Соратник

      Они в самом деле оказались в центре внимания, за столом хозяина дома, стоящем на помосте в одном конце огромного зала. Кусланд, в синем и зеленом — цветах герба Хайевера — сидел по правую руку эрла, между ним и Изольдой. Сам Алистер в синем с серебром — по левую, рядом с Теганом. Больше на помосте никого не было, остальных рассадили за длинным столом, среди рыцарей — но ближе к хозяину дома. Рыцари, если и возражали, то виду не показывали. Алистер едва не поперхнулся вином, увидев, как сер Перт что-то с улыбкой рассказывает Морриган, а та благосклонно кивает. А вот тому белобрысому, что улыбается Лелиане, надо будет улыбку подправить.       — Наверное, было очень сложно найти Урну? — спросил Теган.       Алистер пожал плечами. За последнее время он перестал понимать, сложно ли то, что они делают. Надо — и ты не выбираешь противника. Орешь от ярости и боли, щит уже неподъемен, а меч едва держится в руках, но если не ты — то тебя. Потом Морриган кроет на все лады «мужиков бестолковых», и эта ругань звучит музыкой, означая, что вы еще живы.       — Не так уж сложно, — сказал Кусланд. — Рыцари Редклифа почти распутали след, введя нас на брата Дженитиви. Они справились бы сами, будь чуть понастойчивей.       — Однако справились вы, — заметил Эамон. — Наверное, там было на что посмотреть?       О, да, здесь есть на что посмотреть. Брат Дженитиви застывает, восхищенно разглядывая высокие потолки и стрельчатые окна. Алистеру глазеть некогда. Больше всего его раздражает, что противостоят им, в этот раз, люди, а, значит, невозможно заранее предсказать, где окажутся враги. Впрочем, они оказываются везде, и Морриган деловито накрывает заклинаниями каждую следующую комнату, не особо разглядывая, есть ли что внутри. В этот раз им противостоят люди, неплохо обученные, но все же — люди, которые, в отличие от порождений тьмы или демонов могут и дрогнуть, и побежать. В другое время и в другом месте, Алистер, может быть, и пожалел бы злосчастных еретиков. Но набрасываться все же нехорошо, да и нужен им этот святой прах, хотя на самом деле никто не знает, сколько в их поисках осталось разума, а сколько — надежды на чудо.       — Да, эрл Эамон, пока не забыл, — сказал Кусланд. — Надо бы организовать экспедицию прежде, чем брат Дженитиви доберется до Денерима и разнесет слух повсюду. Там на перевале остался труп дракона. Кровь, конечно, собирать уже поздно. Но чешуи и кости осталось довольно много. Жаль будет, если пропадет.       — Дракона? — переспросил эрл.       — Алистер, вы убили дракона и молчите об этом? — вмешался Теган.       На щеках банна румянец от вина, глаза заблестели как у ребенка, которому только что рассказали очередную рыцарскую историю. В его-то годы, надо же. Впрочем, вспомнил Алистер, Теган, в отличие от старшего брата, не сражался с орлесианцами, вернувшись из Вольной Марки лишь когда все было кончено. А сейчас, в годы турниров в Ансбурге люди почти не видят своего банна… Кому вообще могут нравиться турниры?       — Расскажи, — попросил Теган.       — Да нечего, в общем-то рассказывать. Так получилось…       Дракон описывает круг над их головами, воет жутко — но не так жутко, как Архидемон в кошмарных снах. Даже можно дышать, и получается поднять взгляд на чудовище. Не высовываясь из-за развалин какого-то здания.       — Хорош! — замечает Орген. — Вот бы такую зверюгу завалить! Ну, просто, потренироваться, перед этим вашим архидемоном.       Кусланд торопливо опускает забрало шлема, Алистер не выдерживает — фыркает. Ничего себе, тренировочка.       — Драконья кровь мне бы пригодилась… — говорит Морриган, провожая взглядом чудовище. — Но…       — Да вы в своем уме? — восклицает Зевран. — Страж, скажи этим…       — Красивый… — Лелиана тоже глядит вслед дракону.       — Опасный, — говорит Стэн.       Кусланд поднимает забрало, обводит взглядом своих, смотрит на скалу, на вершине которой свернулось чудовище.       — Похоже, у него там гнездо, так что прятаться и ждать, что он улетит, придется до возвращения Создателя. Идем. Полезет — придется драться, ничего не поделаешь.       Теган рассмеялся.       — Нет, я серьезно, — сказал Алистер. — Так получилось. Просто деваться некуда было.       — Скромность, конечно, украшает юношу, — заметил эрл Эамон. — Но не стоит превращать ее в самоуничижение.       Алистер бросил отчаянный взгляд на Кусланда, но тот уже занимал разговором эрлессу Изольду — как, впрочем, и полагалось по этикету.       — Я плохой рассказчик. Что до чудес, в древнем храме был привратник...       — Ты оставил отца и мать в руках Рендона Хоу, — говорит привратник. — Зная, что…       Кусланд поднимает забрало.       — Да. Я должен был остаться с ними и умереть с ними.       — Задним умом мы все сильны, страж, — Зевран кладет руку ему на плечо. — Что сделано — то сделано.       Кусланд, не оборачиваясь, сбрасывает его ладонь. А Алистер отчетливо понимает, каким будет следующий вопрос привратника и кому он будет адресован.       — Да, — говорит он. С голосом справиться не удается, и какой-то миг он отчаянно завидует самообладанию Кусланда. — От Дункана было бы больше толку.       Или они с Кусландом все же поубивали бы друг друга, — думает Алистер, ловя взгляд второго стража.       Потом появляются духи с загадками, которые Лелиана и Кусланд щелкают прежде, чем он сам успевает задуматься о смысле. Потом на них нападают призраки, уложив которых Алистер долго всматривается в собственное мертвое лицо, пока Айдан, мягко обняв за плечи, не уводит оттуда, даже не оглянувшись на своего двойника.       А потом перед ними вырастает мужчина средних лет и Кусланд останавливается, словно влетев в стену. Срывает шлем, как будто тот мешает видеть, снова всматривается.       — Ты мертв! — кричит он прежде, чем человек открывает рот. — Тебя не может быть здесь!       Стэн успевает схватить его за локоть, на втором всей тяжестью повисает Огрен, но Айдан рвется и кричит пока призрак, казавшийся таким реальным, не исчезает. Тогда он медленно опускается на пол, утыкается лицом в кожу, покрывающую ладони латных перчаток и плечи его вздрагивают под доспехом, а остальные мнутся вокруг, не зная, что сказать и, кажется, только Стэн не забывает оглядывать коридор.       Наконец, Кусланд поднимает голову.       — Все, — говорит он. — Этого больше не повторится.       И лицо его остается спокойным даже когда, совершенно обнаженный, он шагает в пламя. Которое, впрочем, не причиняет никакого вреда.       — ...Который помнил расцвет империи Тевинтер и последние дни Пророчицы, — закончил Алистер. — Он говорил, что должен провожать достойных к святыне и отделять недостойных. Боюсь, когда брат Дженитиви обнародует местонахождение храма, начнут исчезать паломники.       — Когда все это закончится, — мечтательно сказал Теган. — Я обязательно там побываю. Это паломничество обещает быть очень интересным!       — О, да, — ухмыльнулся Алистер. — Это будет очень познавательно.