14 столпов

— Я всё понял! Вспышка вдохнула эти слова вместе с подсвеченными утренним солнцем пылинками и многоцветностью окружающей реальности. О прерванном сне, полном сизо-лиловых кошмаров и беспокойных видений, она не жалела, и, на выдохе, мягко улыбнулась своему сегодняшнему спасителю, который вдохновенно ворвется в её спальню через три, две, одну… — Хранительница! — Доброго дня, Кана, — сегодня был один из воистину добрых дней, когда Вспышка вместо подъёма на заре и спешки навстречу новым синякам и странностям позволила себе и друзьям сделать то, чего приличные герои из легенд никогда бы не одобрили. Выспаться. Однако озарение на лице Каны (быстро сменившееся на смущение, но до конца не исчезнувшее) готовило этому дню другие планы. — Прости, — откашлялся аумауа и спешно отвернулся. Надолго его не хватило, ведь мысль, давшую озарение, похоже, было трудно удержать. Так что он то и дело норовил повернуть лицо обратно и заговорить с Хранительницей. Последние капли достоинства в этот момент сохраняла рука, которая то и дело мельтешила у лица, не давая ему, — достоинству, — выплеснуться из глаз прямо на ночную сорочку Вспышки. «Что ж, — думала в свою очередь та, — такое случается, если забыть запереть дверь перед сном». Несмотря на такую мысль едва заметная улыбка так и не сошла с её губ. Всё потому, что нарочно незапертая дверь снова спасла её от нескончаемой череды кошмаров. Правда в этот раз её разбудил не тот, кто обычно. — Понимаю, ты меня не ждала, — смущённо пробухтел Кана, закрывая лицо от вышивки и кружев на вспышкиной сорочке, — но Эдер как раз неподалёку. И ты главное не волнуйся — ничего не случилось, — неловкий взмах руки в качестве успокаивающего жеста добавил Кане поводов успокаиваться самому: Вспышка как раз полностью откинула покрывало и встала с постели во всём своём сонном и растрепанном великолепии. И вновь праведная ладонь настойчиво загородила взгляд, едва не шлепнув Кану по лбу. — Хорошо. Ты только скажи, — выдохнула Вспышка и накинула на плечи длинный яркий платок, чтобы Кана мог выйти из состояния нашкодившего ребёнка, — я успею умыться прежде, чем отправлюсь с этим разбираться? Покинув спальню Вспышка похвалила себя за полусонное многословие пару минут назад, спустилась вниз и ещё раз вдохнула новый день. Завершив прочие утренние ритуалы и плотно позавтракав (Кана заверил, что дело не срочное, но всё же требующее прояснений), она быстро приняла отчёт от Ключницы и направилась к казармам, где её ждали, возможно, ответы на вопросы. …но уже на пути добавилось новых. Шум? Смех? Споры? Что творится в казармах и почему там собралось столько народу? Наверняка Эдер с наемниками снова устроил состязание в «уши орлана». — О, вот и она! — Вспышке пришлось отогнать от лица тяжёлое марево белолиста, чтобы эти слова добрались до неё. Дальше она пробиралась сквозь толщу гогота, духоты и едкого серого тумана. Эдер — его источник — загодя отодвинул для неё стул. — Прошу, ваше труполюбие! Вспышка обязательно отшутилась бы в ответ, если б умела делать это без серьёзных последствий. Когда Вспышка села за стол — дым из эдеровой трубки обволакивал каждую нить её робы. Её отец, когда они уже покинули Движущуюся Белизну, тоже изредка позволял себе затянуться из длинного изящного мундштука. Но отцовский дым был прозрачен и похож на невесомые шёлковые нити, тогда как дым Эдера больше походил на косматые тучи в туманный пасмурный день. Вспышка сдержала кашель. Из-под стола, словно на спасительный плот в море дыма, вынырнула лохматая рыжая голова с единственным длинным ухом. — Нашёл, — орлан хлопнул по стертой столешнице парой карт, видимо, надеясь не попасться на мухлеже; но быстро понял, что игра давно оборвалась на середине, и перевёл внимание с собранной колоды на новоприбывшую. — Хэй, подруга! А мы тут как раз спорили о твоей роли в нашем милом семействе. Вспышка проморгалась: от дыма или от резко нахлынувших вопросов — было неясно. — Ну вот, — закатив глаза вздохнул Алот. В подобных ситуациях он не мог сделать ничего более алотского. Тут же не выдержала Изельмир: — Пламя! Ты даже на мой вкус резковат. Стоик повернул голову к столу и выпучил глаз. Он стоял у кроватной балки и скреб свой посох ногтем. Буркнув что-то про эффективность пламени в решении данной проблемы, вернулся к своему занятию. — Что ж, объясню кратко, — Кана решил не дожидаться, пока недоумевающее молчание Хранительницы наконец подействует на остальных. — Видишь ли, дорогая наша Вспышка, — (зная её настоящее имя он не переставал называть её фальшивым, всякий раз подмигивая), — мы собрались здесь… Ну, на самом деле, случайно. Однако за игрой в карты разговорились, и вот: появился повод позвать тебя. — Стойте, — Вспышка смахнула последнюю оставшуюся от эдерова белолиста косматую тучу и оглядела казармы целиком, — а где все остальные? — В основном выполняют данные тобой поручения. Далеко отсюда, — Эдер вытряхнул трубку, откинулся на стуле и начал загибать пальцы. — Все, включая наёмников, чьи картишки мы, придя сюда, одолжили. Кана снова не выдержал: — И в этом весь смысл! Ты никогда не отправляешь нас пятерых, — Кана быстро оглядел каждого, кто был в душной плохоосвещенной казарме. — Мы почти всегда ходим все вместе. Повсюду. С тобой. Думаю, прошло достаточно времени, чтобы кое-что осознать… — Да, — Хиравиас вскинул нечесаные брови, не отвлекаясь от перебирания карт, — Хранительница собрала гарем! Кана и Эдер довольно хохотнули, от Алота же было получено быстрое «фу» сквозь сухой смешок. Наверняка в Каэд Нуа даже безразличный Стоик давно понял, что Вспышку не привлекают мужчины. — На самом деле, — продолжил Кана, — мы просто спорили, у кого какое место в нашей маленькой дружной семье. Верно, Стоик, друг мой? — получив в ответ то ли маниакальную улыбку, то ли гримасу отвращения, Кана покашлял в кулак. — Можем и остальным придумать роли, чтобы никого не обидеть. Не успев сформулировать внятный ответ, Хранительница признала, что всё это довольно мило. А вот того, что она не ожидала, насколько быстро ребят одолеет скука и безделье, она решила не высказывать. О ролях ей начал говорить Эдер, быстро уступивший Хиравиасу, которого, в свою очередь, перебивал Кана. Глядя на это Вспышка вскоре перестала вслушиваться и начала раздавать всем свои собственные роли. Эдер. Безусловно отец. Немного неопытный и неискушенный в полноценном воспитании, в отличие от её родного отца, но знающий простые истины и всегда готовый подхватить, когда вот-вот оступишься, а ещё пробудить от плохого сна. Простые истины. Тёплые руки. Уютная мудрость. Хиравиас. Средний брат, неизбалованный вниманием и стремящийся его добиться. Когда-нибудь он осознает свою уникальность и то, что достоин внимания не только за свои заслуги или провалы. Вечные поиски. Непринуждённая игривость. Скрытые переживания. Кана. Старший брат. Многого достигший, но не знающий предела совершенству. Тот, кто умеет видеть красоту во всём и с радостью делится своим вдохновением и поддержкой. Искренность. Сильный голос. Наивная неловкость. Алот. Меланхоличный и скрытный кузен. Но если пробиться сквозь броню его гримуара — откроется очень доброе и жаждущее свободы сердце. А ещё Изельмир и много новых слов. Конфликтность. Альтруизм. Ясный ум. И Стоик. Сварливый двоюродный дядя с бурным прошлым, к которому все долго и трудно привыкают. Но теперь прошло столько времени, что даже Вспышке удалось это сделать. И одной из первых захотеть помочь. Старые ожоги. Ворох секретов. Ни капли сочувствия. Было ещё много ролей, которые хотелось раздать и другим жителям Каэд Нуа. За всеми этими ролями — личности, которых Вспышка успела полюбить. Странная, разношерстная, любимая компания отверженных и психов. Вместе с ключницей-троном, сыном-лагуфетом, личным зверинцем и кучей призраков прошлого — чем не большая шумная семья? Горько-сладкий сизый туман превратился в тонкую вуаль где-то под потолком. Команда из пятерых, собранных на все случаи жизни, перестала разговаривать и гоготать, синхронно отреагировав на затянутое молчание их предводителя. Алот улыбнулся первым. — А ведь я уже распланировал свой выходной… Вспышка ухватилась за тонкую серебряную нить внутри себя, и та легла перед глазами дорогой с мельтешащими у глаз страницами. И тоже не сдержала улыбки. — Есть одно дело. Того парня из Бухты Непокорности все помнят? Собираясь буквально на ходу, компания шла к мосту. Два эльфа, два человека, один аумауа, орлан и маленький лагуфет — все со странностями, но каждый незаменим. Куда бы они не отправились — Вспышка была уверена: они выберутся из любой передряги и вернутся домой. Вместе.