Вражда

      Никита проспал, поэтому сейчас он летел, перепрыгивая через несколько ступенек, на улицу, где его уже ждал Антон, согласившийся его подвести до университета. Вот только сегодня удача была явно не на его стороне. На улице его поджидала Эрика. Никита затормозил прямо перед ней, когда девушка вытащила из-за пояса джинсовых шорт пистолет и навела на него.       — Что-то случилось? — поинтересовался он, краем глаза отмечая, как Антон уже направился к ним, но взмахом головы он попросил его не вмешиваться.       — Ты случился, — ответила девушка и сняла пистолет с предохранителя. — Я видела, как вы с Владом вчера целовались около твоей комнаты. Что тебе нужно от него?       Никита не успел ничего ответить, так как его задвинул за спину, появившийся из ниоткуда Влад. Он встал ровно между ним и Эрикой, закрывая Киоссе. Вот теперь Ник реально испугался: одно дело, когда держат на мушке тебя, а другое — важного для тебя человека. Вчера у юноши было достаточно времени, чтобы признаться самому себе, что Рамм ему симпатичен не только внешне.       — Эрика, прошу тебя, опусти пистолет, — тихим голосом просил он девушку.       — Как ты мог, Влад? — со слезами на глазах спросила его блондинка. — Ты сказал мне, что не сможешь больше никого полюбить, кроме Миши, но, стоило этому червяку появится, как ты сразу же позабыл все свои обещания! Что в нем такого, что ты предал память моей сестры?       На крыльце появился Арсений и Артем. Они оба потянулись к своим пистолетам, но Влад, заметив это, выкрикнул:       — Стойте там и не двигайтесь, блять!       Дело принимало серьезный оборот. Никита не мог больше оставаться немым свидетелем этой сцены. Он аккуратно коснулся плеча Влада и отодвинул его в сторону, ловя на себе удивленный взгляд. Эрика перевела пистолет на него, но Киоссе был к этому готов. Он сократил разделявшее их расстояние до такой степени, что дуло пистолета уперлось ему прямо над сердцем.       — Если ты этого по-настоящему хочешь, тогда стреляй. Вот только знаешь, — он смотрел прямо в карие глаза девушки, наполненные слезами, — тебе не станет легче, когда ты меня убьешь. Ведь твою сестру это не вернет. — Рука Эрики начала дрожать, это передавалось Никите. — Ты сейчас злишься, потому что у тебя отняли шанс снова ее обнять, поговорить с ней, сказать, насколько сильно любишь. И именно поэтому ты винишь во всем Влада, считая, что именно он стал причиной этой трагедии, но виновных нет, кроме того, кто отдал приказ стрелять. Знаешь, я понимаю тебя, — он обхватил пистолет рукой, — я ненавижу того, кто отнял у меня брата, вот уже девятнадцать лет, потому что я так и не смог его узнать, сказать, что он лучший брат на свете. Эта ненависть убивает, пожирая изнутри, но недавно я осознал, что я больше не хочу мстить, я просто его остановить. Эрика, у нас с тобой один враг, и это не Влад! — Он забрал пистолет из ослабевших пальцев девушки и, передав его Владу, прижал ее к себе.       — Прости, — прошептала Эрика ему в грудь.       — Я знаю, — заверил ее Никита, поглаживая по голове, — я знаю.

***

      В университете все тоже было не гладко. Артем протянул ему утреннюю газету. На первой странице было фото их с Владом поцелуя на балу, а все венчал заголовок «Никита Киоссе через постель помогает своему отцу заключать выгодные сделки». Он никак это не прокомментировал, а Угляров и не требовал ничего. Зато всем остальным явно это не давало спокойно жить, потому что на протяжении всех пар он ловил на себе взгляды. Шепотки прерывались, стоило ему появится в аудитории или в коридоре. Даже преподаватели косились в его сторону.       Гроза разразилась уже на выходе. Никита и Артем вышли вместе, но путь им преградила группа старшеков. Киоссе вопросительно посмотрел на них.       — А вот и наша главная звездочка! — пропел один из них с ярко-голубыми волосами и серьгой в носу. — Голубая звездочка!       — Это ты про себя сейчас? — подал голос Артем. — Просто ты больше нас всех на голубого похож! Даже вон волосы в цвет ориентации покрасил. Чтобы все сразу понимали, с кем дело имеют, да?       Послышалось несколько смешком вокруг. Голубоволосый злобно посмотрел на Артема. Его дружки показательно хрустнули пальцами.       — А ты, как я вижу дружка защищаешь, — прозубоскалил еще один — тощий, с длиной шеей и кривыми зубами, — пялишь его на досуге, что ли?       — Ты так озабочен тем, кто с кем спит, что у меня закрадываются смутные сомнения, — протянул Угляров, продолжая улыбаться.       Никита выставил руку между парнями и Артемом, привлекая к себе внимание. Он тяжело вздохнул и устало произнес:       — Парни, у меня сегодня на редкость паршивый день, так что давайте тихо-мирно разойдемся.       — Вали пидоров! — выкрикнул кто-то в толпе старшеков.       Голубоволосый попытался нанести удар по лицу Артема, но тот выставил перед собой локоть, блокируя удар, а затем со всех сил треснул чувака в солнечное сплетение. Тот осел на асфальт и стал хватать ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Никита же врезал одному из нападавших по колену ногой, а потом съездил по роже, резким ударом головой он ударил второго по носу, послышался хруст, кажется, он сломал ему нос. Угляров долбанул длинному по почке, а затем уложил на землю ударом ладони по шеи. Они осмотрели поверженных, скулящих у их ног. Никита повернулся к наблюдавшей толпе.       — Кто-то еще хочет?       Студенты начали разбредаться кто куда. Киоссе взял портфель и отряхнул его от пыли, затем повернулся к Углярову. Тот заправлял выбившиеся волосы под кепку.       — Ну, и зачем ты полез? — спросил его Никита.       — А что мне нужно было тебя одного бросить разбираться с четырьмя отморозками?       Никита улыбнулся и, притянув парня к себе, обнял. Все же, приятно, когда у тебя есть человек, готовый всегда прикрыть спину. Эх, сюда бы еще Свята! Тогда бы вся банда была бы в сборе.

***

      Никита звонил в дверь уже целых пять минут, но ему все еще не открывали. Это было странно, особенно учитывая, что он договорился о своем приходе. Он уже собрался звонить на телефон, когда в квартире послышались сначала шаги, а затем голос:       — Иду я, иду!       Дверь квартиры открылась. Никита увидел Анатолия. Он был сонным и тер глаза. Посторонившись, он пропустил парня внутрь.       — Извини, я задремал, — сказал Толик.       — Ничего, — заверил его Никита. — Я, на самом деле, на минуту. Просто хотел кое-что уточнить. Я не прошу тебя рассказывать, но кивни, если я прав, пожалуйста.       — Хорошо.       — Четыре года назад, — начал Никита своей рассказ, — Кристина Шастун, которая была личным помощником Владимира Киоссе, а также возлюбленная криминального авторитета по прозвищу «Палач», которого мы с тобой знаем, как Артем Пиндюра, обнаружила один очень интересный документ, который мог навредить ее боссу. Она решили проконсультироваться со своим лучшим другом, который на тот момент учился в полицейской академии, по поводу данного документа. Оказалось, что он настоящий и несет юридическую силу. Тогда Кристина решила отдать его в полицию, но на следующий день девушка покончила жизнь самоубийством. Пока все верно?       — Да, — охрипшим голосом произнес Цой, — но я не понимаю, откуда ты…       — Это потом. Спустя полгода Владимир сделал очень больно лучшей подруге Кристины, некой Мише Романовой. Она пришла к тому самому другу-полицейскому, и он ей посоветовал написать на мужчину официальное заявление, но Миша не хотела наказать его посредством закона, она хотела его растоптать. Она решила отыскать тот самый документ, о котором ей однажды рассказала Кристина. Она его нашла и написала об этом Владимиру, требуя, чтобы он добровольно отказался от всего своего богатства, иначе она обнародует документ. Вот только спустя несколько дней Миша была застрелена, а документ снова исчез. Я прав?       — Да. — Цой подошел к Никите вплотную. — Я не знаю, откуда ты все это узнал, но ты очень рискуешь.       — Я знаю, — кивнул юноша, — но в отличие от Кристины и Миши я не стану сообщать Владимиру о том, что мне известно, до того, как пущу это в дело. К тому же, единственный, кто об этом знает, умеет хранить тайны, как я вижу.