Simple Man

Обходя поблёскивающие в свете фонарей лужи, Клинт думает о том, что весна совсем не похожа на другие времена года. Не потому что зимой холоднее, а осенью листья с деревьев облетают. Что бы ни происходило у тебя на душе, весна заставляет чувствовать это острей. Тогда обычное «хорошо» превращается в «замечательно», но само собой есть и обратная сторона медали. Так что если бы кто-то вдруг спросил у Бартона, как его дела, он бы ещё какое-то время пытался определиться, бывает ли хуже, чем «дерьмово». А ещё Клинт думает, что неплохо бы увидеться с Барни, и само собой не для того чтобы помириться. С одной стороны, вернуться к тому, с чего все начиналось, как только некому стало запрещать ему делать глупости, достаточно предсказуемо. С другой, Бартон не подписывался участвовать в конкурсе за звание Мистер Оригинальность. Клинт жалеет только об одном – любимая винтовка осталась дома. Лезть за ней в тайник на антресолях он не решился. Слишком много шума и мало времени, когда не знаешь, кто звонит в твою дверь. Так что теперь ему придётся довольствоваться взятым в спешке Дезерт Иглом, и это не лучший вариант. Таким стволом хорошо пугать сутенёров из Бруклина, потому что он оставляет сквозные дыры в стенах и вообще выглядит внушительно, благодаря своим габаритам. А вот для работы без лишнего шума и с дальнего расстояния, как учил его Фил, этот пистолет совершенно бесполезен. Никаких шансов остаться незамеченным. Но выстрелить из него Клинт всё равно не успевает, потому что кто-то заламывает ему руку за спину и с силой зажимает ладонью рот. Он дёргается несколько раз, но тут же замирает, когда знакомый голос едва слышно советует ему успокоиться. Следующие несколько минут Клинт послушно делает всё, что говорит его обладатель: молча выпускает из рук ставшие сразу ненужными два килограмма металла, медленно отходит назад в темноту, чтобы потеряться в переплетении переулков. – Как ты меня нашёл? Клинт не знает, рад ли он так вовремя успевшему Филу, или злится из-за того, что тот его бросил на долгих три дня, но в любом случае понимает всё быстрее, чем Коулсон успевает объяснить. – Ты меня никогда не терял, да? Всё-таки герой каждой паршивой мелодрамы просто обязан использовать эту такую популярную в современном кинематографе фразу хотя бы раз. И он, наверное, даже благодарен Коулсону, который продолжает молчать, потому что ему, Клинту, сейчас определенно нужно выговориться. – А как же взаимное доверие, Фил? Я думал, что оказался слишком надоедливым. Я думал, на этот раз тебе попали не в плечо, а в голову. Я думал... – Не верю, что говорю это, но тебе надо меньше думать. Фил улыбается, не натянуто, а, наконец-то, по-настоящему. – Сделаешь так ещё раз, и я сам тебя пристрелю, – очень серьёзно обещает Клинт. Звучит убедительно, потому что он в это верит. – И тебе придётся всё мне рассказать. Не то чтобы Фил был сильно против, но он всё ещё думает, с чего начать. Всё-таки не каждый день с лёгкой руки одного из агентов секретной правительственной организации, тебе поступает предложение пополнить ряды её стажеров. Коулсон корректно умалчивает о возрасте своего протеже во время обсуждения подобной возможности с непосредственным начальством. И где-то глубоко в душе он признает, что делает это скорее для себя, чем для Клинта, у которого теперь вряд ли на самом деле есть выбор. Впрочем, Фил недолго сомневается в правильности своего решения. Ведь за один день Бартон успел уже дважды доказать, что немного дисциплины и постоянный присмотр ему куда нужнее.