Жениться не модно (Любовь - это модно 2)

Со своего места она видела только спину парня, говорящего по телефону, стройную, обтянутую футболкой, под которой явственно бугрились мышцы. Несмотря на то, что он намеренно понизил голос, до неё долетали обрывки фраз. — Да, поздравляю с Рождеством… Извини, у меня уже назначена встреча, может, как-нибудь на днях? Думаю, нет. Я Лин, спасибо, конечно, но мне нравится другой человек, ты же знаешь об этом… Ю Юй вслушивалась в разговор и чувствовала, будто кто-то изнутри бьёт её кулаками в грудь. Закончив разговор, Нин Юкай вернулся в гостиную и увидел её, побледневшую и напряжённую. — Юй? Он встревоженно потянулся к ней, но Ю Юй вздрогнула и отшатнулась так резко, что потеряла равновесие и рухнула на пол вместе со стулом. Раздался грохот и сдавленный стон: — Больно… Судя по тому, как исказилось её лицо, она ударилась головой. Нин Юкай кинулся поднимать её, усадил обратно на стул, растирал ей затылок и спрашивал: — Очень больно? Может, приложить лёд? Он легко массировал её затылок, одновременно почти обнимая за грудь. Слёзы навернулись на глаза Ю Юй. Она не верила, что он не понял, что она упала из-за него, но он не подал виду и только ухаживал за ней, пытаясь сгладить эту неловкость… Немного погодя она подняла глаза и увидела, что он опять улыбается, а таившаяся в глубине его глаз тревога превратилась в снисходительность, которая просто раздавила её и заставила расплакаться. Боже, как её не притянуло к нему? — Ю Юй? Ты в порядке? Видя, что она не отвечает и даже плачет, Нин Юкай разволновался, подумав, что вероятно, она очень больно ударилась головой: — Подожди, я принесу тебе лёд… — Не надо. Ю Юй утёрла слёзы, сожалея, что они не могут испариться от охватившего её жара. Она похлопала нежно обнимающую её руку и в ту же секунду увидела, как застыло его лицо. Сердце словно скрутило верёвкой, она предпочла бы зарезаться насмерть, нежели видеть, что причиняет ему боль, но она должна это сделать, иначе их отношения так и будут вечно то умирать, то возрождаться, он будет мучиться, а это несправедливо. Эта мысль показалась ей правильной. После столь долгих и бережных ухаживаний невозможно остаться совершенно бесчувственной. Порой она намеренно обходилась с ним достаточно жестоко, а потом мучилась в бессонные ночи и проклинала себя. Она вздохнула. Юкай хороший парень, а она эгоистка, но совесть у неё всё-таки не полностью отсутствовала. Если она на самом деле хочет добра для него, она должна заставить его отказаться от этих нездоровых отношений. Она не может себе это позволить только потому, что он этого хочет. В её жизни это исключено, она не собиралась по уши влюбляться в кого-либо, и она ужасно устала. Совсем как её мать. Такой прекрасный мужчина имеет право на настоящую, красивую, а не уродливую любовь. Пусть даже от другой женщины. — Тебе сейчас звонила женщина… Какие у тебя с ней отношения? Нин Юкай выпрямился. Неужели… перемена в её поведении связана с этим звонком? Он улыбнулся: — Просто коллега. Её реакция сделала его счастливым, и лёгкая боль превратилась в сладость, потому что он понял, что не безразличен ей. — Я поняла. Его неприкрытая радость задела Ю Юй. У неё перехватило горло от со-знания, насколько жестокими будут её дальнейшие слова. — Она хороший человек? — Неплохой. — Ну раз так, не хочешь попробовать с ней? Эти слова мгновенно стёрли улыбку с лица Нин Юкая. — Что это значит? Юкай очень тёплый человек, когда он радуется, он подобно зимнему солнышку согревает всё вокруг, а если он огорчён, его дурное настроение способно заморозить всю природу и заставить дрожать от холода. При ней эта его сторона никогда не проявлялась, за исключением того раза много лет назад… Тогда он спас её. Поэтому сейчас пришло время ей спасать его, а для этого нужно, чтобы он отказался от неё. — Юкай, ты хотел отношений со мной, правильно? Хорошо, я обещала, но сколько тебе придётся ждать? Сколько времени тебе понадобится, чтобы почувствовать, что ты удовлетворён, что с тебя хватит, и ты больше не будешь с ослиным упрямством добиваться того, на что я не соглашусь никогда? Очень обидные слова. Ю Юй даже сама не ожидала, что может сказать это так спокойно и ровно, совершенно без запинки, как давно и хорошо отрепетированную речь. Нин Юкай больше не улыбался, его глаза не сияли, их свет померк. Он тихо смотрел на неё, как будто хотел увидеть её сердце. Ю Юй скривила губы, сердце? Она сомневалась, что в ней есть нечто подобное. — Хватит, не цепляйся за меня больше. Она взывала к нему, и это было правдой. Разница лишь в том, что она нарочно демонстрировала полнейшее нежелание, но насколько она действительно не желала? Проблема в том, что в её мечущемся взгляде не хватало какой-то малости для выражения полной уверенности, и она наверняка… не смогла бы повторить эти слова дважды. Слушать их для Юкая было больно, но разве для неё не так же? — Мне надоело постоянно видеть тебя. Нин Юкай вздохнул тихо и невыразительно. Он смотрел на неё и видел в её глазах упрямство и отвращение, она даже упёрла руки в бока и сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь. Много лет он считал, что вполне готов выдерживать её нападки, но в этот момент понял, что он беззащитен перед ней, и ему больно. Вокруг наступила тишина, больше не было слов, только тяжёлое дыхание. Он думал, что она должна понимать, что говорит. За всё время она ещё никогда не высказывалась так ясно, любой мужчина был бы оскорблён и рассержен такими словами. Зачем он унижается и никак не отпускает эту женщину, предпочитая умирать от её пренебрежения? Но он смотрел на неё и видел, как она силится добавить отвращения во взгляд, видел, как она ломает голову, подыскивая наиболее ранящие, оскорбительные слова, и вопреки всему его гнев затихал… прискорбно, но он слишком хорошо понимал её. Нин Юкай грустно усмехнулся. Он никогда не строил из себя донжуана и никогда не считал, что любит бескорыстно, без жалоб и сожалений. Всё, что он делал, он делал ради того, чтобы добиться от неё чувства, по сравнению с ней он оценивал себя более трезво. Даже сейчас, получив отказ, он был полон эгоистических желаний, потому что в данный момент она всё равно думала прежде всего о нём. — Юй, можно я спрошу тебя кое о чём? — О чём? — Стой, не шевелись. Простые слова, хладнокровные и мощные, как приказ, которого нельзя ослушаться. Ю Юй подняла глаза и не увидела на его лице ни тени сомнения; её внутренняя дрожь стихла, она сделала глотательное движение, расслабилась и замерла. А в следующую секунду он крепко прижал её к себе. Она захлопала глазами. Поскольку она сидела, Нин Юкаю пришлось нагнуться, чтобы обнять её, и кончик её носа упёрся ему в живот. Он крепко обнял ее, одна рука легла на ее слегка дрожащую спину, другая сжала её затылок, и когда она вспомнила о сопротивлении, он легко подавил его. Она услышала его голос над своей головой: — Больше не заставляй себя говорить такие вещи. Ю Юй обомлела, но не успела ничего возразить, потому что он продолжил: — Я делаю то, что сам хочу, и ты не должна переживать за меня, а если в один прекрасный день я потеряю терпение, я сам всё прекращу, тебе не придётся ничего говорить. Он усмехнулся: — Только пока я не хочу прекращать… — Ты… Он только крепче сжал её: — Юй, я всегда был упрямее тебя. Ю Юй замолчала, не смея посмотреть ему в лицо. Она пыталась представить, как выглядит в его глазах. Как он может так понимать её? Как он может быть таким добрым? Почему… она так легко поддаётся ему, хотя давно решила быть с ним жестокой? Она чувствовала, что её решимость подобна замку из песка, который раз за разом размывает поток его нежности, которая как вода подтачивает и разрушает её бастионы, и они в конце концов теряют очертания и исчезают, уносимые волнами его любви. Она обессиленно закрыла глаза и унеслась воспоминаниями в тот далёкий день, когда он вот так же крепко обнял её и ужасно смущаясь признался: — Даже если ты никому не нужна, ты нужна мне. Она никогда не могла забыть то тепло, окутавшее её в тот момент, поэтому и сейчас она не смогла оттолкнуть его. Снова потекли слёзы, Ю Юй уткнулась лицом в его живот, солёная влага пропитывала его рубашку, оставляя на ней разноцветные пятна, ещё недавно бывшие макияжем. И на сердце была такая же разноцветная сумятица. …… После этого дня Ю Юй наконец поняла. — Кевин, сделай мне одолжение. Она позвонила своему приятелю из компании «V». Ситуация складывалась так, что приходилось идти на крайние меры: — Мне нужно, чтобы ты сыграл роль моего нового парня. — Офф! Сяо Сосо, тебе же нужен не просто некий мужчина, зачем ты ищешь подделку? — В голосе Кевина слышалось неподдельное потрясение, словно на его глазах вдруг во всём мире разом опали все цветы с плодовых деревьев, — Ты уже месяц, как рассталась с тем пиарщиком из «Beauty Desire»? И до сих пор свободна? Нет, это не та Sophia, которую я знаю… Ю Юй сердито фыркнула и закатила глаза: — Не выноси мне мозг! Ты поможешь или нет? — Хе-хе, я как бы немного занят, но разумеется, я могу помочь, почему бы нет, только зачем тебе это? Ю Юй вздохнула, мысленно подыскивая подходящие слова, чтобы всячески преуменьшить значение своей просьбы и не спугнуть «кандидата»: — Понимаешь, есть один парень, я ему нравлюсь, но я хочу, чтобы он от меня отстал. — Да? Всего лишь? Ради этого столько усилий! Просто отказать ему, разве не достаточно? — Я отказала. — И что? — Он… не сдаётся. При этих словах её сердце сжалось. Жаль, что Кевин на том конце не мог этого почувствовать. — А, так он тебе не нравится, и тебе надоели его приставания? Она не хотела вдаваться в подробности: — Как-то так. — О.К., мы это исправим, я помогу тебе. Вызнав всё от и до, Кевин согласился, и они обговорили некоторые моменты игры. Закончив разговор, Ю Юй легла на кровать и вздохнула. Нет, она его не любит. Просто она слишком успокоилась, полагая, что владеет своими чувствами, хочет — любит, хочет — не любит. Бессознательное — самая непредсказуемая вещь в мире. Пока она не отдавала себе отчёта, оно тихонько выявило прорехи в её защите и позволило его нежности и заботе проникнуть в сердце и мягко и незаметно окружить её. Наслаждаясь его влюблённостью, она сама не заметила, как попала в сети привязанности и слишком поздно обнаружила это. — Я боюсь… В тот Рождественский вечер, в его объятиях, она впервые призналась в своих истинных чувствах. Он спросил: — Чего ты боишься? Она не ответила. На самом деле, она боялась его, его… как олицетворения самого этого слова «любовь». Она… боялась любви. Очень-очень боялась. …… Ю Юй было восемнадцать лет, когда она узнала, что у отца есть любовница. И ладно бы это было просто увлечение, но отец достиг того возраста, когда в человеке есть та «серьёзность», которую и многотысячная армия вряд ли поколеблет. Не прошло и месяца после того, как история выплыла наружу, как отец, пользуясь беспечностью матери и дочери, собрал все более-менее ценные вещи в доме и всю наличность, и скрылся с той женщиной. Для матери это был колоссальный удар. Она всю жизнь следовала за мужем, вела хозяйство, воспитывала дочь и всю свою любовь полностью, без остатка отдала этому мужчине. Ю Юй до сих пор помнила, как рыдала мать на следующий день после того, как отец ушёл из дома, как хватала её за плечи, трясла и кричала: — Юй, теперь у меня осталась только ты… Та боль на всю жизнь отпечаталась на её коже невидимым шрамом, стоило только вспомнить о тех событиях, и она сразу чувствовала боль. В доме сразу ощутилась утрата экономической опоры. Мать была уже немолода и нигде не могла найти официальной работы, и в конце концов ей пришлось идти помощницей в лавку, торгующую завтраками. Соседи в округе, слышавшие о скандале, внешне сочувствовали и подбадривали, а между собой тайком шушукались, строили догадки и версии, сплетничали. Она тогда заканчивала школу, накануне ещё переживала из-за выпускных экзаменов, а через неделю после случившегося чувствовала себя состарившейся сразу на много лет. Больше никогда в жизни она не будет юной. Но она сказала себе, что у матери никого нет, кроме неё, и она должна крепко встать на ноги, чтобы быть ей опорой, разве есть какие-то преграды, которые она не преодолеет ради этого? Но она не ожидала, что после того, как их бросил отец, мать тоже в последнюю минуту оставит её. В тот день Ю Юй сразу после школы пошла на работу, мыть посуду в столовой самообслуживания. Работать приходилось много, но и зарплата была достаточно высокой. Непонятно почему, на душе было неспокойно, работа в буквальном смысле валилась из рук, она даже разбила тарелку и собирая осколки, так глубоко порезала ладонь, что не смогла работать дальше, пришлось уйти домой пораньше. Как только она открыла дверь, в нос ударил резкий запах газа. Она сразу в испуге зажала рот и нос; включить свет она побоялась, только неуверенно крикнула в темноту: — Мама? Никто не ответил. Её сердце словно рухнуло в ледяной погреб. Зная об опасности, она всё-таки вошла в переполненную газом квартиру и принялась искать мать в темноте. Её нигде не было, а Ю Юй между тем чувствовала, как с каждой минутой её конечности становятся ватными и сознание потихоньку уплывает. Но она не переставала думать о матери. — Мама… Очнулась она уже в больнице. Четырнадцатилетний Юкай сидел на стуле рядом с кроватью, из его покрасневших глаз катились слёзы. — Сестричка, милая… На её счастье сильный запах газа проник на лестничную клетку и под дверь соседей, тётка Юкая забеспокоилась и вышла проверить, всё ли в порядке, а потом позвала на помощь.