***
Прошло два дня с получения злополучного письма. Я сидела на стуле в гостиной, пока по комнате шныряли разные люди. По всей видимости следователь с одним из полицейских что-то обсуждали, встав поодаль от других. Вскоре они удалились в кабинет отца. Сейчас там проводился допрос Ренаты. Том сидел напротив меня, внимательно наблюдая за происходящим. Вдруг я почувствовала, что чья-та большая рука легла мне на плечо. Повернув голову, я встретилась взглядом с черноволосым парнем лет 25, не больше. На его лице сияла лёгкая улыбка. Одет он был довольно официально, чёрное пальто, белая рубашка, и брюки. Он был довольно высоким, спустя секунду он присел передо мной на корточки. — Мисс Вакер, думаю вам лучше вернуться в свою комнату, если вы нам понадобитесь. Мы обязательно вас позовем. Мужчина помог мне встать, после чего, взяв за руку, повёл в сторону лестницы. Опешив, я подняла свой взгляд на джентльмена. — А Том? Мужчина по началу не понял о ком я: — Том? А! Ты имеешь ввиду своего брата? Не волнуйся, малышка, когда мы закончим со всеми вопросами касательно его, я попрошу Тома прийти к тебе, - парень вновь улыбнулся, потрепав меня по голове. На что я неодобрительно сощурились. Не желая говорить ещё о чём либо, послушно поднялась в свою комнату. Сейчас для всех я бедная, маленькая, напуганная девочка. Возможно, этот молодой человек решил, что нахождение в гуще событий может травмировать меня. А что тогда насчёт Тома? Мы ведь одногодки. Тем более мне давно не двенадцать. Я не отрицаю, что была довольно сильно напугана. Но оставаться в неведении о ходе расследования мне не хотелось. Всё же в письме была угроза, в нём даже была упомянута я. Время текло, снизу были слышны разговоры. Я, уйдя в себя, болтала ногами, пока в дверь не постучали. — Войдите. В комнату зашли двое мужчин. Один по всей видимости был следователем. Выглядел он угрюмым. Чёрные сальные волосы запутанны, на лице щетина и глубокие морщины. Он был довольно высок. Следователь обвёл хмурым взглядом комнату, остановившись на мне. Стоящий рядом с ним парень со знакомой лёгкой улыбкой мне помахал. Это был именно тот молодой человек, который говорил со мной на первом этаже. Он помощник следователя? — Вакер... Виолетт, если я правильно помню, - мужчина сел передо мной. Его молодой помощник остался стоять. — Да, сэр. Мужчина устало вздохнул. Он вёл себя так вальяжно, что мне казалось, будто он делает нам услугу, помогая с расследованием дела. — Ты видела что-то необычное? — Не думаю, сэр. Всё было... Я пересказала всё что и сказала Тому ранее. Вопросы мужчины были довольно поверхностными. Он не проявлял какой-либо заинтересованности. Далее мне удалось узнать, что следователя зовут Велдон Гейт, а помощника мистер Акерли. Сделав ещё пару заметок в блокноте, следователь обратил свой взор на меня. — Мисс Вакер, прошу держать в секрете то, что произошло. Нельзя рассказывать о ходе дела даже своим самым лучшим подружкам. Хотя не понимаю к чему столько шума, всё ведь очевидно. Мужчина вышел из комнаты. Мистер Акерли потрепал меня по голове на прощание и вскоре тоже удалился. Я чувствовала усталость и лёгкое раздражение. «Этот следователь ведет себя, будто пуп земли! И что ему очевидно?» От возмущения я несколько раз ударила по подушке кулаками. Скоро все должны разойтись. Бедная Рената, надеюсь с ней всё хорошо. Не видела няню более трёх часов. Решила разведать обстановку на первом этаже. Тихо спускаясь по лестнице, я стала свидетельницей разговора трёх человек. — Мистер Фаулер, могу уверить вас, что не о чем беспокоиться, а в переезде нет никакого смысла. — Вы в своём уме?! Вы видели, что этот человек написал в письме? — Женщина, прошу, прекратите эту истерику. Наверняка это нелепая шутка какого-то недалёкого идиота. О какой опасности идёт речь? В таком-то тихом районе с одними пенсионерами, – в голосе мужчины чувствовалась насмешка. — Рената, мистер Гейт прав. Если он так считает, то в переезде на самом деле нет смысла. Женщина прикрыла лицо ладонями, на что следователь лишь устало вздохнул. Мне не хотелось прерывать происходящие, хотя моё негодование лишь росло. Чем отец думает? Он даже не рассматривает вероятности того, что его детям могут навредить? Рената права, в подобной ситуации хотя бы временный переезд будет лучшим решением. Я с силой сжала кулаки, к счастью, через несколько минут следователь ушёл. Это несомненно помогло моему моральному спокойствию. Хотя... «Голова кружится», - подумала я, отперевшись рукой о стену, картинка перед глазами поплыла. «Это ты во всём виновата!» В моей голове послышался истошный женский крик, граничащий с безумием. Я в шоке раскрыла глаза, меня прекратило шатать. «Слуховые галлюцинации?» Что-то подобное у меня уже было, так как воспоминания маленькой Виолетт хранилась как бы отдельно. Отрезки из её жизни иногда всплывали в моей голове при виде чего-то похожего. Со временем это стало происходить всё реже. Но слуховых галлюцинаций никогда не было. Или это всё из-за стресса?***
Мальчик сидел за своим письменным столом глубоко погружённый в собственные мысли. Что-то не давало ему покоя. Услышав долгожданный шелест, он обернулся к ползущей в его сторону змее. Наклонившись вперёд, он дал ей обвить его запястье. — Вы что-то узнали? - задал Том вопрос, который уже давно его волнует. Ему нужна хоть какая-то информация. — К сожалению нет, хозяин. Реддл напрягся, что, несомненно, почувствовал его собеседник. — Совсем ничего? Даже каких-либо следов? — Н-нет, - ответил ему нервно уж. — В любом случае продолжайте патрулирование, - приказал холодно мальчик, отпуская змею. Оставшись в своей комнате совсем один Реддл, позволил себе лечь на кровать. Он действительно не понимал, каким образом этот преследователь не оставил следов, не попался кому-либо на глаза. С момента получения письма прошла неделя. На следующий же день после произошедшего Том приказал всем змеям округи охранять территорию и при появлении любого непрошеного гостя сообщать ему. Так же он расспросил многих из них, видели ли они посторонних людей. На что получил лишь отрицательные ответы. Реддл на самом деле был обеспокоен происходящим, особенно тем, что это напрямую затрагивало его сестру. По началу Том действительно думал, что это глупая шутка, но все обстоятельства и отсутствие каких-либо следов навевали подозрения. Для безопасности Виолетт он пытался проводить почти всё время с ней. Том не особо задумывался об этом, но ему это нравилось. В школе он не мог этого делать. Мешало не только разное расписание и большое количество домашней работы, нет. Для этого были другие причины. Как только Реддл попал на Слизерин, он осознал, что там существует своеобразная иерархия. Первое время его сторонились. Он не удивилялся этому, решив, что клеймо «странный» будет проследовать его и в волшебном мире. Но оказалось, были другие причины - его фамилия. Когда Том начал делать первые успехи в магии, сильно выделяясь на общем фоне, к нему стали тянуться разные дети из так называемых «чистокровных» семей. Первым был Абраксас Малфой. В глазах Тома это был отнюдь не глупый мальчик, и, как он вскоре понял, Малфой везде искал выгоду. Том к этому времени уже знал о так называемых «грязнокровках» и «чистокровных». И однажды, читая книгу по этой теме, нашёл ответ, чем же он так заинтересовал слизеринцев. Его талант. В магическом мире считается, если ты обладаешь большим талантом к магии, то это обязательно признак твоей принадлежности к какой-нибудь чистокровной семье. Малфой всячески пытался сблизиться с Томом, видя возможную выгоду от их общения. А остальные просто последовали его примеру. Тому это льстило и в какой-то мере забавляло. У него уже были другие планы касательно использования этих связей. Узнав о том, что он ко всему прочему и змееуст, в Реддле росла уверенность в своей чистокровности. Но пока он не был уверен в этом полностью. Ему нужно было это как-то доказать. Связь между Томом и чистокровными детьми из Слизерина была пока слишком непрочной, она держалась лишь на вероятности. Поэтому Том избегал Виолетт. Было очевидно, что она грязнокровка. Из-за этого контактировать с ней становилось опасно. Мог пострадать его авторитет. Том устало потёр глаза, вспоминая приезд следователей. «Том, пожалуйста, присмотри за Виолетт», - попросила его пожилая женщина дрожащим от волнения голосом. Тому действительно не нравилось отношение взрослых к происходящему - черезмерное волнение Ренаты и безразличие к происходящему отца. Реддла страх обходил стороной. После слов няни он почувствовал некую ответственность за сестру. Год в школе не сильно, но изменил его. Ведь каждое слово сказанное им было важно, ему нельзя было понижать планку. Ведь всё, что он только начал строить, могло рухнуть. Том стал более внимательным к тому, что говорит и делает. Упавшая с полки книга отвлекла Реддла от мыслей. Он встал с кровати и подошёл к стеллажу. Название книги гласило «Преступление и наказание».***
Я ворочалась в кровати, пытаясь уснуть, но головная боль и волнение не давали мне этого сделать. Няня и отец в который раз ругались. Их возгласы было слышно даже на втором этаже. Пересохшее горло вынудило меня встать с кровати и всё же спуститься на первый этаж. С каждым шагом голоса были всё различимее и различимее. Встав в дверном проёме, мне открылась не самая приятная картина ссоры. — Сейчас же прекратите! Вы видимо забыли, что всего лишь няня. Я глава семьи! И я буду решать, что для моих детей лучше! Никогда не видела отца настолько злым. Казалось, он находился в шаге от того, чтобы запустить чем-нибудь в женщину. По виду Ренаты было понятно, что она не собирается отступать от своих слов. В первую из подобных ссору я пыталась как-то их разнять, но меня тактично попросили уйти, проигнорировав моё мнение. По этой причине я тихо прошла мимо, направившись на кухню за стаканом воды. Странное ощущение апатии не проходило, а скорее усиливалось. С прозрачным стаканом в руке, я решила вернуться к себе в комнату. Голоса взрослых и звон в ушах смешались, в глазах помутнело. Каждый шаг по лестнице давался с трудом, ноги так и норовили споткнуться. По странной причине я не пыталась позвать кого-то, говорить мне тоже не особо хотелось. Я механически, будто по чьей-то команде двигалась в комнату. Не смотря на странное состояние, единственное, что хотела - это сбежать от этих криков. С тяжёлым вздохом закрыла за собой дверь. Силы окончательно покинули меня, и я рухнула на пол. Всё перед глазами поплыло, а сердечный ритм стал единственным, что я слышала. Вскоре всё окутал мрак.***
«Почему так светло? Мои глаза», - от боли я попыталась сощуриться, но ничего не вышло. Наконец, когда глаза привыкли к свету, я огляделась. Кабинет Агнис. Странно, всё выглядит более ново, и будто живо. Или мне кажется? — Мама, мама! Смотри! Я нарисовала тебя, папу и себя, - не по своей воле из моего рта вылетели эти слова. Я попыталась как-то выразить своё удивление, но вновь тело отказалось меня слушаться. Моё тело стало ещё меньше. Наконец я посмотрела на женщину, нет, скорее девушку, сидящую на кресле, рядом с которым радостно прыгала «я» с листком в руке. Я напряглась. «Это… Агнис?» Голова девушки была опущена, а плечи тряслись. Не казалось, что она была особо рада моему присутствию. «Я не думаю, что сейчас подходящее время...», - хотелось объяснить девочке. — Ма-а-ам, - «я» небрежно подёргала девушку за рукав. «Прошу, просто уйди. У меня ужасное предчувствие!» Но «я» меня не слышала. Мой страх становился всё больше с каждой секундой. Девушка медленно повернула голову в мою сторону. Я обомлела. Она совсем не была похожа на Агнис с фотографии или на мои воспоминания. Девушка, сидящая сейчас передо мной, не излучала того тепла, её взгляд был абсолютно пустой, под глазами виднелись отчетливые круги, лицо выглядело заплаканным, а на губах застыла улыбка. Девушка выглядела безумно. — Мам... Наконец то и «я» почувствовала что-то неладное. Она сделала небольшой шаг назад. В этот же момент Элла схватила меня за горло. Полное бессилие окутало мой разум. Маленькая Виолетт царапала руки матери, пытаясь что-то прохрипеть. По щеке девушки скатилась слеза. — Е-если бы не ты! Ты! Ты во всём виновата! Что я сделала?! В чём провинилась? - во взгляде читалось отчаяние. Я чувствовала, как лёгкие заполняет раскалённый металл, а глаза начали закатываться. Дальше опять темнота, и сквозь неё я слышала крик: — Нет! Нет-нет-нет! Я люблю тебя! Мама любит тебя, не покидай меня! Я-я не хочу оставаться совсем одна! Я резко приняла сидячие положение. Жадно глотая воздух, огляделась. Моя ничем не примечательная комната. Наконец, осознав всё, я выдохнула. Тело пронзило холод. Опять? Руки были покрыты тонким слоем инея, который начал быстро таять под воздействием тёплого воздуха в комнате. — Это ведь были воспоминания? Я... На этот раз не уверена. Агнис была совсем другой, совсем не похожей на себя из до этого доступных мне воспоминаний. Что это должно значить? Странно всё это. Обморожение, воспоминания, Наблюдатель. Всё слишком неожиданно и практически одновременно. Если подумать, я ничего не знаю о Агнис, и воспоминания с ней можно посчитать на пальцах одной руки. Хлопнув в ладоши, я встала с холодного пола. Почувстовав, что крайне обессиленна, направилась в постель. Лёжа думается намного лучше. На первом этаже послышался стук двери, крики наконец стихли. «Надеюсь отец не уволит Ренату». Я зарылась под одеяло, в надежде согреться. Всё происходящее давило на меня. Мне нужно успокоиться и разработать план действий хотя бы примерный. Пускать всё на самотёк - плохая идея. Внезапно послышался стук в окно, от чего я подпрыгнула. «Ветка об стекло бьётся?» Я приподнялась, на носочках подошла к окну. И тут же пожалела. Оно было чуть приоткрыто, а на подоконнике лежало сахарное печенье и небольшая записка. «Всё будет хорошо.Наблюдатель
» Слова были выведены тем же неровным, знакомым мне почерком. Я чувствовала смесь страха и непонимания. Он переживает обо мне из-за ссор Ренаты и отца? Мне захотелось стукнуть себя по голове, настолько абсурдной эта мысль мне показалась. Вдруг он подмешал что-то в печенье? Есть его будет уж слишком опрометчиво. Завтра расскажу обо всём отцу.