И пришел Серафим

Пир в честь начала учебного года стал чуть ли не отдушиной для Снейпа. Вот только разочаровывающе короткая очередь студентов перед Распределяющей Шляпой особой уверенности не добавляла. Снейпу было интересно, куда предпочли отправить своих детей родители, так сильно испугавшиеся появления Волан-де-Морта: на домашнее обучение, либо же сразу на материк. Любой из вариантов казался ему глупейшей временной мерой; если Волан-де-Морту удастся захватить Британские острова, местонахождение учеников роли больше играть не будет. Альбус носил перчатку в цвет своей мантии, дабы скрыть умерщвленную правую руку. Он не мог долго держать подобное в секрете. Несмотря на присущую ему эксцентричность, которая уже не удивляет студентов, ткань однажды должна была начать цепляться за мертвую кожу, что привело бы к неприятному...распылению. За всеми четырьмя столами царило всеобщее беспокойство, сопровождаемое напряженным бормотанием, которое хоть как-то заглушает счастливая болтовня совсем юных студентов. Будто почувствовав атмосферу зала, Шляпа открыла было рот, чтобы начать свою песню. Вот только вместо того, чтобы петь, она заговорила. — Год назад это было, когда впервые я подумала спеть эту песню. Я ждала, и я наблюдала, как и любая добропорядочная Шляпа. Мои слова, тогда всё чувствовала я, не стоили и сил моих. Сейчас же, судя по всему, нуждаетесь вы остро в них: В стародавние дни, когда я была новой, Те,что с целью благой и прекрасной Школы сей вчетвером заложили основы, Жить хотели в гармонии ясной. Мысль была у них общая — школу создать, Да такую, какой не бывало, Чтобы юным познанья свои передать, Чтобы магия не иссякала. "Вместе будем мы строить, работать, учить!" - Так решили друзья-чародеи, По-иному они и не думали жить, Ссора — гибель для общей идеи. Слизерин с Гриффиндором - вот были друзья! Когтевран, Пуффендуй — вот подруги! Процветала единая эта семья, И равны были магов заслуги. Как любовь несогласьем смениться могла? Как содружество их захирело? Расскажу я вам это — ведь я там была. Вот послушайте, как было дело. Говорит Слизерин: «Буду тех только брать, У кого родовитые предки». Говорит Когтевран: «Буду тех обучать, Что умом и пытливы и метки». Говорит Гриффиндор: «Мне нужны смельчаки, Важно дело, а имя - лишь слово». Говорит Пуффендуй: «Мне равно все близки, Всех принять под крыло я готова». Расхожденья вначале не вызвали спор, Потому что у каждого мага На своём факультете был полный простор. Гриффиндор, чей девиз был - отвага, Принимал на учёбу одних храбрецов, Дерзких в битве, работе и слове. Слизерин брал таких же, как он, хитрецов, Безупречных к тому же по крови. Когтевран — проницательность, сила ума, Пуффендуй — это все остальные. Мирно жили они, свои строя дома, Точно братья и сёстры родные. Так счастливые несколько лет протекли, Много было успехов отрадных. Но потом втихомолку раздоры вползли В бреши слабостей наших досадных. Факультеты, что мощной четвёркой опор Школу некогда прочно держали, Ныне, ярый затеяв о первенстве спор, Равновесье своё расшатали. И казалось, что Хогвартс ждёт злая судьба, Что к былому не будет возврата. Вот какая шла свара, какая борьба, Вот как брат ополчился на брата. И настало то грустное утро, когда Слизерин отделился чванливо, И, хотя поутихла лихая вражда, Стало нам тяжело и тоскливо. Было четверо - трое осталось. И нет С той поры уже полного счастья. Так жила наша школа потом много лет В половинчатом, хрупком согласье. Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять, Чтобы всем новичкам в этой школе Для учёбы и жизни места указать, — Такова моя грустная доля. Но сегодня я вот что скажу вам, друзья, И никто пусть меня не осудит: Хоть должна разделить я вас, думаю я, Что от этого пользы не будет. Каждый год сортировка идёт, каждый год… Угрызениями совести мучась, Опасаюсь, что это на вас навлечёт Незавидную, тяжкую участь. Подаёт нам история сумрачный знак, Дух опасности в воздухе чую. Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг, Врозь не выиграть битву большую. Чтобы выжить, сплотитесь — иначе развал, И ничем мы спасенье не купим. Всё сказала я вам. Кто не глух, тот внимал. А теперь к сортировке приступим. Минерва ожидала в угле стола, прямо рядом с местом Снейпа. Он понял, что лишь ему удалось услышать, как она сама себе прошептала: «Ох, как многообещающе». А затем, с приятной улыбкой на лице, Минерва позвала первого новичка, будто Шляпа ежегодно выдавала столь пугающие предзнаменования. Снейп воспользовался возможностью рассмотреть стол Слизерина. Разочаровывающе много его студентов выглядели довольными, будто разделение на факультеты на самом деле было лишь древним планом самого Салазара. Драко был одним из немногих, кто сидел с явной тревогой на лице. Кроме него так же выглядели мисс Булстроуд, сестры Гринграсс и мистер Причард. Не стоило забывать и про полукровных и магглорожденных студентов, которые тоже не особо радовались произнесенному. Снейп еще не знал, как объяснить своему факультету, что Шляпе плевать на чистоту крови, не выходя за рамки играемой им роли. Ему нужно было оставаться рядом с этими идиотами, ради их собственной безопасности. Радовало лишь то, что магглорожденные слизеринцы и не осмеливались рассказывать о своём происхождении другим одногруппникам. Снейпу хотелось избавить их от этого страха еще много лет назад...но вновь мешала его роль во всём этом. Вскоре она могла спасти множество жизней, поэтому позволить себе разрушить выстроенную ложь он не мог. Предложение Снейпа зачаровать реестр действительно оказалось ошибочным. Проблема была слишком велика, о родителях слишком многих студентов было хорошо известно. Возможно, у Ордена получилось бы придумать план в плане и найти способ эвакуировать магглорожденных и их семьи. Снейпу нужно было придумать отговорку Волан-де-Морту о том, почему в Хогвартс не прибыло достаточно магглов для пыток. Если бы всю работу проделал кто-то другой, то он смог бы со спокойной душой рассказать лишь известную ему правду. Его взгляд в непринужденной манере скользил по столам, пока не добрался до Поттера. Тот игнорировал трёп вокруг себя, полностью посвященный новой песне Распределяющей шляпы. В его глазах явно читалась тревога. Сначала Снейп испугался, что мальчик забыл об окклюменции. Нет, с ней у Поттера всё было в порядке. Да и темперамент рателя связан с этим никак не был. Поттер злился. Небольшой, но яркий огонек молчаливого недовольства превратил его глаза в блестящие изумруды. Снейп не знал, пришел ли он такой в школу, или его как-то зацепила непривычно информативная песня Шляпы. Первыми в том учебном году его ждали шестикурсники, что позволило лучше подготовиться к грядущему взаимодействию с кретинами с первых-пятых курсов. Занятие с седьмым курсом не просто так было назначено на середину пятницы. — На этот раз у вас не будет учебника, состоящего из бессмыслицы об очевидной безопасности зелий, — объявил Снейп, закрывая дверь кабинета. Ни один из сидящих юношей и девушек не подпрыгнул от удивления, уже привыкнув к его повадкам. Он прошагал к другой стороне комнаты и резко развернулся, от чего края его плаща взмыли вверх, едва касаясь стоек, поддерживающих классную доску. — Если в «Расширенном курсе зельеварения» написано, что настойка трудна или опасна в приготовлении, то никакого преувеличения в этих словах нет, — убедившись, что взгляды всех учеников примкнуты к нему, он продолжил. — Это ваше первое занятие на новом курсе. Сегодня вы получите от меня два единственных подарка, на которые вы можете от меня расчитывать, начиная с этого момента и вплоть до вашего выпуска... если вы выпуститесь, конечно. — Во-первых, поскольку на первой неделе сдвоенных занятий у вас не будет, от меня снисходительности не ждите. Подготовка к вашему ЖАБА начинается сейчас, а потому на этой неделе вы все столкнетесь с определенными трудностями, которые позволят определить, какие навыки вы успели растерять за период летних каникул. Хотя я и не жду от вас успешного выполнения всех моих заданий, я надеюсь, что вы будете сдавать готовое зелье на каждом занятии, какой бы ужасной катастрофой оно не обернулось. Снейп на мгновение задумался. — Возможно, вас всё же ждёт три подарка, поскольку есть секрет, который каждый студент на последних двух курсах успешно хранит: во время подготовки к ЖАБА я не буду проявлять симпатии ни к одному из факультетов. Не буду награждать вас очками. Не буду снимать их. Вы достигли того уровня зельеварения, когда моей главной заботой стала уверенность в том, что вы переживете каждое занятие, и не важно, насколько мне противно само ваше существование. Это понятно? Студенты хором согласились. — Хорошо. Тогда вот ваше задание на сегодня, — сказал Снейп. Название зелья появилось на доске вместе с номером страницы, на котором его можно было найти. До него донеслось минимум два вздоха, но протестовать никто не собирался. — Мой третий подарок: по многовековой традиции тот, кто за следующий час сможет идеально приготовить названное мною зелье, получит склянку с одним крайне редким и полезным настоем. Если хотите узнать, что это за настой, советую начинать варку. Снейп молча расхаживал по кабинету, наблюдая за студентами. Он заметил, что у Малфоя немного тряслись руки, но он продолжал аккуратно подбирать ингредиенты. Снейп смерил Драко быстрым взглядом, но ничего не сказал. Драко пора было смириться с тем, что его ждало в конце того года, а Напиток Живой Смерти не шел ни в какое сравнение по уровню опасности. Перед ним сидели одиннадцать студентов из разных факультетов, которым не должно было хватать времени на перепалки из-за сложности задания. Однако это никак не помешало проявлению ребяческих споров. Теодор Нотт отпускал ехидные комментарии о двух гриффиндорцах, а напуганного одинокого пуффендуйца так пихнула локтем мисс Булстроуд, что тот чуть не попал головой в собственный котёл. Снейп наблюдал за тем, как Грейнджер и Поттер прикусывали себе языки, пытаясь промолчать; бедный Макмиллан покраснел, когда Снейп пригрозил ему ничего не взрывать. Когтевранцы лишь цокали и закатывали глаза каждый раз, когда их кто-то отвлекал. Мистер Забини подметив неудачу Нотта, сказал: «Чувак, ты это заслужил», а затем вернулся к работе. После того, как Нотт очистил котёл и начал всё делать заново, Снейп глянул на мисс Булстроуд и слабо ей кивнул. Её губа слегка скривилась, демонстрируя понимание того, что эти уроки — не место для той чепухи, которую Снейп терпел на прошлых курсах. Он не просто так требовал оценки «П» для поступления на этот курс. Небрежность студента могла стоить ему жизни. И вроде Снейп должен был довести эту простую мысль до ума всех учеников за первые пять курсов, но мистер Нотт так ничего и не понял. Снейпу нужно отдельно пообщаться с этим идиотом. Если бы мистер Нотт принял неправильно сваренное зелье, в его кабинете поселился бы крайне неприятный ребенок. Его не удивило то, что Поттер закончил первым. Снейп отклонился на спинку своего стула и разочарованно выдохнул. — Реально, мистер Поттер? — Да, — без заминки ответил Поттер. — Если вы, конечно, не заняты, сэр, — глаза Снейпа переметнулись на Макмиллан и когтевранцев, которые не привыкли к его враждебным отношениям с Поттером. — Последний шанс вернуться и еще раз всё проверить, — проговорил Снейп. — Может вы и первый мой класс в этом году, но от плохих оценок это вас не убережет. Поттер удивленно на него посмотрел. — Сэр, вы сами нам сказали, что мы должны сдать законченное зелье, даже если оно окажется...хмм, как вы его назвали? Ах да, ужасной катастрофой. Снейп слегка театрально отмахнулся от него рукой. Поттер поставил пузырёк на его стол. Снейп даже не обратил на него внимания. — Возвращайтесь на своё место, мистер Поттер. Осталось еще десять минут. Поттер лишь ухмыльнулся. — Есть, сэр, — сказал он и вернулся к уставившейся на него Грейнджер. Пуффендуец и когтевранцы выглядели так, будто увидели, как кто-то сам себе подписал смертный приговор. Снейп поставил невидимую отметку на бутылочке и засунул её в ящик. Следующей к нему подошла всё еще хмурившаяся Грейнджер. Третьим стал Малфой, а сразу за ним — Патил и Бут. Их отмеченные образы также отправились в ящик. Остальные шесть студентов подбежали с наполненными пузырьками как раз в тот момент, когда Снейп отключил таймер на своих карманных часах. С помощью невербальной магии он убедился, чтобы все их экземпляры были также помечены. — На стол, — приказал Снейп, наблюдая как шесть бутыльков выстроились в ровный ряд. Снейп достал из ящика остальные пяти и расположил их рядом с остальными. — Малфой, какие качества определяют правильно сваренный Напиток Живой Смерти? — Он должен быть бесцветным, — проговорил Драко, нахмурившись. Он знал, какой из пузырьков был его. Жидкость в нём была далеко не прозрачная. — По запаху должен отдавать полынью, но сильно вдыхать нельзя, иначе тут же уснёшь, сэр. Снейп кивнул и убрал из линии два сиреневых настоя, три ярко-розовых, один флакон с чем-то, что напоминало болотную жижу, один голубоватый и один серый раствор. Осталось три. — Три победителя, сэр? — спросил мистер Забини. Он нормально воспринял своё поражение, хотя его зелье добралось хотя бы до лиловой стадии. Снейп знал, что Забини будет шаг за шагом его анализировать, пока не поймет, где именно он допустил ошибку. — Все три пузырька содержат правильно приготовленный Напиток Живой Смерти, но только один из них совершенно безупречен, — объявил Снейп, от чего все одиннадцать студентов заинтересовано оживились. — Мистер Малфой верно упомянул слабый запах полыни у готового Напитка, но это говорит лишь о том, что у него правильные качества, однако совершенным он этого не станет. У настоящего Напитка Живой Смерти вовсе нет никакого запаха, иначе человек, которому он адресован, догадается, что с ним собираются сделать. Зелье должно быть чистым и без запаха, как обычная дистиллированная вода. С помощью палочки Снейп поднял все три склянки в воздух. Рассмотрите их в свете. Все ли идеально чистые? Он заметил, как лицо мисс Патил скривилось. — Не совсем. Один из них слегка замутненный. Делает ли это его нерабочим? — Его качества будут не столь действенны, — сказал ей Снейп. — Заснувший всё равно проснется через определенный промежуток времени. Рябиновый отвар будет всё так же полезен, но уже необязателен, — он открыл последние два пузырька и позволил мисс Бустроуд взять их. — Только один вдох. У одного из зелий есть запах полыни, у другого — нет. Мисс Булстроуд сделала, как он сказал, и протянула правильный флакон. — У этого нет никакого запаха, профессор. — Верно, — Снейп взмахнул палочкой, и все остальные пузырьки вновь оказались на столе. Еще один взмах, и на них проявились имена владельцев. — ПОТТЕР? — шокировано выкрикнул мистер Бут. — Что? — спросил Поттер, растерянно уставившись на Бута. — С каких это пор ты умеешь профессионально готовить Напиток Живой Смерти? — хотела знать мисс Ли. — Ох, — задумался Поттер, поправляя очки. — С прошлого года. Запомнил, как он делается. — Зачем, зачем тебе запоминать рецепт Напитка Живой Смерти? — спросил Забини. — Я всё читаю? — в который раз предположил Поттер. Снейп начал подозревать, что Поттеру уже изрядно надоела нужда объяснять всем свою привычку читать. — Неужели ты не открываешь свои учебники? — Открывает, на текущий год, — буркнул Макмиллан. — Не на год вперёд. Грейнджер внимательно посмотрела на лицо Поттера и закатила глаза. — Ты что, уже и за седьмой курс все учебники прочёл? — У меня закончились книги! — защищался Поттер. — Ты начал читать учебники этого года только в конце июня! — Гриффиндорцы, — повысил тон Снейп, не давая спору разгореться дальше. На его лице проступило особое выражение, от чего почти все сделали шаг назад. — Как бы мне не хотелось этого признавать, мистер Поттер действительно победил в этом состязании. Теперь это ваше. Поттер потянулся и взял пузырек, который Снейп достал из своего стола. Округлый флакон с заостренным дном, из-за чего носить его нужно было на специальной цепочке из чистого серебра. — Ох, не этого я ожидал. Феликс Фелицис. Остальные тут же окружили Поттера, а Снейп лишь закатил глаза и очистил содержимое всех склянок. — Я думала, он должен быть золотого цвета, — подметила мисс Патил. — Между ювелирным и жидким золотом есть разница, — Поттер позволил флакону кружиться на цепи. — Чем дольше ювелирные изделия хранятся, тем более медный оттенок они приобретаю, да и сами по себе они обычно не из чистого золота. Их делают с примесями других металлов, которые повышают прочность и уменьшают шансы появления царапин и вмятин. — Об этом ты тоже прочитал? — сухо спросил Забини. — Ага, — Поттер глянул на ряд чистых пузырьков. — В них еще безопасно что-то хранить? Снейп посмотрел на него с абсолютным безразличием. — Они чисты, да. Поттер перевел взгляд на Снейпа, от чего Макмиллан вновь покраснел. — Я не об этом спросил. Сэр. — Об этом вы все должны помнить, — пробормотал Снейп. — Да, мистер Поттер, использовать их безопасно. Поттер кивнул. — Тогда берите все по одному. Желательно, по своему собственному, поскольку имена с них еще не стёрлись. — Зачем? — спросила мисс Булстроуд, с подозрением глянув на Поттера. Он был одним из немногих в комнате, над кем она не возвышалась, хотя всё равно была выше. Поттер фыркнул. — Ты хочешь получить немного зелья или нет, Булстроуд? — Неужели тебе не нужна помощь, Шрамоголовый? — усмехнулся Малфой. Поттер посмотрел на флакон, а затем на Драко. — Малфой, в нём несколько доз. Если бы мне нужно было столько удачи, я бы уже давно умер. — Поттер, — Снейп одарил его подлой улыбкой. — Если оно вам не надо, я могу спокойно забрать его обратно. — Что? Вы ведь уже дали его мне, профессор. Это воровство, — указал Поттер. — Вы же не собираетесь красть у своих студентов? Сэр? — Это никогда не мешало вам красть у меня, — парировал Снейп. Слова вышли будто дымом из пасти разъяренного дракона. — Хорошо, — Поттер взял палочку и прикоснулся ней к флакону, не дав Снейпу сообразить, что он собирался сделать. Прозвучал тихий стук и склянка опустела...но теперь в каждом закупоренном пузырьке находилось равное количество Феликса Фелициса. — Теперь вам придется украсть у всех нас. Сэр. Снейп закрыл глаза и ущипнул себя за носовую перегородку. Ему пришлось, иначе он бы засмеялся или опять заныл, что Поттера направили не на тот факультет. — Просто убирайтесь. Вы все. Вон, — ученики начали собираться, и Снейп опустил руку, заметив, что все флаконы исчезли. — А если кто-то из вас, идиотов, окажется достаточно тупым, чтобы попробовать его, не забывайте, что Феликс Фелицис был запрещен к использованию во время квиддича на протяжении многих веков, включая даже тренировки. То же правило касается и экзаменов. Сохраните его для чего-нибудь более полезного, вроде ваших жалких попыток встречаться друг с другом. — Или его можно просто продать, — парировала мисс Ли, выходя их кабинета. — Хм. А какая уличная стоимость Феликса Фелициса? — спросил Корнер. — Что еще за уличная стоимость? — раздраженно проговорил Малфой. — Цена на черном рынке...точнее, на любом рынке, — сказал ему Забини. — Ох, — Малфой нахмурился. — Кто бы променял Феликс Фелицис на обычные деньги? — Кто-то, у кого денег меньше, чем Феликса Фелициса, дурной ты хорёк, — ответил Бут, после чего дверь за ними наконец закрылась. Если бы они устроили тут побоище, у Снейпа не было ни малейшего желания за ними убирать. Он решил отправить Поттеру записку с помощью Добби, который всегда был рад помочь. Поттер, Что за неожиданный порыв альтруизма? Ответ он получил позже тем же вечером. Кратко и по существу. Ебучее единство факультетов, сэр. Снейп нахмурился, глядя на кусок пергамента. Судя по всему, именно напоминание Шляпы об единстве так взбесило Поттера во время пира. Либо у него был какой-то секретный план, либо он потерял терпение из-за Альбуса Дамблдора, который настоятельно захотел забрать Поттера на приватные вечерние занятия. Снейп и Поттер планировали сконцентрироваться на чём-то другом, вроде создания ловушек с помощью окклюменции и легилименции. Даже Барон расстроился; директор так быстро взял Поттера с собой, что Барон не успел поделиться с парнем информацией, которой он и Серая Дама располагали. Это, с отвращение рассказывал Барон Снейпу, повторялось не раз и не два. — Думаете, намеренно? — спросил Снейп. Он облокотился на стену, наблюдая за студентами в коридоре. — Нет, — признал Барон; в его голосе читалось раздражение. — Просто он умудряется появляться в самый неудобный для этого момент. Снейп не присутствовал на большинстве встреч Пожирателей Смерти, особенно с тех пор когда Волан-де-Морт заявил о первостепенной секретности, которую требовалось сохранять вплоть до падения Министерства. Эта мера предосторожности нужна была, чтобы уберечь их план от пытливого ума Альбуса Дамблдора. Снейп был только рад не участвовать в заговоре, заранее убедив Пожирателей и самого Волан-де-Морта, что всю правду Дамблдор узнает лишь в последние секунды своей жизни. Альбус, естественно, уже знал планы Волан-де-Морта на Министерство. Проблема заключалась в том, что он не понимал, как противостоять ему, не ухудшив их позиции в будущем. Волан-де-Морт должен быть по-настоящему мёртв, прежде чем они смогут использовать все свои защитные меры. — В этот раз Дамблдор показал мне все свои воспоминания о Мраксах, — сказал Поттер, расхаживая по кабинету. Щиты были давно активированы, но Поттер всё продолжал нервничать, и точно не из-за их небольшой «перепалки» у главной лестницы, которая и стала причиной для этой отработки. Снейпу были интересны намерения Поттера; скандалы он обычно затевал по определенной причине. — Было ли в них что-то полезнее кольца? — любопытно спросил Снейп. — Кольцо он вообще не упоминал, — ответил Поттер, нахмуривая лоб. Ах, это объясняло его нынешнюю растерянность. — Продолжай. — Сначала он сказал, что мы будет проделывать все эти манипуляции с Омутом памяти, чтобы я узнал больше о слабостях Волан-де-Морта, но как мне это сделать, если мы не говорим о крестражах? — спросил Поттер. Он был совершенно прав. Смысла в этом не было никакого. Может Альбус и умирает, но проклятие в руке никак не влияло на работоспособность его мозга. — Подыгрывай ему и дальше, — сказал Снейп. — Любая информация полезна, Поттер, хотя я не понимаю, зачем ему скрывать столь очевидные элементы этой истории. Снейп притворился, что ему неизвестна цель этих уроков, поэтому он обратил с этим вопросом к самому Альбусу. Директор сразу признался, что он делится с Поттером информацией, которая поможет ему победить Волан-де-Морта. Он раскрыл ему её природу, утверждая, что не хочет, чтобы все секреты Волан-де-Морта хранились в одной черепушке. Это страшно взбесило Снейпа. Он сохранил абсолютно все секреты, полученные им с момента, когда его сделали шпионом, но этого ему знать было нельзя? Поттер не скрывал информацию, полученную им из Омута. Он периодически злил Снейпа — всегда вне кабинета Зельеварения, — чтобы получить наказание и рассказать ему всё, что узнал. С каждым разом тревога Снейпа только росла. Знать прошлое Тома Марволо Реддла, конечно, интересно, но пользы от этого он не видел никакой. Иногда Снейпу начинало казаться, что Альбус Дамблдор пытается пропитать Поттера симпатией или сожалением к Тёмному Лорду. Вот только зачем ему это?