Seijoh Inc.

Следующая неделя прошла без происшествий. Ойкава продолжал ежедневно преследовать Ивайзуми, постоянно жалуясь на его отношение, грубость и отсутствие навыков выращивания растений. Ивайзуми огрызался на едкие замечания, пока мужчина поливал растения и поворачивал их так, чтобы они ровно росли. Об их совместном ужине не упоминалось ничего, кроме восклицаний Ойкавы о восхитительности якитори. Он не вспоминал о целомудренном, мимолетном поцелуе, и Ивайзуми предпочел ничего об этом не говорить. И он, безусловно, не думал об этом, как минимум, три раза в день. Ивайзуми время от времени ловил на себе взгляд Ойкавы, который он мог назвать тихим ожиданием. Когда мужчина окликнул его, Ойкава отмахнулся от вопроса с легким заявлением о том, что он просто пытается понять, как Ивайзуми может так сильно хмуриться и не зарабатывать морщин. В течение этой недели Ивайзуми переживал острый личностный кризис. Даже после разговора с Куроо он продолжал молча настаивать, что ничего не чувствует к Ойкаве Тоору. Ойкава был не столько человеком, сколько занозой в заднице Ивайзуми. Он не мог себе представить, как кто-то может испытывать чувства к этому идиоту. Пару дней спустя, когда Ивайзуми поймал себя на том, что с некоторой нежностью наблюдает, как Ойкава вешает декоративный календарь на голую стену его кабинета, то подумал, что, возможно, немного лжет самому себе. Через день или два после этого, когда Ойкава запрокинул голову и рассмеялся над чем-то, что Ивайзуми не мог назвать шуткой, мужчина почувствовал боль в груди, которая была признаком какой-то болезни. Он подумал о визите к врачу. Любой диагноз был бы лучше, чем то, что он подозревал. В конце той недели Ивайзуми дошел до того, что ему пришлось признаться самому себе, что он, как прямо сказал Куроо, в полной заднице. Он понял это, когда лифт остановился на их этаже, двери открылись, а он затаил дыхание в тихом ожидании, после почувствовав волну разочарования, когда посетитель на их этаже оказался просто стажером, доставляющим почту. Ивайзуми опустил голову на стол и глубоко вздохнул, чтобы не закричать от отчаяния. Легкий стук в открытую дверь вернул его к реальности. — М-м-м, Ивайзуми-сан? — это был Ханамаки, с явным беспокойством разглядывающий сутулую фигуру своего начальника. — Все в порядке? — Да, — сказал Ивайзуми, выпрямляясь в кресле и делая вид, что не находится на грани нервного срыва. — Тебе что-нибудь нужно? Ханамаки вошел в кабинет с кипой бумаг в руках. Поразительно, как быстро они поменялись ролями, как только Ивайзуми узнал о правилах ведения дел в компании. Он легко вошел в роль авторитета, хотя иногда полагался на Ханамаки, когда возникала новая ситуация, с которой он еще не сталкивался. — Мне нужно несколько ваших подписей, — сказал Ханамаки, кладя бумаги перед Ивайзуми. — Это для заказов на закупку, прежде чем мы отправим их в финансовый отдел. — Конечно, — сказал Ивайзуми. — Надеюсь, ты уже все перепроверил? — Да. Но можете проверить еще раз. Ивайзуми перевернул страницу и нацарапал свою подпись в нужных местах. — Не надо, — сказал он. — Я тебе доверяю. Ханамаки молча кивнул, принимая комплимент. Когда Ивайзуми закончил, он отодвинул бумаги обратно к Ханамаки. — Не мог бы ты отнести их Куроо-сану? Я знаю, что он любит сдавать все это до полудня. — Конечно, Ивайзуми-сан. — Спасибо. Ивайзуми посмотрел на экран своего компьютера и попытался вспомнить, что он делал до того, как прибыл лифт и рассеял его мысли. На экране появилась таблица с датами, цифрами и процентами. Он несколько раз моргнул, сосредотачиваясь на работе, и попытался упаковать свои собственные проблемы в незаметный уголок сознания, где они не будут отвлекать. В отдалении он услышал стук дверей лифта, когда Ханамаки поднялся на девятый этаж. Он начал набирать цифры в пустые ячейки, время от времени щелкая мышкой, пока настраивал нужные столбцы. Он начал этот отчет накануне и должен был закончить его к пятнице. У него было много времени, но лучше сделать это как можно быстрее. Ивайзуми никогда не был бездельником и не собирался начинать сейчас. — Ива-чан! — голос прозвучал почти как крик из-за двери его кабинета. Ивайзуми вздрогнул так сильно, что ударился коленом о стол. Он хлопнул ладонью по столу, прожигая взглядом Ойкаву. — Какого черта ты делаешь? — Прости, я тебя напугал? — невинно моргнул вошедший. Ивайзуми стиснул зубы. Он думал проверить, не появился ли синяк на его колене, но не хотел, чтобы Ойкава подумал, что он все же испугался. Через плечо Ойкавы он увидел Куними, который высунул голову из-за стены своей кабинки, ухмыляясь. — Закрой дверь, если собираешься войти, — сказал Ивайзуми. Он отвернулся от Ойкавы и снова уставился в компьютер, делая вид, что все еще поглощен работой. Ойкава сделал, как ему было сказано. Шторы были закрыты, так что если сотрудники Ивайзуми и продолжали издеваться над ним, то ему, по крайней мере, не пришлось быть свидетелем этого. Ойкава обошел стол и встал над плечом Ивайзуми, наблюдая за его работой. Через мгновение он наклонился, его дыхание взъерошило волосы Ивайзуми, когда он указал на экран. — По-моему, ты неправильно рассчитал этот процент. Разве здесь не две сотых? — Нет, Дерьмокава. Я использую эту формулу, — сказал Ивайзуми, указывая на скопление цифр в углу экрана. — Ты можешь отойти? Я не могу сосредоточиться. Сама близость отвлекала, но когда Ойкава склонился над ним, Ивайзуми уловил запах одеколона, который, вероятно, был дороже целой месячной арендной платы. Он был на грани. — Ты сегодня сердитый, Ива-чан, — сказал Ойкава. Он вернулся к столу и плюхнулся в одно из мягких кресел напротив Ивайзуми. — Я каждый день такой. Это просто мой характер. Краем глаза Ивайзуми заметил, что Ойкава усмехнулся. — По крайней мере, ты честен сам с собой, — сказал он. — Это первый шаг к улучшению, Ива-чан. — Мне не нужно улучшение, все и так хорошо. — И ты всегда называешь меня эгоистом. — Ты самый эгоистичный человек, которого я когда-либо встречал. — Ива-чан очень сердитый. Ивайзуми фыркнул себе под нос. Он все еще стучал по клавишам, но уже не понимал, что делает. Ему придется вернуться и исправить все эти ошибки позже. Прямо сейчас его мысли были заняты только одним, и это было длинное, худое тело, сидящее в кресле напротив него. На прошлой неделе, после того как они поужинали вместе, Ойкава сказал, что они должны снова куда-нибудь сходить. С тех пор, однако, он ни разу не упомянул об этом. Ивайзуми не хотелось признавать, но он ждал приглашения, и поэтому задавался вопросом, не сделал ли он что-нибудь такое, что заставило Ойкаву изменить свое решение. Но если бы он слишком сильно напортачил, Ойкава не стал бы ежедневно вторгаться в его кабинет. У него не было других причин находиться на седьмом этаже. Было ясно, что он пришел сюда только для того, чтобы поговорить с Ивайзуми. Именно это осознание побудило Ивайзуми заговорить, презирая каждое слово, слетавшее с его собственных губ. — У тебя есть планы на обед, Мусорокава? Он не смотрел на мужчину, когда задавал вопрос, но мог почувствовать удивление Ойкавы. — Пока нет, — ответил тот. Он придвинул свой стул поближе и положил локти на стол, улыбаясь Ивайзуми. — Почему ты спрашиваешь, Ива-чан? Ивайзуми разрывался между желанием пригласить его на свидание и желанием столкнуть со стола. Он допустил ошибку, удерживая зрительный контакт более трех секунд, и после этого слова вырвались против его воли. — Пойдем купим карри через дорогу, — предложил Ивайзуми. — Я угощаю. Я твой должник. — Конечно, Ива-чан! Я думал, ты никогда не спросишь, — ответил Ойкава с ослепительно-яркой улыбкой. Ивайзуми почти пожалел об этом. Но в то же время какая-то его часть была в восторге от того, что ему не отказали. — Встретимся внизу в двенадцать, — сказал Ивайзуми. — Мы можем пойти туда вместе. — Звучит превосходно. Поскольку ты платишь, я закажу самое дорогое блюдо в меню. — Ой, я внезапно передумал. Какое-то время они перебрасывались шутками — еще один рутинный спор ни о чем важном. Но сейчас это было привычно для Ивайзуми, он даже чувствовал себя комфортно. И Ойкава был очарователен, когда дулся на особенно резкие комментарии Ивайзуми. — Может быть, я все же откажусь с тобой обедать, — сказал Ойкава несколько минут спустя, когда Ивайзуми ухитрился коснуться его внешнего вида. — Конечно. А теперь убирайся отсюда, чтобы я мог нормально работать. Увидимся в двенадцать. Ойкава сдался с драматичным вздохом. Он закатил глаза и встал, отбросив челку с глаз, прежде чем направиться к двери. — Хорошо, Ива-чан. Может быть, к обеду ты станешь менее раздражительным. — Даже не рассчитывай. — Как грубо. Ойкава вышел из кабинета, помахав рукой и подмигнув Ивайзуми, который сказал себе, что это ничего не значит. Он видел, как Ойкава подмигивал в самых разных ситуациях. Это вовсе не означало, что он флиртует. Впрочем, если бы это было так, Ивайзуми не стал бы жаловаться. Примерно через десять минут после того, как Ойкава поднялся на лифте на десятый этаж, Ивайзуми снова положил голову на стол, гадая, что же он натворил. В то время это казалось хорошей идеей. Теперь ему пришлось мириться с тем, что он только что пригласил Ойкаву Тоору на обед. Черт. Он был в полном дерьме. Раздался стук в дверь, но мужчина даже не поднял головы. — Вы уверены, что вы в порядке? — вернулся Ханамаки, вероятно, закончив свои дела. — Дальше по улице есть дешевая клиника. Они проверят, если вы думаете, что что-то не так. Определенно что-то было не так, но это было не то, что клиника могла бы исправить. — Я в порядке, Ханамаки. Правда. Ивайзуми сумел взять себя в руки и пережил остаток утра без происшествий. Его успех был, в первую очередь, потому, что он убедил себя, что, хотя формально и пригласил Ойкаву на свидание, это было всего лишь встреча за обедом. Это было совсем не похоже на свидание в виде ужина вместе. Не было никаких романтических ожиданий, никаких забот о том, что делать после окончания вечера. Поев, они возвращались к работе, и на этом все заканчивалось. Ойкава, возможно, даже не думал об этом как о свидании. Ивайзуми не пытался быть романтичным, когда звал его. Это больше походило на быстрый обед между друзьями. Может быть, Ивайзуми следовало быть более откровенным и решительным и пригласить его на ужин в субботу, тогда-то и станет ясно, чего от него ждут. Но он едва смог пригласить его на обед. Разговор о чем-то вроде ужина в выходные был чем-то невозможным. Когда наступил полдень, Ивайзуми уже ждал лифт, постукивая носком ботинка по полу в беспорядочном ритме. Его подчиненные не горели желанием уходить. Они столпились вокруг кабинета Киндаичи, смеясь над какой-то шуткой, о содержании которой Ивайзуми ничего не знал. Он подозревал, что речь шла о нем самом. Двери скользнули в сторону, и Ивайзуми шагнул внутрь. Он почти ожидал увидеть Ойкаву, который уже ждал его с этой глупой, идеальной улыбкой на лице, но кабина была пуста, за исключением заместителя директора компании. — Здравствуйте, Ушиджима-сан, — кивнул Ивайзуми, заходя внутрь. — Ивайзуми. Надеюсь, все идет хорошо. — Все отлично, спасибо. Спускались они в полном молчании. Ивайзуми смотрел, как сменяются вниз номера этажей: шесть, пять, четыре.… На три тяжелая рука опустилась на его плечо, и Ивайзуми испуганно поднял голову. Ушиджима хмуро посмотрел на него сверху вниз, лицо его было серьезнее обычного. — Ты хороший человек, Ивайзуми, — сказал он. — Я уважаю тебя и твою работу. Ивайзуми несколько раз смущенно моргнул. — М-м, спасибо? Взгляд Ушиджимы стал жестче, когда они добрались до первого этажа и лифт остановился. — Будь осторожен с Ойкавой, — предупредил он, для убедительности сжав плечо Ивайзуми. Затем двери раздвинулись в стороны, Ушиджима вышел, а Ивайзуми остался тупо смотреть ему вслед. Быть с ним поосторожнее? Что это должно было значить? Он аккуратно ступил на лестничную площадку и тут же заметил Ойкаву, стоявшего в нескольких метрах от него. — Ива-чан! — воскликнул он, махнув Ивайзуми рукой. — Ты опоздал на три минуты. Это не очень вежливо. Ивайзуми ничего не ответил. Он посмотрел в сторону парадных дверей, где Ушиджима уже выходил на тротуар. — Ты выглядишь странно, Ива-чан. Ты повеселел? — Ойкава дернул его за рукав. Ивайзуми повернул голову и встретился с выжидающим взглядом мужчины. — Не думаю, — сказал Ивайзуми. — А ты стал не таким надоедливым? Ойкава начал громко возмущаться, и все пришло в норму. Тем не менее, Ивайзуми не мог не прокручивать в голове слова Ушиджимы, задаваясь вопросом, почему он решил сказать ему это предупреждение. Неужели он имел в виду, что ему стоит осторожно обращаться с Ойкавой? Или он имел в виду, что Ивайзуми должен быть осторожен ради себя самого?