Черное-белое

      — Класс, прошу внимания.       Детские голоса, заполнившие, кажется, каждый уголок аудитории, упорно не желали смолкать, и Эвелин пришлось повысить голос.       — Тихо!       Никакого эффекта. Перед ее носом пролетел бумажный журавлик, едва не угодив ей в глаз. Создавалось впечатление, что ее присутствие в классе осталось незамеченным. И хотя звонок на урок только что прозвенел, студенты и не думали угомониться, занимаясь чем угодно, только не защитой от темных искусств.       — Я сказала, тихо!       Она едва горло не сорвала, но эффект был достигнут. Несколько учеников с первых парт обратили на нее внимание.       — Может мне стоит пригласить профессора МакГонагалл? — Эвелин многозначительно приподняла брови.       Этот козырь она обычно приберегала в рукаве на самый крайний случай… К сожалению, такие случаи происходили ежедневно на протяжении всех двух недель, что она занимала пост преподавателя. Пытаясь наладить с детьми контакт, она пошла наперекор совету Минервы, не пожелав держать своих студентов в ежовых рукавицах. К сожалению, ученики восприняли это как слабость своего профессора, и теперь едва ли обращали на Иви внимание. Угомонить их могли лишь угрозы, самой страшной и действенной из которых была декан Гриффиндора.       Класс неохотно затих и зашуршал учебниками, а Эвелин смогла, наконец, вздохнуть с облегчением.       Открываем учебники на странице двадцать восемь, — начала было она, но один из учеников в этот момент поднял руку. — Да, мистер Грексон?       — Мне нужно в больничное крыло мэм.       Сидящие за соседними партами ученики переглянулись и теперь следили за реакцией Иви.       — Вы плохо себя чувствуете? — приподняла брови Эвелин, подходя к студенту на несколько шагов.       Вместо ответа ученик задрал рубашку, демонстрируя ярко-красную с фиолетовым отливом сыпь, покрывавшую большую часть его живота. Иви с трудом удалось сохранить невозмутимое выражение. Пугать студента собственной реакцией ей совершенно не хотелось. Да и сам Грексон стоял бледный и явно напуганный.       Сомнений не оставалось. Об уроке можно было забыть. И весь класс это понимал, на нее со всех сторон победно смотрели детские глаза.       — Я вас провожу, — со вздохом проговорила Иви.       Раздав остальному классу задания, она повела своего ученика в сторону больничного крыла. Всю дорогу парень тихо подвывал, то и дело хватаясь за живот, чем лишь усиливал тревогу Эвелин. Вторая неделя преподавания и уже такое происшествие. Ведь сыпь может быть признаком чего угодно. Какой-нибудь заразной болезни, из-за которой всю школу закроют на карантин. Или еще что пострашнее.       Почти в самых дверях больничного крыла они столкнулись с МакГонагалл, выходящей из кабинета местного колдомедика. Заместитель директора смерила преподавательницу и ее студента внимательным взглядом и уже привычно нахмурила брови, отчего Грексон побледнел еще больше.       — Что случилось? — коротко спросила Минерва.       — У Грексона выскочила странная сыпь, — тут же принялась объяснять Эвелин, заранее чувствуя свою вину. Меньше всего ей хотелось ударить в грязь лицом перед МакГонагалл. — Я посчитала необходимым срочно показать его колдомедику.       — Я конечно не врач, — задумчиво проговорила МакГонагалл, не сводя взгляда с ученика, который в этот момент усиленно пытался спрятаться за спиной Эвелин, — но думаю, мистер Грексон не будет возражать, если я взгляну на его сыпь?       Под строгим взглядом декана Гриффиндора парень не решился юлить и с покорным видом задрал рубашку. С минуту Минерва молча рассматривала сыпь, но как Иви ни старалась, угадать по ее лицу к каким выводам она пришла, у нее не получилось.       — Что тут у нас? — в коридор вышла Поппи Помфри, заведующая лазаретом в Хогвартсе.       Иви она нравилась. Добрая, хоть и немного ворчливая. Как и большинство преподавателей она радушно приняла появление Эвелин в школе, даже как-то пригласив ее на чашку чая. Минерва молча указала ей на причину визита Иви в больничное крыло. К удивлению Иви мадам Помфри громко хмыкнула, и они с МакГонагалл обменялись понимающими взглядами.       — С мистером Грексоном что-то серьезное? — Эвелин начала не на шутку волноваться. — Это заразно.       — Вы вряд ли заразитесь, — покачала головой Минерва. — Обычно этот недуг свойственен лишь молодым волшебникам, — она обернулась к подруге. — Полагаю, нескольких уколов будет достаточно. Правда, они довольно болезненные, но здоровье превыше всего.       При этих словах Грексон сделался совсем белым, и теперь переводил испуганный взгляд с профессора МакГонагалл на колдомедика и обратно.       — Лучше клизма, — авторитетно заявила мадам Помфри.       — Мне… мне уже лучше, — проблеял студент. — Можно я вернусь на урок?       — Вы свой живот видели? — вскинула брови МакГонагалл. — Вам не то что лучше, вам может стать только хуже.       Она цепко схватила парня за рукав мантии и буквально впихнула в руки Поппи.       — Мадам Помфри о вас позаботится.       При этих словах колдомедик многообещающе закивала и повела слабо брыкающегося ученика в свой кабинет. Его дрожащий голос вскоре стих за плотно закрывшейся дверью.       — Что у него за болезнь?       Эвелин не совсем понимала, что только что произошло. Но тревога за студента помогла ей преодолеть даже робость перед МакГонагалл.       — Врунус обыкновенис, — вздохнула профессор МакГонагалл, но, заметив, что Эвелин явно не поняла о чем речь, нехотя пояснила: — Он ничем не болен. Сыпь — результат применения настоя рябины, сока тентакулы и белладонны. Это распространенная проказа школьников, чтобы прогулять урок. Все преподаватели уже давно знают эти симптомы, но поскольку вы, мисс Патмор, новенькая, они решили испытать этот способ сорвать урок на вас, — она нахмурилась, словно в попытке что-то вспомнить. — Мне казалось, во время вашего ученичества этот настой был весьма популярен среди ваших сверстников.       — Я не увлекалась подобными вещами, — пробормотала Иви, явно смущенная, что какой-то ученик смог так легко ее надуть. Позорище!       — Да, помню, — пробормотала Минерва.       Иви резко вскинула голову. Сперва она подумала, что ослышалась, но что-то во взгляде МакГонагалл подсказало ей, что это не так. Впрочем, уже в следующее мгновение Минерва круто повернулась.       — Возвращайтесь в класс, мисс Патмор, — проговорила она, больше уже не глядя на Иви. — У вас еще есть шанс провести как минимум половину урока.       Под каменными сводами раздался стук ее каблуков, но Эвелин так и не сдвинулась с места, лишь глядя в след удаляющейся фигуре. Она помнит. Она всё помнит. Никогда еще Иви не чувствовала страх и надежду одновременно. Как же ей хотелось догнать МакГонагалл и обо всем ей рассказать. О детских страхах, о юношеских мечтах, о растоптанных надеждах. Но главное, о своих чувствах, которые Минерва, увы, не разделяла никогда. Впрочем, о них-то как раз она знает. Помнит, что произошло на выпускном девять лет назад.       Об одной лишь мысли о тех событиях, Иви почувствовала, как щеки заливает краской. Какой же дурой она тогда была. Естественно Минерва теперь ее ненавидит. Ей неприятно само присутствие Иви в школе. МакГонагалл с ее консервативными взглядами никогда бы такого не допустила. Эвелин совершила ошибку, но найти в себе смелости попросить за содеянное прощение она не решалась даже теперь.       А следовало бы…       Возвращаясь к себе в класс, Иви твердо решила, что сделает это. Нужен лишь подходящий момент. Но дни сменяли друг друга, вереницей проносясь по листам календаря, а этот самый момент никак и не наступал. От собственной нерешительности настроение было ни к черту.       Правда, был в Хогвартсе один человек, у которого настроение всегда было превосходное.       — Чудесное утро, неправда ли?       Дамблдор как всегда буквально лучился хорошим настроением. Впрочем, старик был прав, за окном, несмотря на конец сентября, ярко светило солнце и на небе почти не было облаков. Такая погода, не свойственная климату Шотландии в это время года, не могла не радовать, и Эвелин согласно кивнула, помешивая в своей тарелке давно остывшую овсянку. Зачем она ее взяла, ведь не любит же?       В этот момент в зал вошла профессор МакГонагалл. От одного ее взгляда шум за столом Гриффиндора моментально поутих, и Иви в очередной раз невольно ощутила восхищение, как эта женщина умеет приструнить студентов.       Пожелав коллегам доброго утра, она уселась в свое кресло, придвинув к себе чайник с чаем. Это была ее привычка, которую Эвелин успела выучить за последний месяц — Минерва почти ничего не ела за завтраком, ограничиваясь чашкой чая и бутербродом, в то время как стол буквально ломился от всевозможных яств.       — Минерва, дорогая, в субботу всё в силе? Розмерта обещала накрыть потрясающий стол, — профессор Стебль лукаво поддела локтем сидящего рядом Флитвика. — И снова спрашивала, будет ли Филиус.       Мастер заклинаний густо покраснел, спеша спрятаться за блюдом с горой блинчиков. Эвелин невольно прислушалась к разговору, пытаясь сообразить о чем речь. По субботам студентам начиная с третьего курса разрешалось посещать Хогсмид, и их, как правило, сопровождают преподаватели. Впрочем, оказавшись в деревне, все разбредаются кто куда, не слишком беспокоясь о дисциплине и школьных правилах. Но, очевидно, учителя в этот раз что-то планируют. Какое-то мероприятие? И почему Помона спросила именно МакГонагалл?       Эвелин перебирала в уме все известные ей праздники, и тут ее осенило. На календаре двадцать девятое сентября, а значит суббота — четвертое октября, день рождения МакГонагалл! Иви бросило сперва в жар, а затем, когда она осознала, что совершенно забыла о подарке, в жуткий холод.       — Вы в порядке, милая? — участливо спросила Помона, глядя на девушку с явно озадаченным видом. — Вы вдруг побледнели.       — Всё хорошо, — через силу Иви выдавила из себя подобие улыбки, а сердце меж тем стучало в груди как сумасшедшее.       Кажется, ее слова всех успокоили. Но всё же она успела заметить взгляд Минервы. Профессор трансфигурации едва заметно нахмурилась, но тут же отвела взгляд, переключив внимание на свой более чем скромный завтрак.       Как Иви ни старалась, ей никак не удавалось наладить с МакГонагалл отношения. Минерва помогала ей, давала советы, но всегда держалась с ней ровно и отстраненно. С другими преподавателями она вела себя куда дружелюбнее. Пора было что-то менять, и, поразмыслив, Иви пришла к заключению, что день рождения Минервы более чем подходящий для этого повод. У нее уже даже появилась идея подарка, который должен был непременно понравиться МакГонагалл. Пусть это будет лишь первый шаг, но Иви своего добьется.       Утро субботы выдалось ясным и солнечным, и даже промозглый октябрьский ветер в этот день, казалось, поумерил свой пыл. Не желая упустить момент, Иви проснулась раньше обычного, и, наскоро собравшись, выскочила из своей комнаты, устремившись в покои декана Гриффиндора. Ей пришлось постучать дважды, прежде чем дверь распахнулась, и перед обескураженной Эвелин появилась МакГонагалл, наспех завязывающая узел на клетчатом халате.       — Что-то случилось, мисс Патмор?       Минерва поправила съехавшие на кончик носа очки, взволнованно глядя на гостью. Заметив у той в руках перевязанный праздничной лентой сверток, декан Гриффиндора, очевидно, догадалась в чем дело, и брови ее привычно сошлись на переносице.       — С днем рождения, — пробормотала вконец смущенная Эвелин, протягивая МакГонагалл сверток.       После секундного колебания Минерва всё же приняла подарок, сухо поблагодарив, отчего Иви стало совсем стыдно.       — Простите, что разбудила, — виновато проговорила она.       — Переживу, — бросила МакГонагалл и неожиданно отворила дверь шире. — Входите.       Но Эвелин не шелохнулась, удивленно глядя на предмет своего обожания и не слишком веря своей удачи.       — Впрочем, если у вас другие планы, — начала было МакГонагалл, но Иви, не дав ей договорить, поспешно прошмыгнула в комнату.       Прежде ей никогда не доводилось бывать в покоях Минервы, но именно такой она и представляла себе комнату. Спокойные теплые тона, викторианский интерьер, украшенный шотландскими мотивами; у окна большой письменный стол с разложенными на нем пергаментами и аккуратными стопками студенческих тетрадей, приготовленных для проверки. И то самое окно, за тяжелой гардиной, у которого по вечерам хозяйка комнаты любит курить, любуясь пейзажем.       — Мисс Патмор, вы меня слушаете?       Голос МакГонагалл ворвался в сознание Иви, вырывая ее из плена грез. Девушка тряхнула головой, оборачиваясь к наблюдавшей за ней коллеге. Минерва все еще держала в руке неразвернутый подарок, и, судя по выражению лица, уже пару минут как пыталась привлечь внимание гостьи.       — Я спросила, не хотите ли вы чаю?       — Нет, благодарю, — Иви предпочла вежливо отказаться, хотя больше всего на свете мечтала остаться здесь в этой комнате как можно дольше, а лучше навсегда. — Я не отниму у вас много времени, лишь хотела выразить благодарность за вашу помощь и поздравить с праздником.       Похоже, Минерву такой вариант вполне устроил, но подарок она всё же развернула.       — Что ж, полагаю, это намек на мой возраст, — без тени улыбки проговорила она, вертя в руках небольшие карманные часы на золотой цепочке. — Время на месте не стоит.       Иви сдавленно охнула. Выбирая подарок, она даже не подумала, что его можно интерпретировать подобным образом.       — Нет, что вы, я вовсе не это имела ввиду, — она торопливо подбежала к МакГонагалл, выхватив у той часы из рук. — Вот, смотрите, — она распахнула крышечку, где на внутренней стороне виднелась потертая от времени гравировка «Управляйте временем, а не позволяйте времени управлять собой». — Эти часы принадлежали Найджелусу Кроксби, известному специалисту по трансфигурации. Но прославился он еще и своими экспериментами в области преобразования времени. Говорят, в своих экспериментах он часто использовал эти часы.       Ну, ведь надо же было так опростоволоситься. Она столько сил положила на то, чтобы найти эти чертовы часы.       — Я вспомнила, как на последнем курсе вы прочитали нам целую лекцию о его экспериментах со временем, и подумала, что его часы могут стать неплохим подарком…       — И оказались правы.       Иви удивленно подняла взгляд. Впервые со дня ее возвращения в Хогвартс голос МакГонагалл звучал настолько спокойно и мягко. На лице профессора трансфигурации не было и следа былой строгости. Наоборот, она смотрела на Эвелин с каким-то затаенным любопытством, чуть склонив голову набок, и, кажется, размышляла о чем-то про себя. И вот тут Иви поняла — сейчас решалась ее судьба. Вот он, шанс растопить лед в их отношениях.       — Не представляю, каких трудов вам стоило раздобыть эти часы.       Если бы Минерва только знала. Когда Эвелин пришла в голову эта мысль, она с ног сбилась, пытаясь выяснить, где сейчас находятся эти часы. К счастью, работа в Министерстве магии имеет свои плюсы. Оказалось, что многие из вещей Кроксби находились в частной коллекции, и их владелец был не прочь продать часть из них за хорошее вознаграждение. Вот только цену он заломил такую, что Иви и за десять лет не расплатилась бы. Помог Дамблдор, к которому она рискнула обратиться за помощью. Подробностей Эвелин не знала, но результатом стали столь желанные часы. И хотя выложить за них ей пришлось весьма кругленькую сумму, она ни на секунду об этом не жалела. А сейчас, видя, как меняется расположение к ней МакГонагалл, она пребывала на седьмом небе от счастья.       — Оно того стоило.       Она старалась, чтобы слова звучали как можно более буднично, не желая показывать своей радости, чтобы Минерва, не приведи Мерлин, не подумала, что таким образом Иви пытается ее подкупить.       — Это чудесный подарок. Спасибо, мисс Патмор.       В комнате повисла неловкая пауза, и Иви поняла, что ей пора уходить. Для одного раза более чем достаточно. Еще раз пожелав Минерве всего наилучшего, она направилась к двери.       — Мисс Патмор, — МакГонагалл окликнула ее, когда Эвелин уже была в коридоре, — мы сегодня с коллегами собираемся в «Трех метлах». Ничего грандиозного, просто обед в честь моего дня рождения. Я буду рада, если вы присоединитесь к нам.       — Спасибо, профессор, — Эвелин скромно потупилась, — но я не хочу навязываться.       — Это мне решать, навязываетесь вы или нет, — проговорила МакГонагалл, и в ее голосе вновь послышались строгие интонации. — Начало в три.       — Я приду, — только и успела крикнуть Иви, прежде чем дверь комнаты МакГонагалл захлопнулась.       Может всё вышло и не совсем так, как она планировала, но желаемого Эвелин всё равно добилась. Когда она шла по коридору, возвращаясь в свою комнату, на губах девушки играла победная улыбка.