За гранью реальности

      — Ты слишком сильно выгораживаешь его, — проворчал старик, делая свой ход.       Юноша проигнорировал этот выпад, делая вид, что очень увлечен игрой.       Они сидели с Менмо в пространстве снов, созданное специально для того, чтобы старейшина мог переговорить со своим учеником. Пусть даже последний и отказывался признавать демона своим мастером, что очень задевало старика, все же они мирно переговаривались о разных вещах — от погрешностях в техниках, до стратегии в го.       — И ты все еще называешь его своим учителем. Несмотря на то, что он с тобой сделал.       — Действия учителя преисполнены заботой об этом ученике, — отвечает Бинхе, делая ход.       Менмо хмуро посмотрел на полудемона, а потом отвернулся.       — Наивный мальчишка. Все еще видишь то, чего нет. Как ты будешь дальше жить с такой головой?       Белый камень перекрывает черный, и Менмо кисло смотрит на ответный ход своего воспитанника.       — Я научил тебя всему, что знал. Теперь ты полноправный властитель снов, и никто не может сопротивляться твоей силе в мире иллюзий. Но как ты будешь дальше жить и сражаться, если веришь в подобную чушь? Другие демоны уничтожат тебя при удобном случае, как только ты потеряешь бдительность.       — Я всегда осторожен, — отвечает Ло Бинхе, следя за игрой наставника, прикладывая руку к подбородку, думая над следующим ходом.       — Ты уже не осторожен, — оборвал юношу Менмо.       Он не впервые сталкивается с упертостью своего ученика. И его злила эта наивная преданность демонического отпрыска к заклинателю. Этот мальчишка так долго и упорно не желал признавать старца своим мастером, отказываясь «предавать» своего человеческого наставника. А по итогу, тем, кого предали, оказался сам мальчишка. Как глупо.       — С таким отношением ты проиграешь. Твой учитель, которого ты защищаешь, не тот, каким ты его видишь, — медленно говорит Менмо — нужно сохранять спокойствие. — И вместо того, чтобы учиться на своих ошибках, ты закрываешь на это глаза.       — Старейшина, вы преувеличиваете, — произнес Ло Бинхе, поднимая голову и смотря прямо в лицо демону снов. — Мастер всегда заботился об это ученике. Еще задолго до знакомства с вами.       — Задолго до нашего с тобой знакомства этот человек вылил на тебя чай, — прищурился Менмо. — и ты не можешь это отрицать. Твой учитель издевался над тобой, а после прикрылся маской сурового и заботливого наставника. И не спорь, тут ты меня не переубедишь. Этот старик видел твои воспоминания.       — Это так. И все же этот ученик думает, что все в этой истории неоднозначно. Есть что-то, что он упускает из виду.       — Я даже знаю, что это, — хмыкает Менмо, увидев захват своих «фигур», — Это просто — бессмертный заклинатель, которого ты зовешь учителем, узнал, кого он воспитывал…       Ло Бинхе поднял потемневший взгляд, но Менмо отмахнулся:       — Брось, это правда. Твоя смешанная кровь испугала этого ханжу. Запомни, Бинхе, все заклинатели одинаковы. Они прикрываются громкими словами, но стоит только им столкнуться с проблемой, стоит их принципам попасть в бурю, и вся эта шелуха спадает. Они не способны отстоять убеждения, которыми их пичкают с рождения. Эти правила и смешные традиции не стоят ничего — как только им предстоит выбор между принципом и жизнью, они переписывают правила игры. Ло, мой мальчик, ты ослеплен этим блеском. Настолько, что даже отказываешься принять правду.       Менмо легким движением поставил костяшку на свободную клетку, загоняя Бинхе в угол. Полудемон мрачным взглядом воззрился на доску, где белые фигуры поглотили почти все черные. Старейшина умел играть, продумывая свою стратегию на много шагов вперед. Ло смог освоить техники контроля снов, но вот в игре на стратегию с демоническим старцем он раз за разом терпел поражение.       — Если ты все еще мне не веришь, просто вспомни кое-что. Вспомни, кто издевался над тобой с первых дней твоего обучения на Цинцзин? Еще одна черная фигура пала под натиском узловатых и ловких пальцев.       — Кто чуть не погубил тебя? Это было счастливым совпадением, что балка упала прямо на того демона, а ведь еще немного и Кожедел убил бы тебя. Да и ту девчушку тоже.       Бинхе делает ход, но черных фигур осталось мало.       — Наконец, если тебе нужны более серьезные аргументы, то вспомни, кто оставил тебе этот шрам, — и с этими словами Менмо указал на плечо.       Пускай оно и было скрыто сейчас тканью, но старик знал о полученной в тот день ране — столько лет он составлял компанию Бинхе в Бездне, рассказывая все, что знал о ней, оберегая этого мальца от чудищ того страшного места. Даже среди демонов были недобрые слухи о расколах, где темная энергия поглощала все и вся. Старец с болью вспоминал те дни.       — Этот мастер поломал тебя, — произнес старец, тяжело вздыхая, — Мальчишка, ты до сих пор хранишь шрам от этого удара. И ради чего? Ты даже не думаешь о мести. Сколько уже прошло лет, а ты все по-прежнему отказываешься признать вину этого человека.       — Этот ученик тоже провинился перед наставником, — тихо сказал Ло Бинхе, разглядывая доску в поисках решения, — Если бы этот ученик рассказал мастеру все то, что узнал, о прошлом, о смешанной крови, шицзуню не пришлось бы так поступать…       Менмо раздраженно шкрябнул когтями по ровной доске, оставляя на ней глубокие борозды.       — Думай, что хочешь. Делай, как знаешь. Но не смей отрицать очевидное.       — Я и не отрицаю, старейшина, — спокойно ответил Ло, делая последний ход, — Этот ученик поступает так, как вы его наставляли — использует факты. Задает те вопросы, что приоткрывают тайну. Ничья. Менмо осмотрел доску и перевел взгляд на мальчишку.       — Не обманывайся, Бинхе. Люди подчас подлее и хитрее любого другого демона. А ты полукровка, а потому люди не примут тебя так хорошо, как тебе хотелось бы.       — Этот ученик знает, — ответил полудемон, отдавая свой поклон и прощаясь с Менмо, — И он также знает, что его учитель верит в своего ученика. Так, как в него не верил никто.       Менмо не выдержал и рассмеялся.       — Ты очень похож на Тяньланя. Да только вот его предали и заперли, повергли путем паутины лжи и обмана. Не совершай ошибок своего отца, малец. Не дай себя поймать и уничтожить, как это произошло с прошлым владыкой демонов. Помни, самая большая рыба та, что не гналась за наживкой. Не обманись в своих предположениях, — лицо старейшины на миг потемнело, и он спустя паузу добавил. — Надеюсь, что ты сделаешь правильные выводы.       — Ученик понял вас, старейшина, — Бинхе повернулся и направился к «выходу». ~       Возвращаясь в реальный мир, Ло Бинхе открыл глаза. На улице все еще была ночь. Он проспал всего ничего, но успел многое обсудить со стариком.       Полудемон поднялся с кровати и подошел к столу. Зажег лампу и пододвинул ближе к себе лист бумаги. Карты разных земель были перечеркнуты цветными линиями вдоль и поперек. Красные, зеленые и синие мазки перекрывали черные, и все листы представляли из себя пестрое полотно.       Ло снова и снова просматривал их, чтобы проверить места, которые он пропустил. Как бы то ни было, а его поиски все еще не приносили никакого результата.       Но даже так, останавливаться он не может.       Ло Бинхе окинул равнодушным взглядом комнату, в которой чаще всего занимался рутиной. Свитки, фоллианты, различные сборники, и все это лежало где попало — юноша не удосуживался уборкой своего рабочего места. Его волновало совсем другое…       Но и в этот раз он ничего не обнаружил. Он просмотрел эти карты уже который раз, и стоило ожидать такого результата, но все же Ло Бинхе еще надеялся найти…       Раз за разом он проверял все места, в которых мог бы оказаться учитель, но поиски не приносили успеха. Прошел уже день, как цветочное тело учителя увяло. Прямо на его руках. Ло Бинхе словно опять наблюдал смерть своего учителя… Снова…       Вот день окончился, скоро должен был начаться новый, а от прислужников не было никаких известий. Это было даже хуже. Хуже последних лет, если уж на то пошло.       Каждый раз, вспоминая прошлое, полудемон обращал свой взор на небольшую стойку. На ней стояла длинная шкатулка из черного дерева. Мастер поработал над ней на совесть — кропотливо и усердно вырисовывал алые клены, опадающие на водную гладь листья и небольшие стайки журавлей. На черном фоне они выглядели еще ярче, но мастер не остановился на этом — и воссоздал нежное движение утреннего солнца, разгоняющее ночную тьму. Вся шкатулка была расписана на такой мотив, а в довершении покрыта лаком. Бинхе точно не мог сказать, сколько лет было этой вещице. Он лучше разбирался в оружии и книгах, чем в предметах и разного рода мебели. Но, впервые увидев эту работу ремесленника, понял — это то, что нужно.       Черное и красное. Под стать его внешнему виду сейчас. Но Ло Бинхе выбирал шкатулку не с оглядкой на свои вкусы. У Сюя не было ножен. Духовное оружие наставника много лет прослужило, как самая простая абордажная сабля. Как усердный ученик, он заворачивал меч в чистую ткань, следил, чтобы на нем не появилось сколов и трещин. Казалось бы, Сюя был все также чист и остер, что и в первые дни в Бездне, но Ло Бинхе переживал за него столь сильно, что порой походил на молодую девушку, пекущуюся о своих нарядах и украшениях. Самому полудемону виделось иное… У него не было ножен для духовного меча учителя. И поэтому он должен сохранить Сюя любой ценой. Ведь… Духовное оружие для любого заклинателя было равносильно сердцу — без своего оружия даже небожитель падет. Для бессмертных мастеров они значили больше их жизни.       Чжэн Ян был сломан. В битве с демоном он потерял и свое доброе имя и возможность использовать силы и мастерство на максимум… Сердце его было разбито вместе с мечом.       В тот раз он почти утратил надежду. И этот жест, этот дар был подобен чуду. Когда Ло Бинхе падал, все, что ему успел отдать Шэнь Цинцю — сам меч и верхнее одеяние.       Но это несло в себе огромный смысл для Бинхе. Оба эти дара полудемон берег, как самые ценные сокровища, что у него были. Он однажды потерял нефритовую подвеску — последний подарок матери. Теперь же он не допустит подобного и сохранит все, что несет в себе заботу горного лорда; холодного с виду, но такого трепетного и ласкового внутри.       Верхние одеяния мастера дарили ощущения, что лорд будто обнимает своего ученика, ограждая от огня и зноя. Про меч и говорить не стоит… Его ценность нельзя было описать словами.       Сюя лежал в этой шкатулке в окружении нежно-голубого бархата. Даже сейчас меч хранил тот же чистый и яркий белый цвет металла, что и в тот день. Сколько бы мастер Шэнь не разил своих врагов, меч его оставался не запятнан. Как и одеяния. Он шел в бой и словно был окружен невидимым щитом — ничто не могло достигнуть его. Ни один удар не прошел мимо его внимания. Ни капли крови не долетело до него. Лорд сражался яростно и изящно расправлялся со всеми своими соперниками. Ни единый мускул не дрогнул на его лице — взгляд чистых глаз проходил сквозь любые преграды.       Ло Бинхе вздохнул. Его учитель видел выход в любой ситуации, не боялся ничего, даже когда казалось, что нет ни одного шанса на спасение. Словно неприступная крепость, его ничего не могло смутить. Он будто знал все наперед и, даже зная, что впереди его ждет опасность, шел к ней с гордо поднятой головой. Сам Ло не был уверен, что смог бы также. Он всегда боялся. Боялся потерять то, что дорого. Боялся, что из-за его прошлого полукровки в сердце учителя не будет для него больше места. Образ учителя всегда был ясен и спокоен. Казалось, что ничего не сможет навредить ему, никакая грязь мира не дойдет до него и не осядет ржавыми разводами, разрушая тело и душу.       Но Бездна все изменила. Она пошатнула уверенность Бинхе. Сюя вернул ее.       Возможно, сам лорд и не имел каких-то особенных намерений, но этот жест давал Бинхе силы двигаться дальше…       И поэтому полукровка, как мог, берег эти вещи. Как девушка пекся о них столь рьяно, что Менмо прямо спрашивал у ученика, не сошел ли тот с ума.       А Ло не мог ни подтвердить, ни опровергнуть слова наставника.       Полудемон встал из-за стола и подошел к стойке. Не торопясь открыл шкатулку и кончиками пальцев дотронулся до резной рукояти. Все произошедшее казалось сном. И страшным, и счастливым одновременно. Шэнь Цинцю был жив. Бессмертный мастер, ради которого Бинхе был готов искать помощи у демонов только, чтобы попасть в их семейные гробницы, стоял прямо перед ним. Говорил с ним…       И как бы Ло не сдерживался, его мысли все были далеко. Они будоражили старые раны, и Ло задыхался от них, не в силах произнести вслух тревожащие его много лет вопросы.       Почему учитель так поступил? Почему такой заклинатель, как лорд Шэнь, вверил ему, полукровке, свой клинок? Такой жест, преисполненный сомнений и неуверенности в своей правоте дал Бинхе шанс на спасение. И надежду на то, что его жизнь кому-то дорога.       Прошло пять лет. И все это время Ло Бинхе разрывался между двумя настроениями. От виновато-печального, до апатичного и унылого. Тот день был началом его личного ада. Он не знал, что думать. Не понимал, во что верить. Правда казалось недостижимой и горькой, но Ло тянулся за ней, продолжал перелистывать старые книги и верить, что все это не было обманом. Не было случайностью. Даже если учитель и ранил его, ученик не хотел его отпускать. Даже если полудемон и упал в это пекло, заклинатель отдал все, что у него было в тот день, только лишь для того, чтобы это «отродье» спаслось.       «Выживи».       Одно слово, но Бинхе бережно и трепетно хранил его в своем сердце.       Может быть, оно столько же значило и для учителя. Но даже если и нет, то мастер все равно занимал в сердце Бинхе особое место. И, быть может, сам Ло был тоже дорог учителю… Ведь Шэнь Цинцю вручил ему это оружие. СВОЕ оружие. Отдал. Сам отдал меч ему. Полудемону.       Ло осторожно ухватился за рукоять. Тонкий клинок отражал свет свечи и лампы, и яркие желтые блики на металле придавали Бинхе уверенность. Он должен найти учителя. После того, как тень разочарования и… печали коснулись невозмутимого лица, Ло Бинхе понял, что это не конец. Да, уже ничего не будет, как раньше, но и оставлять все, как есть и на полпути, он не мог.       Учитель доверился ему. И поэтому вся его ругань и обидные подчас слова были правдивы.       Этот человек не мог быть не прав. Он доказал свою честь, отстоял принципы, которыми руководствовался.       И сейчас была очередь Ло Бинхе позаботиться об учителе. И спасти от недоброжелателей. Вернуть. И окружить заботой. Бинхе ждал того дня, когда учитель откроет свои глаза. Когда Бинхе сможет ощутить тепло чужой ладони в своей руке. И теперь эта мечта стала явью. И полудемон ни за что ее не отпустит от себя.       Ло Бинхе закрыл шкатулку с глухим щелчком. Полудемон не питал иллюзий — нельзя в одно мгновенье преодолеть многолетнюю ненависть двух разных видов. Это попросту невозможно. На это потребуется много сил, терпения и лет. Много усилий ради призрачного шанса. Но меч, что лежал в черной шкатулке давал Ло надежду на то, что это реально.