И пришел Серафим

— Нарцисса и Драко прибудут уже завтра, — объявил Снейп, заходя на кухню в субботу за минуту до полуночи. Порох оказался хуже обычного, из-за чего ему пришлось вычищать грязь с помощью палочки. — Драко, возможно, будет полностью парализован, из-за чего его придется вручную доставать из камина, но он точно приедет. — Вот это мы повеселимся, — сказал Блэк, наблюдавший за Добби и Кикимером, которые боролись за возможность подготовить кухонный стол к полуночным посиделкам хозяев. — Ты готов? — Будь это не так, меня бы здесь не было, — ответил Снейп. — Добби, как закончишь флиртовать с Кикимером, приготовь нам чай. Уши у Добби чуть не упали на плечи, а лицо Кикимера быстро приобрело фиолетовый окрас. — Добби не флиртует! — эльф был возмущен подобным предположением. — Ну, тебе в любом случае придется сойтись с кем-нибудь, иначе у нас останется только один домовик после того, как Кикимер отдаст концы, — с улыбкой сказал Блэк. Добби в ответ нахмурился. — Почему ты не выполнять твой долг перед твоим Домом? — спросил он Кикимера. Тот лишь насупил брови и промолчал. — Либо он полный ублюдок, либо моя мать не позволяет ему это сделать, — рассказал Блэк Добби. — У моей семьи, конечно, были достаточно жуткие представления о домашних эльфах, но мама была особенно жестокой. — Не смейте оскорблять Госпожу, — зашипел в ответ Кикимер. — Кикимер помогает вам за то, что вы помогать хозяину Регулусу, но вы не говорите плохие вещи про Госпожу! — Ладно-ладно, — Блэк поднял руки. — Прости за это, Кикимер. Как только оба эльфа исчезли вместе с мусором со стола, Снейп уставился на Блэка и сказал: — Мне не послышалось, или ты только что извинился перед домовиком? — Просто мне хочется засыпать с уверенностью, что, проснувшись, я не увижу Кикимера с ножом над моей головой, — сухо ответил пёс. — И кроме того... — он скривился. — Учитывая, как моя семья обходилась со мной, представляю, насколько дерьмовая жизнь была у Кикимера. Он уже слишком стар, чтобы менять свои взгляды на жизнь, поэтому пусть поклоняется той визжащей гарпии, если так хочет. Это его дело. — Как вижу, он ходит в цветах Слизерина, — подметил Снейп, выбирая себе кресло. Он никогда не видел эльфов, отказавшихся носить белые чайные полотенца, дополненные, как в случае Добби, абсурдным количеством носков на ногах, руках и даже ушах. Кикимер, в то же время, был одет в зеленое полотенце с серебряной вышивкой; знакомые цвета для большинства учеников Слизерина. — Мне пришлось отдельно сообщать ему, что я не собирался освобождать его или увольнять с работы на род Блэков, — объяснил Блэк. — Я не был уверен, согласится ли он с этим, но желание сохранить связь с Регулусом оказалось больше желания носить традиционные белые простыни. — Серебряно-зеленый ночной колпак ему тоже пришелся по вкусу? — спросил Снейп. — Я решил для себя, что даже не хочу об этом знать. Кикимер появился на кухонном столе с огромной каменной чашей в руках. Бурча себе что-то под нос, он опустил её. Чашей оказался заросший паутиной и грязный от крысиного помёта Омут памяти. — Я найти это на чердаке, хозяин Сириус. Настоящий волшебник хотел бы отмыть это с помощью Скоргифая, а потом только использовать. — Спасибо, Кикимер, — серьезно сказал Блэк. — Я бы ни за что не нашел его без твоей помощи. Это натолкнуло Снейпа на интересную идею. Пока Блэк занимался чисткой Омута, он спросил: — Кикимер, не хотел бы ты кое-чем со мной обменяться, если эта вещь вообще существует, конечно? Домовик отвлекся от грязи на своём полотенце и перевел взгляд на Снейпа. — И чего же Чёртова Летучая Мышь желает? — Я ищу особое заклятие, обеспечивающее сохранность для живых существ, — ответил Снейп. — Род Принцев владел им до определенного времени. Ты понимаешь, о чём я говорю? — Чёртова Мышь хочет омолодиться? — Кикимер прищурился. Лицо Снейпа так и оставалось безэмоциональным, чего нельзя было сказать о Блэке, который закрывал себе рот рукой, стараясь не смеяться. — Оно не для меня. С его помощью мы сможем продолжить дело Регулуса Блэка и его попытки остановить Темного Лорда. Уши домовика задрожали то ли от возникших мыслей, то ли от нахлынувших воспоминаний. — Возможно, Чёртова Мышь. А что с этого Кикимеру? — У меня, возможно, — именно возможно — получится раздобыть копию медальона Слизерина, сделанную самим Регулусом, которую ты сможешь безопасно носить в память о своём старом хозяине. Глаза Кикимера расширились и будто заслезились, от чего он начал напоминать Добби. — Вы бы сделали это для Кикимера? — Только в обмен на заклинание. Добыть медальон будет очень непросто, — напомнил ему Снейп. — У меня нет желания рисковать жизнью просто так. Эльф посмотрел на него, нахмурившись пуще прежнего, но глаза привычно узкими так и не стали. — Если хозяин Мышь принесет мне медальон хозяина Регулуса, я обещаю, что вы получите зелье вечной молодости. Госпожа использовала его до последнего дня жизни. Зелье, а не заклятие, очень интересно. Снейпу в будущем это только прибавило бы работы. — Тогда я сделаю всё, что в моих силах, чтобы добыть его для тебя, хотя мне понадобится некоторое время, чтобы понять, как именно это сделать, — для начала Снейпу нужно было сделать еще одну копию медальона, что займет время и приличное количество галлеонов, которых у него было не особо много. Если Волан-де-Морт решит проверить свой крестраж, но обнаружит лишь пустой фонтан, они потеряют элемент неожиданности, а это было попросту недопустимо. — Я заплачу за создание еще одной копии медальона, — сказал Блэк, перебив поток мыслей Снейпа. — У меня больше всего нужных связей, да и отдельную взятку для ювелира за его молчание я позволить себе смогу. Снейп кивнул. — Приемлемый и, вероятно, единственный безопасный для нас вариант. — Если Кикимер поделится с тобой этим зельем, не соизволишь сделать и для меня копию? — спросил Блэк. — Дело не в моём тщеславии. Хотелось бы наконец насладиться здоровым телом. Я всё еще откашливаюсь всякой дрянью из Азкабана. — Это отвратительно, Блэк, — сказал Снейп, хотя понимал тяжелое положение волка. Даже одна проведенная им неделя в Азкабане неслабо так ударила по общему самочувствию. — Ты получишь свою копию. И тебе ведь нужно выглядеть презентабельно, иначе проведешь еще сотню лет в поисках кого-нибудь, кто сможет вытерпеть тебя достаточно долго и выносить наследника. Пока Блэк смеялся, в комнату зашли Поттер, Люпин и Грейнджер. У последней в руках был свёрток ткани. «Не спрашивай», — сказал Люпин, а девушка положила мешочек на стол, тут же развернув. Внутри оказалась сфера для пророчеств. — Как я понимаю, это подлинник, — Снейп рассматривал шар. Выглядел он относительно просто, хотя присутствие магии явно ощущалось. — Надеюсь, один из вас, идиотов, знает, как копировать воспоминания. То, что я сейчас помещу в Омут памяти, должно также храниться в доме на случай, если мы утратим его содержимое. — Я знаю как, — сказал Поттер. — Я нашел заклинание в библиотеке, когда пытался побольше разузнать о зелье проекции памяти. Снейп достал палочку, но заметил домашних эльфов, которые всё никак не уходили. — Чего вам? — Мы обещали хранить тайны, хозяин Снейп, — со всей серьезностью сказал ему Добби. — Я служу хозяину Гарри Поттеру. Кикимер служит хозяину Сириусу Блэку. Тот-Кого-Мы-Не-Зовем недобр к домовикам. — Лучше быть предателем крови, чем полукровкой, — злобно пробормотал Кикимер. — Всё еще полукровка, — сказал Поттер эльфу. — Всё еще магглорожденная, — добавила Грейнджер. Кикимер перевел на них взгляд. — Да, но вы уважаемые полукровка и магглорожденная. — Может позволите нам продолжить? — спросил Снейп, желая прекратить весь этот трёп про чистоту крови. Ему требовалась тишина, чтобы хорошо сконцентрироваться на том, что он столь детально создал. Снейпа не особо волновало, сколько остальным придется прождать; как только он понял, что оно готово, кончик палочки упёрся в висок. Воспоминание легкой серебряной паутинкой вылетело из его головы. Снейп сразу опустил его в Омут памяти, позволив магии чаши захватить тонкую нить. Только после этого он наконец выдохнул. — Кто-то должен его посмотреть, — обратился к остальным Снейп. — Нам нужно быть точно уверенными в том, чтобы всё выглядело достоверным. Вперед вышел Люпин. Бормоча себе под нос, он несколько раз прикоснулся к чаше палочке. Вместо традиционного метода погружения в Омут, который так не нравился Снейпу, Ремус превратил воспоминание в небольшое туманное облако, которое тут же приняло облик Сивиллы Трелони, стоявшей на неразборчивом фоне. — Да ты шутишь, — Блэк уставился на возникший образ. — Трелони произнесла Пророчество? — Тсс! — приказала ему Грейнджер, как только прорицательница начала говорить резким, скрипучим голосом, приходящим к ней в редкие моменты произнесения истинного пророчества. «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...» Люпин скривился и еще раз ударил по чаше концом палочки, от чего образ Трелони начал растворятся в воздухе, возвращаясь в Омут. — Хорошая работа, Северус. Она и тогда вела себя столь жутко? — Да, — ответил ему Снейп. — Была совсем непохожа на себя. Иногда я задаюсь вопросом, не подавляют ли все эти поверхностные школьные гадания её истинный дар. На лице Поттера появилось странное выражение. — Она уже говорила так при мне, во время последних экзаменов на четвертом курсе, как раз за день до третьего испытания. — И что она сказала, Гарри? — спросил Блэк. — Ничего такого, чего я уже не знал о возвращении Волан-де-Морта. Она лишь дала больше деталей, что было глупо и бессмысленно, пока так всё действительно не произошло, — Поттер поднял руки, специально показывая, что дальше шла цитата Трелони. — Тёмный Лорд вновь восстанет из пепла с помощью слуги своего, став сильнее и страшнее, чем когда-либо. Прах отца пробудит его; кровь врага даст ему сил. Воздух запахнет Смертью, и Тёмный Лорд восстанет. — То есть, по сути, Волан-де-Морт вернется, но я не дам вам ни капли полезной информации, — раздраженно проговорила Грейнджер. — В её первом предсказании хотя бы чёртова дата была. — И вы никогда не рассказывали об этом... почему? — Снейп перевел взгляд на Поттера. — Ну, после всего произошедшего на третьем испытании это казалось лишним, сэр, — Поттера этот вопрос будто смутил. — Всё, что она сказала, уже произошло. И... произнеся предсказание, она сразу же вернулась в нормальное состояние и начала отрицать произошедшее. Я не знал, что с этим делать, поэтому решил оставить всё как есть. Снейп не позволял себе злиться. Поттер подобного не заслуживал, а Локонс был всё еще слишком мертв, чтобы понести наказание за содеянное. — Прошу вас, больше никогда не игнорируйте подобной информации, насколько тривиальной она бы не казалась. Остановить ритуал мы бы уже никак не успели, ваша правда; вполне вероятно, что Петтигрю успел раздобыть все нужные ингредиенты из могилы Тома Реддла. Но бесполезной информации не бывает. Запомните об этом. — Хорошо, сэр, — Поттер кивнул. — Мне заняться копированием воспоминания? Снейп махнул рукой в знак согласия. Поттер поставил на стол обычный стеклянный флакон, а затем палочкой начал мешать содержимое Омута. К концу процесса над чашей появилась еще одна серебряная масса, казавшаяся слегка тусклее оригинала. Вполне вероятно, что её не хватило бы на полноценное изображение профессора Трелони, но главным для них были её слова, а не образ. Поттер перенес образовавшееся облако в флакон; Грейнджер сразу же заткнула его пробкой, консервирующей воспоминание внутри. — Всё остальное мы поместим в сферу для предсказаний, верно? — спросил Люпин, глядя на Снейпа. Тот кивнул. — Я всё еще помню, как подслушал пророчество, и как услышал его целиком от Альбуса. А это созданное воспоминание; возвращать мне его не надо, — на самом деле он этого и не хотел. Оно было свежим, а значит Волан-де-Морт, достаточно надавив, смог бы достать его из головы Снейпа. Это был бы совсем неблагоприятный для них исход. Поттер сделал глубокий вдох, а затем вновь поднял палочку. — Ну что, готовы? Люпин и Грейнджер кивнули, направив свои палочки на пустую сферу. Их концы засветились, от чего свет появился и в самом шаре. — Сейчас, Гарри, — приказал Люпин,— иначе в сферу попадет не то, что нам надо. Поттер кивнул и еще сильнее перемешал остатки содержимого в Омуте, собирая вокруг палочки всю серебристую массу. От напряжения его губы сомкнулись в тонкую линию. Перенося воспоминание к шару, он прикоснулся к нему своей палочкой, формируя с Люпином и Грейнджер идеальное трио. Секундная задержка, и вот облачко уже залетает внутрь, кидаясь из стороны в сторону, как загнанное в ловушку животное. Троица опускает свои палочки и отходит от шара. — И люди занимаются подобным круглыми сутками? — пораженно спросила Грейнджер, на её лице выступал пот. — Это требует слишком много усилий. — Наверняка существуют методы попроще, но Магическая Великобритания, Мерлин её дери, слишком зацикливается на традиционных практиках, — Блэк взял в руки сферу. Тут же изнутри начал раздаваться монотонный голос Трелони. Он быстро положил её обратно. — Ну, всё хотя бы работает. Люпин бросил взгляд на Блэка, прежде чем вновь спрятать сферу в защитную ткань и поднять. Без прямого контакта она не издает ни звука. — Нет, сейчас мы знаем, что всё работает. Если ты будешь носить с собой без конца болтающий шар, делу это не очень поможет. Блэк взял у него теперь уже обёрнутую тканью сферу и запихнул её во внутренний карман своей мантии. — И когда мы это сделаем, Северус? — Пятнадцатое июля, девять вечера, кладбище Литтл-Хэнглтона, — с каждым словом лицо Блэка всё больше кривилось. — Тебе ли не знать любовь Волан-де-Морта к эффектным жестам, пёс. — Но это не запрещает мне с презрение относится к его решениям, — парировал Блэк. — Там мы и встретимся? — Господи, нет, конечно. Ты же не хочешь трансгрессировать прямо в толпу безумных Пожирателей Смерти, — раздраженно ответил Снейп. — Не будь идиотом. Я сам перенесу тебя в безопасное место на небольшом расстоянии от кладбища. Дальше мы будем только вместе, поскольку мне еще нужно как-то сохранить твою паршивую жизнь. Беллатриса и психологическая устойчивость — давно уже несовместимые вещи. — Так и сделаем, — Блэк встал из-за стола. — Увидимся тогда уже под крики моего племянника о вашем с Нарциссой предательстве. Воскресенье Снейп потратил на исследование проклятой руки Альбуса и, параллельно, на очередные обвинения директора в абсолютной глупости. Он также раньше времени вернул тому Воскрешающий камень. — Ты уверен? У тебя еще есть время до вечера, — сказал Альбус, хотя его левая рука уже крепко держала камень. Снейп лишь недовольно на него посмотрел. — Если бы я был не уверен, у вас в руках он бы не оказался. Свою задачу он выполнил, хотя особого толку от моей матери не было. — Понимаю, — ответил Альбус. Снейп больше не пытался узнать, с кем так отчаянно хотел поговорить директор, что даже надел проклятое кольцо, а сам Альбус, похоже, с тем же уважением не спрашивал, говорил ли Снейп с Лили. Ответа он бы всё равно не получил. — Я буду его охранять, можешь не волноваться. Снейп кивнул и вплоть до своего ухода не проронил ни слова. Если Мантия-невидимка Поттера неожиданно исчезнет, он убьет Альбуса Дамблдора раньше срока. Он не думал, что старик может совершить нечто подобное, но страх всегда заставлял даже самых великих людей совершать огромные глупости.