Яблоневый сад

      …А утро пришло слишком быстро.       Сама идея изобразить, что меня и Йорвета сожрали эндриаги, выглядела немного диковато, но вполне реалистично.       И если на мой счет никто не сомневался, что поверят – то касательно Грозы Севера сомнения высказывали. Слишком часто он выскальзывал из ловушек, когда капкан смыкался на кончике хвоста Старого Лиса.       Исенгрим лишился парочки зубов и не желал меня видеть. И вообще контактировать с нами обоими.       Поэтому к логову многоногих тварей нас сопровождал небольшой отряд, выделен-ный седым эльфом, которого звали Горностай. Ему шло.       Путь занял пару дней, мы шли практически налегке, взяв самое необходимое.       В моем мешке кроме пары смен одежды лежал походный набор инструментов, ле-карства – самые необходимые, тщательно замотанный в рубаху венец, ну и по мелочи.       На поясе сабли и Меч за спиной в обмотках, лютня, гитара… Лук еще.       Ну и то что на мне надето.       У Йорвета и того меньше. Хотя вот его собирали со всем тщанием и заботой.       Но мы должны были идти налегке, уводя, и обманывая охотников.       …Эндриаги – это инсектоиды, похожие на огромных скорпионом и обретшую дополнительные ноги скамейку.       Показав мне как-то картинку, Весемир буркнул «редкостное курвино поеблядство».       И я была с ними согласна.       Щелчки тетивы и свист стрел мешались с писком и визгом тварей, в ход пошли и мечи. Перебив большую часть и загнав в угол логова оставшихся, принялись решать, что станет зримыми свидетельствами нашей гибели.       Выбор был на слишком большим – что-то очень приметное. У меня – лук и гитара, у Йорвета – перевязь и его платок… ну еще можно куски стеганки. А я могу еще прядь волос…       Теперь предстояло решить, с чего начать.       Я ласково провела по полированному боку гитары. Столько было трудов вложено, столько материала испорчено. И она теперь пела в моих руках. Нет, не сейчас.       В моих руках оказался лук. Верный боевой товарищ, который я делала с любовью. И его придется принести в жертву – потому что повторить этот лук возможно, а вот зефар Йорвета – нет.       Я снова погладила крутой изгиб лука, а потом поудобней ухватила его посередине и у одного плеча и резко дернула, добавив чуток своей огненной силы.       Лук жалобно кракнул, ломаясь. Тетива повисла дохлой змеей. Перехватив обломки, еще и долбанула ими о туши эндриаг и камни, доламывая.       Зашвырнув изломанное оружие поглубже в логово, я повернулась к эльфу.       Йорвет стоял, крутя в руках платок и перевязь.       С каждой из вещей для него многое было связано.       Но сейчас тот, кто открыл охоту на нас – должен поверить, что мы погибли. Все должны поверить, что мы мертвы. Нас сожрали эндриаги.       Такое случается. Их оказалось гораздо больше.А мы не справились.       «Роше. Геральт. Трисс. Йеннифер. Цири. Лютик. Киаран. Бьянка. Я верю, что когда до вас дойдет эта весть, вы поверите в это. Так будет безопасно для вас. А мы сумеем обмануть всех, выжить – и вернуться куда более сильными и опасными, чем сейчас.»       Наконец придя к какому-то решению, Йорвет скомкал и зашвырнул красную тряпку прямо в логово. А затем несколько раз втоптал в землю свое неизменное перо.       Следом отправилась перевязь. - Надеюсь, псина порадуется… - Главное, чтоб шею не свернул, пытаясь мстить. Удивленный взгляд. - Ты слишком хорошо о нем думаешь. Поржет над моей неудачей. - А ты недооцениваешь. Роше умеет ценить добро, расположение и дружбу.       Хмыканье.       Затем он потянул с себя кирасу, кольчугу, кушак – и как итог – стеганку. Она оказалась достаточно изношенной, чтобы от хороших рывков разойтись на лоскуты, которые тоже разлетелись по логову и рядом вокруг.       До кучи мы их еще и извозили в грязи…       Взамен стеганки кто-то пожертвовал куртку, и эльф заматывался в «капустку» по-новой. Уцелевшие эндриаги, в ужасе от стукнутых на всю голову двуногих, попискивали и скрипели, забившись поглубже в логово.       Я дотронулась до верхней деки гитары, нежно провела по обечайке, любуясь мяг-кими мерцанием лакированного дерева.       Столько вложено было в нее… - Maeth Elldana, sh’aente aen dhaar…       Негромкий голосок осторожно попросил, на меня смотрела эльфийка, большеглазая, похожая на щипанного воробушка из-за стриженных волос. - Спою…       Почему и не спеть… все равно – гитаре погибать.       Устроившись на поваленном дереве, я тронула струны, подбирая песни. Простые, но трогающие за душу. Одна прозвучала во многом обо мне…

Жаркий огонь полыхает в камине, тень моя, тень на холодной стене. Жизнь моя связана с вами отныне... Дождик осенний, поплачь обо мне. Сколько бы я ни бродила по свету, тень моя, тень на холодной стене. Нету без вас мне спокойствия, нету... Дождик осенний, поплачь обо мне. Все мы в руках ненадежной фортуны. Тень моя, тень на холодной стене. Лютни уж нет, но звучат ее струны. Дождик осенний, поплачь обо мне. Жизнь драгоценна, да выжить непросто. Тень моя, тень на холодной стене. Короток путь от весны до погоста. Дождик осенний, поплачь обо мне.

      Эльфы сидели тихо вокруг нас, слушая мой негромкий голос. А я пела и пела, отпуская тревогу из души.       Закончив, я обняла гитару словно ребенка, а потом решительно, но бережно опу-стила инструмент на землю, и наступив на него, ломанула гриф.       Жалобно тренькнули, обрываясь, струны.       Уже сломанную гитару я со всей дури впечатала в камни. Щепки так и брызнули.       Пнув обломки к пещере, подняла лютню.       А вот ее было жалко.       Подарок.       Поразмыслив, я протянула ее той девочке. - Сберегите. - Обязательно. – рядом с эльфийкой оказался Горностай.       Я лишь кивнула, выпуская лютню из рук.       Нам было пора уходить.       Набросив невзрачно-бурые плащи, мы скупо простились и скрылись в лесу.       Теперь предстояло поиграть в кошки-мышки с магом – и не только с ним…