Яблоневый сад

      В эльфийских руинах было тихо.       А еще тут были купальни, где по стенам вились розы.       Ведомая больше наитием, я пристроила на полу сверток, рядом сложила одежду, и размотав платок, шагнула в теплую воду, чуть покалывающую кожу растворенной в ней магией.       Окунувшись с головой, я вынырнула и с наслаждением потянулась.       Прикинув на глазок размеры бассейна, заскользила в воде, радуясь возможностью поплавать.       Плескалась я долго, от удовольствия немного расслабившись и даже чуть напевая.       Розы пахли нежно и приятно, вода ласкала кожу, и я немного забылась — забыв, что меня могут увидеть в настоящем облике.       Запустив пальцы в влажные волосы, тряхнула головой, и волна вьющихся крупными кольцами густо-медовых волос скользнула ниже пояса.       Я с интересом провела по коже с капельками чуть светящейся воды…       И замерла, услышав приближающиеся шаги.       Шел явно не человек: легкий шаг в лесных сапогах.       Дернувшись в сторону вещей, порадовалась, что грива волос скрыла уши, но все равно светить голой задницей и грудью перед кем бы то ни было я не собиралась.       Выскочив из воды, я сгребла вещи, и метнулась в проем арки, прижимаясь к прохладному мрамору и пытаясь даже дышать потише.       В зал с бассейном вошли, судя по звуку шагов, двое.       И вот тут я обратилась в слух, потому что собеседниками были… Йорвет и Киаран.       И разговор у них был весьма и весьма интересный.       — Что скажешь?       — О том, что рассказал Седрик? Эта лекарка явно собирается бежать из Флотзама — вопрос только, почему и куда. Надо с ней поговорить.       — Вот и поговорим. Как только она появится в лесу — приведите ее ко мне.       — Брат, только…       — Ты что — жалеешь эту dh'oine?! Эта просто еще одна девка, никакого отношения не имеющая к Aen Seidhe. Да, она полезная, но выживание нашего народа и Старших Рас куда важней. А муравейников в лесу много.       — Гибель наших собратьев меня тоже больно ранит, но каждый, кто приходит в отряд, знает, что может погибнуть. Но…       — Вот пусть и она погибнет — ради нас. Она слишком много знает. Это опасно, Киаран.       Тихий вздох.       — Допустим. Но может ее лучше взять с нами?       «Да! Да, я пойду с вами! Я помогу!»       — Она или полукровка, или оседлая… Она не выдержит. Или эта dh'oine beanna тебе понравилась?       Смешок.       — Она помогает нам, ничего не прося взамен. Если мы так поступим с ней — кто нам доверится?       — А кто узнает? Могу пообещать, что, если она не будет упрямой, можешь побыть с ней. И сам успокоить ее.       — Это… подло.       — Подло?! Тебе напомнить как я получил вот ЭТО? Подло? Да, я считаю оседлых трусами, но они находят в себе силы сражаться за свободу и достойную жизнь! И жизнь одной девки — ничто по сравнению с жизнями наших собратьев!       «Блять — а пафоса-то сколько!!!»       И тут…       Мне на плечо шмякнулся жирный паук.       Многоногая мерзость пробежалась по руке и свалилась куда-то в сторону — а я едва не забилась в истерике от омерзения и ужаса (моя гребучая арахнофобия никуда не делась: как боялась пауков, так и боюсь).       Но этого, видимо, судьбе показалось маловато для пакостей.       Откуда-то шмякнулся второй.       Я еще держалась.       А потом здоровая мерзость спустилась перед моим лицом.       Этого оказалось слишком много.       —ААААААААИИИИИИИИИИИИ!!!!!!!!       Дикий визг снес многоногое чудище, а по купальне загуляло звенящее эхо.       А вот что дальше я просто не запомнила — потому как позорно грохнулась в обморок — просто тупо посмотрев, а откуда оно ж…       А там их… много…

***

      Йорвет не был бы тем, кем он был, если б все пускал на самотёк.       Ещё при первой встрече со странной beanna он задался вопросом: почему он не всадил стрелу между глаз этой странной женщине?       Но чутье Старого Лиса подсказывало, что причинять вред лекарке — даже если это bloede dh'oine, — опасно для жизни. Интуиция не раз спасала ему жизнь.       И все равно в ней было что-то странное. Стоило разобраться — и разумно.       Сначала он просто наблюдал за ней, вычисляя степень угрозы и полезности, и женщина словно имела глаза на затылке: пару раз успевала засечь движение.       Но в отличие от кметов или солдат из отрядов, она не выказывала испуга или настороженности.       Седрик ему едва ли не сразу донес, что у местной лекарки появилась ученица.       Теперь он мог наблюдать за ней.       Разобрать, старая она или молодая, человек или кто ещё, было сложно: с непокрытой головой ее разве сама лекарка видела, а больше никто. Лечила новенькая всех без разбора. Потом в корчме, да не в одной появилась непонятная певунья — это уже другие донесли.       А потом он решил лично поговорить с необычной лекаркой: может, они используют ее для своей пользы.       Поговорил.       Лекарка оказалась дерзкой, языкатой и наглой. Для себя он понял, что девушке его имя и прозвание — «Йорвет Гроза Севера» просто пустой звук. А ещё его зацепил взгляд вредной бабы: открытый, чуть насмешливый, словно вопрошающий — «и вот что ты мне сделаешь?»       Кметки смотрят испуганно, магички — дерзко и высокомерно, эльфки… По-всякому.       А вот так — в полной уверенности в себе, на него ещё не смотрели.       Это интриговало.       Это бесило.       Попытка действовать нахрапом, чтобы запугать и привести к покорности — не помогла.       Как ходила в лес за травами, так и продолжала ходить.       Тогда он решил, что она либо слишком смелая, либо слишком глупая.       Затем ему донесли, что непонятная баба скачет на глухих полянах с мечами и с луком, он через некоторое время сам решил посмотреть.       Посмотрел.       Вопросов только прибавилось.       Двигалась женщина… профессионально.       Но так, словно восстанавливала навык после долгой болезни или бездействия.       А в Биндюгу зачастили бойцы отряда. Причем он даже знал, к кому они ходят.       Странный случай с Киараном и сообщения от Седрика лишь нагоняли тумана.       Со стороны выглядело так: есть лекарка Данка, и есть певунья Соловушка.       У лекарки были зелёные как молодая листва глаза.       Киаран про цвет глаз певуньи сказать не мог ничего, но вроде как тоже зелёные.       Тоже она?       Или кто другой?       Ещё им кто-то подкидывал то мяса, то крупу, то лекарства.       Кто?       Лекарка?       Но зачем?       Йорвет раздражённо встал и прошёлся по пещере, набивая трубку.       Пыхнув дымком, снова задумался.       Вторая встреча с непонятной бабой часть вопросов разрешила, а часть оставила.       Киаран подтвердил (и Седрик тоже), что певица и лекарка одно лицо.       А потом…       Потом был тот момент.       Видение.       В котором никто ничего не понял.       Опадающие пеплом драконьи крылья — Саския в опасности? Тогда надо спешить…       И вот опять…       Встреча.       Дикий вопль, от которого у него долго звенело в ушах, и обнаженная дева, рухнувшая ему под ноги.       Киаран застыл соляным столбом, а вот он сам склонился к деве.       Красивая. И явно не человек — не бывает у людей такой чистой, гладкой кожи. У всех dh'oine она в следах от болезни.       Пропорциональная фигура, под кожей — крепкие мышцы.       Чуть выступающие скулы, прямой нос. Губы, сейчас сомкнутые, но способные выплевывать яд вместо слов.       Некстати пришла мысль, что у него давненько никого не было.       Он кинул взгляд на вещи девушки — все функциональное и добротное. Разве что…       Рука ровно сама дернулась к свертку из куртки, но он отдернул ее.       Нет. Не стоит.       Дева ещё и магичить умеет.       Потом беды не оберешься.       Под изумлённым взглядом брата он подхватил безвольное тело и устроил на лежанке, сложив рядом нетронутые вещи.       И уже на пороге, обернулся и словно по наитию, сорвал и положил между небольших, но соразмерных грудей, розу.       И поспешил прочь.       Лекарку он увидел через несколько дней в лесу, она нечитаемо скользнула по нему и брату взглядом и скрылась в зарослях.       Эту загадку он был обязан разрешить — хотя б для себя.