Королева отверженных

            В катакомбах полным ходом шла работа. Слуги отмывали помещение, ремонтировали, что могли, расставляли мебель, развешивали гобелены в главном зале; несколько нанятых землекопов освобождали свежеобнаруженные боковые комнаты и проходы от песка. Судя по всему, руины были далеко не маленькие, что, в общем-то, логично, и теперь Азхар решила раскопать их полностью, поскольку планировала поселить в них всех своих слуг, коих гораздо больше, чем двадцать человек, которыми располагал Атхон.       Один только Клык нуждался в личном помещении.       Еще бы полноценно провести сюда воду… Чтобы прямо в главном зале был большой бассейн, пусть даже и неглубокий. Зачем? Ну, затем, что это красиво. Она и ее слуги должны жить в хороших условиях, иначе что она за лидер такой?       Но это все потом.       Обойдя всех своих работников, проверив, как продвигаются дела, она вернулась к сидящему в углу Винсенту. — Я должна сказать тебе спасибо, — начала она. — Мы о твоем участии не договаривались. Буду честна, я думала, ты покинешь нас насовсем…       Он фыркнул и скрестил руки на груди. — Я погорячился. Марселан сам виноват, что огреб. Хорошо, он решил не подчиняться слепо твоим приказам, а сымпровизировать, но вместо того, чтобы драться с мать ее Молаг Грундой самостоятельно, он мог позвать на помощь. Нет же! Идиоту приспичило поиграть в героя. У него такое случается.       Он тряхнул волосами и уставился куда-то в пол. — К тому же, новый образ Дж’Хары нам пригодится, так сказать, незапятнанным общением с тобой. — Тебя не было с нами при обсуждении плана действий. Как ты узнал, что мы решили сделать? — Проследил за Дж’Харой и все. Ее я всегда узнаю, неважно, как она покрашена и во что одета. — Спасибо. За все.       Он снова фыркнул. — Не за что. Что планируешь делать теперь? — Надо навести здесь порядок, а после заявить о себе. — Каким образом? — хмыкнул Винсент. — Встанешь на площадь и начнешь орать, мол, смотрите все, я могу вам помочь? — Не переживай за меня, я что-нибудь придумаю. Пока что меня волнуют две вещи: лежащий в госпитале Марселан и раскопки, — Азхар задумчиво посмотрела на группу редгардов с лопатами, вывозящих песок на поверхность небольшими тележками. — Даже интересно, что они найдут. — Вряд ли что-то интереснее кучи старых костей. Хотя есть некоторый шанс, что, наткнувшись на них, твои редгардские работники в ужасе побросают лопаты и пойдут замаливать свое неуважение перед мертвыми.       Азхар вздохнула. — И это вполне вероятно, к сожалению. Ну, если что — я знаю, где искать ребят из эш’аба. — Удобно. — Раз уж мы сели разговаривать… — она решительно повернулась к нему. — О чем говорят в городе? — Мне сложно сказать. Я немного оторвался от мира с этими вашими поместьями и аристократами, — пожал плечами Винсент. — Но могу пробежаться и послушать, что и как. — Это будет потрясающе. И еще… Пока я не забыла!       Она положила перед ним на стол бумагу. — Я открыла на твое имя счет в банке. Все, что там лежит, теперь твое.       Винсент задумчиво взял документ в руки и пробежался взглядом по строчкам. — Рано или поздно моя деятельность здесь закончится, и наши пути разойдутся. Не буду же я вечно торчать в Сентинеле, верно? Так что вы с Марселаном сможете начать новую жизнь. Без воровства, без подворотен и грабежей. — Ценю твою заботу, но мы без воровства просто покроемся плесенью и перестанем функционировать. Увы, некоторые сомнительные личности остаются таковыми на протяжении всей жизни. Однако спасибо. Золото лишним не бывает.       Она улыбнулась. — Как будет угодно.       Хлопнула входная дверь, и раздался чей-то короткий крик. В главную залу влетел, шлепнувшись на пол пузом, Леонин, а следом за ним в катакомбы уверенно зашла Жанду, закутанная в плащ. Она нагнулась к босмеру, легко, точно нашкодившего котенка, взяла его за воротник мантии и волоком потащила куда-то вперед; посадив его на скамью, она осмотрелась и, моментально найдя взглядом Азхар, направилась к ней.       Едва аурил села рядом со своей будущей женой, как та спросила: — Что он натворил? — Задолбал. «Я не соглашался жить в канализации!». Тьфу. Он согласился работать с тобой, он хотел твоего покровительства, а значит, жить будет там, где ты скажешь, — фыркнула она. — Либо он делает то, что велено, либо катится к гнарлу. Третьего не дано. — Как жестоко, — бросил Винсент. — Надеюсь, ты его хорошо поколотила за непослушание? А то иногда как посмотрю на его рожу, так сразу руки чесаться начинают… — Он хлипкий. Первый же мой удар отправит его в нокаут. — Что там с Атхоном, Жанду? — Ничего. Данмер принял его и всех его подельников. Сейчас они сидят в темнице. Им предстоят долгие допросы, бесконечные бумаги, протоколы и прочие штуки, которые так любит капитан, а после им всем светит тюрьма, а самому Атхону, вполне вероятно, еще и виселица. — Ну и славно.       Шли дни. Нанятые землекопы постепенно расчищали коридоры катакомб, и да, как Азхар и подозревала, это было очень крупное, погребенное под многовековым слоем песка, строение; то ли храм, то ли дворец, кто ж его теперь знает, что здесь было, когда первые Ра Гада отстроили эту махину? Рабочие освободили часть широкого, прямого коридора, стены которого были покрыты барельефами и узорами, смысл которых ни самой Азхар, ни уж тем более ее работникам понятен не был. Решив не грузить свои мозги пустыми догадками о смысле всего найденного, редгардка отправила Леонина в местную библиотеку, надеясь, что там найдется хоть кто-то, разбирающийся в старых развалинах лучше нее.       Босмер уныло плелся по указанному адресу и бесконечно ворчал. С его точки зрения, Азхар над ним издевалась. Отправлять его — лучшего ауроманта Сентинеля! — в какую-то занюханную библиотеку, а после отправляться в проклятые катакомбы, в которых он теперь, даэдра его дери, живет… Не так, ох, не так он представлял себе свою службу. Но делать было нечего, увы, так что Леонин шел в библиотеку, пусть с ужасно угрюмым лицом.       Он знал, где она находится, и много раз бывал там. Правда, у него не было абсолютно никакой уверенности, что его туда пустят — все-таки библиотека принадлежала Гильдии Магов, из которой босмера в свое время выгнали.       Он уверенно вошел в здание и осмотрелся. Давненько его тут не было. Тут однозначно сделали ремонт и перепланировку, из-за чего Леонин расстроился. Ну вот почему все налаживается именно тогда, когда он откуда-то уходит?!       Пусть и с некоторым трудом, но он все же нашел стол дежурного библиотекаря, улыбнулся с максимально возможной вежливостью и спросил: — Госпожа?.. Прости, что отвлекаю. — Ни к чему извинения, добрый господин, я здесь для того, чтобы отвечать на твои вопросы, — сидевшая за столом пожилая редгардка так же тепло улыбнулась ему. — Чем могу быть полезна? — Моя госпожа откопала какие-то руины. Ей нужен человек, который сможет их осмотреть, описать, перерисовать всякие барельефы, вот это вот все. — Как интересно. А где находятся руины? — Ну… Э… Под городом. — Как любопытно. Господин, ты немного ошибся адресом. Здесь просто библиотека, а ученые, в том числе археологи, сидят в соседнем здании. Как выйдешь, поверни сразу налево, не пропустишь. — Спасибо, госпожа. Да хранит тебя Высокий Папа, — Леонин учтиво поклонился и ушел по указанному адресу.       Да, рядом действительно стояло еще одно здание, которое босмер сначала принял за еще один корпус библиотеки. Новое, со свежим ремонтом, оно радостно смотрела в будущее сентинельской науки своими окнами с витражами, подпирая небо остроконечными башнями; расслабившийся Леонин, решивший, что его здесь уже забыли, уверенно вошел в здание, но его остановила охрана. — Куда идешь? — Добрый господин, я от госпожи Азхар ат-Павиа ди-Дарри, которая… — Имя? — Бореан, — соврал босмер. — А, хорошо. А то мне сказали, что если припрется какой-то босмер по имени Леонин, то гнать его в шею.       «Проклятье», — подумал эльф. Значит, его все-таки помнят. Надо быть осторожным, а то выгонят, и он останется ни с чем. Кто знает, как отреагирует его госпожа на провал?       С учетом всего, что знал о ней босмер — злить ее совершенно не хотелось. — Раз уж мы заговорили, не подскажешь ли, где я могу найти археологов? — Госпожа Азра работает на втором этаже.       «Азра! Твою мать, эта престарелая карга до сих пор работает?!», — с упавшим настроением подумал Леонин. Он знал, что эта редгардка помнит его, и поднимет шум, едва его увидев. Еще бы! Вряд ли она простила его после того случая, когда конкурирующая группа ученых нашла — не без его помощи — где они проводили раскопки, и раскопали остатки за них, забрав всю славу открытия себе. С точки зрения босмера, это была самая нелепая причина для ненависти — никто ж не умер, в конце-то концов! — но сама Азра была решительно другого мнения. — У вас что, всего один археолог? — Ну, она самая главная, ты в любом случае будешь разговаривать с ней.       «Твою. Мать. Ну, ладно. Попробовать стоит. Может, она смягчится…», — со вздохом подумал Леонин и устало отправился на второй этаж.       Он знал, как можно легко найти кабинет этой стареющей редгардки. Достаточно просто идти на запах кумина, который Азра обожала, и который был у нее везде. С тяжелым сердцем, зная, что его там ждет, но все же надеясь на лучшее, Леонин учтиво постучался в кабинет, после чего услышал громкое: — Тебя что, уже из тюрьмы выпустили?!       «А меня должны были посадить?..», — не понял босмер. — На каком основании тебя отпустили?! Разграбление могил — это преступление! — Госпожа, я, конечно, не паинька, и всякое в своей жизни делал, — вставил Леонин. — Но могилы я не грабил!       Воцарилась молчание. Азра поняла, что обругала кого-то не того. — Заходи.       Босмер вздохнул, шепнул молитву Ифф’ре и вошел в кабинет. Увидевшая его седеющая редгардка нахмурилась. — Час от часу не легче. Сначала мародеры, прикидывающиеся археологами. Теперь ты! Тебе было велено убираться и Гильдии и Академии. Что ты здесь забыл?! — Госпожа, я явился сюда не по доброй воле, — босмер соскреб с мозгов остатки своего добродушия, пытаясь не скорчить привычную для себя недовольную рожу. — Меня прислала Азхар ат-Павиа ди-Дарри… — И как это отменяет тот факт, что тебе запрещено здесь появляться? — Слушай, Азра, — поняв, что пусть и напускное, но все же добродушие не сработает, босмер вернул своему лицу нормальное перекошенное выражение, — ты мне тоже не нравишься. Еще раз говорю — я здесь, потому что меня сюда послали. Мне нужен археолог. Хотя бы один. Возвращаться без улова я не хочу, потому что извини, но моя госпожа умудрилась откуда-то достать кольцо, пропитанное энергией Хладной Гавани. Не говоря уже о том, что ее отец внезапно оказался предателем короны ровно тогда, когда ей это оказалось выгодно. Не смотри так на меня, я уже навел справки о той, на кого работаю. — Ни один уважающий себя археолог не будет с тобой сотрудничать, — хмыкнула редгардка. — Проваливай, пока я не позвала охрану. — Ладно, — Леонин закатил глаза, развернулся и уже было хотел открыть дверь, чтобы покинуть кабинет, но на секунду замер. — А что за разграбление могил? — А тебе зачем? — Да просто интересно. — Кучка имперских уродцев, посягнувших на покой почтенных мертвых, — фыркнула Азра. — Что, археологи? — Ну, они так сказали. А тебе зачем? — она осеклась и вдруг все поняла. — Ты что, хочешь нанять на работу мародеров?! — Всего хорошего! — А ну стой! Охрана!       Босмер стрелой выскочил из кабинета и полетел на первый этаж, к выходу. Он не в первый раз удирал от стражи и знал, что средний редгард не сможет его поймать в честном бою — Леонин мельче и ловчее, и единственное, что может ему помешать скрыться — это его удача. Вернее, ее отсутствие.       Эльф знал, что он, выражаясь языком нордов, полный неудачник и лох. Если кто-то кинет в толпу кирпич, он определенно прилетит именно в него.       Леонин успешно миновал лестницу, на которую выскочила дерущая глотку Азра, и уже собирался покинуть здание, как и положено благовоспитанному босмеру — через окно — но в него прилетел заряд магии, сбивший его с ног. Какая-то магичка, стоявшая в углу, воспользовалась заклинанием телекинеза и толкнула его, из-за чего беглец комично рухнул на пол, загремев костями. Тут же подоспела охрана, навалившаяся на эльфа всей своей редгардской бородатой массой, и вот уже сидящий на коленях эльф смиренно ожидал своей участи, сверля стену взглядом.       Местные жители, ученые, маги и затесавшиеся между ними охранники решали его судьбу. Кто-то предлагал отметелить его в ближайшей подворотне, кто-то — просто выбросить из здания мордой в песок, потому что босмер в полете очень комично кричит, кому-то пришла в голову наложить на него какое-нибудь хитрое заклинание и просто отправить его в импровизированное рабство. Наконец, до кого-то дошло, что преступников обычно везут в стражу; на том и порешили. Леонина забросили на верблюда и позорно повезли через весь город.       Ну, хоть не избили. С редгардов станется.       Стражи порядка приняли босмера, заставили расписаться в куче бумажек, после чего бросили в темницу до выяснения обстоятельств. Приехавшая с ним Азра наплела дежурному, что Леонин признался в том, что собирался грабить могилы, а это — тяжкое преступление по меркам Хаммерфелла; сесть за убийство в редгардской тюрьме не так страшно, как за это. Стражник, поверивший делегации ученых, особо с ним не церемонился. Босмера просто бросили в камеру, словно мешок с картошкой, и закрыли за ним решетку.       Прекрасно. Просто прекрасно. Ну, Азхар вроде уже вытаскивала своих подчиненных из тюрьмы… Значит, и его вытащит. По крайней мере, Леонин на это надеялся. И даже пообещал себе, что, если выйдет без проблем, станет для своей госпожи немножко полезнее, чем был раньше. Просто ради того, чтобы она его не забывала и вытаскивала из вот таких приключений, если вдруг опять что-то пойдет не так.       А оно пойдет. Леонин — лох, и он отлично об этом знает.       Он поднялся и осмотрелся. В камере, помимо него, сидела разношерстная группа имперцев. Босмер не знал, о чем надо общаться с остальными узниками, не имел ни малейшего понятия, как по тюремным понятиям надо входить в хату, а потому спросил первое, что пришло в голову: — А вас за что? — Якобы за разграбление могил и связи с империей, — ответила ему рыжая девчушка — судя по всему, предводительница группы. — А, так вы — археологи? — Ага. Откуда знаешь? — Да меня вот только что из института привезли. — Азра? — Азра.       Она вздохнула. — Она нас всех вчера сюда отправила. Подняла вой, что мы грабим могилы, и что мы — имперские шпионы. В общем, стража нас повязала и посадила сюда до выяснения обстоятельств. Нам сказали, что подобные дела рассматривает лично капитан стражи. Очень надеюсь, что он сообразительнее, чем все остальные его подчиненные. — Я тоже, — вздохнул босмер. — Надежда, как говорится, умирает последней. — А тебя за что? — Да тоже за разграбление могил. Которое я не совершал. Я даже не сказал, что собираюсь это делать.       Вздохнув, Леонин кратко пересказал свои приключения, и рыжая девушка очень внимательно его выслушала. — Говоришь, старые йокуданские руины прямо под городом? — Ага. Собственно, моей госпоже нужны археологи, поэтому я и поехал в институт. — Выйдем — обязательно отведи нас к ней. — Без проблем.       Прошло несколько часов. Узники буднично болтали ни о чем, дабы скоротать время; они не заметили, как к двери темницы подошли несколько фигур в доспехах, позвякивая ключами. — Ну и преступники пошли, — бросил мужской голос, и Леонин резко обернулся, узнав его владельца, — на капитана стражи внимания не обращают.       Босмер расслабился. Лланел Гилво, пришедший их допрашивать, наверняка видел его в поместье у Азхар. Эльф знал, что данмер работает с его госпожой, а значит, все (скорее всего) будет в полном порядке.       Капитан вошел в камеру, а два редгардских амбала встали за его спиной, закрыв широкими плечами дверь в камеру. Оба держали руки на рукояти меча, и Леонин знал — если он рискнет подойти слишком близко, его тут же зарежут. Данмер задумчиво осмотрел всех присутствующих, и взгляд его зацепился за босмера. Нахмурившись, он бросил короткое: — Я тебя где-то видел. — В поместье у госпожи Азхар ат-Па… — Точно! Что ты здесь делаешь? — капитан, кажется, был в некотором замешательстве. — По приказу Азхар я пошел в институт, потому что ей нужны были археологи. Ученая Азра ат-Таура сначала заявила, чтобы я убирался, а после решила, что я намерен начать грабить какие-то могилы, из-за чего меня чуть не избили, связали и позорно привезли сюда.       Данмер недовольно поджал губы, глядя в пол. После недолгого молчания, он посмотрел на имперцев. — Ладно, с этим все понятно. А вы? У меня написано про разграбление могил и шпионство на Империю. — Мы ничего не грабили, — устало бросила девушка, та, что разговаривала с Леонином. — Мы археологи, а не мародеры.       Капитан скривился. Он задумчиво смотрел то на пачку бумажек в своей руке, то на узников; после нескольких мучительных минут молчания он закатил глаза и устало закрыл рукой лицо. — Значит, так. Я все равно должен буду вас всех допросить. Таков закон, увы. Поэтому по очереди за мной. Босмер! Ты пойдешь первый, — бросил он и уверенно вышел из камеры. Двое амбалов надели на Леонина кандалы и увели в допросную.       День тянулся медленно, будто бы издеваясь над всем зданием стражи. Данмер методично вызывал всех узников к себе по одному, и чем дальше шло дело, тем больше он понимал, что перед ним просто кучка идиотов, которым не повезло наткнуться на другую идиотку, но делать было нечего — закон есть закон, работа есть работа, а значит, мнение самого капитана тоже никто особенно не спрашивает. Он обязан все записать, всех допросить, со всеми поговорить и все разъяснить, тем более, что на кону такое серьезное преступление, как разграбление могил. Весь день у данмера было отвратительное настроение. Археологов было восемь человек, плюс Леонин, девятый. Ему надо было изучить вдоль и поперек показания девяти человек, чтобы доказать, что они ни в чем не виноваты.       Лланел Гилво убил на это весь день, закончив за двадцать минут до конца рабочего дня. Уставший, как собака, данмер в какой-то момент даже обрадовался, что сегодня вернется домой вовремя, но в его кабинет зашел дежурный и объявил: — Капитан! Там еще одного расхитителя могил привезли.       Эльф полубезумно улыбнулся и кивнул, а когда дверь закрылась, он медленно уткнулся лбом в стол, закрыл голову руками и взвыл. Нет, домой он вовремя сегодня не попадет.       Он пришел в темницу, недовольный и взъерошенный, увидев в камере новое лицо. Это была редгардская девушка с крупными чертами лица и черной, толстой, тяжелой косой. Он узнал и ее тоже — это была Ланда, одна из служанок Азхар, специалистка по верховым животным. Та, кажется, искренне не понимала, что она делает в тюрьме.       Данмер, впрочем, тоже был не в курсе.       Дверь камеры открылась, капитан снова зашел внутрь, и проход в коридор снова закрыли своими спинами два амбала в доспехах; снова осмотрев всех присутствующих, Лланел устало уставился на Ланду и бросил короткое: — Азра ат-Таура? — Ага. — Ясно, — он устало вздохнул. — Ладно. По закону я должен тебя допросить. Иди за мной.       Стражники надели на нее кандалы, и редгардка направилась следом за капитаном, который выглядел вполне спокойно, но внутри поливал проклятую Азру последними данмерскими словами, которые все еще держались в его башке. Пройдя мимо дежурного, он повелел ему завтра отправить двоих стражников в институт за этой самой редгардкой, а сам вместе с узницей направился в допросную.       Больше часа он мурыжил ее, дабы процедура соответствовала всем документам и законам; в десятый раз за день капитан объяснял кому-то его права, проклиная и свою работу, и эту бестолковую Азру, и весь Сентинель в придачу. Внимательно выслушав девушку, он записал все, что она сказала, заставил ее расписаться, поставил печать и отправил редгардку обратно в камеру, а сам тупо уставился в стол. Ну и денек. Он бы сейчас вернулся бы домой, рухнул бы в свою кроватку, да как заточил бы чего-нибудь вкусного… Эх, мечты. Если сейчас привезут еще одного «мародера», он плюнет, оставит допрос на завтра, оформление спихнет на дежурного, а сам пойдет домой, и катись оно все в Обливион.       Он вернулся в свой кабинет, чтобы сложить бумаги и запереть его, наслаждаясь тем, что этот бессмысленный, полный ненужной работы, день закончился, но тут к нему подошел дежурный и бросил короткое: — Капитан!.. — Что еще?! — злобно бросил данмер. — Там пришла некая госпожа Азхар ат-Па… — Можешь не продолжать, — буркнул Лланел, закрыл дверь в кабинет и направился к выходу, где его и должна была ожидать редгардка.       Там она и оказалась. Такая болезненно-худая на фоне его стражников, молодая госпожа смиренно ожидала, когда же капитан снизойдет до общения с ней. Ее сопровождал бретонец; этого товарища данмер тоже знал. Как его… Винсент. Фамилию капитан вспомнить не смог, но это и не было важно.       Едва завидев Лланела, Азхар поднялась со своего места и направилась прямиком к нему. — Предвосхищая твой вопрос, госпожа — да, твои слуги у меня. Нет, им ничего не грозит, поскольку они, совершенно очевидно, ничего не нарушали, — бросил он. — Выпущу всех, скорее всего, завтра. Надеюсь, я ответил на твой вопрос. — Что-то ты совсем плохо выглядишь, капитан, — ответила она, осмотрев данмера с ног до головы. — С тобой все в порядке? — Я весь день занимался тем, что записывал показания десяти человек о том, что никакие могилы они не грабили, и вообще их посадили по ложному обвинению, думал о том, что я шкуру спущу с этой «законопослушной» курицы, которая их ко мне и отправила. Как ты думаешь?       Она задумчиво цокнула языком, еще раз смерив данмера взглядом. — Ладно, шут с ними, с моими слугами, раз ты все равно их всех завтра отпустишь. У тебя хоть дома пожрать что-нибудь есть? — Какая забота, госпожа, — усмехнулся Лланел. — А что, ты хочешь ко мне на ужин? Тебе придется подождать, пока я все приготовлю. Да и кулинар я, на самом деле, так себе. — Поехали с нами, мы тебя накормим. — Я что, настолько плохо выгляжу, что вызываю жалость? — Ага.       Капитан поджал губы, не зная, что думать. С одной стороны, ему дико хотелось согласиться. Его дома все равно никто не ждет, а у Азхар, как минимум, есть повара, которые все за него приготовят. С другой стороны, эта малолетняя гадина что угодно может превратить в политическое высказывание, так что есть большой шанс, что Лланел в будущем о своем решении пожалеет… С другой стороны, он уже работает в ее школе. Ничего страшного не случилось. Почему бы и… — Вези, куда хочешь, госпожа, я согласен, если там будет еда, место, куда я смогу лечь, и потолок, в который я буду смотреть, — выпалил он. Редгардка кивнула, жестом попросила данмера следовать за собой, и вместе они покинули здание стражи.       Они доехали до входа в катакомбы на верблюдах, после чего Винсент отвел их в стойла, а Азхар и данмер спустились под землю. Капитан уже знал дорогу, ведь он был тут, его сюда приводил Винсент, и здесь же он повязал Атхона с его шайкой. Ожидая увидеть типичные грязные катакомбы, Лланел ворчал, плетясь за редгардкой, но, как только открылась входная дверь, в нос ударил привычный запах изысканных алик’рских кушаний и напитков.       Азхар обжила катакомбы. Главную залу быстро отремонтировали, украсили гобеленами, вынесенными из поместья, обставили хорошей мебелью и привели в жилой вид. Руины впервые за долгие века запустения и обитания здесь сомнительных личностей ожили, и у капитана возникло странное чувство, будто они искренне редгардке за это благодарны, пусть и камни не сказали ему об этом ни слова; пока он осматривался, она уже раздала всем указания, и данмеру накрыли на стол.       Эльфа увели в какой-то закуток, отгороженный ширмами, показали его постель, а так же любезно выдали домашний халат, чтобы тот не сидел за столом в доспехах. Переодевшись, Лланел вышел к хозяйке дома, и та пригласила его за стол.       Вместе с ним изволили трапезничать сама Азхар, Винсент, Жанду, снявшая капюшон, как только убедилась, что слуги ее не видят, и какая-то каджитка, полностью покрытая черной шерстью. — Садись, капитан, угощайся, бери все, что душа пожелает, — по-хозяйски бросила она, и данмер немного неуверенно сел на свободный стул. Кажется, он уже начал жалеть, что приехал. — Не ожидала тебя тут увидеть, — протянула Жанду. Она единственная сидела без окружения тарелок, держа в руках лишь кружку с чем-то. — Но не мне судить. Добро пожаловать. — Спасибо, — улыбнулся капитан и бросил короткий взгляд на Винсента. Тот радостно поедал содержимое тарелки и не обращал никакого внимания на окружающий мир. — Мы, как ты мог заметить, переехали. Катакомбы огромные, но еще не все освобождено от песка, поэтому живем так. — Госпожа, я немного удивлен. Почему ты покинула свое поместье? — Мне надоела эта вечная жара. Так приятно спрятаться от нее под землей, ты бы знал. — Понимаю, — кивнул капитан и задумчиво отправил первый кусок мяса в рот. Вкусно. — Так что случилось-то сегодня? — спросила Азхар. — Я так и не поняла, как Леонин и Ланда оказались в тюрьме. — Некая Азра ат-Таура, ученая из местного института, повздорила с группой имперских археологов. Уверовав бог знает во что, она решила, что они хотят осквернить могилы предков в одном из некрополей к югу от Сентинеля, и вызвала стражу. На следующий день пришел твой Леонин, и ему хватило ума поинтересоваться этими имперцами, за что точно так же был наречен мародером. С Ландой произошло то же самое. — Дура какая-то. Что за Азра?.. Винсент, ты ее знаешь?       Тот покачал головой. — Жанду? — Я помню одну женщину по имени Азра, — задумчиво начала аурил. — Она как-то чуть не посадила моего покупателя. Не уверена, что мы говорим об одном и том же человеке, правда. — Чуть не посадила? За что? — За изучение даэдрических реликвий, — Жанду пожала плечами. — Я мало что могу об этом рассказать. Мне, по правде говоря, все равно было, что будет делать мой покупатель с тем, что купил. И про Азру я знаю только потому, что заказчик пытался меня уговорить ее зарезать. Она его достала. — И ты, я так понимаю, благородно отказалась? — улыбнулся Лланел. Аурил бросила на него нечитаемый взгляд. — Кровь на руках в большинстве случаев крайне вредит делам, поэтому да, отказалась. — А что, ты уже зацепиться хотел? — спросил Винсент, до этого молчавший. — Расслабься, а? Ты не на работе. — Увы, моя работа никогда не заканчивается. — Это у меня работа — это стиль и смысл жизни. Такая уж она, воровская доля. У тебя все проще. Так что жри и не делай нам мозги.       Лланел улыбнулся и вернулся к содержимому тарелки. Винсент был прав. — Дж’Хара? — Каджитка не знает никакую Азру. Даже если она что-то у нее и покупала, то Дж’Хара ее давно забыла.       Капитан вздохнул. Боги, он ужинает за одним столом с вором, даэдра и, по ходу, контрабандисткой. Как он докатился до такой жизни… — Во сколько выпустишь моих завтра? — Ну, госпожа, полагаю, как приду на работу, заполню все документы и отправлю твоих слуг восвояси. — Винсент, завтра возьмем упряжку с верблюдами, встретим всех и привезем сюда. — Ховошо, — бросил бретонец с набитым ртом. — Говоришь, там археологи-имперцы? Отлично. По крайней мере, эти точно не разбегутся из страха перед мертвыми, — улыбнулась Азхар. — Может, еще и интересного что-то расскажут. — Главное, не говори о своих имперских работниках Джафира’джаду, — улыбнулся данмер. — Он с таким скрипом на ввоз простой травы согласился, что мне сложно представить, что с ним будет, если он узнает, кто у тебя работает. — Резонно, — усмехнулась редгардка. — Ариела мне рассказывала, что иногда устроиться на работу очень тяжело, если у тебя имперские корни. И всем плевать, что Великая Война кончилась больше пятидесяти лет назад. — Король упрям. Его логику временами не понимаю даже я, хотя я же его и учил. — Ого, так оказывается, в моей школе работает наставник самого Джафира’джада? — Ага, можешь гордиться собой. Его отца тоже я учил. И его деда. И прадеда… — он усмехнулся и сделал щедрый глоток вина. — Ох уж эта долгая эльфийская жизнь. — От того вдвойне странно, что ты живешь в обычном доме, а не в королевских хоромах. Ведь ты — доверенное лицо всей династии, — Азхар улыбнулась ему. — Тебе не предлагали или ты отказался? — Никто мне ничего не предлагал. Сделал свою работу — и вали на все четыре стороны. Да я и не просил, если честно. — Какое упущение. Не знаю, если бы кто-то жил в моей династии столько лет, знал бы и моего деда, и прадеда, я бы удавилась, но обеспечила этому человеку — или меру — все самое лучшее. Я и за меньшее людей золотом осыпала.       Данмер пожал плечами. — Значит, твои понятия о труде и плате за него не похожи на таковые у королевской семьи. — Марселан говорил, что король его бесил, — вставил свое слово Винсент. Он уже опустошил тарелку и думал, а не сожрать ли ему что-нибудь еще. — Да и мне на приеме он не очень понравился. — А каджитке он нравится! Он запретил ввозить столько интересных штук, что теперь у Дж’Хары есть очень много работы! — Его Высочество чтит традиции и память предков. Он знает свою родословную наизусть, знает, кто какой подвиг совершил, что нового привнес в Хаммерфелл, и было ли это хорошо. — Да-да, он весь из себя замечательный, а мы ничего в этой жизни не понимаем, — с ухмылкой бросил Винсент. — Знаешь, нам плевать, хороший он или нет. Полагаю, у Азхар сейчас нет никакого желания думать о его достоинствах. Нам просто хочется перемыть ему кости. Люди иногда так делают, знаешь. — Мне всегда было интересно, зачем, — вставила Жанду. — Вот что вам дает разговор о ком-то, кого на данный момент в комнате нет? — Дагон его знает, — пожал плечами Винсент. — Это просто приятно. Так вот, король — тупой баран. Я все сказал, и теперь я пошел за добавкой.       Он встал из-за стола с тарелкой. Азхар засмеялась. — Капитан, ты не забывай есть. Если захочешь еще, не стесняйся, говори. — Спасибо за гостеприимство, госпожа, — улыбнулся он, вернувшись к тарелке. — Будет настроение — приходи еще. Мы всегда будем рады тебя видеть, — Жанду непонимающе уставилась на нее. — Что? — Ничего. — Да-да, пусть капитан приходит. Дж’Хара голосует «за»! Капитан хороший. Когда Дж’Хара сидела у него в тюрьме, он хорошо с ней обращался. — Он же сам тебя туда и посадил. — Ну и что?       Данмер нахмурил брови, пытаясь вспомнить, когда у него в тюрьме сидела полностью черная каджитка. — Жалко, Марселан один в госпитале лежит. Его сильно не хватает, — вздохнула Азхар. — Если он придет, Винсент моментально забудет про все вокруг и будет над ним издеваться, — улыбнулась Жанду, сделав щедрый глоток из кружки. — Они же так и не поженились! — спохватилась Дж’Хара. — Надо исправить это дело! — А что, у вас еще одна свадьба намечается? — Пусть капитан не берет в голову. Это местная, так сказать, шутка, да-да. — Понятно… — Предлагаю завтра собраться у него в госпитале, — предложила Азхар. — А то что он там сидит один? — Поваров тоже к нему потащишь? Или еду в коробочку сложишь и туда отвезешь? — Да шут с ней, с едой. Я думаю, он там не голодает. Я к тому, чтобы просто посидеть с ним. — Как скажешь, — Жанду пожала плечами. — А что, ты не хочешь? — Я этого не говорила.       Воцарилось небольшое молчание. Капитан все еще ковырялся в своей тарелке. — Лланел, ты пойдешь с нами? — Куда? — К Марселану в госпиталь. — Зачем я там?.. — Ты тесно связан с нами. Как минимум, ты знаешь секрет Жанду, а это многое значит, — улыбнулась Азхар. — Ты работаешь в моей школе, и в курсе о многих моих делах. Так почему бы и нет? — Король меня удавит, если я пойду с тобой куда-то, — усмехнулся данмер. — Он и так не в восторге, что я с тобой разговариваю. — Тебе ли не плевать, что там этот умник думает? — хмыкнула аурил. — С учетом того, что он отчитал тебя за первый же промах, его мнение вообще учитываться не должно. — Дж’Хара предлагает влезть во дворец и написать что-нибудь нецензурное в тронном зале! — Нет! Это вандали… — Дж’Хара, это отличная идея! — Госпожа?!.. — Капитан, угомонись. Кому станет хуже от безобидной шутки?       «Безобидной, ага», — угрюмо подумал данмер. — Госпожа. Как капитан стражи я обязан… — Капитан стражи, ага, — засмеялась Жанду. — Ты сидишь в обществе даэдра, контрабандистки и вора в гостях у человека, который спрятал от твоего «правосудия» всех проституток Корнелиуса. — Не напоминай мне об этом, пожалуйста, — устало бросил капитан. — Я в курсе, где я нахожусь, и изо всех сил пытаюсь с этим смириться. По закону я должен вас всех пересажать, но… — Давайте не будем дергать Лланела, ага? — примирительно улыбнулась Азхар. — Пусть спокойно поест и пойдет отдыхать. — Спасибо, — как-то угрюмо улыбнулся он.