Королева отверженных

      Винсент был в ярости. — Чего?! Ты мало того, что чуть не убила мне Марселана, так теперь еще и ждешь, что я пойду в какую-то канализацию, в какие-то катакомбы, и поговорю с засевшими там ворами?! — Слушай, я… — Ты катишься в Обливион со своими предложениями, поняла?! — Винсент! — Марселан, не кричи, тебе нельзя напрягаться. — Ну ничего себе ты заботливый, — улыбнулся бретонец. — Слушай сюда, придурок, ты раскис. Ничего, что мы с тобой очень хорошо и сытно жили несколько месяцев, а? Хочешь обратно в Даггерфолл? Соскучился по заточкам под ребрами?       Винсент вскипел еще рез. — В Даггерфолле мы хотя бы не получали от даэдра! — Так я получил не от даэдра, а от взрывчатки, заметь! — Я сейчас не понял, ты вообще чего эту курицу защищаешь? — Ты кого курицей назвал?! — встряла Жанду. Винсент недовольно посмотрел на нее. — Так, давайте не бу… — Марселан закашлялся, — …дем друг друга закидывать взаимными оскорблениями, ага? Это никому из нас не поможет. Винсент, ну сходи ты проведай этих ребят. Тебе сложно, что ли? — Сложно?.. Сложно?! — впервые в жизни Азхар увидела, как вечно спокойное, временами каменное лицо бретонца побагровело. — Как будто спуститься к даэдра знает кому даэдра знает куда — это то же самое, что и влезть в банк!       Он повернулся к редгардке. — Ты чуть не отняла у меня единственного человека, который мне дорог, и теперь хочешь, чтобы я с тобой куда-то шел?! — Вообще-то… — Заткнись, Марселан. Мы увольняемся. — Чего?! — Я сказал: «Мы увольняемся»! — Винсент, все понимаю, но… — Марселан поморщился, — … говори за себя, да? Я никуда не пойду. — То есть ты готов променять меня, которого знаешь почти всю жизнь, на какую-то благородную девку?! — Слушай сюда, придурок, — тут нахмурился уже Марселан. — Я тебя ни на кого менять не собирался. Я остаюсь здесь, потому что здесь у нас с тобой — заметь, у обоих! — есть работа, деньги, связи и неплохие условия. Мы живем в богатейшем районе города. За нашими комнатами и нашими вещами ухаживают слуги. Мы, мать твою, разговариваем с капитаном местной стражи не из камеры, а вполне на равных! Ты чего, совсем дурак от такого отказываться?! — А у тебя на уме одни только деньги, я посмотрю. — А у тебя, значит, нет? Ты у нас самый бескорыстный человек, я так понял, да? И когда тебе деньги дают, ты от них гордо отказываешься?       Винсент прорычал что-то невразумительное и вышел из палаты Марселана, громко хлопнув дверью. — Расслабьтесь. Дайте ему остыть пару дней, — бросил бретонец. — Очухается — сам придет. — И ответит мне за курицу, — пробурчала Жанду. Марселан засмеялся и закашлялся. — Азхар, если не секрет, на кой тебе посылать Винсента в канализацию? — Во-первых, там прохладно, а я, как выяснилось, ненавижу жару. Во-вторых, мне нужно убежище, в котором я буду смотреться, ну… Более «своей» для простых людей. Согласись, что идти жаловаться в поместье к богатой даме вряд ли кто-то пойдет.       Марселан почесал репу. — Ну ладно. Не хотел бы я, конечно, жить в канализации, но раз придется… — Ты же знаешь, что я создам все условия. — Да знаю, — улыбнулся бретонец. — Вот только вряд ли, так сказать, местное население тебя послушает. В Сентинеле своей гильдии воров нет. Редгарды вообще в целом индивидуалисты, и к каким-то объединениям на ровном месте не склонны. Это тебе не каджиты, которые, оказавшись за пределами Эльсвейра, тут же оказываются друг другу братьями. — Резонно, — кивнула Азхар и задумалась. — Впрочем, я, кажется, знаю, как их уговорить. — И как?       Она улыбнулась и закрыла глаза, переключившись на взор, подаренный ей Дюрневиром. Она знала, как выглядит в этот момент со стороны — страшные, белесые, немного светящиеся глаза с большой долей вероятности произведут впечатление на суеверных редгардов. — Жанду говорила, что быть даэдра в Нирне очень выгодно. По крайней мере, в краткосрочной перспективе. — Чего?.. Что с твоими глазами?! — Не пугайся, Марселан, это подарок от Дюрневира. — Выглядит, ну… — бретонец замялся, — достаточно непривычно. — Кхе-кхе, — Жанду недовольно прокашлялась. — Не хочу тебя расстраивать, но у меня к даэдрическим глазкам прилагается еще и меч. — А у меня — умение открывать портал на Острова, — Азхар ненадолго задумалась, после чего расплылась в довольной улыбке. — Впрочем, зачем мне заставлять Винсента лезть канализацию, если я могу сразу попасть туда… Ну, пусть и сделав крюк через Обливион. — Зачем?.. — А теперь вспомни себя полгода назад. Ты сидишь в Даггерфолле, в своем убежище. Вдруг перед тобой открывается портал, оттуда выходит кто-то со страшными сияющими глазами и говорит, что у тебя два варианта — подчиниться или сдохнуть. Ну и? Твои действия? — Резонно, — Марселан почесал затылок. — Может сработать. Только возьми с собой на всякий случай Жанду. — Или Клыка. — Клыка?.. — Это та гадина, которая вытащила тебя из пожара. — А. А-а-а. — Он — еще одна причина, по которой мне придется слинять в какие-нибудь катакомбы. Клык боится огня, любит прохладу и влагу. Я ни на что особо не надеялась, посылая его за тобой, но то, что он все-таки переборол себя и вытащил тебя из огня, делает ему честь. — Азхар коротко хмыкнула. — За мной должок. — Я все равно пойду с тобой, — бросила Жанду. — На всякий случай. — А кто у этих, ну, из катакомб, главарь? Не узнавала? — спросил Марселан.       Азхар поморщилась. — Какой-то Атхон. — Не, не знаю такого, — бретонец цокнул языком. — Ну да ладно.       Редгардка снова погрузилась в свои мысли, и через пару мгновений начала улыбаться. — Опа-опа, узнаю эту улыбку, — засмеялся Марселан. — Наша госпожа что-то снова придумала. — Именно, — почти промурлыкала она. — Зачем мне раскрывать свое умение открывать порталы и свои глазки, если я могу просто нанять этих воров… И сдать их данмеру? — Жестоко, но вариант рабочий, — бретонец снова закашлялся. — Если ты уверена, что тебе не понадобится небольшая кучка ручных головорезов, то почему нет? — Не понадобится. Зачем мне содержать орду воров, если у меня есть два профессионала?       Марселан даже как-то приосанился. — Ты только учитывай, что слухи и новости в преступном мире распространяются быстро, — сказал он, все еще довольно улыбаясь, впрочем. — Уже давно весь Сентинель знает, кто посадил Роберта и кто поймал Диршана, поэтому с тобой они на контакт, скорее всего, не пойдут. — Значит, от моего имени будет говорить Дж’Хара, — решительно бросила Азхар. — Она себя еще не запятнала общением со стражей. Надо только ей своих украшений побольше выдать, чтобы сошла за богатую торговку. — Следующий вопрос. Вот ты получишь эти катакомбы. Что дальше?       Азхар снова коварно улыбнулась. — Я хотела возглавить тех, кто не может защитить себя сам. Нищих, воров, бродяг, простолюдинов, бессильных что-либо изменить… И хорошенько отыграться на всей Сентинельской знати. Они мне надоели. — Надеюсь, ты не считаешь, что те самые простолюдины и нищие — сплошь паиньки, а знатные господа — сплошь уроды и сволочи? — Марселан выглядел немного обеспокоенным. — Я за свою жизнь успел побывать и там, и там, так что могу тебе сказать, что обе категории благостным характером и манерами не отличаются. — Я знаю, спасибо. Слушай, именно воры, контрабандисты, проститутки и иже с ними вдохнули в меня жизнь. Именно те, кого нормальные люди считают отбросами, помогли мне освободиться, в то время как знать использовала меня как разменную монету. И меня, и мою мать, и моего отца, в общем-то, тоже. — То есть ты хочешь отомстить? — И да, и нет. Мстить уже некому. Диршан мертв. Шамаран спасен от Молаг Грунды и теперь сделает очень многое для меня, если я попрошу. Сефир, отправивший мою мать замуж практически за первого встречного, тоже мертв. Я просто хочу, чтобы больше никто и никогда не оказался в той ситуации, в которой оказалась я. — Ты не сможешь изменить весь мир.       Глаза Азхар сверкнули. — Ну, это мы еще посмотрим.       Она вернула себе привычные карие редгардские глаза и вышла из госпиталя, отловила во дворе какого-то мальчишку и повелела сходить в свое поместье и привести каджитку Дж’Хару, пообещав тому немного золота. Когда ее верная соратница, занимавшаяся всей бухгалтерией и бумажной волокитой, прибыла на место, Азхар сдержала слово, сунув ребенку в руки небольшой кошель, и обе женщины отправились в палату Марселана. — Итак, мы все в сборе… Ну, почти. Не хватает только Винсента, — начала редгардка. — Нам нужно подставить группу воров. Дж’Хара, ты сыграешь роль богатой торговки, которая захочет обворовать конкурентку. То есть, меня. — Хм-р-р. Хорошо. Только каджитке нужно будет выглядеть немного… — Украшения, одежду и охрану я тебе дам, не переживай. Марселан, насколько затея жизнеспособна? — Вполне, — бретонец пожал плечами. — Ты только учти, что твоя цель — не сама кража, а передача воров данмеру целехонькими. Это значит, что ты должна выдать им что-то, что точно будет доказывать, что они тебя обворовали. — Хм… Самое логичное, что я могу придумать — это бумаги. — Ты еще учитывай специфику самой воровской шайки, которую собираешься сдать. Смотри, если ты хочешь сдать всю группу, то посылать их за бумагами бессмысленно. Документы может утащить один человек, а тебе нужно повязать всех. Это во-первых, а во-вторых — где гарантия, что ребятки пойдут воровать бумаги? Открою тебе страшную тайну — за такую работу воры обычно не берутся. Половина не умеет читать, а значит, велик риск спереть что-то не то, а мороки с такой работой больше, чем выхлопа. А еще кражей документов не побахвалишься в таверне за кружкой пива. — Отлично, — Азхар потерла ладошки. — Тогда какие предложения? — Для начала надо познакомиться с этими ребятками. Узнать, на чем специализируются. Это группа воров, которые работают вместе или просто кучка бродяг, которые просто находятся под одной крышей? Первый вариант, конечно, самый удобный, но маловероятный. Все-таки редгарды не очень склонны создавать объединения на ровном месте. — Значит, им нужно предложить что-то, что заинтересует всех. — Ну да, вариант. — Что если… Дать им разграбить мое поместье? У меня много всякого дорого, — Азхар задумалась. — У Дж’Хары есть идея получше, — каджитка повернулась к редгардке. — Дж’Хара предлагает украсть саму Азхар. — Я против, — встряла Жанду. — Дорогая, даже если меня убьют, я вернусь к жизни на Островах. С учетом того, что умею открывать порталы оттуда, мне не составит труда вернуться. — Есть множество способов навредить, не убивая, — нахмурилась аурил. — Я категорически против. — Дж’Хара не договорила. Нанять кучу воров, отправить их украсть саму Азхар и все дорогое, что находится в ее поместье, и сложить в катакомбах, где их с поличным поймает Лланел Гилво. Каджитка видит сразу два плюса: первое — освободятся катакомбы, второе — воры все нужное бесплатно перенесут по нужному адресу, и госпоже не придется тратиться на носильщиков. — Я про… — Ге-ни-аль-но! — Азхар зааплодировала каджитке. — Так и сделаем. Так, надо сделать копию плана поместья, сложить все нужное на самом видном месте… — Я против! — Жанду, любовь моя, успокойся, — примирительно улыбнулась редгардка. — Со мной все будет хорошо. Со мной пойдет Клык, и если кто-то из ворья хотя бы просто косо на меня посмотрит, то диршан их сожрет.       Аурил недовольно фыркнула. — Дорогая, ты помнишь, что я, даже будучи хлипкой смертной, пусть с трудом, но все же держала оборону своего тела от Молаг Грунды? К тому же, со мной подарок Дюрневира. Если на меня наложат какие-то чары, я это сразу увижу.       Жанду закатила глаза. — Хорошо. Уговорила. Но если… — Хорошо, дорогая, если тебе кто-то не понравится, просто зарежешь его и дело с концом. — Я не про это! — аурил вздохнула. — Я что, настолько похожа на кровожадную скотину? — Ну, с учетом того, что ты сделала с Яртисом… — Ты его с простым ворьем из канализации-то не сравнивай. Полбашки был занозой в жопе у всего Хаммерфелла, да еще и Винсент… Кгхм, — она осеклась. — В общем, уж кого-кого, а Яртиса жалеть не имело смысла. — Так, ладно, забыли про Яртиса. Мы говорили об ограблении. Надо составить план поместья. — У меня по ходу дела назрел один вопрос, — задумчиво бросил Марселан и закашлялся. — Вот ты намерена возглавить воров, нищих и прочая-прочая. Раз так, то какой смысл тебе отправлять этих умников из канализации за решетку? Это ж твои потенциальные подельники. — Во-первых, я пока никто и звать никак. Ты серьезно думаешь, что если я приду к ним и скажу «я теперь ваша глава», то они мне поверят? Я боюсь, что даже даэдрические глазки Жанду не помогут. Даже Клык. По крайней мере в долгосрочной перспективе. Я бы еще поняла, если бы это было убежище далеко в пустыне, откуда так просто не удрать, тогда у этого… как его… Атхона просто не было бы выбора, кроме как подчиниться — или умереть. Во-вторых, что помешает мне их выкупить в случае необходимости? В глазах ворья, которое мы подставим, злом-то буду не я, а Дж’Хара. Я смогу просто придти, так сказать, в сияющих доспехах, освободить их от тюрьмы, и после этого они уже с большей вероятностью присягнут мне на верность.       Она задумалась. — Насколько, конечно, слово «верность» может быть употреблено в их случае. — Резонно, — Марселан задумчиво почесал репу. Сказать ему было нечего. — Короче, Дж’Хара, пошли, составим план поместья, — Азхар властным жестом позвала каджитку и аурил с собой. — Пока, Марселан. Выздоравливай! — Ага, спасибо! — он шутливо отсалютовал ей, и женщины покинули его палату.       Они доехали до поместья на верблюдах, и, оставив их конюху, поднялись в кабинет Гасана. Там, среди прочего, были бумаги на поместье, в которых содержался подробный план дома. Перерисовав его, насколько позволяли способности художницы, Дж’Хара с довольным видом скрутила бумагу в трубку и спрятала в своей сумке. — Вот и все! Теперь надо добраться до воров. — Варианта два, — бросила Жанду. — Либо ты идешь к Ра’Кемиру, либо ждешь, когда оттает Винсент, чтобы уже он принес им эту весточку о «работенке». — Хм-р-р. Дж’Хара думает, что через Ра’Кемира будет, хм-р-р… Естественнее. — Он тебя знает? — спросила Азхар. Каджитка слегка задумчиво дернула порванным ухом. — Это вряд ли. Дж’Хара знает, где его искать, но лично дел с ним никогда не имела. — Дел, может, и не имела, — вставила Жанду, — но это не означает, что он тебя не знает. Ра’Кемир в курсе про всех хоть сколько-то влиятельных личностей. Через тебя проходило куча заказов на контрабанду, еще до того, как ты ушла на «Бивень». Голос он твой мог и не слышать, а вот внешность может узнать. Особенно твое ухо. Извини, но оно сдает тебя с поличным.       Каджитка задумалась и потрогала свое многострадальное, порванное много лет назад когтями крайне недовольного ее поведением пахмара, ухо. — А в чем проблема просто пойти к Ра’Кемиру и представиться Дж’Харой? — не поняла она. — В том, что уже весь Сентинель знает, что ты работаешь на Азхар, — пояснила Жанду. — А весь преступный Сентинель знает, что именно Азхар заложила Роберта, Диршана, бла-бла-бла. — Тогда… — редгардка задумчиво поджала губы. — Нам нужны Рела и Сенинда. Рела сошьет тебе каджитское одеяние, чтобы ты спрятала свое ухо, а Сени тебя накрасит так, что мать родная не узнает. — Отлично! — Дж’Хара довольно дернула хвостом. — У каджитки есть возможность выбора образа? — Ну, это зависит от Сени, но я думаю, что она нарисует на тебе все, что прикажешь. — У-у-у, хорошо-то как! Дж’Хара как раз хотела немного побыть тоджай-ратом.       Азхар и Жанду улыбнулись, переглянувшись. Ни одна, ни вторая понятия не имели, что значит «тоджай-рат», но умение каджитки радоваться мелочам их забавляло. — Добро. Тогда езжай в швейную мастерскую, а после — к Сени.       Дж’Хара радостно кивнула и улетела навстречу новым приключениям.