Степень искренности

Ему сложно поверить, что теперь так будет всегда. Что Иен рядом и он никуда не денется, что сюда не ворвутся люди отца и не разлучат их. Джей пережил такое сильное напряжение, что подсознательно ожидает продолжения проблем. Эта атмосфера спокойствия вокруг кажется неестественной. Но размеренно дышащий Иен, комната, переполненная рассветом, мелкие пылинки в воздухе, теплая кровать… все это реально. Все это происходит с ним. Джею хочется расплакаться от счастья. Он прислоняет голову к груди Иена, утыкается носом в кожу, трется, дышит альфьим запахом. Теперь рядом с ним не просто любимый человек, а муж. Официально. Джей переводит взгляд на руку, где в луче утреннего солнца отблескивает золотом кольцо. Ему вспоминается момент, когда оно впервые оказалось на его среднем пальце. И было это вчера — как в мареве. Сразу же после происходящего в доме Антарей Императора — уже свергнутого — увел, как узника, будущий правитель. В столицу. Они разделились, часть людей уехала с принцем, а часть осталась со своим капитаном. Джей, как был, без вещей и прочего ушел вместе с Иеном, не прощаясь с Релом, Йори и отпустившим его Джеромом. И с первыми рассветными лучами они были уже далеко за границами Окавы. Корабль, море, полдня — берег. А на суше другой страны в первом попавшемся Храме Иен и Джей, по поддельным документам, но стали официально семьей. Без пиршеств и пышностей, нарядов и обычаев, без благословения родителей. Но зато под свист и крики двух десятков воинов. Джей толком ничего не помнит: он был как в тумане. Постоянно держался за Иена и не верил своему счастью. А после было празднование в кабаке, в шумной компании альф и бет, которые искренне радовались за командира и его новообретенного супруга. Джей и сам немало выпил, от чего уснул сразу же, как оказался в постели, позабыв, что это его первая брачная ночь. После нервного перенапряжения Джей спал беспробудно, и даже не заметил, в какой момент Иен лег рядом на узкую постель и крепко его обнял. И обнимает до сих пор, лежа на боку. Это напоминает Джею то, как они лежали в доме на холме. Только с тех пор столько всего поменялось... В том числе сам Джей. Он расслабленно потягивается. Кровать пододвинута к окну и он может видеть, как в ветвях дерева скачут туда-обратно птицы. Их щебет слышен сюда, как и шелест листвы. Триада Солнца подходит к концу, но в этих краях, в Феродии, холода будут мало ощутимы. Климат тут теплее и суше. Джей пока не знает, останутся ли они в Феродии или переедут в другое место. Ему известно только одно: в Итану они больше не вернутся. Джей скучает разве что по брошенному дому на холме, но он обещает себе сохранить его в голове, как воспоминание о прекрасном. К сожалению, некоторых вещей или людей из прошлого не вернуть. Остается хранить их в памяти. Но его светлые годы только начинаются. Да, Джей догадывается, что все так гладко у него с Иеном не будет: у них всегда возникали разногласия. Однако это не испортит общей картины. Джей неимоверно рад уже от того факта, что остаток жизни он проведет с самым близким и любимым человеком. И может быть, однажды их станет больше, чем двое. Джей задерживает руку на животе, но чувствует холодок. Неприятные воспоминания о подстроенном выкидыше начинают душить. Он проглатывает ком. Что, если он больше не сможет забеременеть? Джей щурится, переводя взгляд с дерева за окном на Иена. Проснувшегося. Его лицо в рассветных лучах, кажется, светится, а взгляд преисполнен нежностью. Именно той чувственной нежностью, с которой Иен всегда на него смотрел. Джей прикасается к нему осторожно, будто боится, что все это пропадет. Но альфа не пропадает: перехватывает его ладонь и расслабленно целует, едва касаясь губами. Как Иен, строгий и порой жестокий с остальными, может так трепетно относиться к нему? Быть для него особенным — воодушевляет. — Ты все-таки заполучил меня, — улыбается Джей и следит за тем, как Иен приподнимается. — Как тебе этот трофей? — Ты не трофей, Джи, — сонно смеется альфа, — ты мой любимый. — Так приятно снова слышать это, — сознается он и тянется за поцелуем, прикрывая глаза. Кровать под ними скрипит. Иен перемещается и наклоняется над ним, неторопливо целуя. Джей обнимает его за шею и прижимается к его груди своей, приподнимаясь. Альфа продолжает его целовать, гладить руками, пощипывать соски через тонкую ткань рубашки. Его действия вызывают томление во всем теле. Каждое прикосновение — остро. Но вскоре их перебивают настойчивым стуком в дверь. Иен нехотя поднимается. Джей расстроенно вздыхает, откидываясь на подушку. Прикрывает себя одеялом — мало ли кто там пришел? Он осматривает комнату. Теперь, в свете утра, Джей видит, что места тут маловато. Кровать односпальная: и как Иен сумел не свалиться с нее посреди ночи? Стол, небольшой комод, пустые стены. Похоже на временное жилье, снятое за деньги. В проходе он замечает Левента. Старый бета заглядывает за плечо Иена, подмигивая Джею и усмехаясь при этом. — Хорошо ночка прошла? Жаль только, что в таком месте, — Левент осматривает комнатку. — А я думал, вы сломаете кровать, как минимум… Джей тихо посмеивается, прижимая к груди одеяло. Ему становится стыдно за то, что он уснул и лишил мужа долгожданной близости. Но Иен сам не стал тревожить его сон, и вместо разбудить, лег рядом. — Мы соберемся и выедем, — слышит он слова Иена. — Джи, — альфа поворачивается, — одевайся, я зайду за тобой. Джей поднимается с кровати и замечает на комоде сложенную чистую одежду. Без вычурных узоров, из обычной ткани, приятной на ощупь. Он быстро переодевается, опасаясь, что сюда может войти кто-то кроме мужа. Иен приходит уже переодетый в белую рубашку и штаны с подтяжками, и выглядит он в этом простом наряде куда привлекательнее, чем в богато расшитом костюме. Альфа подкачивает рукава, стоя в проходе, и смотрит на него с улыбкой: — Готов? — Куда мы? — вместо того, чтобы ответить, тоже спрашивает Джей. — Увидишь, — загадочно поднимает брови Иен. — Я готовил это место для тебя еще во время Итано-Феродийской войны. На случай поражения Революции. — Но ведь вы выиграли… — А ты хочешь вернуться в Итану? — Нет, — сразу же отвечает Джей. Он и правда не собирается возвращаться на земли, где пережил худшие события жизни. — Тогда поехали, — Иен зазывает его за собой в сторону экипажа. — Я покажу тебе наш новый дом. Джей думает о его последних словах всю дорогу до припортового городка, отдаленно напоминающего провинцию Окава. Городок так же находится на возвышенности, и с некоторых улиц видно кромку моря у горизонта. Но в отличие от Окавы, дома тут не сливаются между собой в длинные ряды, они находятся отдельно. Большинство двухэтажные, отгороженные заборчиками друг от друга. С садами, альтанками, водоемами, цветущими деревьями. Для Джея все это в новизну. Он с воодушевлением рассматривает улицы, сжимая при этом руку Иена своими обеими — небольшими, если сравнивать с его ладонью. Происходящее настолько радует его, что в какой-то момент кажется нереальным. Но стоит взглянуть в глаза Иену, как ощущение реальности возвращается. Рядом с ним его возлюбленный, друг и брат, а со вчера законный муж. О чем еще следует мечтать? Экипаж останавливается у одного из домов на узкой улочке, утопающей в зелени садов. Джей осматривается — дом этот напоминает его личный храм на холме. У него зеленая крыша, но стены, вопреки, из обычного камня, серые, но овитые с одной стороны ползучим плющом. Деревья, много деревьев, сад, который требует корректировки. Цветущие кустарники, розы. Тут и правда красиво, но больше всего цепляет странное чувство… будто он находится дома. Джей видит это место впервые, но по ощущениям жил тут всегда.

***

Он думал, что их совместная жизнь будет исключительно счастливой. И в первые дни так и было — они наслаждались друг другом сполна, все время проводили вместе, гуляли, изучали новое место жительства, улучшали дом. Но так продлилось недолго — у Иена появились неотложные дела и он начал пропадать. То на день, то на неделю. И вот, Иен снова уехал. Ждать его входит в привычку. Но каждый новый день ожидания тревожит все больше. А если не вернется? А если несчастный случай, шторм на море, нападение?.. Джею страшно засыпать в одиночестве и еще страшнее представить, что он может остаться один до конца дней. Зачем ему свобода без Иена? Он поднимается с первыми лучами солнца, по привычке выглядывает в окно. Вот — прошло уже пять дней с того времени, как Иен отбыл на коронацию нового правителя. Джея с собой брать отказался — сказал, там, в Итане, все еще опасно. На них вполне могли напасть несогласные со сменой режима и навредить. Но незнание хуже риска быть раненным рядом с Иеном — Джей все ждет, все высматривает двор, улицу, ходит к побережью на пристань. Да, трижды в день к нему заглядывает нанятый прислужник, который занимается домашними делами. И Джею не так скучно. Тем более, он общается с людьми, живущими в соседних домах. И почти без зависти наблюдает за их детьми, неосознанно сжимая ткань в районе пустого живота. Они с Иеном не часто говорили о детях, но когда говорили, было заметно, что альфа хочет, чтобы Джей обрадовал его вестью о беременности. Ему горько от осознания, что этого может не произойти. Вообще. Оно и к лучшему, если подумать — ребенок мог бы родиться не совсем здоровым, потому что его родители близкие родственники по крови. Или возненавидел бы их, когда узнал, что рожден от союза братьев. Он бы не смог чувствовать себя полноценным в обществе, где подобное осуждается. По крайней мере, Джей уверяет себя в этом. Так проще, так меньше болит. — Вы уже проснулись, Джейми? — в комнату стучит и заглядывает пухлый омега средних лет. Его нанятый работник, живущий неподалеку, из более бедной семьи. Омега улыбается ему и проходит вовнутрь. — Оденьтесь, я принес вам чистую одежду, — и перекладывает наряд на пуф. — Да не печальтесь вы так, целыми днями у окна стоите. Вернется ваш муж. — Сердце не на месте, — Джей прижимает руку к груди, ощущая через ткань ночной рубашки сердцебиение. — По-другому стучит. Я переживаю, Кайль. — У вас нет аппетита в последние дни, — омега подходит и берет его руку, пробуя пульс на запястье. — Я пошлю за лекарем, — и улыбается. — Кажется, вашего мужа ждет радостная весть. Джей бледнеет, резко вырывая руку. — Нет, — осаждает с холодом, пронзившим изнутри. — Ничего не хочу слышать. Больше не говорите мне о детях, Кайль. Никогда. — Но Джейми, у меня у самого их трое, я знаю наверняка, как… — Я сказал, хватит, — прерывает его Джей. Хватает одежду и выходит в соседнюю комнату, гардеробную. И тут же жалеет, что разговаривал со старшим омегой таким тоном. Он быстро берет себя в руки, задавливая в груди зачатки паники. Джей думал, что прошлое не заденет его — раз он похоронил воспоминания под деревом у холма, то заведомо отпустил. Но… Мысли о нерожденном сыне все еще мучают его. Он боится, что если начнет надеяться на вторую беременность и узнает, что его надежды пусты, ему будет в сто раз больнее. Лучше вообще ограничить себя от мыслей о детях. И… пора бы уже рассказать Иену про то, что у него мог бы родиться тогда сын. Джей не нашел подходящего момента для этого. Да и забылось как-то — рядом с любимым альфой он был счастлив и наслаждался проведенными вместе моментами. Со времен их брака прошло не больше месяца, но Иен чаще пропадает, чем находится в стенах их общего дома. Это огорчает. Но Джей понимает, что ограничивать его он не в праве. Иен решает свои дела, разбирается с новой должностью, полученной по связям тут, в приморском городке. Джей еще не разобрался в системе управления новой страны, да и не интересовался. С соседями принято обсуждать все, кроме политики и войн. Тут предпочитают более «семейные» темы. В этом небольшом городке, на мирной цветущей улочке с домами, выстроенными в ряд, дышится проще. Небо кажется выше, воздух — вкуснее и чище. Звуки природы и голоса людей разрезают шумы пароходов и кораблей, слышимых сюда с пристани. Но Джей привык. Ему не разонравилось это место. Он впервые чувствует себя дома, словно наконец нашел свое место в мире. Только вот не хватает главной детали — того, за кем Джей и пошел, покинув родных и Итану. — Когда же ты приедешь?.. — вздыхает он тихо, застегивая пуговицы на кремовой рубашке с рюшами. Ему хочется снова услышать голос Иена. Оказаться в его объятьях, целовать руки и слушать его рассказы о коронации. А после закрыться в спальне и сгорать от страсти, делясь единым дыханием на двоих. Переплетать тела и души. Джею мало всех ночей, проведенных с Иеном в этом доме. Он желает находиться с ним рядом постоянно, а не ждать неделями, проживая часы у окна или на побережье. Джей слишком его любит, чтобы отпускать. Это чувство настолько велико, что, кажется, не затухнет сквозь года. И не забудется — стены дома сохранят его в веках. — Джейми, поешьте, завтрак на столе в гостиной, — сообщает со стуком Кайль. — Да-да, — Джей выходит в коридор и снова вспоминает, как чуть ли не накричал на омегу ни за что. — Простите, я нервный последнее время. — Ничего, я, когда первенца носил, тоже был издерганный, — улыбается Кайль и зазывает за собой. — Ой… не серчайте, само с языка слетело! Джей уже не злится. Он настраивает себя на подобные случаи: его не раз спрашивали, когда в их молодой семье появятся дети. Соседи то и дело спорят, кого первым родит Джей. Приходится терпеть их и делать вид, что все в порядке вещей. Но на самом деле, каждое напоминание все сильнее разъедает нутро. То ли из-за отсутствия Иена, то ли из-за говора окружающих о продолжении рода, но Джей действительно издерганный. Ему не по себе, в горле неприятный ком, слабость, особенно по утрам. Он спускается следом за омегой со второго этажа на первый, в гостиную, где на небольшом круглом столе испускает пар еда. Но ему плохо от одного аромата: аппетита все еще нет. Да и откуда появится, если Джей так переживает? Он по-быстрому ест для виду, благодарит Кайля и, ухватив шляпку, выходит на улицу. Время пройтись к набережной. Джей осматривает цветущий двор, и среди калейдоскопа из зелени и неба вдруг видит… его. Иен. Улыбается ему, закрывает за собой калитку. В черном костюме, статный и с уложенными темными волосами. Джей срывается с места, и через миг уже виснет у него не шее, держась так крепко, будто их вот-вот разлучат навсегда. — Джи, — выдыхает Иен и тут же целует его, держа навесу. А после и вовсе подхватывает на руки. Джей утыкается ему в плечо, вдыхая на полную грудь запах феромона вперемешку с морской свежестью. Иен одуряюще пахнет. Кажется, ярче, чем когда-либо: или же это у него нюх обострился. Альфа заносит его в дом и ставит на пол, но тут же продолжает с жаром целовать, непристойно глубоко и неотрывно. Джей жмурится и тянется навстречу, слыша сквозь усиленное сердцебиение стук упавшей ложки — это Кайль. Но ему сейчас все равно на присутствия постороннего. Он слишком соскучился по мужу, чтобы отрываться от него сейчас. — Не уезжай больше, — просит, задыхаясь, Джей. — Ты плачешь? — Иен стирает невольно выступившие слезы радости с его щек, блуждая по его лицу взглядом. — Не уеду, теперь я буду тут. Он вновь обретает душевное равновесие, тревоги испаряются, словно их и не было. Кайль снова накрывает им на стол, но Джею не до еды: он все смотрит на Иена и не может насмотреться. В который раз отмечает, что его муж очень красив. По крайней мере, для него. После трапезы они выходят на задний дворик, где находится небольшой рукотворный пруд и альтанка около него. Ветер веет в лицо прохладой, принесенной с моря. Джей расслабляется, садясь на каменную скамейку у большого куста роз. Он вынимает из-под одежды кулон, который так и не вернул Иену, сколько тот не просил. Вертит в руках, открывает. Теперь помимо его портрета во втором кружке располагается портрет Иена. — Я привез тебе кое-что с Итаны, — Иен стоит рядом, и только сейчас Джей замечает в его руках коробку, как из-под одежды. — Заехал в дом с зелеными стенами. Подумал, что ты скучаешь по этим вещам, — говорит альфа. Джей с замиранием сердца открывает коробку и видит там все предметы, которые хранились в комоде. Среди них и многочисленные письма Иена с войны. Джей в самом деле жалел, что не забрал их с собой — хоть и знает каждое наизусть. А теперь… теперь они снова в его руках. Он смахивает слезы с глаз. В последнее время он излишне эмоциональный. Джей продолжает просматривать содержимое коробки и видит среди предметов то самое кольцо, которое выбросил когда-то в камин при Иене, а потом достал. Оно не сгорело — да и не могло сгореть, сделанное из металла. Тем более, оно закатилось тогда в дальний угол. Джей сразу же надевает его по привычке на средний палец, и только после замечает, что там уже другое — брачное — кольцо. Смеется, посматривая на Иена. Все еще не привык. — Там был кто-то кроме нас, — говорит Иен. — Около нашего дерева насыпь, которой не было раньше. Будто могилка. Джей ощущает, как по коже проходится холод, и тут же пробирается вовнутрь, пронизывая грудную клетку насквозь. — Это сделал я, — не своим голосом выдавливает он. — Там… ты многого не знаешь. Я не хотел вспоминать это и произносить вслух, но придется. Иен, я носил дитя от тебя тогда, два года назад. Альфа переменяется в лице. — Но мне не позволили его родить. Родители обманом заставили меня выпить отраву, и… я не смог его спасти, — произнести это оказалось легче, чем думалось. Джей выдыхает, медленно расслабляя напряженные донельзя плечи. Он наконец-то это сказал. Иен отворачивается от него и смотрит в ту сторону, откуда слышен гудок парохода. Его феромон усиливается, становится опасно-удушающим. Ему тоже больно. — Я убью их обоих, — рычит сквозь сжатые зубы Иен, но Джей моментально хватается за его руку, чуть ли не упуская коробку с колен на землю. — Не нужно, это было давно, — упрашивает он. — Не уезжай никуда, прошу тебя. Я… отпустил уже. Его бы, — он не договаривает. Перекладывает коробку в сторону, встает и прижимается к Иену со спины, обвивая руками. В горле ком. — Его бы не ждало ничего хорошего в этом мире. Альфа не отвечает. Лишь дышит тяжело, сквозь зубы. — Иен… — Если бы я знал, — с нетипичным для него отчаянием. — Я бы… — Не вини себя, — перебивает его Джей. Иен поворачивается к нему. Но посмотреть ему в глаза нет сил, поэтому он утыкается лицом в складки ткани и вдыхает сильный феромон. Но к горлу неожиданно подходит тошнота. Джей закрывает рот рукой, пытаясь сдержать позывы, отскакивает в сторону и не сдерживает. Откашливается, ощущая легкие поглаживания по спине и голове. — Что ты ел? — строго спрашивает Иен, всерьез обеспокоенный его состоянием. — То же, что и ты, — отвечает сипло Джей. По горлу неприятно скребет, постоянно хочется кашлять. Ему плохо. Сильно кружится голова, будто он вот-вот потеряет сознание. Альфа ругается себе под нос, помогая ему дойти до комнаты и сесть на кровать. Уходит, а возвращается уже с незнакомым человеком. — Подозрение на отравление, говорите? — произносит старый бета, обращаясь к Иену. Поворачивается к нему, присаживаясь на край кровати. — И давно вам плохо? — Несколько дней, — припоминает Джей. — Я думал, из-за переживаний, — он поднимает взгляд на Иена в дверном проеме. — Меня раньше часто тошнило, когда я переживал. — Так-так… — лекарь берет его запястье и измеряет пульс, что-то обдумывает. После достает из сумки уже знакомую Джею траву. И ему становится плохо от самого ее виду и связанных с ней воспоминаниях о выкидыше. — Понюхайте вот это. Ему приходится исполнить просьбу. Он слегка вдыхает тошнотворный аромат и сразу же отклоняется назад. — Но тут и трава не нужна, и так понятно, что вы носите дитя. — Что?.. — одновременно с Иеном переспрашивает он, округляя глаза. — Но это… — Вы не знаете, от чего появляются дети? — усмехается лекарь в седые усы. — Теперь вам нужно поберечь себя. Судя по вашему запаху, ребенок будет с сильным феромоном, как у его отца, — бета кивает в сторону Иена. — У меня большой опыт работы, я редко ошибаюсь. Предположительно, родится альфа. Джей, не веря, опускает взгляд на плоский живот, кладет туда ладонь и несдержанно улыбается, задыхаясь от распирающих грудь эмоций. Он… беременный? Носит дитя Иена? Руки начинают дрожать, голос тоже. — Но как же… — он запинается. Сглатывает. Глаза наполняются слезами. Сейчас ему особо страшно, что все это — неправильно поставленный диагноз и он попросту чем-то отравился. Но Джей, вопреки здравым доводам, позволяет себе обмануться. — Мне пора, меня ждет другой омега, ему на днях рожать, — лекарь поднимается, собирая травы обратно в сумку. — Берегите своего супруга, теперь ему нужен покой, — он останавливается около Иена, после чего прощается и выходит. Джей садится, спуская ноги с кровати, смотрит упрямо вниз, пока не замечает, что Иен подходит к нему и опускается на пол. Приподнимает его лицо ладонью. Глаза в глаза. И то, с какой искренней любовью и благодарностью смотрит на него Иен, пробирает до мурашек. Альфа вытирает его щеки и улыбается. Тот, кого боится Аристократия Итаны, тот, кого видят в легендах беспощадным тираном, стоит сейчас перед ним на коленях. И обнимает так бережно, что не остается сомнений — Иен сделает все, чтобы уберечь Джея и сына от беды. И в этот момент Джей по-настоящему отпускает прошлое. Заместо принимает их общее настоящее и будущее. Как брачную клятву — вместе отныне и навсегда.