Волна и камень

Через четверть часа, выходя из такси перед крыльцом родного приюта, Чуя чувствовал себя настолько злым, что едва не сорвался на ни в чем не повинного таксиста, осмелившегося как-то косо, по мнению Накахары, на него посмотреть. Сдержаться стоило титанических усилий, но, как ни странно, от недавних страха и паники не осталось даже следа. Подумать только — проучить он хотел. Это же надо еще до такого додуматься! Тупой Дазай-сан. Достав дрожащими пальцами деньги и расплатившись, Чуя наконец смог спокойно выдохнуть, стоило машине скрыться за углом. А руки все-таки трясутся, несмотря даже на усиленную самотерапию в стиле: «плевать я хотел на тупого препода и на его дурацкие заскоки». Увы, помогало так себе. Но, здраво рассудив, что утро вечера мудренее, Накахара как мог бесшумно поднялся по скрипучим ступеням и, тихо звякнув ключами, открыл дверь. Внутри оказалось темно и пусто, детские голоса не доносились из гостиной, что значило — малышня давно уже спит и видит десятый сон. А Тачихара, видно, опять где-то пропадает по поручениям Мори. Отлично, ни перед кем объясняться не нужно, осталось только прошмыгнуть в свою комнату, не попавшись на глаза Крестному Папочке, и тогда дело в шляпе. Тесный коридорчик сменился небольшим атриумом, где на верхней галерее теснились высокие книжные шкафы, между которыми где-то затерялась неприметная дверь в рабочий кабинет Огая. Чуя очень надеялся, что в столь поздний час тот уже покинул свою сычевальню. Старательно обходя разбросанные на полу игрушки и ступая исключительно по ковру — мало ли, вздумается еще половицам заскрипеть невовремя — Чуя уже почти достиг коридора, ведущего в комнаты, но спокойный голос, раздавшийся над головой, заставил его замереть и обреченно вздохнуть: — Добрый вечер, дорогой воспитанник. — Протянул Мори, а это был именно он, вальяжно склонившись над перилами и насмешливо оглядывая Накахару сверху вниз. И давно он там стоит? Не исключено, что Огай лицезрел всю полосу препятствий с игрушками с момента, как Накахара вошел в здание. И судя по всему, изрядно веселился. — Мори-сан, добрый вечер… — Начал Чуя. — Вечер? Забавно. — Кхм, да, я немного задержался в университете. — Начал оправдываться Накахара, хотя, казалось бы, никто ничего не спрашивал и объяснений не требовал. Чуя дал себе мысленный подзатыльник — вот всегда так, стоит Огаю появиться и многозначительно помолчать, как тут же хочется объясниться, даже если ты совсем ни в чем не виноват. Видно, без подобного таланта в криминальной среде не выжить. — Да, я вижу. Чаю? — Огай мило улыбнулся, а Чуе оставалось лишь смиренно кивнуть и поплестись по ступенькам наверх. Не то, чтобы у него было право отказаться, когда наставник что-то вбил себе в голову. Вот сейчас он наверняка начнет спрашивать что да как, а его воспитанник слишком устал и взволнован, чтобы качественно скрыть что-либо. Да и стоит ли скрывать? — Как прошел день? — Как и всегда издалека начал Мори. Чуя обхватил теплую фарфоровую чашку холодными руками и нервно отпил — тянул время, не иначе, хотя тут и часа не хватит, чтобы придумать достойный ответ, который не заставит проницательного Огая подозревать что-либо. Рассеянный взгляд заскользил по давно знакомой обстановке — Чуя в этом кабинете провел половину детства. Вот у этого дубового стола как-то подпилил ножку в порыве ребячества, оленьей голове на стене засунул в рот сладкую конфетную сигарету, а раритетный кинжал так и вовсе разрисовал красками. Веселое было время, особенно когда Мори приходил, лицезрел учиненное безобразие и совершенно не представлял, что с этим делать. Все же, он больше жестокий строгий мафиози, чем воспитатель, но детей это тогда мало волновало. Да и сейчас, впрочем, тоже. — Неплохо. — Наконец произнес Чуя, собравшись с мыслями. — Как ваши дела? — Как и обычно. — Огай коварно усмехнулся. — Убийства, пытки, тирания — ничего из ряда вон… Глубокомысленно покивав, Накахара постарался всеми силами отогнать от себя навязчивые образы окровавленных трупов и измученных жертв. Не то, чтобы он их видел хоть раз, но на фантазию не жаловался. Все же хорошо, что Мори никогда не вовлекал любимого воспитанника в дела мафии — хоть Чуя и не считал себя трепетным нежным цветочком, но такого бы его психика точно не вынесла. Да и сам Огай вряд ли лично над каждым пленником измывается. Это он так сказал, для красного словца, чтобы Накахара не забывал, что наставник не только чаи гоняет да загулявшихся приютских детишек в ночи по коридорам ловит. — Говорят, у вас новый преподаватель. — Лениво протянул Мори. — Известная личность? — Кто говорит? Тачихара? — Догадался Чуя, но быстро прикусил себе язык. Стоило дать наставнику ответить на вопрос, а не делать это самому, ибо совсем не факт, что информацию распространяет именно Тачихара. Такой шанс разузнать про наличие в универе еще кого-то из организации упустить, надо же! — Ничему тебя жизнь не учит, Чуя. — Сокрушенно покачал головой Мори, но тут же вернулся к предыдущей теме. — Так кто он? Что же это — проблеск интереса? Огай редко когда проявлял внимание к чему-либо, и, раз он знал о наличии нового преподавателя, то не мог не знать его имя. Хотел услышать рассказ из уст Чуи? Зачем? — Осаму Дазай. — Как можно беззаботней ответил Накахара, стараясь своего волнения ни одним жестом не выдавать. Следил даже за ритмом дыхания, потому что воздуха стало как-то совсем мало, а Огай непременно заметил бы, начни студент зевать или дышать глубже. Всегда замечал, старый лис. — Да? Кто он? С трудом подавив желание подозрительно прищуриться, Чуя мысленно отдал должное способности Мори изображать дурачка. Он же точно в курсе! И знает, что воспитанник об этом догадался, Огай никогда никого не недооценивал. Так зачем? Ждет, пока Чуя сдастся и начнет говорить напрямую? — Какая-то важная шишка из Верховного Суда. Недавно перевелся. Я точно не уверен. Зачем вы спрашиваете? — Интересно. Такая одиозная личность — грех не поинтересоваться. Даже до меня дошел слух о нем. «Даже до меня» — это Огай, конечно, сильно приукрасил. Наверняка первым узнал и о приезде Дазай-сана в Йокогаму, и о его триумфальном появлении в университете. Мори любит держать руку на пульсе. — Да? Мне он не показался интересным. — А каким тогда? — Наставник хищно уставился на него, уже не пытаясь скрыть прагматичный интерес за вопросами из серии: «как дела» или «как прошел твой день». Вот оно, значит, Мори хочет знать о Дазае. Но что такого может ему поведать Чуя, о чем не осведомлены многочисленные информаторы? Разве что о том, что Дазай-сан придурок и извращенец, но это Накахара предпочел бы оставить при себе. — Он…достаточно забавный. — Черт, дурацкая пауза выдала с головой. Не сложно догадаться, что он пытался подобрать слова, а если подбираешь слова, то что-то обязательно скрываешь. Время посыпать голову пеплом, ибо Мори сейчас вытянет из него все жилы, но узнает, что хочет. — Неужели? — Протянул Огай, устраиваясь в кресле поудобнее и доливая себе чай. — И в чем же проявляется эта забавность? — Шутит часто. — Чуя равнодушно пожал плечами, параллельно вспоминая, как Дазай-сан «пошутил» над ним сегодня. Очень смешно, ага. Обхохочешься. — Словно клоун. — Вижу, он тебе не по душе. — Наставник проницательно хмыкнул и, чуть помедлив — давал Чуе время поволноваться насчет следующего вопроса — продолжил. — Есть причины? — И смотрит так, не отрываясь, не мигая даже, ловит каждое, даже самое маленькое движение, словно сканирует. Накахара понял, что игра окончательно проиграна, когда щеки предательски нагрелись и заалели, и отнюдь не от злости. Увы, это совсем не то, что он хотел бы обсудить, но, судя по иронично поднятой брови наставника, придется. — Отнюдь. — Чуя одним глотком допил свой напиток и поднялся, нервно одернув полы жакета. — Что ж, уже так поздно, а мне завтра на пары, да и у вас вроде как не выходной, так что я пойду… Спасительная дверь уже маячила перед глазами, да что там — Чуя почти ощущал холодный металл ручки, а дальше свобода, и навязчивая внимательность Мори позади. Не то, чтобы Накахара не любил наставника — нет, очень даже наоборот — Крестным Отцом Огай звался не просто так, но вот когда он начинал играть в свои игры с ним, Накахара терпеть не мог. — Ответь на один вопрос. — Раздалось сзади. Ну да, чтобы Мори просто так взял и отпустил — нонсенс. Чуя обернулся и вопросительно уставился на Огая. — Где твой галстук? Студент непроизвольно тут же уставился вниз. И правда, где? Ах да, остался на полу в библиотеке после того, как Дазай-сан в порыве «воспитательности» снял его. Наверное. Чуя точно не помнил, в какой момент его лишили этого предмета гардероба, если честно, был тогда немного занят другим. Чертов Дазай-сан, одни проблемы из-за него! — Забыл в университете? — А зачем ты его снял? — Скептически поинтересовался Мори, а когда понял, что ответить воспитаннику нечего, кивнул на соседнее кресло. — Сядь. — Мори-сан… — Сядь. — С нажимом повторил он, продолжая доброжелательно улыбаться. Кажется, Чую ждет моральная трепка. — Итак, кто это был? — Одна милейшая девушка из параллельного потока. Ничего серьезного, просто одноразовая…хм…связь. — Попытался выкрутиться Накахара. — Неплохо, Чуя, но «милейшая» было лишним, ты обычно так не говоришь. — Хмыкнул Огай. — Ты пойми, лгать нужно с умом. — Мори-сан, давайте завтра… — Дать тебе время придумать более-менее складную версию? Дай подумать. — Состроил задумчивое лицо Огай. — Нет. — Хорошо, это был мой одногруппник. — Чуя поднял кристалльно-честный взгляд на наставника. Не сработало. — Нет. Если бы это был твой давний знакомый, такой всепоглощающей страсти, чтобы забыть потом одеться, не случилось бы. К тому же, вернулся ты не в лучшем настроении, я думал бедного водителя укусишь. Ага, то есть Мори не просто так среди ночи прогуливался по приюту — поджидал нарочно. — Послушай. — Серьезно продолжил Огай. — Я хочу помочь тебе. Ты же знаешь, Чуя, что всегда можешь обратиться ко мне. Крестный Папочка, помнишь? — Мори тепло улыбнулся, а Накахара немного даже расслабился. — Да, но… — И правда в том, что ты бежал от кого-то так быстро, что даже забыл одеться. Кто это был, Чуя? И что он сделал? — Стальные нотки проскользнули в голосе наставника, хотя тот, похоже, старательно их скрывал. Что ж, Огай прав во всем. Скрываться смысла нет, тем более, от него. Не то, чтобы Мори его осудит, скорее даст ценный совет, ну, или уберет надоедливого Дазай-сана из поля зрения, если тот совсем уж обнаглеет. Это же Мори, всего лишь Мори. Собравшись с духом, Чуя, краснея и нещадно сбиваясь с мысли, поведал наставнику о произошедшем сегодня, предусмотрительно стараясь не задевать все, что было до. Ни первую лекцию, ни фотографии расчлененки, ни чашку кофе в качестве извинений. Наставник слушал молча, вопросов не задавал, и, когда Накахара замолчал, тактично не стал выспрашивать подробности. — Думаю, он просто хочет затащить тебя в постель. — Кивнул каким-то своим мыслям Мори и как будто даже расслабился, хотя Чуе могло и показаться, после подобных нервных потрясений и не такое привидится. — Может быть. — Пожал плечами студент. Рассуждать об этом сейчас уж точно не хотелось, а что хотелось, так это лечь и заснуть. — А может он просто извращенец. — Нет. — Покачал головой Огай. Причин не верить ему не нашлось, Мори же точно все узнал о залетном судье прежде, чем вызывать Накахару на разговор. — Готов поспорить, с другими студентами он ведет себя нормально. — Мори-сан, вы явно что-то хотите предложить. — Чуя подозрительно прищурился. Ему всегда легко удавалось угадывать, когда наставника посещали гениальные идеи. Сейчас как раз такой случай. — Я весь внимание. — А ты неплохо меня знаешь, не так ли? — Огай шутливо пригрозил Чуе пальцем, совсем как в детстве. — Да, идея есть. После такого этот Осаму Дазай отстанет гарантированно. Вот как, даже гарантии имеются. Все страннее и страннее, обычно Мори на обещания не расщедривался, только уклонялся от ответов и неопределенно пожимал плечами. Знал ведь, что у тех, кто к нему договариваться приходит, других выходов, как правило, не имеется. Но Чуя пока пропустил это мимо себя, посчитав, что на данный момент есть и другие более насущные проблемы нежели странноватые формулировки Огая. Избавится от Дазай-сана, к примеру. — Очень многообещающе. — Накахара улыбнулся и даже подался вперед, демонстрируя, насколько он заинтересован. — Тогда поступишь так…