Черное-белое

Министерство магии, Лондон. 31 октября 1981 года. - Мисс Патмор, я надеюсь, вы отдаете себе отчет сколь серьезны обвинения в ваш адрес? - сидящий напротив сурового вида волшебник смерил Ив хмурым взглядом. - За такое вас могут отправить в Азкабан. Эвелин похолодела, чувствуя, как тело начинает бить мелкая дрожь. Последний год стал одним из самых сложных в ее жизни, выжав из нее все соки. Казалось, у нее уже не осталось сил ни бояться, ни волноваться, ни испытывать какие-либо еще эмоции. Но при упоминании магической тюрьмы она пришла в ужас. Такое и в кошмарном сне не приснится. Расследование финансовых растрат в ее отделе длилось больше года. За это время все сотрудники ее и смежных отделов были допрошены по нескольку раз, изучена едва ли не вся документация, приглашены куча экспертов. Ее саму допрашивали пять раз! И всякий раз Ив выходила с допроса поникшая, со стойким ощущением, что ее карьере в Министерстве конец. В такие минуты ей как никогда требовалась поддержка близкого человека. Но Оливия, сильно изменившаяся за эти прошедшие месяцы, едва ли обращала внимание на ее страдания, неустанно повторяя, что нельзя быть такой слабой. Вскоре после начала проверки она вообще стала жестче и резче, стараясь помыкать Эвелин, указывая ей что и как говорить на допросах. Сперва Ив, напуганная сложившейся вокруг нее ситуацией, неукоснительно следовала советам, но через какое-то время поняла, что до добра ее такая тактика не доведет. Из-за этого они с Оливией стали часто ссориться, и их крики звучали на всю квартиру. После особо крупных стычек, Ив приходила в комнату Робин, как к единственному человеку, который ее еще не оттолкнул. Девочка росла необычайно проницательной и всегда верно угадывала настроение матери. На ее месте Иви вряд ли бы полюбила такую мать, но Робин, несмотря ни на что, тянулась к ней. В глубине души Ив догадывалась, что для Робин она единственное напоминание о счастливых днях, проведенных в Кейтнессе со своей крестной. О Минерве она почти ничего не слышала за этот год. МакГонагалл вернулась в Хогвартс и теперь снова большую часть времени проводила там. Однажды Ив увидела ее Министерстве, выходящей из кабинета Урхарта. Вместе с ней были двое мракоборцев, из чего Иви сделала вывод, что ее стремление угробить себя в магической войне всё еще не угасло. В тот момент ее взяла такая обида, что она не решилась окликнуть Минерву, рассудив, что с такими темпами это явно не последняя их возможная встреча в Министерстве. Но, увы, больше шанса ей не представилось. И теперь Ив необычайно об этом жалела, но найти в себе смелости хотя бы написать МакГонагалл она так и не смогла. Она надеялась, что Минерва скучает по Робин и потому первая сделает шаг к примирению. Но пока этого не случилось, и Ив приходилось справляться со всеми бедами в одиночку. - Мисс Патмор, вы меня слушаете? Ив подняла на наблюдавшего за ней сотрудника Отдела магического правопорядка. Интересно, Урхарт в курсе ее проблем? Рассказал ли он о них Минерве? - Да, я вас поняла. Меня отправят в Азкабан, - бесцветным голосом проговорила она, чувствуя, что больше не в состоянии слушать эти обвинения. В ходе многомесячных проверок в ее отделе выявили крупное хищение денежных средств, а поскольку на всех документах стояла подпись Эвелин, как начальника отдела, ни у кого не было сомнений, что она принимала непосредственное участие в махинации. - Так значит, вы признаете свою вину? - вскинул брови волшебник, явно удивленный ее поведением. Его рука сделала неуловимый знак, и зависшее рядом с ним в воздухе самопишущее перо опустилось ближе к пожелтевшей поверхности пергамента, готовое записывать признание. - Я уже говорила, что подписывала не все бумаги собственноручно, - проговорила Ив, тяжело вздохнув. Она уже сбилась со счета сколько раз рассказывала об этом. - У меня был сложный период в жизни, на работе был завал. И я дала разрешение своей заместительнице ставить на некоторых документах подписи от моего имени. Если документы были важными, я просматривала их сама. Но половину из тех документов, на которых стоит моя подпись, я даже не видела, - она устало прикрыла глаза, закрывая лицо руками. - Но какая теперь разница, верно? Вы ведь всё равно обвиняете во всем меня. Теперь ее карьера, столь успешно развивавшаяся, рухнет в пропасть, а она сама станет преступницей. Может она и заслужила всё это. - Вам известно, что передоверие права своей подписи строжайше запрещено для сотрудников вашего уровня? - спросил волшебник. Иви молча кивнула. - И тем не менее вы наделили таким полномочием вашу заместительницу, мисс Грант? - Да. - Спустя всего несколько месяцев после того, как она пришла в отдел в качестве секретаря? Для этого вы повысили ее в должности? Ив снова кивнула. Она решительно не понимала, почему они снова и снова возвращаются к этому разговору. Долгое время, боясь за свою должность, Ив никому не рассказывала, что Оливия подписывала за нее документы. Они договорились молчать об этом, чтобы Ив не уволили за нарушение. Оливия убедила ее, что проверка ничего не выявит, потому что в делах отделах всё хорошо. Но когда стали всплывать неприятные эпизоды, Ив засомневалась в правильности избранной тактики. В конце концов, несколько месяцев назад, на очередном допросе она призналась, что дала Оливии право подписывать за нее некоторые документы. Лишиться должности не так страшно, как лишиться свободы. - Вы знали, где мисс Грант работала до того, как пришла в ваш отдел? - Я не вдавалась в подробности, - пожала плечами Ив. - Ее назначили в мой отдел без моего ведома. Но кажется она говорила, что работала секретарем в одном из отделом магического спорта. - Секретарем она работала недолго, - проговорил волшебник, не спуская с Ив пристального взгляда. - Мы навели справки. Мисс Грант, очень быстро заняла в отделе одну из ведущих должностей. Говорят, отнюдь не благодаря своим профессиональным данным, - он многозначительно приподнял брови. - Начальник отдела человек семейный, и его жена начала что-то подозревать. Испугавшись огласки, что неминуемо привело бы к испорченной репутации, глава отдела разорвал с мисс Грант все отношения, и уволил ее из отдела. А несколько месяцев спустя ему на глаза попались финансовые документы, на которых стояла его подпись, но которые он не подписывал. Сумма хищения была небольшой и шум поднимать не стали. Да и виновного найти не удалось, так что об инциденте забыли. Но размах в вашем отделе по истине огромный. И между двумя этими эпизодами есть связь. - Оливия, - прошептала Ив, невольно прикрывая рот ладонью. - Но такого не может быть. Оливия никогда бы не сделала такого... Она замолчала, задумавшись над всем, что происходило в ее жизни с тех пор, как в ней появилась мисс Грант. Она никогда еще ни с кем так быстро не сближалась. Казалось, Оливия поддерживала ее во всем. Но если подумать, именно она подталкивала Ив больше уделять внимания работе и ей самой, что неминуемо отдаляло ее от Минервы и Робин. А когда работа стала занимать большую часть времени, именно Оливия убедила Ив дать ей право подписи, чтобы Иви могла больше времени проводить с семьей, отношения с которой уже висели на волоске. И при этом Оливия продолжала ненавязчиво намекать Ив, что Минерва ее совсем не любит. Осознание страшной ошибки, которую она допустила, обожгло огнем, заставив Ив вздрогнуть. Ей вдруг сделалось так страшно и стыдно. Как же она могла быть такой слепой? А может она ошибается? Может Оливия ни в чем не виновата? Ведь она столько раз говорила, как сильно любит Иви. - Узнав об инциденте в отделе магического спорта, - ровный голос мага вернул Ив к действительности, - мы провели тщательную экспертизу ваших подписей на всех документах. Это заняло много времени, но результат того стоил. С этими словами он пододвинул к Ив папку, но, заглянув в лежащие в ней бумаги, Иви ничего не поняла. - На всех документах, так или иначе связанных с хищением, вы свою подпись не ставили, - заключил он. - Подделка весь искусная. Признаться, я такого мастерства за свою практику еще не встречал. Но, к счастью, встречали эксперты. - И кто же за меня расписывался? Волшебник изогнул бровь, и Ив тут же поняла, сколь глупо прозвучал ее вопрос. - Что теперь с ней будет? - Азкабан, - пожал плечами волшебник. Ив вдруг отчетливо представила себе Оливия в тюремной робе, спутанные волосы, бледная кожа. Если всё, что она сегодня здесь услышала правда, и Оливия просто использовала ее в своих махинациях, Ив ее судьба вполне устроит. Но было одно обстоятельство, не дававшее ей покоя. Теперь она останется одна. - У вас больше нет вопросов, мисс Патмор? В голосе волшебника проскользнули нотки скрытого сарказма, и Ив невольно подняла на него взгляд. Мозг лихорадочно заработал, пытаясь определить, что она упускает. - Что будет со мной? - наконец, спросила она. Видимо вопрос был задан верно, и Ив вновь ощутила волну страха. Ее вина всё равно есть, и наказание непременно последует. - За то, что вы нарушили правило о запрете передоверия, вас следует снять с должности, - проговорил волшебник, закрывая папку. - Но проблема в том, что заменить вас сейчас просто некем. Иви сразу поняла о чем речь. Ситуация в Министерстве, как и во всей Англии, была сейчас более чем печальной. Многие волшебники погибли от рук пожирателей смерти, другие переметнулись на сторону врага, еще больше просто покинуло страну, желая оказаться как можно дальше от кровопролития. Штат сотрудников Министерства за последние полтора года уменьшился почти вдвое, и рук действительно не хватало. - Поэтому вас решено оставить на испытательный срок, - закончил волшебник, поднимаясь со своего места. - Надеюсь, вы сделаете верные выводы из этой ситуации. Он распахнул дверь, приглашая Ив первой покинуть кабинет, но она так и сидела на месте, будучи не в силах поверить, что всё закончилось, а она так легко отделалась. Это необычайное везение. Которое, увы, ей даже не с кем разделить. Если бы Минерва сейчас была рядом. Минерва. А ведь она сразу раскусила Оливию. Еще в их первую встречу. А Ив лишь злилась на нее, считая, что Минерва придирается к мисс Грант. Сколько раз они ссорились из-за этого. Но лишь теперь Ив поняла, сколько необоснованными были ее придирки к МакГонагалл. Еще одна ошибка, допущенная ею в их отношениях. Сколько еще их окажется? - Вы идете? - нетерпеливо спросил волшебник, поглядывая то на часы, то в коридор. Ив тоже уловила этот шум. Гул голосов приближался, сопровождаемый хлопками дверей и топотом десятков ног. Мимо их кабинета пробежали несколько человек, радостно что-то выкрикивая, но Ив не успела разобраться что именно. Кажется, кричали что-то про войну. Нахмурившись, волшебник выглянул в коридор, но почти сразу же отпрянул назад. В дверях появился радостно улыбающийся маг в сбившейся на бок шапочке с кисточкой и болтающемся на шее галстуке. Его широко распахнутые глаза светились таким счастьем, что Ив невольно подумала, не наложили ли на него какие-то изощренные чары. - Вы еще не слышали? - прокричал он, срывая с головы шапочку и подбрасывая ее в воздух. - Тот-Кого-Нельзя-Называть исчез! Война окончена!

***

- Это глупость несусветная! Он величайший волшебник современности! Он не вправе обрекать мальчика на мучения! Минерва достигла угла своей гостиной и резко повернулась, намереваясь вновь проделать путь в противоположный конец, как она это делала последние двадцать минут. Ее возмущению не было предела. Весь прошлый день она провела в Литтл Уингинге в образе кошки наблюдая за семейством маглов и под конец была полна уверенности, что хуже маглов просто не существует. Она опасалась, что Дамблдор решит оставить мальчика им, как единственным родственникам, и она не ошиблась. Ни один из ее аргументов Альбус не принял во внимание, и всё что ей оставалось, это наблюдать, как он кладет хныкающий сверток на порог дома Дурслей. Гарри Поттер. Мальчик-Который-Выжил. Сын ее учеников, с которыми она сражалась плечом к плечу. На ее глазах развивались их отношения. На ее глазах они взрослели. А теперь и Лили, и Джеймс мертвы, а их сын вынужден расти в семье, которая никогда его не примет, как родного. От одной лишь этой мысли сердце в груди болезненно сжималось. Наблюдавший за ее метаниями Урхарт тихо улыбнулся, прикрывая лицо рукой. Однако его жест не остался незамеченным. - Что смешного? МакГонагалл замерла посреди комнаты, вперив в своего гостя хмурый взгляд. Элфинстоун прибыл час назад, чтобы встретиться с Дамблдором, но разговор вышел короткий, так что он заглянул к Минерве, не желая упускать возможность повидать ее. У МакГонагалл как раз выдалась свободная пара, и она пригласила друга в свои покои, где им бы никто не помешал, но разговор очень быстро коснулся наболевшей темы гибели Поттеров. - Ничего, - все еще пытаясь скрыть улыбку, покачал головой Урхарт. Он поднялся с дивана и подошел к собравшейся было возмутиться волшебнице. - Все закончилось, - мягко проговорил он, кладя руки ей на плечи и заглядывая в глаза. - Война окончена. Давай просто радоваться. Гарри жив и однажды вернется в наш мир. Самое страшное позади. Губы МакГонагалл дрогнули, словно она собиралась возразить, но в последний миг она, очевидно, передумала и лишь согласно кивнула, прикрывая глаза. - Ты прав. Извини, - проговорила она и внезапно положила голову Урхарту на плечо, позволяя ему обнять себя. - Я рада, что ты здесь. - Я тоже, - проговорил он, с нежностью поглаживая ее по спине. - Знаешь, я тут подумал, что давненько не предлагал тебе руку и сердце. Минерва резко отстранилась, удивленно уставившись на Элфинстоуна. Сперва она решила, что это шутка, но по тому, как серьезно он смотрит на нее, стало ясно, что это вовсе не так. - Элфин, ты правда этого хочешь? Ты ведь знаешь, что я... - она не договорила. Оба и так прекрасно понимали о чем идет речь. Урхарт с легкой улыбкой пожал плечами. - Для меня это не важно. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Всю свою жизнь ты, Минерва, заботилась обо всех кроме себя. Пора кому-нибудь позаботиться и о тебе. И почему бы не мне стать этим человеком. Тем более, что у меня теперь будет полно времени, - заметив ее непонимающий взгляд, он улыбнулся шире. - Я решил уйти на пенсию. Хватит с меня министерских перипетий. Пора и отдохнуть, а у вас тут прекрасный климат. В Хогсмиде продается симпатичный домик. Вот я и подумал... Он вопросительно посмотрел на женщину в своих объятиях. - Я ни к чему не принуждаю тебя. И никогда не буду. Но раз уж мы оба одиноки, почему бы не попробовать справиться с одиночеством вместе, - он усмехнулся. - В конце концов, если не понравится, всегда можешь сбежать от меня в Хогвартс. Минерва какое-то время всматривалась в его лицо, так что он уже решил, что она снова откажет. За каких-то пару минут на ее лице отразилось столько эмоций. - Я согласна, - вдруг проговорила она. Свадьбу назначили на декабрь, под Рождество, когда занятий в Хогвартсе нет. Минерва наотрез отказалась от пышного торжества, но хлопот от этого меньше не стало. Больше всего ее пугал девичник, который ей грозилась устроить Помона. Урхарт же был занят покупкой дома в Хогсмиде и передачей дел своему преемнику в Министерстве. Так что забот хватало всем. Конец учебного полугодия тоже подливал масла в огонь, и Минерва считала недели до того дня, когда студенты, наконец, отправятся по домам. - Мистер Пенвик, если за ближайшие недели вы не улучшите свои навыки в заклинании исчезновения, итоги вашей полугодовой аттестации вряд ли удовлетворят ваших родителей. Сидящий за партой студент густо покраснел, еще усерднее замахав волшебной палочкой. Ей Богу, если бы улитки могли двигаться быстрее, та что сейчас неторопливо ползла по парте перед ним, наверняка рванула бы куда больше из опасения быть раздавленной. Минерва лишь коротко вздохнула, лишний раз убеждаясь, что ее предмет не для всех. И в этом их с Пенвиком мысли явно совпадали. - Движения более плавные и не растягивайте гласные, иначе заклинание сливается в неразборчивое мычание. Звонок, возвестивший об окончании урока, окончил мучения ее студента, и парень, даже не пытавшийся скрыть своей радости, подхватил рюкзак и бросился следом за сокурсниками прочь из класса. Как будто это спасет его от экзамена. Наивный. Когда класс опустел, Минерва взмахнула волшебной палочкой, разом возвращая всем улиткам их прежний вид, и вернула их в коробку. На сегодня это был последний урок, а значит, предстояло привести класс в порядок, подготовив его для завтрашних занятий. Минерва вернулась к своему столу и медленно опустилась в резное кресло. Класс лежал перед ней как на ладони, и она невольно испытала чувство радости. Ей не хватало Хогвартса: его шумных, непоседливых студентов, бесед в учительской, застолий в Большом зале. Вот она, ее жизнь. Теперь она это понимает. И всё же, где-то на задворках сознания словно заноза сидело воспоминание о девушке, укравшей ее сердце. Первые месяцы ей было больно и обидно, но шло время и боль постепенно превратилась в воспоминание. И все же каждый раз, когда она вспоминала об Эвелин, в груди что-то предательски екало. Они ни разу не виделись со дня их расставания. Несколько раз Минерва начинала писать Ив письмо, но так и не смогла его закончить, не сумев подобрать нужные слова. Она часто думала о Робин, скучая по своей крестнице. Но даже это не смогло заставить ее нарушить их с Ив молчание. Стук по стеклу отвлек Минерву от размышлений о ее неудавшихся отношениях. На уличном подоконнике сидела почтовая сова, не сводя с Минервы просительного взгляда. Пришлось открыть окно и впустить птицу в класс. Сделав круг почета под потолком, сова с самым важным видом приземлилась на край стола и протянула МакГонагалл небольшой конверт. Минерва похолодела, сразу узнав почерк. Она даже не заметила, как сова улетела, полностью сосредоточившись на письме. Открывать конверт было страшно, и какое-то время Минерва просто сжимала его в руках, не решаясь заглянуть внутрь и в тоже время гадая, о чем пишет ей Эвелин. Вряд ли ей вдруг стало интересно, как у нее дела. От нее не было вестей целый год, из чего Минерва сделала вывод, что у Ив всё хорошо. И хотя она могла бы все выяснить просто спросив у Урхарта, который наверняка был осведомлен как минимум о рабочих делах Эвелин, Минерва сознательно этого не делала, не желая ворошить прошлое. И вот теперь это письмо. Сделав глубокий вдох, она одним коротким движением вскрыла конверт. Письмо оказалось весьма коротким, но читая ровные строчки Минерва побледнела. Мысли о классе и подготовке к занятиям вылетели из головы, уступив место куда более насущным проблемам. Отправив Дамблдору короткую записку, Минерва стремительно вышла из кабинета. На улице уже начинало смеркаться и было уже довольно прохладно, но времени на то, чтобы переодеться, у нее не было. Плотнее закутавшись в изумрудную мантию, она вышла из дверей школы, направляясь к воротам и, оказавшись за территорией школы, немедленно трансгрессировала в Лондон. Ей не так часто доводилось бывать в лондонской квартире Ив, но адрес прочно врезался в память, и нужный дом Минерва отыскала быстро. Игнорируя удивленные взгляды прохожих, она поднялась на нужный этаж и постучала в дверь. Сперва по ту сторону было тихо, но вскоре она различила звук приближающихся шагов. Сердце в груди забилось учащеннее и Минерва на мгновение прикрыла глаза, стараясь взять себя в руки. Дверь распахнулась, и на пороге возникла Эвелин. За прошедший год ее волосы сделались длиннее, красиво обрамляя лицо. Помнится, Минерва всегда нравилось, как в них отражались солнечные лучи, заставляя упругие локоны светится золотым светом. Во взгляде застыло удивление, словно Ив не ожидала увидеть гостью. - Ты пришла, - проговорила она практически на одном дыхании и тут же замолчала, не зная, что еще сказать. Признаться честно, Минерва тоже растерялась, чувствуя неловкость от своего присутствия на пороге ее квартиры. Старые чувства нахлынули, утаскивая ее в водоворот болезненных воспоминаний. Должно быть это очень глупо, стоять друг напротив друга и молчать. Во всяком случае не в их возрасте, когда казалось бы всегда знаешь что сказать в любой ситуации. - Я получила твое письмо, - проговорила Минерва, несказанно обрадовавшись, что ее собственный голос прозвучал ровно. - Как Робин? Вот причина, по которой она бросила все свои дела в Хогвартсе и примчалась в Лондон. Здоровье ее крестницы оказалось важнее внутренних страхов. И вот она здесь. Смотрит им в лицо. - Колдомедик сказал, простой перелом и легкое сотрясение. Она сейчас в своей комнате. Следующие несколько часов кости будут срастаться, а приятного в этом мало. Минерва едва заметно кивнула. Уж ей ли этого не знать. За время ее игры в школьной сборной по квиддичу какие кости она только не ломала. - Я могу ее увидеть? Эвелин молча кивнула, отступая в сторону, чтобы пропустить МакГонагалл в квартиру. - Она очень тебе обрадуется. Небольшая прихожая вдруг показалась ей необычайно узкой, и когда Минерва случайно коснулась ее рукой, Ив бросило в жар. Она столько раз прокручивала в голове их встречу, старалась придумать правдоподобный повод увидеть Минерву, сказать ей, как сильно она сожалеет, умолять ее простить. И вернуться. Согласится ли она дать ей второй шанс? Она невольно всмотрелась в лицо МакГонагалл, надеясь разглядеть хотя бы тень той любви, что связывала их, но лицо Минервы казалось спокойным, словно водная гладь, и трудно было понять, какие эмоции она испытывает, находясь здесь. - Я рада, что ты пришла, - проговорила Эвелин, решив, что терять ей уже нечего. Она надеялась, что это поможет начать разговор, на который она не могла решиться долгое время, но к ее разочарованию Минерва лишь коротко кивнула, направившись дальше по коротенькому коридору, в конце которого располагалась комната Робин. Стоило ей заглянуть внутрь, как из комнаты послышался радостный девчачий визг. Эвелин грустно улыбнулась. Что ж, хотя бы ее дочь счастлива. - Как здорово, что ты здесь. Я ужасно соскучилась! Глядя в сияющее от счастья лицо крестницы, Минерва и сама невольно заулыбалась. Несмотря на внушительных размеров гипс, покрывающий левую руку девочки, Робин ловко выскочила из-под одеяла и теперь никак не желала выпускать Минерву из своих объятий, буквально повиснув у нее на шее. - Я тоже по тебе скучала, милая, - она всё же кое-как отстранилась, чтобы окинуть крестницу оценивающим взглядом. - И я жду объяснений, каким образом ты умудрилась сломать руку? Девочка моментально насупилась - тема явно уже стала наболевшей. - Упала с дерева, - буркнула она. - Ветка надломилась, и я не удержалась. Минерва удивленно приподняла брови. Она помнила эту необъяснимую тягу крестницы к лазанью по деревьям, которая проявлялась даже когда Робин была совсем маленькой. Но признаться честно, Минерва не ожидала, что она выкинет нечто подобное в шумном мегаполисе, где деревья-то, по которым можно лазить, еще поискать надо. - Я просто скучаю по дому, - вдруг проговорила Робин. - Почему мы больше не живем с тобой? Ты нас больше не любишь? - Ну что ты, конечно люблю, милая, - Минерва порывисто обняла девочку, чувствуя, как она льнет к ней, словно ищущий ласки котенок. - Я очень вас люблю. - Тогда почему тебя так долго не было? - Робин подняла на нее взгляд. - Мы с мамой сделали что-то не так? Ты на нас обиделась? Минерва почувствовала, как у нее ком встал в горле, и она отрицательно покачала головой. - Нет, - сдавленно проговорила она, прикладывая все силы, чтобы из глаз не полились слезы. - Просто мы с твоей мамой решили, что так будет правильно. У вас должна быть своя жизнь здесь, в Лондоне. А я теперь живу в Хогвартсе. При упоминании школы глаза Робин взволнованно заблестели. - Ты живешь в Хогвартсе? - тут же спросила она, уже забывая, что секунду назад была расстроена. - А я смогу приехать к тебе в гости? А там правда есть привидения? А ты видела Гигантского кальмара? А мама рассказывала, что в лесу, который почему-то называется Запретным, живут единороги... - Стой- стой, - со смехом замахала руками Минерва. - Не так много вопросов. И потом, если я все расскажу тебе сейчас, когда ты приедешь туда учиться, уже не будет так интересно. - Это будет еще не скоро, - вздохнула кроха. - Мне только пять, а мама говорит, что в Хогвартс берут только тех, кому исполнилось одиннадцать. Она скорчила задумчивую рожицу, из чего Минерва сделала вывод, что она пытается посчитать сколько ей еще осталось ждать до своего одиннадцатилетия. - Поверь, время пролетит незаметно, - мягко проговорила МакГонагалл. - А когда ты станешь моей ученицей, мы будет видеться каждый день. - Всё равно хочу вернуться в Кейтнесс, - упрямо тряхнула головой Робин, чем очень напомнила Минерве Ив. - Да, там деревья определенно крепче, - с самым серьезным видом проговорила Минерва. - Точно выдержат маленьких девочек. - Я серьезно, - посмотрела на нее Робин. - Я хочу, чтобы всё было как раньше... хочу жить с тобой. - Твоя мама плохо к тебе относится? - Минерва пристально взглянула на крестницу. Ив никогда не стремилась быть заботливой матерью, но у Минервы оставалась надежда, что в ее отсутствие ей придется нагонять упущенное. - Мама меня любит, - вздохнула Робин. - Но... - она замялась, - она всё время грустная. И не умеет так читать сказки на ночь, как ты. И ни одной песенки не знает. И еще с ней скучно играть, у нее совсем нет воображения. - Дай ей время, - примиряющего проговорила Минерва. - Она обязательно научится. Но только тебе придется ей в этом немножко помочь. Как думаешь, справишься? Ради меня. Робин закатила глаза. - Хорошо, - наконец, согласилась она с самым независимым видом. - Ради тебя, тетя Эм. Минерва невольно улыбнулась. Никто кроме Робин так ее не называет, и она успела позабыть, как это приятно. - Ну что, - Минерва усадила крестницу обратно на кровать и сама села рядом, обнимая девочку за плечи, - раз уж я здесь, хочу услышать подробный рассказ, как ты провела этот год. По тому, как заблестели глаза Робин, она поняла, что вопрос был задан очень правильный. Они проболтали до глубокой ночи, пока Робин не сморил сон. Минерва осторожно уложила ее в постель и еще какое-то время просто сидела рядом, наблюдая как она спит. У нее не было своих детей, и уже, очевидно, никогда не будет. Но Робин была для нее роднее, чем ее собственные племянники. Она росла на ее глазах, и теперь, глядя на ее личико, Минерва не могла не отметить, что Робин всё больше становилась похожа на свою мать. Те же русые волосы, округлые глаза, в которых всегда бушует буря эмоций, чуть вздернутый носик, симпатичные ямочки на щечках, появляющиеся при каждой улыбке. Такие знакомые черты. Такие любимые. Минерва невольно тряхнула головой. Нельзя позволять себе думать об этом. У нее теперь другая жизнь. И не стоит вспоминать прошлое. Убедившись, что Робин крепко спит, Минерва мягко поцеловала крестницу в лоб и тихо вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. Из гостиной тут же выглянула Иви. - Она уснула, - негромко проговорила Минерва. - Извини, я не думала, что пробуду у нее так долго. - Ничего, - покачала головой Иви, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу. - Она часто о тебе вспоминает. И очень тебя любит. - Я тоже ее люблю, - проговорила МакГонагалл. - Главное, что у нее всё хорошо, - она взглянула на часы. - Уже поздно, так что я пойду. С этими словами она прошла мимо Эвелин, направляясь к входной двери. Ив почувствовала, как в груди поднимается волна паники. Сейчас Минерва выйдет за дверь, и она лишится своего возможно последнего шанса вернуть ее. - Прости меня! Восклицание достигло МакГонагалл уже в дверях. Она застыла на мгновение, словно всего несколькими словами Эвелин удалось приковать ее к полу. - Я так перед тобой виновата, - прошептала Эвелин, прикрывая рот рукой. МакГонагалл медленно обернулась. По ее лицу трудно было что-то понять, но Эвелин уже была рада хотя бы не видеть ненависти и отвращения. Ведь это значит, у нее еще есть шанс. - Я не понимала. Думала, ты недостаточно сильно меня любишь, недостаточно уделяешь внимания. Что ты охладела ко мне, - она на мгновение замолчала, собираясь с мыслями. – Я не понимала, что сама разрушала наши отношения. Я изменила тебя настолько, что ты потеряла саму себя. Я была эгоисткой, теперь я это вижу. И прошу у тебя прощения, Минерва. Если ты когда-нибудь… - Не нужно. Ее голос прозвучал так неожиданно, что на секунду Эвелин засомневалась, действительно ли Минерва что-то сказала. - Я давно тебя простила, - МакГонагалл едва заметно улыбнулась уголками тонких губ, но для стоящей перед ней женщины это было подобно яркому лучу солнца в непроглядном мраке. – Мы обе ошибались. Ты – в том что пыталась изменить меня, подстраивая под себя. А я – что позволила тебе сделать это. Но такова жизнь. Она далеко не всегда легка и безоблачна. - Но я осознала свою ошибку, - с жаром проговорила Эвелин. Кажется, она осмелела настолько, что смогла сделать шаг к любимой, взяв ее за руку. – И больше не совершу ее вновь. Ты мне веришь? МакГонагалл молча кивнула, машинально поглаживая ее ладонь большим пальцем. Как когда-то, в былые времена, когда они проводили тихие вечера в гостиной у камина, наслаждаясь тишиной и объятиями друг друга. - Тогда, быть может… мы можем попробовать снова? Ей больше нечего было терять. - А как же мисс Грант? - приподняла брови Минерва. Но к ее удивлению Эвелин лишь отрицательно покачала головой. - Ее больше нет в моей жизни, - ей вдруг стало стыдно, но скрывать правду было бессмысленно. - Ты была права, Минерва. Она лишь использовала меня, чтобы добиться повышения по службе. В конце концов, она попыталась подставить меня, чтобы занять мое место начальника отдела. Я едва не лишилась работы. - Мне жаль это слышать. Я всегда желала тебе только счастья. - Знаю, - Эвелин тяжело вздохнула, вспоминая боль и унижение, через которые ей пришлось пройти. – Но я усвоила урок, - она подняла умоляющий взгляд на МакГонагалл, сильнее сжимая ее ладонь. – Ты нужна мне, Минерва. Я не могу без тебя. Если бы ты только дала мне шанс… - Я выхожу замуж. Три коротеньких слова прозвучали в маленькой прихожей подобно раскату грома. В первое мгновение она не знала, что сказать. Снова повела себя как эгоистка, отчего-то решив, что Минерва еще должна испытывает к ней чувства. Она принесла этой женщине столько боли, что глупо было еще на что-то надеяться. - За Элфинстоуна? Ответ казался очевидным, но она должна была спросить. Минерва молча кивнула. В прихожей повисла тишина, тяжелая и гнетущая, давящая на плечи непосильным грузом, что хотелось сползти по стене и, закрыв лицо руками, разреветься, как подросток. - Я пойду. Голос МакГонагалл прозвучал как-то слишком уж обреченно. Она выпустила руку Эвелин из своей ладони, и вдруг сделалось так зябко, словно ее лишили единственного источника тепла. - Напиши мне, если тебе нужна будет помощь с Робин. Она моя крестница, и мне хотелось бы участвовать в ее жизни. Если ты не против, разумеется. Жалкая попытка скрасить фиаско бывшей любовницы. Такова была Минерва МакГонагалл – благородная, заботливая. Дружба, вот всё, что она может предложить. Впрочем, это даже не дружба. Теперь единственное, что их связывает, это Робин. Дверь за ней давно закрылась, но Эвелин не могла найти в себе силы сдвинуться с места. Мир вокруг словно померк, лишившись последних красок. Позади послышались тихие шаги, и маленькие ручки обняли ее. Сама того не замечая, Ив осела на пол, прижимая к себе дочь - ту самую нить, что еще связывала ее с любимой. Она будет беречь ее. Потому что больше у нее ничего не осталось. Из того вечера она запомнила лишь теплые объятия дочери, обнимающей ее, и детские слезы, смешивающиеся с ее собственными.