Не называйте меня Луиджи. Терпеть не могу, — нервно вздёрнулся Вегард. — Здравствуйте, — вежливо ответила Эрсэль. — Что это за тётка? — Леви требовал объяснений, пока Луи болтал о чем-то с женщиной. — Наш покровитель, скажем так, — тихим, низковатым голосом говорила Вернуарвер, затем, громче добавила: — Тётушка Магри, нам бы пройти. — Касатики вас не пускают? — как-то по-театральному удивлялась она, то и дело вскидывая тонюсенькие бровки. Патрульные изменились в лице, немедленно уступив дорогу. — А Луиджи пускай останется ненадолго. После — отпущу к вам. — Идёт, — моментально согласилась Эрсэль, уводя капитана за собой. — Ты зачем его отпустила? Мы только время тратим. — А мне что, сопли ему подтирать? Он взрослый мальчик. Сам разберётся, — по мере приближения к главному зданию — бездушной каменной твердыне, стоявшей посреди территории, опоясанной колючей проволокой, раздражение сжимало на ногах кандалы, делая шаг уверенным, тяжёлым. Оно выходило голосом, донельзя коверкая мелодичный альт: — Послушайте, что бы ни случилось, никак не реагируйте на его слова. — Будешь решать за меня, что делать, а что — нет? — вполнакала привычных эмоций говорил Аккерман. — Я Вас очень прошу, капитан, — её взгляд смягчился, вкрадчиво бегая по моложавому лицу. Собственное выражение сделалось очень грустным, печальным, оттого и убедительным. — Доверьтесь мне. — Не вляпайся. Минув второй охранный сектор, они оказались у входа. Крохотные изреженные окошки, забитые железной сеткой, тощие двери недосягаемой высоты, исхудавшие пятна краски с ни к месту налепленными разнотонными коричневыми кляксами, обитые фасады — архитектурное малодушие: такое-то успешное предприятие обезобразить. Разлинеенные коридоры с лужами хлористой воды — здесь недавно проходила влажная уборка, но даже химия не устранила запах грязцы и коррупции, застрявших в монолитах зашарпанных стен. «Смрад» — точное сложение букв, корректно подобранное брезгливым мужчиной, аккуратно обступавшем водные сгустки. Он искривил губы, стараясь не подцепить какую-нибудь заразу, забродивши в этом лабиринте отсутствия чистоплотности. Спутница смотрела на него снисходительно, с непреодолимым азартом, сочувствующий голос в голове расходился смешком: «Как скоро его схватит сердечный приступ от этого беспорядка? Бедолага.» Завернув за угол нехитрого прохода, стало понятно, где находится председатель всего балагана: он прячется за хитро вымощенными плитами дорогого мрамора, за тщательно выделанными стенами и различным убранством в виде картин, обставленных цветами. «Бездарная безвкусица. Понаставили лишь бы опошлить и без того уродскую халабуду всяким дерьмом.», сетовал Аккерман, изучая аляпистый пейзаж. Эрсэль старалась сдерживать смех с таких фееричных комментариев, вызывая скептический «тск» капитана. Остановившись перед грузной дверью. Она повременила, постаралась прийти в себя, прогоняя назойливый смешок. Будучи полностью собранной, она переглянулась с Леви, после чего, нагло нажала на шумную ручку, самолично распорядившись провести аудиенцию. — Репатрианточка, ты ли это? — девушка не успела сделать шаг в кабинет, как Борис уже стал в позу. — Ты не поверишь, — жеманилась Эрсэль. — А что за мальчишка с тобой пришёл? — его тон звучал унизительно. Так звучат напрочь уверенные в собственном превосходстве над женщиной, заведомо считающие её мысль идиотской и глупой настолько, что позволяют говорить себе с ней, как с ребенком, который не отличается крепким здоровьем сознания. — Интересненький такой. Маленький. — Совсем уже? — чего капитан терпеть не мог, так это шутки про свой рост. — Леви Аккерман. Вы же хотели на него посмотреть. — Верно. Странно, что он такой крохотный. Я ожил кого-то повнушительнее, — раздосадованно пожал плечами Борис, наигранно разбирая бумажки на столе. Капитан глубоко вздохнул, не желая более выслушивать подобное в свой адрес. — Вам лучше его не злить, — заверила Эрсэль. Мужчина лишь посмотрел на испепеляющее лицо, криво усмехнувшись. Наклонности тонкопалого садиста приносили упоение, в ожидании чего-то большего. — Всегда мечтал померятся силой с умельцем, — мужское эго просто ликовало, что было видно по горящим глазам. Переведя взгляд на свои бумажки, затем на девушку, он добавил, рисуя в воздухе пассы: — Мне просто интересно: сколько раз тебе нужно было лечь под него, чтобы притащить сюда? — Мерзость, — старался держаться Аккерман, косясь на скрабрезную ухмылку незнакомца. — Трудно считать, когда тебя трахает до потери пульса человек, который действительно в этом хорош. Как говориться, талантливый человек, талантлив во всём, — ехидничала Вернуарвер. Леви резко отвернулся от столь неожиданного высказывания. Такой беспардонности нужно поискать. — Шлюха, — сердито отозвался Борис, за неимением ничего получше. — Чего припёрлась? — Мне нужен дирижабль, — Эрсэль подошла ближе к столу, опираясь на него ладонями. С такого ракурса женские черты выглядят как самое зверское вторжение на территорию правящего мужчины. — А ещё что? Может сказать, где у меня деньги лежат? Захотела. Не получишь ничего! Да и вообще, на кой чёрт тебе? Чё удумала? — Диверсию хочу устроить, — умалишенно улыбалась девушка, напуская на себя вид придворного шута. Борис жмурился, бесился. Судя по дергающемуся глазу, готовился вызвать охрану. Капитан же не отвлекался от рассмотрения стеллажей, напичканных различными элементами роскоши. Услышав чистосердечное признание, он на секундочку застыл. Женский смех взбрызнул, оставляя пару крохотных точек жидкости, на лице Бориса. – Да шучу я, видел бы ты свою рожу, конечно. Домой хочу, а на лодке как-то небезопасно: штормит в последнее время. — Скажи спасибо, что я охрану не вызвал, — обожженное лицо скукожилось в неприятную маску. — Ничего я тебе не дам — регламент, всё подсчитано. Проваливай. — Не ерунди, лучше скажи, на каких условиях ты готов отдать мне воздушную единицу. Я знаю: ты — человек непростой. Помозговав, мужчина припустил уголки губ и одобрительно покачал головой: — Вот с этого и нужно было начинать, а то эта старуха ходит сюда каждый день, надеется очаровать меня своими жиденькими волосюшками, — крупная рука потянулась в полку, за очередной бумагой. — Ну, дорогая, что я могу тебе предложить? — раздумывал он. — Разве что отплатишь мне столько же, сколько я потратил на построение дирижабля. — Эй, а у тебя губа трамплином не станет? — наконец-то обернулся Леви, знатно очумев от таких запросов. — Но-но-но! Что за моветон? – возмущался мужчина. — Всё пойдёт на извозчика, плату работникам, ну и мне на лучшую жизнь. — Многовато, Борис, многовато. — Твоё право, — он иронично пожал плечами, откладывая бумагу в сторону. — Валите уже отсюда подобру-поздорову. — Ладно, я согласна. — Вернуарвер подошла к ещё ближе, оказываясь по левую сторону от мужчины. — Чем писать? — Перо прямо перед носом, — кивнул тот. — Я не умею писать пером: не научили, — ответила девушка, наклоняясь так, чтобы можно было положить локти на стол. — Ах да, Вы же у нас нежные, — выдавливая из себя манеры, Борис достал дорогую на вид ручку из того же ящичка стола, что и листы. — Аккуратно, мне её сам король подарил. Таких больше нигде нет. Эрсэль взяла интересный предмет и повращала его в руках, затем постучала о пальцы. — Тяжёленькая, – обрадовалась та, впервые созерцая невиданные технологии. — А ты думала! Чистейшая сталь! — Борис гордо вскинул голову. — Ладно, пиши и иди. Некогда мне. Стройные буквы медлительно расползались по ограниченному куску белизны, заполняя заверительную записку, обещание — документ, обязующий лицо выплатить всё необходимое до последней монеты. Мужчина явно скучал, наблюдая за меланхоличным аккуратизмом, настолько, что не чурался оценить взглядом девичьи формы. Эрсэль сделала вид, будто не замечает, до тех пор, пока увесистая рука не начала поглаживать внутреннюю сторону бедра. Она подняла взгляд на капитана, только-только открывшего рот, и предоставила отрицательный жест. Мужчина успел притихнуть, с отвращением наблюдая за ситуацией. — Может быть присядешь? Долго ещё писать, — Борис предлагал своё бедро в качестве стула. — Что? Я не услышала, — с ноткой кокетливости отозвалась Эрсэль, наклоняясь ближе. — Присядь ко мне, говорю, — хищная ухмылка проскользнула на изуродованном лице. Девушка смотрела на него с секунду, затем расплылась такой же идиотской улыбкой, ненавистной для самой себя: — Да я с тобой на одном поле срать не сяду, — слова выходили с глумительным наслаждением грядущей расправы. Он понял: здесь что-то не так. Она подобралась слишком близко к тому, кого терпеть не могла от слова «совсем». На раскалённом от злости лице выступили пульсирующие венки. Они бежали вниз по шее, соблазнительно уходя под ворот дорогого кителя. Соблазнительно для зверя, рыщущего в поисках отмщения. Для того, кто был лишен голоса. Для того, у кого любая вещь в руках превращается в оружие. Непривычный уху щелчок — мокрый удар глухого корпуса угодил в самое сердце бурлящей жилки. — Бешеная сука, — надрывистый хрип слетел с оживленного лица. Левая рука тянулась к горлу истязательницы. Она знала, ждала, а после — резко перехватила кисть, переламывая локтевой сустав о собственное колено. — Закрой рот! — ярость заполняла каждую клеточку тела, чувств и разума. Его неустанные мольбы вперемежку с бранью заполняли слуховые каналы. Эсрэль не слышала. Она не слышала крики Луи, залетевшего в кабинет в самый ответственный момент: «Что ты творишь? Нас после этого на марлийский флаг порвут! Ты не можешь грохнуть его здесь!» Она не видел капитана, знатно надававшему другу под дых, силясь сдержать ненужное вторжение. Мышцы налились небывалой силой и она потянула корпус ручки на себя. Жилистые ткани не выдержали напора мсительной энергии и разошлись по сторонам, как потрёпанное рваньё разлезается ошмётками. Девичье лицо источало яд и сжимало зубы на правой руке жертвы, подпущенной достаточно близко, чтобы вгрызться и держать до последнего — до того, пока последняя капля фонтанирующей крови не впитается в её кожу, смывая остатки обиды. Борис перестал подавать разумные звуки, булькая и нервно кряхтя от нехватки воздуха. Она откинула чужую кисть прочь от лица, оставляя закусанные отметины, пока остолбеневший взгляд ненавистных глаз застыл на её кислом выражении. Умывшись кровью дочиста, Эрсэль выняла орудие пытки и столкнула едва живого мужчину в противоположную от себя сторону, бросая ручку рядом: «На том свете пригодится». Опустив руки, девушка смаковала триумф ровно столько, сколько багровая масса расползалась по вылизанному полу. Размашисто утерев рот рукавом, стряхнула остатки алых дорожек, затем не побрезговала полазить по карманам жертвы в поисках изжелта-зелёной карточки. — Что ты ищешь? — спросил Леви. — Пропуск. — Тебе никакой пропуск не поможет, посмотри на себя: вся в кровище. — Луи поднялся с пола. Приведя себя в порядок, покосился на капитана, ему стало всё ясно. Найдя пропуск, Вернуарвер протянула его Леви: — Мало ли. — Идёмте уже, —потребовал Аккерман. Невзирая на спешку, они шли статным шагом, стараясь не давать иного повода для подозрений. — В первый и последний раз, ты меня поняла? — Аккерман протянул платок, не смотря в её сторону,— Вытрись, иначе мы быстро спалимся. — Спасибо, — ответила Эрсэль, принимая услугу. — Зачем ты это сделала? Ты же знаешь, — только начал Вегард. — Заткнись, нам некогда это обсуждать, — встрял капитан. Силуэт женщины спешной грацией приближался с противоположной стороны коридора. Напряжение сразу же подскочило, обещая вылиться в какое-нибудь нелепое рассекречивание, однако вблизи эта фигура не представляла собой угрозы, разве что позор. — Неважно выглядишь, милочка, — скрежетом отдавался голос. — Не лучший день, тётушка, — отозвалась Эрсэль, распознав в женщине Магри. — Надеюсь, это кровь того придурка, и ты его грохнула. Хотелось бы сделать этот день чуточку лучше, — невзначай отвечала женщина, поправляя длинные белые перчатки. Она натянуто улыбнулась, отнюдь не скрывая фальши, пока её старые знакомые прибывали в недоумении от её реакции. — Забыла спросить, а кто этот мужчина рядом с твоей сестрой, Луиджи? — Нам пора идти, — сказал Леви. — Я загляну к вам вечером и всё расскажу, — ухмыльнулся Луи, заставляя Магри дорисовывать картины воображения, то и дело покручивая локон на пальце. — Хорошо, — кокетливо ответила женщина, оборачиваясь вслед ушедшим. Пройдя внутрь строительного цеха, визитёры старались вести себя максимально естественно. Леви предъявил пропуск, в то время как Эрсэль отвечала за него на подозрительные вопросы охраны. Луи уже подсчитал количество человек, находящихся на объекте: «Всего шестнадцать — справимся быстро.» — Так откуда вы, говорите? — переспросил грубоватый парень, недоверчиво косясь на испачканную девушку. — Местные. Мы купили один полёт, — отвечала Вернуарвер, подходя ближе к ранее указанным эллингам, делая вид, что осматривается. Она заметила, что тридцать девятый был немного приоткрыт, пропуская тонкую линию света: «Вероятно, там есть кто-то из них». — Впервые слышу об этом. Марк, подойдите сюда! — подозвал он к себе мужчину постарше, почище. — Когда это мы в последний раз оформляли экскурсии? — Да уж года два никто не летал. А чего спрашиваешь? — едва подойдя отвечал тот. — Да вот, товарищи покататься пришли. Мужчина, что выглядел представительнее, вглядывался в лицо Эрсэль, стараясь вспомнить: где же он мог её встретить. Она же перевела взгляда на капитана и легонько кивнула ему. Успела как раз до того момента, пока не услышала перешёптывания прямо рядом с собой. Работа резко остановилась по велению человека напротив. Рабочие покидали места, стекаясь всё ближе к, по всей видимости, командиру. — Ты же из предательница, как и этот, — наконец-то произнёс он, чем и подписал себе приговор: позади раздался гулкий удар — человек свалился с ног. Работяги не успели опомниться, как ещё несколько человек — на полу. — Отойди! Иначе я вызову военных! — Разорался, — буркнул капитан, замахиваясь ногой в очередной раз. Эрсэль и Луи присоединились, отправляя местных обитателей в отключку на пару добрых часов под аккомпанемент из угроз: в сущности, они не виноваты, что выбрали тяжёлую работу. Закончив нехитрые разборки, Аккерман добавил: — Здесь чисто, можете выходить. Немногословная гурьба шустро вывалилась из укрытия, поджимаясь к тем, кого они так долго и упорно ждали. — Разберёшься? — главнокомандующий обратилась к темнокожему мужчине рядом. — Постараюсь, — ответил он, уходя по направлению к борту воздушного судна. — Нам бы припрятать тела, — заговорил Конни, осматриваясь. — Верно, если что-то пойдёт не так, мы сможем выиграть больше времени, — подметила Вернуарвер, принимаясь за работу. К счастью, много времени и энергии это не заняло — пол был чист, а все рабочие мирно отдыхали в тех самых эллингах. Отряд забрался на борт, а дирижабль начал издавать производственные звуки скорого отбытия. — Они остаются? – будто в пустоту спросила Микаса, смотря на обездвиженных Эрсэль и Луи сквозь окно гондолы. — Леви? — начала Ханджи вопросительным тоном. — Не знаю, — раздражённо отвечал он, не желая больше говорить об этом. — Эй! Быстрее! — подначивал Конни. — Я не собираюсь воевать. Там нет ничего хорошего, — негромко сказал Луи. Эрсэль никак не реагировала на его слова, стараясь сделать правильный выбор. Это оказалось гораздо сложнее, чем представлялось ранее. Однако не прошло и минуты раздумий, как из глубины здания раскатистым шумом донесся топот тяжёлых сапог, сопровождаемый звуками затвора разнокалиберного оружия. В таком виде, ей нечего было сказать в своё оправдание. Недолго думая, девушка схватила Вегарда за руку и насильно потащила за собой внутрь. Солдаты ворвались лишь тогда, когда огромная капсула взмыла слишком высоко над их головами. Один из них прицелился, готовясь выстрелить. — Идиот! Ты в жизни не расплатишься за нанесенный ущерб! – остановил другой. — Ты не слышал звуки? Наверняка всех перебили, а его угнали, — не унимался мужчина. — Успокойся, — вмешался ещё кто-то, — Здесь остались бы следы битвы, хотя бы сопротивления. — А звуки? — Да мало ли рабочие повздорили. Ссора ссорой, а работу делать надо: проверяют машину на предмет исправности. Идём отсюда, кипиш поднял только, — закончил он, уводя за собой с десяток солдат прочь. Вечер приближался мягкой поступью, наслаивая тень на пробивающийся свет уходящего солнца. Неторопливый аэростат опустился на заставленное поле сборок, созданных по собственному образу и подобию. Вокруг ни души, за исключением подозрительных звуков чужеродной жизнедеятельности. — Почему сюда? — настороженно спросила Эрсэль, что выглядит странно вперемежку с твёрдым шагом, которым она покидала каюту экипажа. — Точь-в-точь, не правда ли? — хвалился Оньянкопон, филигранно ухмыляясь. — Наши друзья поделились разработками военной техники, — заговорила Ханджи, как только её ноги ступили на сухую землю своего рода базы, скрытой от посторонних глаз. — Только вот никто не ожидал, что их собираются усовершенствовать, тем более в такой короткий период. — женщина похлопала девушку по плечу и добавила: — Благодаря твоему плану у нас появилась надежда. — Одной надежды мало, — следом вывалился Луи, за которым подтянулись остальные пассажиры, — если они увидят то, что мы натворили, нас подвесят за самые… — Заткнись, — перебил Леви, стараясь избежать мерзких высказываний. — Не думал, что скажу это, но он прав: нас могут искать, если уже не начали. — А что вы сделали? — спросил Конни. — Пришлось убрать заведующего предприятием, — ответила Вернуарвер, ни капли не жалея о своём выборе. — Нам не избежать преследования, — возмутился Армин, рисуя страшные картины в собственной голове. — А вы чего ожидали? Он отдаст не дирижабль ещё и денег в карман положит? — в своё оправдание отвечала Эрсэль. — Что сделано, то сделано. — Леви странно покосился на неё, опуская лишние детали, — давайте работать. Там будет видно. Заслышав голоса, из хилых построек начали энергично расползаться светлолицые люди, наскоро измазанные мазутом и пылью, осевшей плотной гущей в карманах затёртых курток нелепых размеров. Любой причастный к черному труду, разглядел бы в этом ни что иное как парад бесталанных неумех, копирующих вершки трудоемкой профессии. Они начали заполнять деревянными коробками пустоши воздушных суден, хаотично разбросанных по округе. — Что они делают? — спросила Эрсэль. — Готовятся к нападению. — пояснила Зоэ. — Мы постарались создать иллюзию кладбища дирижаблей. До таких мест людям нет дела. Разве что тем, кто желает выкупить пару запчастей. В общем, работаем под прикрытием, — присоединился Оньянкопон, пристально наблюдая за погрузкой необходимых вещей на борт экипажа. — Понятно. — Им не мешало бы помочь, у нас осталось не так много времени, — указала главнокомандующий, отдавая сигнал к непосредственным действиям. Сама же она осталась на месте обсудить дальнейшие шаги с капитаном и первым пилотом. — Что делать будем? — Луи воспользовался моментом всеобщей занятости и подошёл к Эрсэль, не сводившей задумчивых глаз с земли. Услышав знакомый голос, девушка встрепенулась и, глубоко вздохнув, ответила: — Планов у меня нет, но отвечу честно: я не вижу причин оставаться здесь. — С ними хочешь? — спрашивал он, предвидя ответ. — Не совсем, — она взглянула на Леви, совершенно не понимая, как поступить. Мужчина, почувствовав на себе взгляд, уставился на неё в ответ. Луи, замечая эту картину лишь глубоко вздохнул, а она добавила: — Даже не думай, это ничего не значит. — Конечно, — язвительно отвечал Вегард. — Ладно, чтобы ты не решила, я уже сказал, что воевать не пойду. Да и ты не в лучшей форме. — Знаешь, — девушка взяла небольшую паузу, — давай вернёмся на остров. — Домой? — Как бы грустно это не звучало, но нет у нас дома, — ответила Эрсэль. — На родине мы предатели, здесь — преступники. Там хоть трогать никто не будет. — Есть в этом доля правды. Магри жалко что-то, — парень почесал затылок. — А деньги тянуть с неё не жалко? — усмехнулась девушка. — Деньги — приятный бонус, — гордо скривился Луи, понимая всю абсурдность ситуации. — Ханджи-сан, — отвлекала Вернуарвер. Подойдя к ней, добавила: — можем ли мы отправиться с вами? — Боюсь, будет трудно доставить вас в Килатаконну: она ограждена железным занавесом, — ответила женщина. — Нам с вами, — уверенно заявила она. — В таком случае, проблем не будет. — Дирижабль скоро отправляется. Не опоздай, — выкинул Леви, после чего резко замолк. Получив странный взгляд Ханджи и Оньянкопона, он слегка засуетился и проговорил: — Чего пялитесь? Что там насчёт времени? Эрсэль едва ли вскинула брови от таких пассажей. — Всё готово, капитан! — отвечали солдаты. Едва утомленные погрузкой, они гурьбой устремились в каюты летательных аппаратов. Когда работа была проделана, и нужное количество дирижаблей взмыло в воздух, экипаж ключевого состава не колеблясь сменили гражданское на военную униформу. Дополнительные пассажиры, в качестве которых выступали закадычные друзья, тут же притихли, стараясь не вмешиваться в суетливые перебежки напряженных лиц. Они оставались сидеть на скамье в углу проходного отделения, наблюдая за четким соблюдением ранее предписанных норм и установок. Завязывать беседу не было ни малейшего желания, оправдываясь отвратительной возможностью послужить обузами людям с определенными обязанностями. — Интересно, насколько сильно изменился Нейтан, — негромко проговорила девушка. — С чего ты вспомнила о нём? — Луи в предвкушении увлекательной беседы сцепил перед собой руки, очевидно рассчитывая скоротать время перелёта. — Странно, что мы так и не поговорили с тобой об этом после того, как узнали. — Вернуарвер отрицательно качнула головой, отказываясь принимать происходящее. — Хотел бы я поговорить об этом, только какой смысл? Для него мы уже давненько покойники, — парень безнадежно пожал плечами. — Эх, Луи! Ничего ты не понимаешь. Дело же не только в нас. Разве тебе не интересно, что с ним стало? — девушка несильно пнула соседа локтем, неодобрительно хмыкнув при этом. — А что может стать с человеком, который лишился друзей и не может попасть домой? Это я такой, не скучаю по своим родственникам, а он своего отца и младшего брата очень любил. Я видел, когда они приходили навещать его в училище: приносили вещи, смеялись, общались по-нормальному, как семья — завидовал, — Вегард мигом раскис от собственных воспоминаний, но вдруг резко изменился в лице и спросил: — Сама ты как думаешь, какой он сейчас? Эрсэль смолчала, заметив расстройство друга. Она имела ввиду совершенно другие вещи, более поверхностные, обыденные и часто обсуждаемые, но доказывать ничего не стала. Вместо лишних споров и объяснений, девушка молча обняла Луи. На сердце стало так жалко-жалко из рода того чувства, которое приходит не от милосердия, скорее от сострадания и понимания обиды, выраженной через тугую проекцию. Парень обнял её в ответ. Не объясняясь более, он издавал странные звуки, похожие на те, что помогают прогнать подступающие слёзы. — Могли бы уже подождать. Чувствую себя на поминках, — скованный капитан появился из соседнего отделения в сопровождении солдат, не обративших никакого внимания. Его лицо приняло более кислое выражение, в ожидании хоть какого-то стыда со стороны пассажиров. Эрсэль неторопливо отстранилась, переключая внимание на мужчину. — Вам к лицу, — она указала пальцем на форму, подразумевая целостную фактуру, фасон и даже цвет. — Не подлизывайся. — Аккерман поспешил удалиться прочь, не показывая своей реакции на только что отвешенный комплимент. — Товарищ с приветом, — произнёс Луи, разводя рукой пассы чудаковатости у лица. — Хороший он, правда дикий немного. — Вернуарвер проводила взглядом отряд, по всей видимости, отправляющийся на задание. — Немного? Тебя на придурковатых несёт? — пассивно возмущался Вегард. — Я просто люблю мятежных людей, – лицо сменилось более задумчивым выражением. — Ладно, забудь, — отмахнулся парень. Беседы не завязалось. Им ничего не оставалось кроме комфортного молчания, в ожидании успешной транспортировки. Эрсэль вспомнила про книгу, наспех купленную у того странного мужичка. Недолго порывшись, она нащупала тканевый корешок и вытащила чтиво. Отметив удивительное новшество обложения тканевым материалом, девушка порядком изумилась прятанью настоящей корочки чужого труда. «Зато не испачкается» — пронеслось в голове, пока пальцы нетипично умело закладывали обёртку за измятые уголки. Глаза принялись бегать по твёрдым страницам длинописи, с неподдельным интересом изучая искусно изложенный материал. Изобразительные свойства содержимого буквально завораживали, подобно любой передаче человеческих эмоций. Автор пишет, чтобы быть понятым. Автор пишет, чтобы научить понимать других. Литература на то и литература, чтобы быть понятной по-разному. Она должна находить отклик в сердцах, а если не находит — худое письмецо, нацеленное на удовлетворение личной потребности в безумстве. «…— И будет он взывать к милосердию хозяев нижнего квартала, и придёт он слепцом, наглухо забитым дураками до смерти. Тогда ты увидишь самое худшее, Айла, но ты даже не будешь знать, что это — только начало твоих неудач. Потому что ты, Айла, захочешь отвернуться. А от таких отворачиваться грешно. Грешно отворачиваться от тех, кто сердцу мил. Несмотря ни на что, слышишь меня? …» На фоне происходящего на страницах насыщенной книги, высказывания оставшихся членов экипажа оставались тугоязычными, неуслышанными и непонятными, пока жуткая какофония не поразила внутренние органы своей резкостью в появлении. Лихо отложив все дела на потом, Эрсэль ринулась лицезреть картину ужасающего рёва техники. Дым клубами вздымался в воздух, заполоняя атмосферу, словно кто-то увесистой ногою давил перезревшие грибы-пылевыки. Он был ужасно грязен, жёлт и едок. По крайней мере так казалось. Девушке было проще принять эту отраву как причину выступивших слёз, лишь бы не слышать людской крик и нескончаемые выстрелы. «Есть ли этому конец?» — мысленно повторяла она, зажмурив глаза. – «Находиться в бою не так страшно, как смотреть на это всё со стороны и бездействовать. Иметь при себе полное осознание дееспособности и бездействовать. Жить и бездействовать. Тогда зачем мне вообще это всё? Для чего я живу тогда?» — Что? — спросил Луи, потирая сонные глаза. Он успел уснуть до начала сокрушительных действий. — Я пойду, Луи, — она смотрела на него с полной уверенностью. — Так я и знал. Вот так и знал! — проныл он, отказываясь просыпаться. — Ну зачем тебе? Мы и так хорошо жили. — Потому что не могу. Моё это. Я так чувствую, будто это не закончится сегодняшним днём, понимаешь? Война, Луи. Война случилась, – сообщила она, подрываясь к парню. Присев перед ним на колени, она вцепилась руками в мужские плечи, словно обезумев, вглядывалась в лицо. — Какая война? Они этого пацанёнка домой вернуть хотят, — друг смотрел ошарашенно, стараясь объяснить происходящее. Его тело болезненно сжалось от неприятных ощущений: словно вбитый в землю гвоздь. – Нет-нет, подумай хорошенько: марлийцы терпеть не могут любое элдийское проявление. Так всё не закончится. — Ну и пусть перебьют друг друга. Тебе туда зачем? — Я не хочу смотреть, как всё рушиться. Я же всю жизнь была причастна к воинам. Нужно попытаться, — более-менее успокоившись, ответила девушка, ослабив хватку. — А я не хочу подыхать. — Стой, стой. Ты можешь продолжать жить, наконец-то воплотить свою мечту. Почему нет? Я к тому, — слова застряли в горле, переходя в полушепот на выходе, — что тебе не стоит винить себя в произошедшем, хорошо? — Чего? — припустив на себя ошарашенный вид, говорил Вегард. — Ни в чём я себя не виню. — Она не унимаясь смотрела на него, словно на допросе. — Даже не смотри так. Мы же договаривались: будем держаться вместе, вот и помогал! — Допустим, но, если что, я уважаю твой выбор. — А ты вот! — осенило его до вскрика, — Как-то не помню таких эмоциональных порывов. — Да, вероятно, мы сильно изменились. — Эрсэль задумалась, мгновенно меняясь в лице. — Не представляешь, — ухмыльнулся Вегард. Помолчав с минуту добавил: – Скажи честно, ты же не просто так хочешь принимать участие во всём этом? — Я не хочу больше их оставлять. — Его, — поправил парень. — Я, похоже единственный, кто заметил, как ты на него смотришь. — И его в том числе, — не стала скрывать девушка. — Знаю ведь, что помощь понадобиться. — Ладно, — отмахнулся юноша, — ещё я буду держать такую взрослую тётку. Её губы растянулись в одобрительной улыбке, перебиваемой смешком. Веселье кончилось вместе с громком хлопком купейных дверей. Они замолкли, позволяя обостриться слуху: липкие беговые шаги солдат, шушуканье и живой шорох — операция прошла успешно, разведка вернулась. Шум военных поутих, пропуская голос главнокомандующего, отсюда он слышался как совсем далёкий, скорее подковерный – разобрать было невозможно. — Мне стоит поговорить с Ханджи, — рассуждала вслух Эрсэль, не желая сдвигаться с места. — Она должна распорядиться выдать мне комплект. — Сейчас не лучшее время, — отвечал Луи, вслушиваясь в непонятные отголоски. — Согласна, нужно подождать, пока ситуация уляжется, — подытожила девушка, присаживаясь рядом. — Зачем? Лучше поговори с карликом, он тебе не откажет, — друг подтолкнул её с места, попутно укладываясь на скамью отдохнуть. — Смотрю, тебе он уж очень понравился. — Безумно, — зевнул тот, прикрывая глаза. — Иди уже, дай пожить. Проходя мирно распластавшихся солдат, девушка краем глаза отхватила всю палитру эмоционального наполнения. Ей отчего-то хотелось остановиться и посмотреть на каждого, но дела не ждут. Поэтому, выцепив взглядом счастливо обнимающихся Конни, Сашу и Жана, она поспешила узнать место нахождение капитана. Получив вразумительный ответ, Эрсэль ещё раз убедилась в полнейшей состоятельности их замечательного взросления, вспомнив себя в таком же возрасте. Прогнав смутные воспоминания, Вернуарвер устремилась прямиком к указанному месту. Перед тем, как толкнуть дверь, она услышала бубнёж из которого можно было вырвать парочку слов в роде «звереподобный», «обезьяна», «Эрен» и «план». Не став разбираться в ошмётках неполных фраз, она прошла внутрь, столкнувшись с неясными догадками и подозрительными моментами из прошлого. — Давно устраиваете экскурсии? – съязвил небритый мужчина в очках. — Ты зачем здесь? – обернулся капитан. — Что-то случилось? — спросила Ханджи. — Всё в порядке, мне просто нужно переговорить с капитаном, — пояснила Эрсэль, переводя взгляд на потрёпанного жизнью Эрена. Она оглядела его с головы до пят, подмечая во что превратился мальчик, когда-то наполненный амбициями. — Леви, не познакомишь с гостями? Нам ещё прилично лететь, – не унимался затасканный светловолосый дядька. — Какой же ты тошный, — негодовал капитан. — Эрсэль, это звероподобный. Её имя ты уже слышал. — Не будь таким грубым. Меня зовут Зик. Очень приятно. — Вы, уважаемый, вероятно знаете каждого члена экипажа в лицо. Должно быть, солдатам в соседней каюте очень приятно, — не скрывая притворства улыбнулась девушка, поклонившись одной головой. За деланым видом бушевало явное раздражение: как кто-то, кто убил дорогого человека, может вот так вот беспардонно вторгаться в личное пространство, пускай и не физическое, пускай он и сам этого не осознаёт. — Да, с дружелюбием у вас проблемы, – припущенным голосом протянул Зик. В соседнем отделении раздался выстрел. Спустя несколько минут за дверью показалось встревоженное лицо Конни. Он пришёл, чтобы сообщить о смерти Саши. Жан привёл детей, а Эрсэль внимательно следила за капитаном, замечая, как венки подрагивают на моложавом лице, затянувшемся усталостью. Безусловно, ей было жаль эту милую девушку, но ещё больше приходилось переживать за того, кто стоял перед ней живым. Пока Вернуарвер безмолвно наблюдала, Ханджи уже приняла решение касательно детей, проникших на борт. — Чего застыла? – Леви стоял вполоборота, смотря перед собой. — О чём поговорить хотела? — Наедине, — настаивала она. Глубоко вздохнув, Аккерман попросил Зоэ присмотреть за пленником, а сам отошёл с девушкой в ближайшее пустое отделение. — Быстрее, у меня нет времени языком чесать, — нудил тот, смотря исподлобья. — Мне нужна военная амуниция, — чётко ответила Эрсэль. — Нет. Это всё? — спросил он, собираясь удалиться. — Не всё. Вам придётся аргументировать отказ, — продолжала настаивать девушка. — Ты четыре года оружие в руках не держала и это видно. А времени нянькаться у меня нет. Теперь отвали. — Нет, не всё. Когда у меня были какие-то суперсилы, так я вам нужна была по самое не могу, а как их не оказалось – гуляй? Ну да, куда же мне до Аккерманов. Переобуваетесь в воздухе, — гневно выпаливала она, прищурив глаза от горечи сказанных слов. — И нет, я не собираюсь устраивать скандал. Примите это как факт. Мужчина запустил руку под свой воротник, вытащив оттуда толстую нить, на которой весело янтарное колечко. Сдёрнув с шеи украшение, он, не глядя, всучил его собеседнице, нахмурив тонкие брови ещё больше. — Забирай и проваливай вместе со своим дружком. Чтобы, когда дирижабль приземлился, я вас больше не видел. Всё поняла? Если нет, объясню. У тебя ещё много целых костей, — обогнув девушку, Леви мигом вылетел из каюты. Эрсэль осталась на месте разглядывать драгоценную безделушку, отдававшую теплом. Сцепив зубы, она спрятала её в карман и прибавила решительности шагу, уводящему её прямиком к занятому главнокомандующему. — Ханджи-сан, прошу прощение за беспокойство, — уверенно заявила она, обращая всю раздражительность Аккермана в свой адрес. — Слушаю, Эрсэль, — отозвалась уставшая женщина. — Я хочу получить военный комплект, — она даже не потрудилась посмотреть на источник негативной энергии. — Я тоже, — вовремя залетел Луи впопыхах, стараясь подоспеть в нужный момент, что несомненно получилось. — Ещё один придурок, — зудел Леви. — Некогда геройствовать. — Вот как, — призадумалась Зоэ. — Солдат у нас никогда не хватало, но и времени вернуть вас в прежнюю форму нет, в этом Леви прав. Только если вы берёте на себя такую ответственность. — Несомненно, — без колебаний отвечала Эрсэль. — Какие будут дальнейшие действия? — Леви будет присматривать за Зиком, поэтому отправиться в лес больших деревьев. Мы — в столицу. — Можно с капитаном? — спрашивает Вернуарвер. — Мне не нужны солдаты, неспособные подчиняться приказам, — угрожающе прошипел он. Ханджи задумалась. — Не стоит сомневаться, всё-таки в своё время мы были одними из лучших, — вмешался Луи. — Пускай идут, — разрешила спор женщина, получив от товарища удивленный взгляд. — Никто не знает, сколько ты там проторчишь. Компания не помешает. — Сказав последние слова, главнокомандующий недоверчиво покосилась на Зика. Втянувшись в черные одежды, Эрсэль и Луи принялись за крепление ремней и газовых баллонов. — Стилёво, — протянул Вегард, словно диву даваясь дизайнерским новшествам. — Ты что-то такое носила. — Да, — отвечает девушка, поправляя ремни. — Только у меня ткань была дешевле. Вообще, правильный выбор: с белыми штанами столько мороки. — Верно. Смена имиджа никому ещё не вредила, — он стал поправлять хаос на голове и осматривать свой вид. Закончив, так называемые прелюдии, парень достал из ящика газовый баллон. — Не поможешь? Эрсэль принялась крепить его буквально вслепую из-за недостатка знаний. К счастью, рядом оказался Жан, всегда готовый помочь. Пока тот разбирался с устройством комплекта Луи, кто-то неслышно подошёл к Вернуарвер сзади, поправляя конструкцию, находившуюся на спине. Она хотела обернуться, но человек, оказывающий непрошенную помощь легонько толкнул в плечо. — Не вертись, — судя по голосу, это был капитан Леви. — Хорошо, — ответила девушка, приподнимая уголки губ. — С таким креплением баллона, первое дерево — твоё, — причитал он. — Спасибо за помощь, — произнесла она, как только мужчина опустил руки. — Не за что. — Аккерман ненадолго задержался, молча наблюдая за Верунарвер. Спустя несколько секунд, он сделал глубокий вдох и добавил: — Эй, выглядишь как солдат. Эрсэль хотела рассмеяться от такого нелепого комплемента, сделанного в знак признательности за её лестный комментарий перед миссией. Однако будучи человеком чутким, она лишь улыбнулась и кивнула в ответ, чтобы избежать всплеска стыда и неловкости. Луи и Жан, стоявшие рядом, едва ли покосились на эту странность, получив угрожающий взгляд Леви в ответ. — Ну и что это было? — поинтересовался Луи, когда капитан исчез. — Кажется, благодарность, — девушка похлопала друга по плечу.