Яблоневый сад

      Золотились колосья на полях (где они были), наливались соком яблоки в садах, и буйно цвел золотарник, над которым сыто гудели пчелы. Все вокруг пахло медом и яблоками.       Ламмас – праздник урожая, Созревание.       Я склонилась над картами, заправляя за ухо прядь подросших волос.       Тактика, предложенная Йолей, оказалась довольно результативной – уже было три нападения на обозы, и одна казнь карателей.       Селяне получали продовольствие, а наши отряды – укрытие и помощь. Местные хорошо знали все тайные тропки, ничуть не хуже эльфов – а порой и лучше: есть хотят все, а когда мал-мала-меньше по лавкам плачет от голода. Научишься обходить всех.       И монстров, и нильфов, и эльфов.       Так что было забавно смотреть как жилистые, заросшие бородой по глаза нелюдимые дядьки выводят эльфов порой такими тропками, про какие сами эльфы вообще не в курсе.       Но это дало результат.       У нас появилось несколько… убежищ не убежищ, но точек, где можно было стоять лагерем, делая вылазки и не рискуя быть пойманными.       Сейчас мы находились в таком вот лагере.       Снаружи идут приготовления к празднику. Даже в палатке я чувствую запах цветов, меда, еды…       Хорошо.       Будут гореть костры, будут звучать песни и смех, будет много еды.       Закончив изучать карту и ставить пометки, я свернула и убрала все документы в походный сейф – замечательный плод усилий человеческого кузнеца и мастера-краснолюда. Прочный, довольно увесистый, с хитроумным замком. Там мы хранили все документы – а ключ (ключи) были на хранении у троих, которых знали единицы - то есть я, Роше и Йорвет       Потянувшись, я отошла за ширму, и раздевшись, встала с ногами в лохань, ополаскиваясь. Отмывшись, растерлась суровым полотном и переоделась в платье.       Да, мой гардероб очень медленно, но все ж увеличивался. Платье, что мне дала Мориль, то, в котором я провела Праздник Ирисов, мое крестьянское одеяние, походное…       И теперь вот это.       Хотя и не совсем платье.       Украшенная вышивкой блуза, корсаж и темно-зеленая юбка с оборками, достаточно широкая, чтобы в ней было удобно.       Волосы отросли достаточно, чтобы я смогла заплести их в пару косичек, и закрепить на затылке с помощью лент.       Закончив наряжаться, я вышла из палатки.       Солнце давало достаточно тепла, заливая все вокруг теплым золотистым сиянием. Я чуть прищурилась, прикрывая глаза от солнца – хотя могла без проблем смотреть на него, не моргая.       Но чем меньше я показываю свою откровенно нелюдскую природу – тем лучше.       Достаточно того, что для большинства я – полуэльф.       Подойдя к одной из компаний, тепло улыбнулась Анаис – девочка стала чем-то вроде талисмана для отряда.       Девочка понемногу забывала кошмары нападения, плен у мага, осваивалась в отряде, но при этом словно повзрослела разом на несколько лет. Впрочем, здесь дети взрослели очень быстро, а этот ребенок должен будет стать правителем немаленькой страны. Но все равно и я сама, и Роше, и бойцы его отряда, и даже эльфы старались по мере сил сделать все, чтобы девочка хоть немного побыла ребенком.       Анаис была одета в перешитое чье-то платье, волосы заплетены в аккуратные косички, похожие на те, что украшали головы эльфиек. Кажется, я догадываюсь, кто занимался прической девочки – судя по тем кожаным шнуркам с бусинками, в этот раз это была Верноссиэль.       Все же совсем задавить ненавистью к роду людскому материнские инстинкты не-возможно.       Вместе с девочкой я направилась к тому месту, где предполагалось принести жертвенный дар Богине.       Яблоки, колосья пшеницы и ячменя, мед в сотах, какие-то овощи. Я подошла ближе, устроив среди даров плетенку с орехами, рядом тонкая ручка Анаис поставила плетеночку с ягодами – ну с корзинкой я помогла. А вот ягоды она сама собирала. Наконец собрались все – кроме караульных, и начался обряд.       На удивление (для людской части отряда) эльфийские обряды были абсолютно не кровавыми, а славили природу и Дана Меадбх.       Под конец обряда произошло кое-что интересное – походный алтарь и собрав-шихся окутало теплое золотистое сияние…       Я ощутила, что меня как будто погладила по волосам, по щеке, по спине теплая материнская рука, окутала теплом и исчезла, оставив ощущение ласки и доброты.       Судя по лицам окружающих – это божественное присутствие и прикосновение ощутили все. А алтарь был пуст… и лишь едва заметные золотистые искорки таяли над ним.       А потом начался праздник. И прыжки через огонь, и песни, и музыка и танцы. А еще было угощенье и чистое, ничем не замутненное счастье, когда тебя кружат в танце, и горячо целуют. А на губах вкус вина и яблок…       И совсем уж не удивительно, что подогретые вином и атмосферой праздника парочки разбрелись по укромным уголкам лагеря, славя богиню еще одним способом…       …Плащ, расстеленный на мягком мху, вполне заменил ложе, хмель кружил голову не меньше чем страсть.       Горячие, с мозолями от меча и лука ладони были везде, как и губы, оставляющие ожоги на коже…       Ветерок коснулся разгоряченной кожи, и я прижалась к груди своего мужчины, сильные руки обняли меня, обещая защищать и беречь.       Мне было хорошо и спокойно.       Мы славно провели ночь, и вполне возможно наши усилия дадут плоды.       Ну а почему и нет?       Конечно, в походе вынашивать и растить ребенка будет не просто – однако я готова рискнуть.       К тому же… Черноволосое и зеленоглазое дитя…       Я хочу, чтобы оно было.       Чтобы что-то осталось после нас.       Опустив голову на самое надежное в мире плечо, я прикрыла глаза. На моей коже слегка шевелилась цветущая повилика, по спине скользила теплая и ласковая рука.       Война и прочие неприятности могли подождать.       …Уже когда забрезжил рассвет, усталые, но очень довольные и счастливые, мы вернулись в нашу палатку, и закопались в постель, сжимая друг друга в объятьях, каждый со своими надеждами и мыслями.       Пригревшись, я снова перебрала воспоминания о празднике и погрузилась в сон…