Возвращение падшего ангела

Легко ей рассуждать, что никто не заставит ее работать, мрачно заключила Эмма, шагая на следующий день из офиса своего агентства в роскошный отель, где остановилась Миллс. Девушка легко могла представить произошедшую накануне сцену: самый могущественный человек в мире моды, королева, можно сказать, входит в простое агентство, далеко не самое известное в Бостоне, и предлагает одной из его сотрудниц работу за шестизначную сумму. Переполох был еще тот! Эмма прекрасно знала, что дела в их агентстве идут ни шатко ни валко. Малефисент однажды даже обмолвилась, что, если бы не востребованность Эммы, агентство могло бы давно обанкротиться и закрыться. И что же ей, Эмме, теперь прикажете делать? Реджина Миллс предложила роскошную работу. Мел поторопилась сказать, что они могли бы в этом случае расшириться и открыть свои офисы в некоторых других городах! А главное условие одно — согласие Свон. Реджина предупредил Мел, что другие кандидатуры даже не рассматриваются. Разве могла Эмма отказать Мел? Ведь та поддержала ее в тяжелые времена, когда на нее шла травля в прессе. А долг платежом красен! Стиснув зубы, Эмма пробиралась между спешащими куда-то людьми, ничего вокруг не замечая. Наконец она увидела перед собой отель, освещенный солнечными лучами. + Реджина сидела в ресторане на стуле с высокой спинкой и ждала Эмму. После того памятного вечера с ней творилось нечто не совсем понятное. А тут еще Зелена снова и снова уверяла ее в профессионализме Эммы. Да и руководство треста также настаивало на ее кандидатуре. И Реджина уступила, впервые в своей профессиональной практике. И не припомнить, когда в последний раз, если такое вообще случалось, она ехала на другой конец света за девушкой. Миллс недовольно сжала губы. Она могла говорить себе что угодно, оправдывать свое поведение любыми причинами, однако правда заключалась в том, что Эмма — первая девушка, которая отказала ей. Реджина скривила губы в усмешке. Если бы только она могла быть уверенной, что та завязала с прошлым, что Эмма чиста… тогда все могло бы получиться. Хотя и теперь Реджина могла повернуть дело по своему усмотрению. У нее достаточно власти и опыта, чтобы справиться с этой строптивицей. Может, стоит немного расслабиться? Соблазнительная мысль! И тут появилась Эмма. Непонятное напряжение тотчас сковало тело Реджины, к ее собственному удивлению. Она пожирала гостью голодным взором: светлые, стянутые в хвостик волосы, простая белая майка, джинсы и простые кеды. Она совершенно не думала о том, чтобы произвести впечатление, и тем не менее, была настоящей красавицей. В отличие от других моделей, которые в обычной обстановке могли выглядеть несколько странно, Эмма смотрелась так же, как и на обложках модных журналов, если не лучше! Ну что ж, пусть битва начнется! + Эмма приближалась к Реджине, чувствуя себя так, словно первый раз шла по подиуму. Миллс поднялась ей навстречу и протянула руку в приветственном жесте. На этот раз Эмма пожала ее. Ее рукопожатие было крепким и… холодным. — Прошу! — Она указала на стул напротив себя и не выпускала ее руку до тех пор, пока девушка не села. Мысли Эммы путались, она чувствовала себя не в своей тарелке, но долго здесь оставаться она не собиралась, несколько минут, и можно уже будет уходить! — Добрый день, мисс Миллс… — Не знала, что ты носишь очки. Эмма не успела даже закрыть рот. Она поднесла руку к переносице и нащупала оправу. Оказывается, второпях девушка забыла надеть линзы. — Если они вас смущают, могу снять, — произнесла она, но очки оставила, хотя они были ей не особенно нужны. Реджина позвала официантку. — Нисколько. Тебе идет. — Почему вы сделали мне такое выгодное предложение? Женщина молчала. На ее лице играла таинственная улыбка. Она была так красива, что Эмма стиснула зубы от злости. — Я пришла сказать, что меня не интересует ваше предложение. Миллс лишь отмахнулась. — Давай закажем чаю? Полагаю, здесь вкусный чай… а потом, если захочется, поедим. — Вы меня не слышите, мисс Миллс? — Это ты меня не слышишь! И называй меня Реджина и на «ты», нам ведь работать вместе не одну неделю, а я ненавижу все эти китайские церемонии. — Мисс Миллс, — не сдавалась девушка, — если вы не собираетесь привязать меня к этому стулу, ничто не помешает мне встать и уйти. Я уже сказала Зелене и повторяю вам, что меня не интересует эта работа. Девушка замолчала, когда официантка принесла чай. Эмма с отвращением наблюдала, как смущенно зарделась милая блондинка, когда Реджина улыбнулась ей и поблагодарила. Бедняжка едва не споткнулась о стул, когда уходила. Что касается Реджины, то она была рада появлению официантки, так как фраза о привязывании к стулу породила в ней совершенно иные ассоциации и тело ее мгновенно отреагировало на возникшие в голове картины. — Скажи, ты уже говорила Малефисент, что собираешься отказаться? — Женщина протянула своей спутнице чашку с чаем. Эмма заметила победный блеск в глазах Реджины. Его присутствие заставляло девушку нервничать. — В свете прошлых… событий, я имею в виду, что вы публично очернили мое имя… — Эмма не договорила, осознав, что не стоит вспоминать не самые лучшие времена своей жизни. Нельзя, чтобы Реджина видела ее беспомощной и беззащитной. — Я не понимаю, почему ты выбрала именно меня, — закончила она, неожиданно для самой себя перейдя на «ты». Реджина изучала ее. Похоже, эта девушка действительно готова вскочить со стула и убежать прочь. А она в эту минуту больше всего желала схватить ее за руки, увести в свой номер, снять с нее очки, одежду и проверить, так ли хороши ее округлости, как это выглядит под одеждой. Женщина вздохнула. Не надо давать волю своим инстинктам! Эта девушка, безусловно, чрезвычайно соблазнительна, но, скорее всего, это связано с тем, что у нее давно не было секса. А может быть, сработал эффект контраста, так как в последние годы Реджина отдавала предпочтение блондинкам. Она отпила чаю и аккуратно поставила чашку на стол. — Итак, вот что я тебе скажу: лично мне думалось, что мы вполне обойдемся без тебя, однако совет директоров настаивал на твоем приглашении… — Вот видишь, — с явным облегчением перебила ее Эмма и поднялась со своего места. — Я переживу без турне. Спасибо за чай… — Сядь, — сухо отрезала Реджина. В ее голосе прозвучала угроза, и девушка опустилась обратно на стул. — Но, увидев тебя… — продолжила женщина после небольшой паузы, — я поняла, что ты идеально нам подходишь. И, пожалуй, для некоторых нарядов замену тебе будет найти очень трудно. Эмма покачала головой. — Мисс Миллс… — Реджина, — она улыбнулась, и Эмма сдалась. — Хорошо. Реджина. Я уверена, ты сможешь переубедить своих директоров. Да в одном только Бостоне тысячи и тысячи очаровательных девушек. Надо лишь выйти на улицу и оглядеться, — она рассмеялась, но как-то неестественно. Реджина усмехнулась. Неужели Эмма не понимает, насколько она уникальна? Или напрашивается на комплимент? — Не так много, как тебе кажется. И ни одной с твоим… насыщенным прошлым. — Какое это имеет отношение к делу? — Это будет своего рода идея всей нашей кампании. Ты станешь ее лицом, Эмма. Человек, выпавший из жизни… — Ну, спасибо на добром слове! — Но затем сумевший вновь обрести себя, — закончила свою мысль Реджина. — Ты как воплощение характера, силы воли, если хочешь. Девушка, которая пережила жизненную бурю, но не сломалась. Люди сейчас пресыщены невинными королевами. Им подавай падших женщин. И восставших из пепла. Зелена и мои директора убедили меня в том, что ты чиста. Но, поверь, если я замечу хоть малейший намек на скандал или наркотики, я вышвырну тебя, не заплатив ни цента. Но пока я не вижу доказательств… — Что ж, — Эмма дрожащей рукой поставила чашку на стол, — рада, что кто-то разглядел нечто положительное за моим мрачным прошлым. Реджина не нашлась, что ответить. Эмма скрывала все свои эмоции за маской безразличия. Но она поняла, что глубоко ранила ее. В ней не было ничего от железной леди. Женщина с облегчением заметила приближение метрдотеля. — Я заказала для нас столик, — обратилась к своей спутнице Реджина. — Почему бы нам не продолжить разговор за едой? Это прозвучало не как просьба, а как приказ, да и у Эммы не было никакого желания спорить. Она последовала за Реджиной в ресторан, где для них уже накрыли столик вдали от посторонних глаз.