Муза вредного характера

Проснувшись рано утром, первое что сделал Цезарь — это зевнул и потянулся (Джозефу о таком не слова!), выгибаясь всем телом (об этом тоже!). Он разлепляет свои заспанные глаза и встает, стараясь полностью проснуться. Открыв окно, потому что свежего воздуха не помешает, Цеппели кинул быстрый взгляд на чемодан и сумку, с оставшимися вещами. Парень распахнув дверь, от изумления прерывает очередной зевок, находя на пороге комнаты пушистые тапочки в форме зайчиков, на которых лежит бумажка с надписью «С новосельем! ~» Поддевая тапочки пальцами, он критично оглядывает их, но хмыкая, все равно обувает в них свои босые ноги. А Джозеф с размером угадал. Наверное, у них одинаковый. Проходя в ванную, он сделал все водные процедуры, в том числе, решая помыть голову. В помятой голубой майке и в тапочках, он спускается на кухню, одновременно просушивая свои волосы с помощью белого полотенца. Джозеф, который спокойно попивал кофе, сидя за компьютером, чуть опять не поперхнулся. Чтож.его сосед выглядел неплохо. Очень неплохо. Как греческий бог, сказал бы Джостар, но не мог, потому что невольно засмотрелся на итальянца. Кстати, тот был в его подарке, что заставило у писателя потеплеть в душе и глуповато приулыбнуться. — Утро, – коротко обронил Цезарь и хмыкнул, спуская полотенце себе на плечи. — если дашь воспользоваться твоей туркой, то я приготовлю тебе настоящее кофе, а не то, что ты сейчас пьешь. — О, так-так, интересно! — Джозеф расплылся в довольной ухмылке и оборачивая голову, посмотрел на соседа. — Ну, чтож…воспользуйся…моей..туркой, ах, Цезарино! — он театрально облокотился на спинку стула и приложил ладонь ко лбу, издавая «ахи» и «охи». Цезарь закатил глаза, но устройство взял. — Хм, мне, пожалуйста, американо со льдом, бариста, будьте добры! — пролепетал писатель. – Эспрессо. И никакой я тебе не бариста. Хватит паясничать, idiota. — Ты скуч- стоп, что ты только что сказал? Мне послышалось, или «идиот»? — Послышалось, — остальные возмущения ДжоДжо итальянец заглушил включившийся туркой. Спустя 7 минут, ставя прямо Джозефу под нос кружку со свежим кофе, Цезарь по-королевски устроился напротив и кладя подбородок на ладони, с прищуром посмотрел на писателя. — Пробуй, – сказал он и пододвинул напиток ближе. Джостар удивился, но зато появился шанс поближе рассмотреть соседа: главное, чтобы сам ДжоДжо потом опять не завис. Однако у Цеппели в планах задерживаться на одном месте не было, потому что он встал и направился делать вторую порцию горячего кофе — себе любимому. – Э-э, ты куда? Не хочешь услышать мою оценку? — Не вижу смысла. Итак знаю, что он вкусный. — спокойно ответил Цезарь, хмыкнув. – Самонадеянно, Цезарино, ух как самонадеянно! — весело сказал на это писатель, отхлебнув из кружки. Ладно. Ладно. Ладно. Кофе был вкусным — даже очень. От удовольствия у Джозефа комично широко расширились зрачки, оставалось ему только замурлыкать для пущей убедительности. Что-то похожее все-таки из него вырвалось: то ли писк, то ли рык, а может вообще всхлип, никто не понял. Даже сам Джозеф. — Что это было? — Спросил Цезарь и повернулся к соседу. Джостар точно как рыба-прилипала прилип к кружке и не хотел отлипать, выпивая напиток до дна и как-то умудряясь не обжечь горло и желудок. — Мхм, — прозвучал расстроенный звук, когда писатель посмотрел на пустое дно кружки, где виднелась кофейная гуща. – Точно idiota.– заключил итальянец, но уголки его губ приподнялись. Джозеф этого не заметил, увлеченно опуская указательный палец внутрь кружки и перекладывая все содержимое на стол. – А сейчас мы займемся гаданием. Что желаешь, Цезарино? – Покой я желаю. – усмехнулся сосед и удалился в коридор.

Занавес.

— «Покой я желаю», – передразнил его Джостар, корча странную мину и изменяя свой голос. Впервые за эти дни он сел за компьютер и открыл редактор, чтобы начать писать.