Соратник

      Порой Алистер думал, что лучше бы он и правда остался один. Кусланд по-прежнему молчал большую часть времени, отвечая на прямые вопросы, но сам заговаривал только по делу. Ведьма — язык не поворачивался назвать ее по имени — насмехалась по поводу и без, так что Алистеру ничего не оставалось, кроме как замолчать самому. Не с псом же разговаривать, право слово! Но стоило перестать болтать, как в голову лезли совершенно ненужные воспоминания. Он должен был — должен! — похоронить друзей как подобает.       Ведьмы, старая и молодая, не пустили его на поле боя. По их словам, во всей округе бы не хватило леса на погребальный костер. Кровь и смерть лакомая пища для демонов, и то, что не сожрали порождения тьмы — Алистер невольно стиснул зубы при этой мысли — могло стать вместилищем для зла из Тени. Так что соваться туда действительно было просто опасно, и все же он не мог простить себе, что не настоял на своем. Уж для тела Дункана дрова бы нашел. Думать о том, что вороны выклевывают глаза командира или, того хуже, какой-нибудь демон приглядел для себя его тело и оно сейчас ходит в жутком подобии жизни, было невыносимо.       Он прикусил губу, чтобы не разрыдаться прилюдно. Помогло плохо, слезы все же навернулись на глаза, и несколько шагов спустя он позорно растянулся в набухшей после дождей грязи, не заметив подвернувшийся под ногу камень.       Морриган расхохоталась. Кусланд остановился, обернулся — на лице лишь вежливое внимание, не более. Протянул руку, помогая подняться.       — Хорош! — снова расхохоталась Морриган.       Алистер встал, неловко растопырив перепачканные руки, и чувствуя себя распоследним дураком.       — Грязь — не сало, высохло и отстало, — буркнул он, пряча глаза и отчаянно надеясь, что Кусланд не заметит…       Зря. Похоже, он замечал все.       — Алистер, я сочувствую твоему горю. — Пожалуй, впервые за все время знакомства Айдан заговорил с ним первым, и голос его был неожиданно мягок. — Но возьми себя в руки. Сегодня ты не заметил камень, завтра не почуешь вовремя порождений тьмы, и всем нам конец.       — Я понимаю, — через силу выдавил Алистер. — Просто нужно немного времени…       — Боюсь, его у нас нет.       — Не трать зря слов, — влезла ведьма. — Жалеть себя — слишком приятно, чтобы он перестал это делать.       — Не себя!       Морриган лишь снова расхохоталась.       — Будь я служителем церкви, — медленно произнес Айдан, — сказал бы, что умершие воссоединились с Создателем, и следует не скорбеть по ним, а радоваться за них, и смиренно ждать встречи, когда придет наш черед. Однако я воин, и я спрошу: как ты одолеешь врага, когда придет время мстить, если не можешь справиться даже с собой? Скорбь никого не вернет.       — Тебе не понять!       Кусланд улыбнулся одним углом рта.       — Куда уж мне!       — Ты их не знал и не любил!       — Это правда. Дункана я ненавидел, остальных не успел толком узнать.       Тепло из его голоса ушло окончательно, лицо стало таким же холодным, как и взгляд, и Алистер, не удержавшись, вмазал по этому холеному породистому лицу. Рванулся, чтобы добавить, пропустил удар поддых. Сложившись, дернул на себя Кусланда и оба покатились по грязи.       Рядом с грохотом шарахнулся огненный шар, на который они не обратили внимания. Следующий пролетел совсем близко, обдав горячим ветром, третий взорвался на земле у самых голов, заставив обоих на миг застыть.       Алистер скатился с Кусланда, медленно, с трудом заставил себя подняться, старательно не слушая, как Морриган честит соратников на все лады. Дворянчик был хорош с мечом, но не в кулачной драке без правил и достоинства. Едва ли ему доводилось сцепляться с деревенскими мальчишками и отбиваться от однокашников: драки среди будущих храмовников случались нередко. Кусланд так же, медленно и кряхтя, поднялся, сплюнул кровью.       Пес гавкнул. Хозяин, кривясь, нагнулся, потрепал между ушами.       — Умница, Клык. Послушный.       Алистер запоздало сообразил, что мабари перегрыз бы ему глотку, если бы не… «Клык, место!» — раздалось, когда он пытался снова научиться дышать, пропустив первый удар. Щеки обожгло стыдом.       Медленно и неловко Кусланд распрямился, в упор глядя на Алистера незаплывшим глазом.       — В следующий раз я не стану его останавливать.