Я не я, и Коноха не моя

Отделаться от ощущения неправильности происходящего не получалось. Да и куда уж там! От обречённого почёсывания затылка Наруто удерживала лишь крепко вцепившаяся в его шею Химавари. Вы не подумайте, спина Сакуры, за которой они шли, была вполне привычной… Благо, именно в этом возрасте его миниатюрная подруга и перестала расти. И всё же чего-то в её движениях недоставало. Чувствовалась некая внутренняя скованность, которой у его Харуно не наблюдалось аккурат после победы над Сасори. Видимо, здесь до этого не дошло. Зато дошло до иного… Седьмой зажмурился, когда перед глазами снова встало взбешённое лицо отца. Однако здесь был жив не только он. Джирайя… Наруто, конечно, начал догадываться, встретившись с Хару, но убедиться в этом воочию — совсем другое. Чтоб его, этот странный неправильный мир, где живы те, кто был ему дорог, но нет его самого… Точнее, не совсем так. Местный Наруто, если он и вправду Наруто, хотя старик-извращенец редко ошибается, так вот, здесь Наруто Узумаки не мечтает стать Хокаге, здесь он состоит в Акацуки. А раз так, то уж вряд ли он там под Итачи косит… Уж, кем-кем, а быть говнюком, пусть и в другом мире, Узумаки не привык. Если честно, то у него и в голове подобное не укладывалось. Это что же должно было пойти не так, чтобы он стал плохим парнем? И куда папаша его смотрел? Тоже, блин, хорош, Четвёртый Хокаге! И вообще… Наруто слегка насупился. Совсем не так, как пристало Седьмому Хокаге, но… господином Седьмым он был в том мире, здесь же… с учётом обстоятельств, можно было дать себе чуть больше воли. Как бы там ни было, именно его отец-то и казался самым неправильным из всех неправильностей этого мира! Или же… Узумаки запнулся. Что, если он ошибался, думая, что знает отца, но что в действительности можно понять за те мгновения между спасением мира, что были у них? И всё же… в этом предложении было слишком много «что», а Наруто был слишком раздосадован на себя самого, на Кураму, не сдержавшего «рефлексы» и «вспомнившего былое», и, конечно же, на Химавари, из-за которой они, собственно, в этом жутко неправильном мире и оказались. И всё же… в одном он не ошибся точно. Жизни в его поднятом техникой Эдо Тенсей отце было на порядок больше, чем в увиденном им сегодня живом, здоровом и освоившем режим отшельника Четвёртом Хокаге. Наруто перерыл архивы, как только Шестым стал Какаши, разузнав о Минато Намикадзе всё, что было можно. И о маме, конечно, тоже. Вот только всё найденное лишь подтверждало то, о чем Узумаки и так догадывался: Четвёртый Хокаге вовсе не был святым, коим его постаралась выставить пропаганда Третьего. Правда в том, что Жёлтая Молния из его мира также не дал бы спуску никому, угрожающему Конохе. Даже если нарушитель ребёнок. В предыдущих войнах возраст враждующих шиноби не останавливал, а проявивший милосердие нередко платил жизнью. Своей или товарищей. Потому грубое обращение с Химавари Наруто мог понять… как Хокаге, как шиноби, но не как отец… Здесь ему хотелось сделать то же, что и при первой встрече с Четвёртым — как следует врезать ему. За то, что посмел довести его любопытную дурочку до полуобморочного состояния, за то, связал и спустил с дерева, за то, что явно планировал что-то нехорошее, хотя реально никак не навредил! Непонятны ему были также и «причастные к преступлению» Какаши и Итачи, точнее, окружающее их тяжеленное облако «сожалений». В режиме отшельника многое прояснялось… Впрочем, то было именно облако, вокруг его отца же вращался, как минимум грозовой фронт, а то и целый ураган, который тот недалече продемонстрировал в своей вариации «рассенган плюс чакра ветра». Крутая техника, спору нет, но внимания от главного — душевного расстройства тех, кто был ему дорог, — не отвлекала. Все они здесь были какие-то… ещё более покалеченные, чем в его мире. В копилку «странностей этого бесовского мира» стоило бы положить и недоверие, которое Джирайя думал, что скрывал, но которое уловил Узумаки… Уж в его-то мире у старика-извращенца вряд ли нашлись бы причины не доверять Минато! — А вот этого ты знать не можешь! — рявкнул доселе пристыжённо(!) молчавший Курама. Да, Лис перестарался с «я только вверну старый такой должок этому индюку-Четвёртому!». Да, Девятихвостый уже выслушал короткую, но нецензурную отповедь Наруто, но… видимо, блохастому было мало. — Конечно, — проворчал про себя Наруто. — Он же пожертвовал собой, чтобы остановить тебя! Скажешь, это всё Обито? Так-то оно так, но разве, будь ты в тот момент свободен, не поступил ты иначе? — и уже совсем тихо прибавил. — Ты прости… Зря я это начал. Ты ведь тогда столько лет был пленником да и люди тебя… Ладно, не бери в голову! — Я и не беру, кретин дремучий! И как только тебя с поста ещё не погнали! Извилин всего четыре, и те, блин, на щеках в виде усов! Осадок… несомненно, не исчезнет никогда. Люди в большинстве своём не самые приятные создания, и я отплатил им сполна. А уж когда сегодня взрезал твоему папаше, пусть он и не совсем твой, но… Мне стало значительно легче, если ты хочешь это услышать! — Так что, мир, дружба и рамен? — чуть улыбнулся Узумаки. — И далась тебе эта чёртова лапша… Как ты на неё ещё аллергию не заработал! — утробно проворчал Лис, сворачиваясь в клубочек в его подсознании. — Главное, сам-то всё здесь не разнеси. А то на меня пенять горазд, а сам еле сдерживаешься… — О, даттебайо, точно, Курама, ты гений! Надо попробовать местный рамен у Теучи-сана! Если и он не тот, то я… — И за что мне достался джинчурики идиот! — прикрыл морду хвостами Лис. Тем временем Узумаки предпринял смелую попытку развернуть Сакуру в раменную, за что и схлопотал так, что Химавари со смеху чуть с его горбушки не упала. Ну, эта попрыгунья у него ещё доскачется… А вот Сакура-чан… не такая уж она тут и не такая, м-да. И готовить, поди ж ты, так же не умеет… Эх! Пока спор да дело, а они уже пришли. Жила Харуно в том же квартале, что и раньше, видимо, не став съезжать от родителей за пол-деревни. Судя по всему, о кулинарных талантах их розововолосой подруги не понаслышке знал и Хару, потому как от плиты оттеснил её он более чем решительно. Седьмому отчего-то казалось, что в бытовых вопросах Цунаде была тем ещё нолём. Ну или он просто не мог представить бабульку с поварёшкой и за плитой. Точнее, с поварёшкой-то мог, но использовала в его видениях её Сенджу не по назначению… Хотя для вбивания разума в головы лучше подойдёт скалка, ну или какой там ещё утварью ему грозила Хината, когда он бессовестным образом профукал день рождения дочери? Правда, надо отдать ей должное, при детях она на него набрасываться с обвинениями не стала… Но всё же… на миг Узумаки стало очень жаль оставшегося огребать от бабульки сенсея. Хотя тот, конечно, сам виноват. Кошка скребёт на свой хребёт. Вот и Джирайя. Ни разу ни кот, оставим этих гордых животных Учиха, но всё же… Виноват сам. К слову, об учителе и его недоверии к Четвёртому. Тут Седьмой не мог ничего поделать, но даже в этом мире, не зная здешнего Джирайю, он продолжал доверять ему. Может, он ошибался, но… несмотря на удавшийся роман с Цунаде, тот выглядел почти прежним. Может быть, стал чуть осторожнее, имея за душой чуть больше, но это было скорее в плюс. К тому же от самой Сенджу также фонило недоверием к Хокаге. Странно, что эти двое даже не слишком маскировались, словно смирились с тем, что об их отношении Четвёртый уже знает… И это было скверно, даттебайо! Потому что ему не должно было быть всё равно! Сам Наруто давно бы носом землю перерыл, узнав, что Какаши-сенсей ему не доверяет! Да и бабулька… К слову, о птичках… То бишь о самой Цунаде — внезапное применение техник мокутона стало неожиданностью не только для него, но и для всех остальных. Значит ли это, что Наруто верно уловил присутствие в Конохе небезызвестного змея? Однако что должно было сдохнуть в лесу такое крупное, чтобы Сенджу согласилась на его эксперименты… Нет! В этом мире со всеми стоит быть настороже. Даже с Хару, который сейчас насуплено потирал затылок (получил-таки поварёшкой!) и с опаской расспрашивал Сакуру об их общих знакомых… Так, что? Саске с ними в одной команде? И где этот теме? Последний вопрос Узумаки задал вслух. Сакура заметно дёрнулась, Хару посмотрел, как на умалишённого, а Химавари нервно заёрзала и поспешила слезть. Правильно, доча, давно пришли, да и такими темпами… Наруто бросил взгляд на сиротливо выкипающую из кастрюли воду. Нет, только на неё и на воспитание Хинаты и была какая-то надежда получить съедобный ужин. — Как ты назвал Саске-куна? А впрочем, — Харуно обречённо вздохнула, — ему подходит. Наруто ушам не поверил: чтоб Сакура да так о своём ненаглядном отзывалась, трижды «Ха!». И всё же… Он решил уточнить, когда его опередили с расспросами. — Откуда ты его знаешь? Из-за Саске нашу команду и из деревни-то толком никуда не выпускали, а уж чтобы господин Четвёртый позволил Саске познакомиться с его родственниками… Нет, Наруто-сан, вы темните! Да и плащ у вас, кхм… странный. Узумаки едва слышно чертыхнулся. И правда, разгуливать с транспарантом «Седьмой Хокаге» на спине, когда тут вполне себе здравствует Четвёртый — так себе идея. — Палишься на мелочах, сопляк. Ладно уж, дома-то у подружки можешь и не снимать. Кстати, я помню, как ты был влюблён в нашу розововолосую! Причём в этом сопливом возрасте. И да, можешь орать, что я демон, но… как ощущеньица? Ничего не хочется, м-м? — Лис откровенно издевался. Ну а что… Ему было скучно и нудно наблюдать, как Узумаки гробит своё здоровье и нервы за бумажной работой, а тут в кои-то веки шанс размяться да помахать хвостами представился. Да наш мохнатый был просто счастлив! Теперь Химавари стала однозначно — его любимой соплячкой… естественно, после одного недалёкого Хокаге, но не суть. — Иди ты! — Узумаки жутко покраснел, чем вызвал явно заинтересованные взгляды от Сакуры и Хару. — Извращенец хвостатый! — Ты что-нибудь слышала о других мирах, Сакура? — взяв себя в руки, вслух спросил он, старясь игнорировать жуткий смех в своей голове. Нет, ну а что, врать подруге, пусть это и не совсем она, он не привык. — Так вот, я с дочкой как раз оттуда. Ты, Саске и я были в одной команде, а капитаном у нас был Какаши-сенсей, — зачем-то прибавил он. Хотя почему «зачем» — чтоб отвлечь от собственного пылающего аки помидор лица. Мда. А Лис всё не унимался… Хорошо что остальные биджу, чьи частицы чакры были в нём, не встревали. Девять насмехающихся голосов в голове — уже клиника. — Тот жутко странный тип из личной охраны Четвёртого? — Харуно резко остановилась. — И ты вместо Хару? — она перевела взгляд с ищущего стену (видимо, чтобы побиться о неё головой) Сенджу на выглядевшего в кои-то веки смущённым Наруто. — Что ж, похоже, в обоих случаях выбор делали по количеству извилин в мозгу… — Эй! — синхронно оскорбились и Сенджу, и Узумаки. — Я вообще-то стану Хокаге! — проорал первый. — А я уже стал, — гордо продемонстрировал плащ Наруто. — А кто у вас был сенсеем, если не господин Шестой? — внезапно подала голос Химавари. К слову, она времени не теряла и даже нашла в шкафах Сакуры что-то не заплесневелое. — Чего? Этот — и Шестой Хокаге? Ещё скажите, что Пятым был Орочимару! — не выдержал и рассмеялся Хару: — Эй, а вы чего такие серьёзные, правда что ли? — Сенджу озадаченно почесал затылок, глядя на Наруто круглыми глазами. — Пятой была твоя мать, — после недолгого раздумья ответил Узумаки, со вздохом опускаясь на стул. — А вот это правильно! — вздёрнула вверх кулак Сакура с таким жаром и фанатизмом, что невольно напомнила Рока Ли. — Цунаде-сама была бы отличным Хокаге и мигом навела бы порядок! — Ну да, как же… — скептически усмехнулся Хару, прежде чем резко спросить: — А что значит «была»? — Ну, как, была, на пенсию ушла… — поспешил успокоить мальчишку Седьмой, скрещивая пальцы, чтоб тот не спросил про Джирайю. — То есть как, пенсию… Она не осела в домике с котятками вязать носки, скорее, странствует по всему свету и собирает информацию. — Как отец что ли? — удивился Сенджу. — На неё не похоже… — Вы лучше скажите, и правда, кто был вашим сенсеем? — поспешил увильнуть от скользкой темы Наруто. — Шизуне, — лицо Сакуры заметно помрачнело. — Цунаде-сама попросила её приглядеть за этим остолопом, — кивок на точно так же помрачневшего Хару. — Ну и… из-за Саске и того, что он наследник клана Учиха, а у них с деревней и так отношения напряжённые… В общем-то, там всё сложно, но, вроде как, команду, куда он попал, должен был возглавить опытный ниндзя-медик. — Погодите, вы так говорите… будто у вас Саске — это элитный заложник, — протянул Наруто и ужаснулся, видя по их лицам, что он прав: — Только не говорите, что у вас и миссии в Стране Волн не было! — Вот где-где, а там точно не были. — Как? И Хаку с Забузой не встречали? И архитектора, и того урода Гато… — совсем спал с лица Наруто. Эта миссия, она ведь была одним из самых ярких событий команды номер семь! Тогда они, и правда, были командой… Ну, если не считать начало миссии… и того что Сакура особо не помогала, но… Это была столь важная страница его пути шиноби, что Наруто негодовал! — С Кровавым Демоном Тумана что ли? Не, на ту миссию отправили генинов на выпуск старше, — с трудом вспомнил Хару. — Я, кажется, помню тот громкий случай, там ещё этот принятый в главную семью Неджи Хьюга чуть не погиб. Всех спас их сенсей, применив какое-то жутко продвинутое тайдзюцу. Правда, и сам он после этого долго оправлялся. Ли тогда чуть всю Коноху на уши не поставил, вещая о крутости своего сенсея. Да, пожалуй, именно поэтому все и запомнили то происшествие! — О, это он умеет, — против воли расплылся в улыбке Наруто. — Погоди, ты сказал «принятый в главную семью»? Как такое могло произойти? — Седьмой напрягся, с опаской покосившись на замершую над булькающим бульоном дочь. Впрочем, он уже знал ответ. Конечно, Хината могла быть на миссии, но… и Шино, и Киба были на месте. — Инцидент с наследницей клана, — передёрнула плечами Сакура. — Об этом особо не распространялись, но, кажется, её похитили. Тогда-то у Неджи и изменился статус. Глава клана решил назначить наследником самого способного из своих родичей. И не прогадал… Только вот… — Харуно усмехнулась, — вскоре у него родилась вторая дочь, клеймить которую Хиаши-сан не стал. Говорят, Ханаби с Неджи скоро поженятся, и это станет выходом для них обоих. Только, как по мне, лучше, чем такой выход — это… — Сакура красноречиво покосилась на окно. Узумаки вздохнул, вспомнил о здешнем статусе Саске… Видимо, поэтому тема эта для подруги весьма болезненная. Впрочем, не только… стоило выяснить, какого дремучего Мадары эти двое так реагировали на упоминание Шицуне. О чём он и спросил, прежде чем его дочь начала выяснять подробности о своей здешней семье. Ни к чему Химавари пока это… Она, наверное, ещё не поняла, что её мамы в этом мире совсем нет. Или есть, но её положению не позавидуешь. — Она пропала, — оглянувшись на побледневшую Сакуру, наконец выдал Хару, пальцы у него заметно сжались. — Год назад. Не вернулась с пополнения запаса редких трав. Мы с отцом искали её, но… следов не осталось никаких. — Хокаге не отпустил на поиски ни меня, ни, конечно, Саске, — бесцветно добавила Сакура, опустив голову. — Хотя тот не особо и рвался… Так, скорее нашёл удобный повод покинуть деревню. Сенсея он всегда не особо жаловал. А госпожа Цунаде… Она… Просто запила с Орочимару сильнее прежнего. — Понятно, — мысленно прибавляя к списку дел «расследовать это исчезновение», кивнул Седьмой. Конечно, по-хорошему следовало сейчас же идти и, вспоминая юность, красть Свиток Печатей и пытаться вернуться домой, но… Этот мир затягивал. Неужели без него и пары дней не обойдутся? Заслужил же он хоть небольшой отпуск? — Ты псих, если это называешь отпуском! — хмыкнул Курама, а Наруто не стал даже спорить.

***

С минуту Четвёртый попросту гипнотизировал стоявшую перед ним чашку чая. Будь его основной стихией огонь, та бы давно закипела, а так… Буря в стакане — не больше, не меньше. — Я налью ещё, — с готовностью заявила девчонка, кидаясь на него с дымящимся чайником наперевес. И ведь не боялась совсем — ни его, ни кипятка… Хотя шиноби, пусть и юным, глупо бояться столь бытовых мелочей. Однако… Суп, который он сейчас всё-таки выхлебал (господин Четвёртый часто зарабатывался настолько, что забывал поесть, но не когда вокруг витают вполне аппетитные ароматы), был вполне-таки недурён. — Спасибо, — всё-таки решил вспомнить о манерах Намикадзе. — Так тебя зовут Химавари Узумаки? По правде говоря, то, что её отец сейчас столь бессовестно дрых прямо за кухонным столом, было удачей. Это давало шанс Минато выспросить такие подробности, о которых взрослый шиноби, даже Хокаге… распространяться не стал бы. И всё же он почти десять минут молча хлебал суп, не в силах отделаться от мысли, что пересолила его девочка в точности так же, как Кушина. Не больше и не меньше. Не совсем испортила, и в то же время для здорового питания многовато… Кушина всегда шутила, что делает так, потому что бесконечно влюблена в него, а проверить правдивость её слов у него возможности не было. Конечно, стала бы Кровавая Хабанеро кому-то, окромя законного супруга, супы варить! Стряпня же Химавари… Один суп не показатель, но дежа вю господин Хокаге словил мощное. — Да, а вы Минато Намикадзе, Четвёртый Хокаге и… мой дед, — спокойно ответила девочка, напряжённо глядя на него своими синими глазами, словно подтверждая свои слова. — Я из другого мира твой дед, — осторожно поправил её Минато. — Понимаешь, здесь я не воспитывал твоего отца… — он бросил беглый взгляд на смачно похрапывающего Наруто. — Я даже не знал, что тот жив, до сегодняшнего дня, пока Джирайя не сказал. — Мне очень жаль, — тихо пробормотала Химавари. — Мне сложно поверить, что папа, пусть и из другого мира, может быть в Акацуки. Он ведь такой добрый и честный! А почему так получилось? Минато очень хотел бы не отвечать на этот вопрос, но была какая-то магия в этой «не внучке». — В день рождения твоего отца на деревню напал некто в маске. Воспользовавшись тем, что печать Кушины ослабела, он похитил Кьюби и с его помощью устроил погром. Я пытался его остановить, но потерпел неудачу. Он просто вырубил меня, не убив, словно в насмешку, потому как очнулся я, когда всё было кончено. Кушина… каким-то образом пережила извлечение биджу, хотя до этого подобное считалось невозможным — не стоит недооценивать жизненную силу Узумаки. Едва живая, она отправилась помогать деревне, хотела загнать этого монстра обратно… делать то, с чем не справился я. Кушина защитила деревню. Она связала Девятихвостого цепями чакры, тот был ослаблен, бой с Третьим вымотал его… Кушина вызвала Шинигами, обезопасившего мир от Кьюби раз и навсегда, но прихватившего её с собой в уплату… В это время Наруто был без присмотра. Полагаю, его забрал напавший Учиха, в отместку за порушенный план. Долгое время я ждал, что мне принесут или подкинут его изувеченное тело, но нет… Видимо, тот ублюдок решил пойти дальше… Воспитать сына заклятых врагов, чтобы те в ужасе отшатнулись от него при встрече — это ли не верх подлости… — погружённый в себя Минато и не заметил, что давно выболтал то, что явно не предназначалось для детских ушей, однако расстроенная Химавари уже давно была в надёжных отцовских руках. — Так вот в чём дело, даттебайо! — в сердцах выругался Наруто, — Хима, сходи проверь тётю Сакуру и Хару. Знаешь, а у нас всё прошло несколько иначе…