Матсукава – Х.Т.
Доброе утро, мой милый друг, Мне бы так хотелось порадовать вас новостями о том, что я прочитал пару томов очередного произведения, где двое горячо любят друг друга, но я не читаю ничего, кроме ваших писем и утренних газет. Надеюсь, я не доведу вас до слез, если скажу, что вы мой нежный герой романа, и я влюблен в вас с первых строк. Иногда вы кажетесь мне недосягаемым сказочным принцем, которого я наделил самыми милыми чертами, иногда далеким странником, до которого я так и не смогу дотронуться… Прерывая свои мечты о вас, могу я просить о встрече? Всего одной. Я понимаю, что прошу слишком многого, но осознание того, что вы так близко, все не покидает меня, и вы чудитесь мне в каждом встречном. Вы спросили меня о том, что я думаю насчет поцелуя короля и неизвестного парнишки. С одной стороны, мне жаль его Высочество, ведь он кажется мне глубоко одиноким человеком, потому на месте незнакомца я бы позволил ему такую маленькую шалость. С другой стороны – я тешусь газетными заголовками, которые не могут понять, кто же этот молодой джентльмен. Рад, что вам понравилось «Царствие небесное». Я бы очень хотел взглянуть на него вместе с вами, и мне жаль, что мы так и не встретились. Признаюсь, мне почудилось, что кто-то хотел взять меня за руку, но, увы, обернувшись, я увидел лишь пустой холл картинной галереи. Простите меня за то, что пишу вам так мало. Мне нечем себя оправдать. В последнее время навалилось так много дел, а мои мысли лишь о том, как сильно я хочу вас увидеть. Я невыносимо влюблен в вас, я бы назвал это помешательством, моим личным безумием. Мне так грустно, что я не могу найти вас в своей стране. Не могу коснуться ваших рук, не говоря уже о том, что могу лишь завидовать королю, которому запретили поцеловать, наверное, такие желанные им губы. Скажите мне, как любите меня, прошу. Спасите мою душу, она ведь у вас в руках. С непостижимой любовью, М. И.Дневник Ханамаки.
В обед мы выехали из замка. Как я понял, поместье министра находилось не так далеко, потому мы поехали в открытом экипаже. Считаю это ужаснейшим решением Матсукавы. На середине пути я продрог, и он закутал меня в свою шубу, а сам заскочил на место кучера и поехал намного быстрее. Если после этой поездки в моих волосах проступит седина, я ничуть не удивлюсь. Яхаба поехал с нами, потому что я настоял на том, что он очень мне нужен, хотя как таковой потребности в камердинере я не имел. Ойкаву я так же посвятил в роман между слугой и министром обороны, потому Тоору возымел влияние над Иваизуми, который, видимо, попал под чары моего компаньона еще прошлым вечером. Они немного повздорили, но затем сидели вместе подобно попугаям-неразлучникам. Мы решили отобедать чуть позже, и министр предложил нам прогуляться по его дому. Мне пришлось ухватить короля за локоть и увести в дальние комнаты. Я хотел разговорить его, и он рассказал о своем детстве, о дружбе с Иваизуми и Кьетани, которые, как оказалось, были без роду, без племени. Иваизуми принадлежал к семье земледельцев, а Кьетани был отпрыском военного. Они дружили, и только Матсукава выделялся своими королевскими корнями, на которых его друзья внимания не заостряли. Однако, произошел, что называется, конфуз. Пока мы прогуливались по коридорам, я заметил две мужские фигуры на углу, потому без промедления затащил короля в первую попавшуюся комнату. Он ничего не понял, естественно, и мне пришлось шепотом ему объяснять, что к чему. Однако, дверь начала открываться, и я затолкнул его в шкаф, закрывая его рот своими ладошками. У него горячие губы. В комнату зашли Кьетани и Яхаба. Они целовались, боже, я готов был помолиться, таким грешником я себя почувствовал. Король был слишком близко ко мне, он дышал в мои ладони, смотрел своими темными глазами, пока я упадал спиной в шубах. Какой позор! Он притянул меня к себе, укрывая от пыли шкафа. Мне не хотелось подслушивать разговор министра и моего камердинера, но тяжело было пропустить мимо ушей горячие признания в любви и тихий плач Яхабы. Кьетани оставил его одного, признаваясь, что ему нужно что-то обсудить с королем. Матсукава хотел меня остановить, но я вылез из шкафа и присел к Яхабе на кровать. Стал утирать его слезы и успокаивать. Король ушел за Кьетани, и Шигеру был изрядно напуган его появлением. Однако не пришло и получаса, как Матсукава вернулся. Кьетани, видимо, храбро признался в чувствах к Яхабе, потому они постарались быстро объяснить, что Шигеру станет его камердинером, а нынешний камердинер министра перейдет ко мне. Обмен был абсолютно честным. Нам пришлось оставить их вдвоем, чтобы они могли побыть наедине друг с другом. Я рад, что все сложилось именно так. Вечером дали прием. Несмотря на то, что резиденция министра сравнительно невелика, он принял у себя около двухсот человек, и все они были важными птицами королевского общества. Я хотел познакомиться с кем-нибудь, но король попросил держаться подле него и ни с кем не разговаривать. К счастью, Ойкава и Иваизуми не дали мне скучать. Хаджиме, к слову, рассказал мне все сплетни, которые витают в высшем свете, рассказал и о том, кто есть кто. Его величество пригласил меня на танец. Я хотел ему отказать, но Ойкава сказал, что это будет хорошей возможностью узнать друг друга получше. Знал бы он, в какой интимной близости я уже побывал с этим мужчиной голубых кровей! Но, ко всему прочему, у меня просто нет права отказывать ему… Однако, мне кажется, что он не относится ко мне собственнически, только я воспринимаю себя так, словно бы я продался в рабство на всю свою жизнь. И вот, мы танцевали, мне казалось, что мои ноги даже не касаются пола, настолько он уверенно вел в вальсе. Я даже не помню, о чем мы говорили, но он нежно улыбался, словно бы действительно счастлив… Остановившись в центре зала, Матсукава сделал мне предложение, сняв с пальца тяжелый перстень и уверенно водрузив его на мой похолодевший от испуга палец. Это должно было случиться. Только если Иссей был уверен в своих действиях, то я растерялся и побледнел на месте, словно бы надо мной наконец-то возвели гильотину, которая предназначалась мне с того момента, как я переступил границу между нашими странами. Я расплакался, и он прижал меня к себе, успокаивая. Все решили, что я это от великого счастья. Смогу ли я найти счастье с этим человеком? Я всё ещё люблю М.И. всем сердцем, все мое естество хочет найти его, наконец раскрыть всю правду. Он бы меня утешил, если бы знал, в какой я ситуации. Он бы точно нашел для меня слова поддержки. Сказал бы, что это ничего. Что я буду счастлив… Почему все именно так? Почему я не простой клерк? Когда я шел по коридору в комнату прислуги, ко мне обратилась леди, имени которой я не знаю. Она сказала, что я не понимаю своего счастья. Короля хочет получить буквально каждая дама в этой стране, а мне он достался просто так. Может я и не понимаю своего счастья, но у нее нет права меня осуждать. Так что я сказал ей, чтобы она свои слова оставила при себе, ведь мне ее нравоучения ни к чему. Когда мы ехали назад, я сделал вид, что уснул на плече у Ойкавы. Они позволили себе заговорить обо мне. Король оказался разочарован моим расстройством насчет женитьбы, и Ойкава позволил себе высказаться нелестно в его сторону. Он наговорил ему много всего, в том числе и о том, что для Иссея я просто новая игрушка, и ему нет смысла претворяться, ведь никто из нас не любит. М.И, что мне делать? [ Владелец дневника обессиленно вздохнул, берясь за новый лист бумаги и конверт. ]Ханамаки – М.И.
Дорогой, М.И, Если честно, мне очень многое нужно вам рассказать. Например, о том, что я великий обманщик, я столько от вас скрыл, просто потому что хотел пообщаться с человеком, который не будет мне угождать только из уважения к моему социальному статусу. Я никогда не говорил вам ни о чем, что бы касалось моей реальной жизни. Мы всегда обсуждали лишь искусство, забавные случаи из жизни, упуская чины и имена, говорили о том, что никак не может дать и намека на то, кто же мы на самом деле. Я больше не буду вам писать. И вы не пишите мне тоже, прошу. Я в вашей жизни был лишь несложным романом, нескладной поэмой о романтике, и я надеюсь, что вы не будете искать следующие главы этой истории. Я в последний раз напишу, как горячо люблю вас. Я никогда ещё не чувствовал чего-то настолько приятного, нежного и светлого, как ваша ласка между строчками. Ваши письма спасали меня от печали и тоски, а мысли о вас делали небо ярче. Глупо, наверное, писать об этом, зная, что больше я никогда не получу от вас и строчки. Я люблю в вас всё – искренние и точные мысли, а ещё вашу манеру писать «р» с длинным хвостиком на еще строчку ниже. Ради вас я поверил в мечту. Научился искать что-то прекрасное в осенних листьях, а ещё немножко поверил в себя. Я совершил кое-что, что не могу обратить, и потому вынужден поставить точку. Но, знаете, мне не жаль, потому что я собираюсь защитить то, что мне дорого, и так и должны поступать люди, верные своему предназначению. Меня не запомнят как какого-то важного человека, не запомнят, потому что никто не поймет, зачем я это сделал. Но ведь главное, что знаю я. Теперь знаете и вы. С уважением и бесконечной любовью, Ваш Ханамаки Такахиро, Принц Южных Земель.Дневник Иваизуми.
Сегодняшний день был тяжелым. Матсукава сделал предложение принцу, и тот, конечно же, испугался и не дал ответа, но для гостей приема он был бесконечно счастлив и влюблен в его величество. Я беспокоюсь за него, но еще больше переживаю за короля. Он выглядел подавленным, когда Ойкава отчитал его в карете. Его слова… Я рад, что он не назвал принца своей собственностью, но он сказал Тоору оставить Ханамаки здесь и уехать обратно к себе. Ойкава так не поступит, но мне он ясно дал понять, что его величество может сильно пожалеть, что позволил себе ответить ему в столь резком тоне. Я долго объяснял Тоору, что Иссей это всё сказал на эмоциях, и, кажется, целоваться ему нравиться больше, чем слушать меня. Я заглянул в комнату Ханамаки, когда уходил от Ойкавы, и принц отдал мне письмо. Он сказал, что мне больше не придется заниматься его почтой, и мне пришлось спросить у него, что произошло. Принц покачал головой и пожелал мне спокойной ночи. Он вообще знает, что после таких заявлений нельзя желать спокойной ночи, потому что я попросту заснуть не смогу!.. Ханамаки захотел окончить переписку с Матсукавой. Что ж, мне сейчас не нужен подавленный и расстроенный король, который на эмоциях причинит всем слишком много боли, поэтому письмо полежит у меня в столе. Мне нужно срочно поговорить с Ойкавой. [ Дневник был оставлен из-за срочного дела. ]Дневник Ойкавы.
Иваизуми так хорошо целуется. Я бы хотел поговорить об этом с Ханамаки, но его сердце разбито, и я не могу делать ему ещё хуже. Ещё бы его сердце было в порядке, ведь этот напыщенный король сегодня сделал ему предложение. Он посмел злиться на то, что принц расстроился, а ведь сам-то!.. Разве его любовь по переписке закончилась? Мне казалось, у них с Ханамаки любовь до гроба, но нет, Иссею лишь дай повод – и он полезет целоваться! Я так зол на него. Он и хочет заполучить Ханамаки, и близко его не подпускает. Его поведение [ Мысль оборвана. ] Только что приходил Хаджиме: он рассказал мне о содержимом письма Ханамаки, рассказал о том, что не собирается его отдавать, чтобы не случилось чего-то непоправимого. Нам нужно срочно действовать, и мы, кажется, придумали план. Сегодня я посплю с принцем в одной комнате, ведь он расстроен куда больше, чем я предполагал. [ Тоору взял подсвечник и срочно поспешил в соседнюю комнату. Дневник так и остался лежать на столе. ]