***
Команда семь спустя пару недель вернулась в деревню с успешно выполненным заданием. За это время Саске и Наруто не находили себе места. Узумаки впервые ощутила чувство, похожее на вину: сокомандник прикрыл её от чужой атаки, под которую она попала по собственной глупости и невнимательности. Когда надоедливый Учиха упал на землю, утыканный сенбонами, как дикобраз, девочку затопил ужас. Даже крики лиса тогда доходили урывками. Благо, все обошлось, однако пришлось задержаться в доме архитектора, пока не восстановились Какаши и Саске. Мальчик же был обеспокоен состоянием Наруто. В этой миссии она выложилась на полную и даже доверила свою спину. Они действовали, как единый механизм, понимали друг друга без слов. Это чувство единения вызывало эйфорию. Также радовало, что пока Учиха был без сознания, Узумаки терпеливо за ним ухаживала и даже выполняла некоторые прихоти после пробуждения. Полностью утопать в счастье мешало иногда застывающее лицо девочки, её сильно тяготила смерть отступников, которые по сути просто хотели жить, любить и быть любимыми, хотя не признавались в этом даже себе. На вторую ночь после боя Саске проснулся от чувства тяжести и сырости. Наруто лежала головой у него на груди, прижимаясь ухом прямо к сердцу, и беззвучно плакала во сне. Брюнет любил наблюдать за джинчурики, видел тысячи эмоций у неё на лице, но никогда не видел слёз в её глазах. Боль, что излучало это хрупкое, но сильное тельце, была буквально осязаема. Саске не придумал ничего лучше, кроме как аккуратно положить светлую голову на подушку и уложить девочку на футон, обняв руками. Наруто была самой низкой в их команде, и Учиха был почти на голову её выше. Сейчас она буквально терялась в его объятиях, но это нисколько не мешало. Оказавшись в кольце сильных рук, Узумаки вскоре успокоилась и уткнулась носом в брюнету в шею, обдавая ту теплым дыханием. Если бы Саске так не устал за день, то точно бы смутился, но сейчас теплое тельце в руках дарило уют и спокойствие, поэтому он тоже вскоре засопел в светлую макушку своей сокомандницы. На следующий день же Наруто его игнорировала. Зато кучу ненужного внимания оказывала Сакура. Вот и получалось, что единственный юноша в команде пытался привлечь внимание джинчурики, разговаривая с ней и подходя почти вплотную, та его игнорировала и жалась поближе к их сенсею, сам Учиха, в свою очередь, игнорировал любые попытки разговора Харуно, как и неуверенные пробы схватить его за руку. Какаши, наблюдавший весь этот балаган со стороны, делал вид, что уткнулся в книгу, вплоть до того момента, когда Наруто почти прижалась к нему и неосознанно схватилась за ремешок на форме. Мужчина вздохнул и убрал любимый романчик в карман, после чего остановился, стащил с Узумаки рюкзак и вручил его Саске, а саму девочку посадил к себе на шею. На все эти манипуляции у мужчины ушло меньше минуты, после чего он со своей ношей снова двинулся в путь. Инстинкты шиноби буквально вопили об опасности, но Хатаке их упорно игнорировал, за что был награждён легким массажем головы, когда девочка на его плечах осознала ситуацию и расслабилась. Дискомфорт доставлял лишь очень выразительный взгляд темных, как бездна, глаз, хозяин которых вознамерился, если не испепелить своего учителя, то хотя бы просверлить в нём дырку. Саске не совсем понимал как ему отреагировать. С одной стороны Какаши изолировал от него Наруто, и теперь она находится вне зоны досягаемости. Он даже не может хотя бы на мгновение ухватиться за её руку, как делал до этого! К тому же, без соперницы активней стала наседать Сакура, от которой и так был слишком много никому ненужного внимания. С другой стороны, ему доверили нести вещи Узумаки, из которых он уже планировал что-нибудь аккуратно стащить. Блондинка наконец начала отвечать на его подколки и даже огрызаться. Короче, со скрипом в сердце, но Учиха принял факт, что сенсей тащит девочку на себе. Какаши спустил Наруто с плеч лишь у самых ворот, на что получил тихую благодарность и обещание приготовить чего-нибудь вкусненькое. После этого Хатаке испарился в резиденцию с отчетом, а генины разошлись по домам.Немного размышлений
Итачи с подозрением поглядывал на своего отото, изредка пытаясь его растормошить. Рассказ о его первой миссии вне деревни из мальчика вытягивали чуть ли не клещами всей дружной семьёй. Ситуация, случившаяся на задании, не понравилась никому, но идти против решения хокаге клану Учиха было опасно. Фугаку взял с Саске обещание, что тот будет осторожней во время таких миссий. Также он назначил сыну учителей в лицах Итачи и Шисуи, раз уж маленький Учиха пробудил третью ступень шарингана. Клановое додзютсу мальчик пробудил довольно рано. Первые признаки появились уже в пять, а на восьмом году проявилась аж вторая ступень. В тот день брюнет пережил не самый лучший день в своей жизни, но память упорно не давала вспомнить что же произошло. Третья ступень шарингана в свои двенадцать лет имел не каждый Учиха. Старший брат упорно добивался у младшего ответа: что такого случилось на миссии, что пробудилась следующая ступень? Шисуи же, потренировавшись с кузеном, и вовсе шепнул другу, что его маленький отото вплотную подошёл с мангекё шарингану. В их клане этой способностью обладало всего три человека: Фугаку, Итачи и Шисуи. Однако все трое видели ужасы войны, повидали всякое за свою карьеру элитных шиноби. Что же такое увидел их брат и сын, живущий в относительно мирное время? Вопрос так и остался без ответа, так как сам Саске упорно молчал и не отвечал ни на один вопрос, связанный с подробностями миссии. Взрослые боялись, что подобное раннее пробуждение сильнейшей ступени пагубно отразится на психике и без того не совсем стабильного подростка. Однако вскоре Саске втянулся в обычные будни, вскакивая рано утром и упархивая на примитивные миссии или тренировки с командой, словно это были не прополка огородов и выгул собак, а сопровождение знатных персон. Маленький Учиха никогда не жаловался, а благодаря своей шумной светловолосой сокоманднице, любая простая миссия превращалась забавное приключение. Микото с удовольствием слушала рассказы сына, радуясь, что тот потихоньку вылазит из своей скорлупы, а дочь лучшей подруги хоть и живет совсем не радужно, но, видимо, начинает ощущать в её младшем сыне опору и поддержку. Женщина еще примерно два дня вынашивала рискованную идею, но решилась предложить сыну пригласить девочек в гости на его День Рождения, который должен состояться через неделю. Микото с улыбкой наблюдала, как Саске сначала неверующе на неё взглянул, а после залился краской. Видимо он сам об этом подумывал, да только тоже боялся спросить. Тем же вечером мальчик ринулся доставлять приглашения. Харуно он, не желая выслушивать радостные вопли, написал письмо, которое положил в почтовый ящик. А вот к Наруто Учиха решил заглянуть лично. Девочка встретила его удивленным выражением лица и тихим «Заходи. Выпьем чаю.» До этого Саске видел квартиру Наруто только через окно и не разу не бывал внутри. Внезапное гостеприимство он воспринял как дар свыше. Узумаки только недавно перестала от него шарахаться во время миссий и даже позволила себя подкармливать. Она уже почти отошла от личной трагедии и привычно огрызалась на "доставучего" Учиху, «от которого нигде не было продыху»! Дети сидели в молчании на тесной кухоньке, не решаясь первым подать голос. В такой же гнетущей тишине закипел чайник, и Наруто разлила по кружкам ароматный чай. Саске же завороженно наблюдал за её действиями, а после с удивлением принюхался к ароматному напитку у себя в чашке. Чай был черный, крепкий, приятно пах цитрусами, земляникой и какими-то травами. — О чём ты хотел поговорить, раз пришёл так поздно? Какая-то срочная миссия? Джинчурики всё-таки подала голос первой и тут же спряталась от внимательного взгляда в своей чашке. Учиха же немного нахмурился и отвел взгляд. — Нет. Не в миссии дело. Я просто хотел… хотел, чтобы ты и Сакура пришли на мой день рождения. После сказанных слов, он поспешил спрятать пылающее лицо в чашке. Наруто подозрительно долго молчала. — Ты серьёзно? — Абсолютно! Паренёк всё же осмелился поднять взгляд и обомлел. Вечно крикливая, слегка хмурая по отношению к нему девочка сейчас улыбалась так нежно и тепло, словно весеннее солнышко. Саске почувствовал, как сердце заходится в восторге. Узумаки никогда ему так не улыбалась да и никому другому тоже. Он никогда не видел такого выражения лица. Её обычная улыбка тоже была солнечной, но словно натянутой. Она всегда улыбалась вопреки чему-то, а сейчас — благодаря и для кого-то. — Спасибо. Спасибо за приглашение. Я приду. Правда я никогда не была на праздниках, но я обязательно приду. Саске уходил из дома девочки с лёгким сердцем и мечтательной улыбкой. Теперь и без того радостный праздник обещал стать ещё ярче.***
День своего четырнадцатилетия Саске ожидал с таким нетерпением, что, казалось, будто время замедлило свой ход. За это время мальчик раз десять перепроверил меню праздничного стола, раз четырнадцать — свою одежду и одежду родственников, раз двадцать убрался в своей комнате… Семья, особенно брат, смотрели за столь тщательными приготовлениями с смешливыми улыбками и периодически одёргивали мальчика. Итачи после десятой уборки сада, где и планировалось провести торжество, схватил отото за шкирку и утащил на тренировку. Дни стали проходить быстрее, правда к праздничному дню устали оба брата. Шисуи шушукался с Итачи, они тихонько смеялись. Когда наступил долгожданный день, Саске… проспал. Неделя томительного ожидания полностью его истощила, поэтому утомленный организм вырубился вечером, а очнулся мальчик только ближе к полудню своего Дня Рождения. Младший Учиха подскочил как ошпаренный, стоило только увидеть время на часах. Кошмар! Он почти проспал! А ведь собирался встать пораньше! Юноша было заметался по комнате, когда дверь отворилась и в комнату заглянул старший брат. — Доброе утро, Саске. Вижу ты наконец проснулся. С Днём Рождения. Не стоит так переживать. Ничего важного ты не проспал. Все приготовления завершатся к вечеру. До назначенного времени встречи с сокомандницами мальчика поздравили все соклановцы, некоторые фанатки из академии. Встреченные одноклассники тоже суховато поздравили, даже ленивый Шикамару расщедрился на «Поздравляю. Хотя это проблематично». К обозначенному застолью Учиха даже немного устал нервничать. У ворот гостей Саске ожидал с нетерпение аж за час до нужного времени. Точнее с нетерпением он ожидал определённого человека. Сакура пришла на полчаса раньше и тут же прилипла, в то время как юноша чуть ли не застонал от разочарования. Наруто вряд ли придёт загодя, а заставлять даже нежеланного гостя ждать у ворот было невежливо, поэтому, предупредив постовых, брюнет повёл девушку домой. Микото приветствовала их с теплой улыбкой, и видя, что сын недоволен, легонько покачала головой, призывая проявить гостеприимство. Сакуру же она попросила немного помочь, а Саске отправила переодеваться в приготовленную юкату. Юноша было хотел возмутиться, однако мама красноречиво стрельнула глазами на Харуно и на часы. Учиха, увидев время, почти в панике помчался в комнату. Если он хочет встретить Наруто, то стоит поторопиться. Уже сгущались сумерки, когда брюнет практически прибежал к главным воротам. Узумаки сидела на лавочке рядом с постовыми, что-то спрашивала. На девочке было белое платье до колен. Средней длины волосы были заделаны в неумелую косу. Саске даже немного завис, когда остановился прямо перед сокомандницей. Она впервые предстала перед ним в подомном облике и выглядела очень мило. — Саске? — Наруто, извини. Я немного задержался. Он наконец очнулся и подобрал правильные слова. Девочка неловко улыбнулась и было потянулась к волосам, но вовремя одёрнула руку. Наруто не успела её опустить, как Учиха перехватил запястье и потянул её в сторону дома. Впервые Узумаки не вырывалась, немного скованно идя следом. Их уже ждали. Праздник получился просто замечательным… если бы не Сакура. Всё семейство Учиха со смешками наблюдало, как Харуно заботливо пыталась кормить именинника, тогда как сам Саске отпихивал чужие палочки и подкладывал угощения в тарелку блондинке. Она и впрямь выглядела слегка угловато из-за того что недоедала. А простейшие миссии не слишком пополняли бюджет, только время отнимали. Сама же Наруто испытывала дикий стыд, полыхая красными щеками и ушами. Она впервые была приглашена на подобное торжество, но и тут нерадивые сокомандники устроили настоящий цирк, однако девушка испытывала счастье. И даже приставучий брюнет не испортит ей настроения!Новые учителя
Экзамен на чунина не был для Саске чем-то неожиданным. Из всей команды семь лишь он единственный получил зелёный жилет. Ещё один достался Шикамару, но от ленивого гения этого и следовало ожидать. Сакура же выбыла ещё на отборочных боях, а Наруто новое звание просто зажали за использование чакры девятихвостого и каких-то ещё придирок. Девушке было обидно. Она действительно много времени провела за тренировками, убедила даже неожиданно прибывшего Жабьего отшельника помочь! Учиха пришёл тем же вечером к ней в квартиру. В бою с джинчурики Шукаку они участвовали оба, но Узумаки пострадала намного больше. Брюнет разрыдался кровавыми слезами, когда на блондинке сомкнулась песчаная ловушка. Впрочем, он не рассказал об этом никому из близких, хотя жжение в глазах ясно говорило о новой ступени развития шарингана. Сначала было не до этого, а после Учиха сорвался к Наруто. Блондинка после оглашения результатов экзамена сбежала из больницы, хотя некоторые кости по-прежнему не срослись. Саске знал девушку слишком хорошо, чтобы верить, что та останется в госпитале. Дверь ему отворили далеко не сразу. Узумаки выглядела устало, побито и немного печально, что она безуспешно пыталась это скрыть за натянутой улыбкой. — Саске? Разве ты не должен отлёживаться дома? — То же самое хочу спросить у тебя, добе. Ты почему не в больнице? Наруто на вопрос скривила лицо и таки пропустила гостя в квартиру. За время, прошедшее с момента его последнего посещения обители джинчурики, жилье развалилось ещё больше, хотя были видны тщетные попытки остановить разруху. На столе стояла раскуроченная упаковка быстрозаваримого рамена, так как раскрыть её нормально с перевязанной, плохо слушающейся рукой для блондинки не представлялось возможным. Упаковка этой отравы заставила Учиху нахмуриться. На Десятый день рождения он тайно подложил Наруто в качестве подарка кулинарную книгу. Дорогой подарок был довольно полезным. Девочка тогда наконец смогла приготовить что-то кроме лапши быстрого приготовления. Сейчас же многочисленные травмы, которые даже с поддержкой Кьюби не зажили до приемлемого уровня, мешали приготовить что-то существенное. Саске тяжело вздохнул и принялся шарить по полкам. Рамен же он забрал прямо из-под носа уставшей джинчурики. Девушка не возмущалась, по крайней мере вслух. Наруто устала. Просто устала. Ей требовалась эмоциональная разрядка. За те два года с миссии в стране волн она только и делала, что пыталась создать хоть какие-то связи. Она пахала как проклятая, тренировалась, улыбалась, даже когда на душе было так погано, что хотелось разбить что-нибудь. Оттаяла немного Сакура, насколько ей позволяла её паранойя и страх, что блондинка уведет у неё её обожаемого Саске-куна. Оттаял немного Какаши, но он и изначально весьма терпимо к ней относился, хотя извечные лень и безответственность делали из него не лучший пример для подражания. Оттаяли немного бывшие одноклассники, хотя с ними она была скорее просто знакомой, нежели другом. Самой крепкой и не самой желанной связью, по крайней мере Узумаки так себя убеждала, стала дружба с Саске. Джинчурики полностью смирилась с его пристальными взглядами и странными закидонами, хотя Курама велел быть осторожной. Она старалась быть сильной, она прятала все свои переживания и страдания, но разве может человек терпеть бесконечно? Учиха младший стал за все её 14 лет единственной отдушиной. Потому что он не требовал от неё ничего, спорил, если она хотела спустить пар, выслушивал все ворчание, тренировался, объяснял, приходил просто помолчать рядом, когда становилось уж совсем хреново. Наруто чувствовала, что становится обузой для него. Он был отличным другом, если уж говорить честно, о чём она призналась ему единственный раз примерно год назад. Сейчас же он, несмотря на загруженность в клане и травмы после драки с Гаарой, стоял у плиты и готовил ей покушать, потому что одна рука у неё была забинтовала аж по самое плечо, а на другой еле сгибались пальцы, и она сама не могла себе даже чай нормально заварить. На стол перед носом задумавшейся блондинкой опустилась тарелка с рисом и овощами. Мясо джинчурики могла себе позволить лишь по большим праздникам, ну или она сама ловила какую-нибудь дичь. Вместо палочек Саске дал ей ложку, которую травмированным пальцам держать было легче. Себе он заварил чай. Поначалу на кухоньке стояла всё такая же тишина, какая была и до этого. Учиха позволил Наруто доесть, прежде чем начать разговор. — Так зачем ты сбежала из больницы? Узумаки вздрогнула. Её по-прежнему ненавидели обычные жители, а лежавшие в больнице возмущались такому неприятному соседству. Ирьёнины относились к джинчурики терпимо. Девочка никогда не показывала характер перед ними, выполняла все предписания, даже помогала. Поначалу единицы, а потом и почти вся больница стала привыкать к шумной Узумаки, которую частенько приводили то с синяками, то с порезами, то с вывихами. Однако надолго в госпитале Наруто никогда не оставалась, она и в этот раз ушла, потому что не хотела доставлять никому проблем. Саске, заметив реакцию, тяжело вздохнул и налил себе ещё чая. Его сокомандница была абсолютно беспомощным котёнком в понимании чувств. Не то чтобы сам Учиха был эмпантом от бога, он даже сенсором не являлся, но его поражало, насколько же слепа блондинистая бестия. Она совершенно не понимала, что люди к ней тянутся, что несмотря на относительную асоциальность за советами бывшие одноклассники идут к ней. Потому что джинчурики была наблюдательной, она не была стратегом, как Шикамару, не была и гуру любовных дел, как сводница Ино, но она умела читать людей. А ещё Наруто не умела доверять свою боль. Она была готова принять чужие страдания и грехи, однако никогда не делилась своими. Учиха любил её, но понимал, что не получит ответа, если признается. Узумаки скорее сведёт всё к шутке. Это было в самом деле невыносимо. Быть так близко и так далеко одновременно. Ему бы в объятиях её сжать крепко, развеять все её переживания и страхи, спрятать от любой боли, но Узумаки совершенно точно бы от этого отказалась. Поэтому оставалось только быть рядом, помогать этой добе, чтобы она в конце концов не выгорела, даже если у него самого всё внутри горит и ноет. Сейчас же он просто сидит и пьёт с ней чай, видя как медленно Наруто опускается на стол и прикрывает глаза. За окном угасает очередной день, веет прохладой, но в доме тепло и уютно. Саске хочет, чтобы между ними всегда были доверие и взаимопонимание, и никакие преграды никогда бы не разрушили их общую связь…Несколько месяцев спустя
Саске снова сидел за столом в маленькой кухоньке джинчурики, и за окном снова были сумерки. Наруто в этот раз не сидела вся побитая и в бинтах, а встречала гостя собственноручно приготовленным ужином. В последнее время они редко виделись. Команда семь всё так же брала миссии, Какаши-сенсей всё так же опаздывал, Наруто и Саске периодически препирались, по инициативе первой. Серьезные перемены произошли с Сакурой, которая наконец взялась за ум и стала посещать курсы ирьенинов. Теперь даже без чунинского жилета она могла ходить на сложные миссии. Розоволосая поумерила активность в сторону Учихи, хотя продолжала оказывать знаки внимания. От её самодельных обедов брюнету становилось страшно, ибо Хатаке, из любопытства сунувший нос в коробку, очень странно побледнел и, положив руку на плечо опешившего ученика, посоветовал это самому не есть или накормить кого-нибудь другого. Вечерние посиделки с Наруто в последнее время происходили довольно редко, потому что Хокаге всё чаще давал Саске сложные миссии. Узумаки была сильна, что ни для кого не являлось тайной, однако она была генином. И будь ты даже силен как Ками тебе никогда не дадут сложной миссии без напарников со званием выше. Сегодня же у них был довольно веский повод, и джинчурики сама настояла на этой беседе, хотя обычно инициатором был Учиха. — Старику-третьему стало хуже, будут выбирать нового хокаге. — Да. В претендентах его ученики и Какаши. — Пфф. Из сенсея вряд ли выйдет хокаге, да и слишком много бумаг, а он это не любит. Старик-извращенец тоже откажется, потому что это помешает его «сбору информации». А кто остальные двое? — Принцесса клана Сенжу-Цунаде, и Змеиный саннин Орочимару, хотя он тоже вряд ли согласится, потому что о нём говорят как о великом ученом, что редко выбирается из своих подземелий. Наруто ничего на это не ответила, слегка пожевывая нижнюю губу. Саске понял, что она хочет что-то ему рассказать, но сомневается. — Хм. Говори уже. Я ведь вижу, что ты хочешь чем-то поделиться. — Извращенный отшельник берет меня с собой. Мы идем искать Цунаде. — Ммм. Вот как? Удачи в поисках. И когда выходите? — Завтра в шесть. Хоть брюнет и не дрогнул голосом, чувствовал он себя паршиво. Отпускать Узумаки куда-то в никуда не хотелось, а уж с её крёстным и подавно. С одной стороны великий саннин мог научить Наруто чему-то полезному, но с другой, он был даже безответственней Какаши. Взрослый из него никакой — он сам как ребенок. В глазах Саске впервые мелькнула тьма. Как же не хотелось отпускать Узумаки… Он подавил в себе данную мысль. Сегодня он обдумает всё ночью, а завтра с утра проводит девушку в путь. Так от чего же внутри так гадко?***
Несколько недель от Наруто не было ни слуху, ни духу. За этот период Саске вдоволь натренировался, даже стал готовиться к экзамену на джонина. Узумаки не запирала квартиру, поэтому он убирался там, прикупил немного мебели, кое-что отремонтировал. «Докатился», Учиха ощущал себя домохозяйкой. Каждый вечер он приходил в рощицу недалеко от ворот и смотрел на дорогу. Брат и Шисуи, вернувшиеся из какой-то долгосрочной миссии, тихонько хихикали, говоря, что он как верный пёс, ожидающий своего хозяина. Однако бесконечное ожидание возвращения Наруто, не самым лучшим образом ему скрасили два человека. Первым была Сакура, общество которой он старался избегать как мог. Однако многолетний сталкер всё свободное время тратила на то, чтобы разыскать Учиху в любой части деревни. Ему было всего 10, а на него уже тогда смотрели как на будущего мужа многие девушки деревни. У Шисуи и Итачи уже были невесты, а значит самым лакомых кусочком для незамужних жительниц Конохи становился именно Саске. Ему бы вроде в тренировках забыться, да только не получается сосредоточиться под десятками настырных взглядов. И чего, спрашивается, они его глазами поедают?! Однако, благодаря его личному сталкеру он познакомился с одной из самых загадочных личностей в Деревне Скрытого Листа — Орочимару. В один не совсем прекрасный день, брюнету пришлось зайти в главный госпиталь, и уже уходя, он почувствовал приближение докучливой девушки, но до выхода добраться не успевал. Судорожно оглядывающегося парня приметил проходящий мимо ирьенин, утянув его в свой кабинет. Так Саске познакомился с Якуши Кабуто. Пепельноволосый парень был медиком, ученым и последователем змеиного саннина. Как в нём уживались все эти три личины оставалось загадкой. Пока по коридору металась Харуно, парень выторговал осмотр Учихи. Брюнет с пользой провел время. Якуши оказался интересным собеседником, совершенно ненавязчивым, немного хитрым, но другие и в этом мире и не выживают. Разговор был вполне себе адекватным, пока речь не скатилась к наставникам. Саске дополнил весьма колкие рассказы про Хатаке, а Кабуто чуть ли дифирамбы пел своему учителю. Орочимару конечно был со странностями, но был вполне ответственным сенсеем. У брюнета оказались проблемы с некоторыми каналами в голове и прочищать их за раз было опасно, поэтому ирьенин предложил придти ещё пару раз, но выглянув в коридор, решил что делать это нужно не в госпитале. Так Учиха и попал в бункер знаменитого ученого. Странности своего сенсея Кабуто явно приуменьшил, потому что на практике все оказалось довольно стрёмно. У Орочимару были довольно странные цели, выглядел он молодо, хотя по слухам возраст его приближался к шестому а то и к седьмому десятку. На данное замечание саннин шипяще рассмеялся, отметив, что на реальный возраст из великой тройки выглядит только Джирая. Ученый мечтал узнать все возможные секреты этого мира, а также взрастить достойное поколение, однако пост хокаге считал слишком обременительным. — Куча бумаг, совершенно нет свободного времени, жалкие старикашки, капающие на мозги, и деревня, полная идиотов! Мне оно надо, Саске-кун?! Отговорить саннина перестать так к нему обращаться не получилось, потому что тот оказался на удивление упрямым и скользким, легко переводя темы. Собеседником он тоже был довольно интересным. Оказалось, что Орочимару присутствовал на экзамене. Он довольно интересно рассуждал о каждом поединке. Учиха чувствовал в нём опыт и силу, что невольно вызывало восхищение. В подземелье был довольно большой полигон, который Саске попросил во временное пользование, в замен обещав предоставить свое тело для некоторых исследований. В пределах разумного, конечно. Саннин не стал отказываться от предложения. Орочимару помимо обычных исследований чакры и техник занимался сбором информации о разных кланах: их традициях, местах жительства, способностях, внешности. Он даже похвастался своими трудами. Саске это было интересно, поэтому он внимательно вчитывался в строчки выданного ему трактата. В нём были даже упоминания о давно исчезнувших кланах! Воистину, ученый проделал просто колоссальную работу, чтобы найти все это. Как и всякого, змеиного Саннина интересовали глаза клана Учих. Брюнет решился ему показать его лишь спустя несколько недель после знакомства, когда в деревню пришла новая хокаге. О мангекё же Орочимару узнал случайно, после чего даже согласился поставить на себя печать о неразглашении, взамен Саске же позволил старику осмотреть клановую технику. Однако после саннин внезапно решил покопаться в его жизни. Ученый имел информацию о пробуждении великих глаз, поэтому ему было интересно изучить психологическую подоплёку. Выясненное ему, мягко говоря, не нравилось.***
Учихи были своеобразным народцем, одновременно сильной и слабой психикой. Саске не было и шестнадцати, а он уже испытал ужас, заставивший пробудить едва ли не легенду их клана. Открывался маленький Учиха не сразу, но Орочимару и не рассчитывал на задушевные беседы. Он старался действовать ненавязчиво, пытаясь выяснить психологическое состояние… подопечного, скорее всего. На раскрытие тайны ушло пару недель. Любовь. Так банально и неожиданно одновременно. Саске крепко кого-то любил, и на выяснение личности таинственной протеже было необходимо ещё немного времени. Кабуто чунин тоже ничего не рассказывал, поэтому мастер лечения и шпионажа тоже был не в курсе. В мальчишке были сила, талант и стремление к совершенствованию, была тайна, которую хотел знать змеиный Саннин, поэтому он и предложил тому обучение. Учиха согласился далеко не сразу. Был период, когда он перестал приходить, лишь иногда заглядывая в госпиталь к Кабуто. Спустя месяц с лишним он всё-таки пришел. Долго носился по полигону, под пристальным взором змеиного саннина. После юноша несколько минут лежал на земле и дал согласие стать его учеником. Теперь Орочимару снова имел возможность прощупывать психологическое состояние подопечного, а сопоставив некоторые данные, он смог-таки выяснить личность любимой брюнета. Узумаки. Нынешняя джинчурики кьюби, которая совсем недавно покинула деревню со своим крестным для продолжения своих тренировок. Это было так очевидно, что даже не смешно. Теперь разворачивать клубок тайн Саске было несколько проще, но тут и открылась несколько страшная истина. Любовь маленького Учихи без внешнего выхода начинала превращаться в эмоциональную одержимость и помешательство. Орочимару бы оставить всё как есть, в конце концов это не его дело. Да только неожиданно быстро прикипел он к вздорному мальчишке. Не так уж много людей у него вызывали подобные эмоции, чтобы оставить подобную ситуацию без внимания. Однако была серьезная проблема. Орочимару хоть и был довольно сильным психологом, но никогда не любил сам, поэтому как подступиться к брюнету совершенно не знал. Он загрузил Саске тренировками и таки разговорил его на небольшую душевную беседу. Сложились ли так звезды, подействовало ли обещание дать ученику свой призыв или сам Учиха был в благодушном расположении духа (а может всё и сразу), но юноша рассказал о своих чувствах. Голос его скакал, говорил он рубленными фразами, но впервые поделился с кем-то о своей привязанности. Голос его теплел, когда чунин рассказывал о Узумаки Наруто. Орочимару почти с удивлением и трепетом наблюдал, как смягчаются голос и взгляд ученика. Весьма резко Саске рассказывал о ранениях своего протеже. Последний поход за пределами деревни оказался далеко не таким радостным, как казалось на первый взгляд. Цунаде дуэт Узумаки и Жабьего саннина нашли далеко не сразу, а когда нашли, были вынуждены ввязаться в драку с какими-то беглыми нукенинами. Наруто прикрыла Сенжу, и ей практически пробили грудную клетку, задев краем сердце. Не будь Цунаде великим медиком, взявшим себя в руки и переборовшим страх крови, джинчурики могла и не вернуться. Саске никто о ситуации бы и не узнал, если бы не подслушал обрывок разговора в кабинете хокаге между двумя саннинами и не приди он в квартиру джинчурики, когда та как раз перетягивал не до конца зажившую рану, против которой даже регенерация Кьюби не помогала. Узумаки беспокойство сокомандника раздражало, поэтому она выгнала того из своего дома, а после и вовсе сбежала из Конохи на тренировки, ничего ему не сказав. Эмоциональный раздрай подопечного после этого рассказа был заметен невооруженным глазом. Орочимару постарался ненавязчиво раскрутить ситуацию и напряжение Учихи. Воистину, если он всё же сможет остановить прогрессирующее помешательство ученика, тот ему по гроб жизни будет обязан. На следующий день напряжение Саске отпустило. Разговор его действительно немного успокоил, а пришедшее письмо от Наруто и вовсе заставило улыбнуться. И раз уж ученик был в таком благоприятном расположении духа, Орочимару решил выдать ему свиток призыва змей. Саске оказался достаточно способным учеником, чтобы буквально спустя пару месяцев уже начать осваивать технику призыва животных, с первой же попытки вызвав довольно крупную рептилию. Орочимару был доволен его успехами. Спустя полтора года, Учиху было почти не узнать. К семнадцати годам он вытянулся, раздался в плечах. Он не был крупным и массивным, но вполне мог давить своим присутствием. У Орочимару он учился быстрому бою, поэтому Саске почти не полагался на грубую силу. Продолжительные тренировки обточили его профиль. В щуплой на первый взгляд фигуре было колоссально много силы, и это был даже не пик его возможностей! От своего же сенсея он перенял некоторые вкусы в одежде. Темные бриджи и футболку сменили свободная и светлая рубашка, на ногах плотные эластичные штаны, прикрытые накидкой и поясом. Канат, который выступал в роли ремня был тоньше, чем у его наставника и не фиолетовый, а тёмно-синий. На руках были длинные перчатки без пальцев до предплечий. Сандалии в связи с управлением землёй были более открытые, чем обычные. — Саске-кун расцвел. Орочимару, как и Кабуто, с которым у Учихи были практически дружественные отношения, не упускали возможности подколоть младшего товарища. Фанклуб брюнета разрастался, казалось, в геометрической прогрессии. Сам же брюнет мечтал о внимании лишь одного человека, который, вот ирония, игнорировал все его знаки внимания. Периодически Учиха жаловался на самую главную его занозу — Харуно. Сакура тоже повзрослела и подросла, однако своими мужицкими замашками распугивала всех ухажёров, кокетничая только с объектом детской влюбленности. Попытки эти были откровенно жалкими, хотя от них брюнету становилось не по себе. Змеиный саннин с удовольствием отмечал, что мальчик повзрослел и стал более эмоционально устойчив. Отсутствие в поле зрения объекта его ненормальной влюбленности и периодические психо-сеансы благоприятно повлияли на его ментальное состояние. По крайней мере Орочимару перестал замечать звериную тоску и ярость в темных глазах. Мужчина практически с гордостью смотрел на своего второго официального ученика. Кабуто взял от него всё лучшее, как от ученого, Саске — как от воина. Саннин надеялся, в глубине души даже молился, чтобы с Учихой всё было в порядке, когда вернётся та, что украла его сердце.«Я дома»
Наруто вернулась спустя три с лишним года своего путешествия. Был обычный солнечный день. Совсем такой же, как когда она покидала деревню. Постовые еще за десять минут до прибытия эксцентричной парочки узнала о их приближении. — Это было совершенно случайно! — Ага. Аж три раза подряд. Правильно Фукасаку- сама говорил — ты неисправимый плут. — Прекрати огрызаться, мелочь. Раньше ты не была такой язвой! Я уверен — это Кьюби на тебя так влияет! Котзумы почти ностальгически вслушивались в гневные вопли главной головной боли Конохи. Без Узумаки в дерене стало скучно и тихо. Наконец яркий дуэт появился рядом с воротами, где Наруто бессовестно оставила своего наставника на растерзание, а сама смылась осматривать изменившуюся деревню. Был самый пик рабочего дня, так что она даже не надеялась встретить кого-то из знакомых. И это было джинчурики только на руку. Никто не мешал пройтись ей по знакомым с детства улочкам и посмотреть на новые лавочки и магазинчики. Засмотревшись, Узумаки пропустила миг, когда столкнулась с чьей-то широкой грудью, а её саму ухватили за локти, чтобы она не упала. — Простите, я вас не заметила… — Н-наруто? Этот голос и эта интонация могла принадлежать лишь одному человеку, с которым Наруто столкнулась глазами, когда подняла взгляд. Саске изменился, похорошел, голос тоже стал ниже и более бархатным, но твердым. Отросшие пряди смольно-чёрных волос по-прежнему торчали иголками на макушке. Запах приобрел терпкие нотки. Стоящая рядом с ним Сакура тоже измелилась, хотя и не так сильно. Сокомандница по-старому смотрела на Наруто волком, в ней не исчезла угловатость и резкость профиля, хотя и немного сгладилась, она вытянулась в росте. Узумаки с недовольством осознала, что она опять самая маленькая в команде. Невооруженным взглядом было видно, что даже Харуно была выше примерно на три сантиметра, а уж о Учихе и говорить нечего. Вряд ли блондинка ему и до носа достанет. Саске же испытал целый вихрь эмоций, когда руки схватили знакомое теплое тело. Узумаки изменилась. В отличие от той же Сакуры, природа не наградила её статным точеным профилем гордой аристократки. Облик Наруто был более плавным, нежным. Фигура её стала женственной, исчезла детская округлость и подростковая угловатость. Вот кто по-настоящему расцвел. Путешествие сделало её кожу несколько смуглее, а волосы ярче. Джинчурики будто напиталась солнечным светом. Деревня её угнетала, и Саске видел это, когда Узумаки приходила на миссии ещё до путешествия. Она развеялась. Ушло напряжение из её облика. Мир показал ей новые краски, и Учиха рад, что Наруто все же вернулась. — С возвращением, Добе. — Я дома, Теме. Яркая улыбка, казалось, осветила все вокруг… Саске почувствовал тепло, которого ему так не хватало.