Черное-белое

Несколько десятков факелов, извивающихся живым огнем, скудно освещали просторный зал. Лишенный окон, он больше напоминал тюремную камеру, чем зал совещаний Министерства магии. Вдоль стен до самого потолка амфитеатром тянулись ровными рядами скамьи, заполненные магами и волшебницами, в центре же, единственном свободном пространстве, располагалось кресло, в котором сидел сурового вида человек. Его руки, лежащие на подлокотниках, оказались скованы цепью, также как и ноги, а по краям застыли каменными изваяниями двое мракоборцев, словно из опасения, что пленник удивительным образом сможет сбежать из переполненного людьми зала. - Джейкоб Рональд Фрайнц, вы обвиняетесь в убийстве семидесяти трех маглов, двадцати восьми волшебников, а также в причинении бесчисленного количества травм и увечий различной степени тяжести, включая надругательства с особой жестокостью. Также вы обвиняетесь в ... Голос говорившего перекрыл тихий ледяной смех. Смех звучал действительно тихо, но волшебным образом был слышан в каждом дальнем уголке зала, заставляя мурашки бежать по коже. - Не стоит перечислять все мои заслуги, - арестант поднял голову, и по его испещренному шрамами лицу скользнула презрительная ухмылка. - Они мне прекрасно известны. По рядам зрителей пробежал едва слышный шепот, и сидящий за широким столом Барти Крауч старший невольно растерялся, недовольно поправив виднеющийся из-за разворота мантии галстук. - Так значит, вы признаете, что виновны во всех преступлениях, в которых вас обвиняют, включая пособничество Тому-Кого-Нельзя-Называть? - откашлявшись, проговорил он. - Его имя Волдеморт, - хриплый голос зазвучал неожиданно громко. - И я горжусь тем, что являюсь его верным слугой. Фрайнц выпрямился в кресле насколько позволяли цепи и с нескрываемым пренебрежением окинул взглядом притихший зал. - Все вы ничто в сравнении с моим Господином. Жалкие, слабые, никчемные. Вы позор волшебного мира. Будь у меня возможность, я бы всех вас отправил на тот свет, - его взгляд заскользил по рядам. - Каждого. До последнего. Вы не способны увидеть свет, понять всю грандиозность плана Волд... - Довольно! - крик Барти Крауча возымел действие, и Фрайнц замолчал, лишь криво усмехнувшись. - Мне кажется, - глава Департамента магического законодательства вновь повысил голос, но на этот раз лишь за тем, чтобы придать себе больше весомости, - мы сегодня услышали достаточно. Он обвел взиравший на него зал полным торжественности взглядом и вновь повернулся к прикованному цепями арестанту. - Джейкоб Рональд Фрайнц, у суда нет сомнений в вашей виновности, а посему вы приговариваетесь к пожизненному заключению в Азкабане, - их с пленником взгляды встретились. - Уверен, дементоры будут рады послушать ваши красочные рассказы о былых "свершениях", раз уж вы столь сильно ими гордитесь, - в его голосе послышались нотки брезгливости. - Здесь же вы сочувствующих не найдете. Пересохшие губы вновь изогнулись то ли в ухмылке, то ли в оскале, и картинка перед глазами начала расплываться, удаляясь всё дальше, пока не растаяла в сгустившейся темноте. На мгновение воцарился мрак, но когда Минерва открыла глаза, она снова находилась в залитом солнцем кабинете директора Хогвартса, а перед ней серебристо поблескивал каменный сосуд. - Не самое приятное воспоминание, но, как говорится, лучше один раз увидеть. Альбус Дамблдор отошел от окна, вновь усаживаясь за свой широкий рабочий стол. По другую его сторону в мягком кресле, созданном хозяином кабинета прямо из воздуха, уже расположился Аластор Грюм. Что ж, директор прав. К тому же Минерва сама попросила показать ей это воспоминание. Ей было необходимо увидеть суд над Фрайнцем. Элфинстоун категорически запретил ей появляться там, взяв с нее обещание, что она останется в Хогвартсе. Минерве оставалось лишь гадать о причинах столь сильного его нежелания ее участия в процессе. В душе она надеялась, что Фрайнцу присудят высшую меру наказания - поцелуй дементора, но разум подсказывал, что этого не будет. Он один из внутреннего круга Темного лорда, а значит, знает всех, кто служил ему добровольно. Но после того, что она сейчас увидела в Омуте памяти, сомнений в том, что добровольно Фрайнц их имена не раскроет, у нее не осталось. В этом человеке не было ни капли раскаяния. - Его уже отправили в Азкабан? Минерва опустилась во второе наколдованное кресло, не спуская с директора внимательного взгляда. - Еще нет, - ответил вместо него Грюм. - Министр и Крауч всё еще надеются вытащить из него больше информации. Кто знает, сколько они с ним провозятся, - мракоборец недовольно поморщился. - У него отличная ментальная защита, а тюрьма его, похоже, не очень-то и пугает. Похоже, он мнит себя мучеником. - Любую защиту можно сломать, - послышался тихий, лишенный эмоций голос. - Просто нужно знать способ. Минерва невольно обернулась. Она успела позабыть, что в комнате находился еще один человек. - Напомните мне, что он здесь делает? - не скрывая своей неприязни, спросил Грюм, одарив стоявшего в тени юношу злобным взглядом. - Северус здесь по моей просьбе, - мягко проговорил Дамблдор, но его голос всё равно прозвучал так, что возражать желания не возникало. - Из всех нас он как никто знает сторонников Волдеморта. Минерва невольно вздрогнула, и даже Грюм неприятно поморщился, заерзав в кресле. Даже после своего исчезновения черный волшебник не переставал наводить ужас одним своим именем. - Существуют зелья, способные развязать язык, - проговорил Снейп. - Сыворотка правды на него не действует, - покачал головой директор. - Полагаю, он воспользовался методом древних римлян: принимал небольшие дозы зелья, дабы повысить сопротивляемость организма. - Есть и другие, - пожал плечами зельевар. - Магические зелья весьма разнообразны, - его черный взгляд скользнул по молча наблюдавшим за ним волшебникам и на мгновение задержался на МакГонагалл. - Некоторые заставляют раскрывать самые тайне мысли, другие обманывают разум, завладевая сознанием... третьи приводят к мучительной смерти. - Попробуй, предложи свои услуги министру, - криво усмехнулся Грюм, и его магический глав резко крутанулся в глазнице. - Вдруг он будет рад помощи пожирателя смерти. - Уверена, они сами разберутся, - резко проговорила Минерва, которую ворчание Аластора уже начинало порядком раздражать. - По мне, так пусть хоть пытают, лишь бы этот монстр страдал также, как и его жертвы. Дамблдор удивленно приподнял брови, но Минерва предпочла сделать вид, что не заметила выражения его лица. Она редко позволяла себе подобные высказывания, но к Фрайнцу она жалости не испытывала. Пусть сгниет в Азкабане. Лишь бы только гнил медленно и мучительно. Будь ее воля, все приспешники Темного лорда удостоились бы такой участи, но, увы, имена многих так и не были установлены. Либо этим негодяям удалось оправдаться. А ведь Фрайнц наверняка знает их всех. И знает злодеяния, в которых те повинны. Внезапная догадка обожгла сознание, и Минерва невольно вздрогнула, что не укрылось от внимательного взгляда директора. Его внимательный взгляд замер на его заместительнице, но МакГонагалл, среагировала мгновенно, опередив директора собственным вопросом. - К нему пускают посетителей? Что если кто-то из его прежних соратников захочет поговорить с ним, убедиться, что Фрайнц их не выдаст. - Эта мысль уже приходила нам в голову, - кивнул Грюм. - Выдвигалось предположение, что Фрайнца могут попытаться убить, чтобы обезопасить себя. Не удивлюсь, если Малфои или Гойлы уже продумывают план, - мракоборец мрачно хмыкнул. - Но в камеру пускают только жертв, тех кому посчастливилось выжить. Правда, они тоже не прочь разделаться с Фрайнцем, но для подтверждения обвинений процедура опознания необходима. - Его же уже признали виновным, - не поняла Минерва. - С судом не хотели затягивать, - пояснил Дамблдор, - поэтому осудили как только набралось достаточное количество подтвержденных обвинений. Но список далеко не окончен, и теперь сотрудники Отдела магического правопорядка собирают остальные доказательства и эпизоды, чтобы картина стала максимально полной. Полагаю, о них вспомнят, когда Фрайнц станет не нужен, и тогда ему можно будет увеличить меру, доведя ее до высшей. Минерва искренне сомневалась в законности такого "хода", но вряд ли кто-то будет возражать, учитывая, что на весах находится жизнь убийцы, повинного в гибели множества людей. Скорее всего на это просто закроют глаза. - Кстати, Эвелин Патмор придет завтра в Министерство на опознание, - вдруг проговорил Грюм. - Я видел ее имя в списке. Минерва невольно встрепенулась. Эвелин встретит человека, превратившего ее жизнь в ад на многие месяцы. Достаточно вспомнить, как тяжело она возвращалась к нормальной жизни. А теперь она вновь увидит Фрайнца. Встретится лицом к лицу с отцом своего ребенка. Разумом она понимала, что это плохая идея. Они с Иви не виделись уже полгода, и даже не обменивались письмами в отличие от Робин. Но Минерва чувствовала, что должна ее поддержать. Только она одна знала, через что пришлось пройти Эвелин. И хотя встреча с бывшей возлюбленной вряд ли дастся ей легко даже после столь длительного времени, Минерва просто не могла поступить иначе. Кажется, она задумалась, на какое-то время потеряв нить разговора в директорском кабинете. Дамблдор украдкой наблюдал за ней, и на его лице появилось задумчивое выражение. Их взгляды встретились, и Минерва совершенно отчетливо поняла, что он знает, о чем она думает. Когда получасом позже их небольшое совещание подошло к концу, и все потянулись к выходу, она на мгновение обернулась. И Дамблдор кивнул в ответ на ее молчаливый вопрос.

***

Она чувствовала себя отвратительно. Хотя нет, даже хуже. На нее словно ушат помоев вылили, раздели и заставили идти обнаженной через толпу. Унижение, стыд и страх - вот что она сейчас ощущала. Каминная сеть мигом доставила ее до места назначения, но Иви еще минут десять стояла в холле Министерства магии, не решаясь пройти дальше. И зачем она согласилась на это? Стоило ли бередить старые раны? И хотя ей было безгранично страшно, где-то в душе она ощущала потребность увидеть Фрайнца. Словно эта встреча была способна подарить ей душевное спокойствие. Робин росла, ей почти шесть. Она уже дважды спрашивала об отце, и всякий раз Ив становилось не по себе от того, что ей приходилось лгать дочери. Но и правду она говорить не хотела. Может ей было стыдно. А может она не хотела, чтобы Робин всю жизнь жила с такой правдой. Жаль Минервы нет рядом. Она бы уж точно знала как поступить. Позади нее в очередной раз зеленым отблеском вспыхнуло пламя, и мимо Ив прошел высокий волшебник в развевающемся пальто, задев ее плечом. Иви пошатнулась, собираясь обрушить на растяпу поток негодования, но так и не сказала ни слова, вдруг осознав, что не знает что сказать. С чего вдруг такая нерешительность? Чертов страх. Ну как ей заставить себя сдвинуться с места? Неужели она тут так и будет стоять до конца дня, пока холл не опустеет. Тогда ее точно заметят, а потом, того гляди, отправят в Мунго, в отделение для душевно больных. Кто в здравом уме будет стоять посреди холла весь день? - Ты не обязана делать это, если не хочешь. До дрожи знакомый голос раздался позади нее, заставив Ив обернуться с такой скоростью, на какую она, казалось, никогда не была способна. Ее глаза удивленно расширились, когда она увидела стоящую перед ней волшебницу. Минерва совсем не изменилась. Ни чуточки. Те же тонкие черты лица, словно вырезанные из куска благородного мрамора. Те же черные локоны, убранные в пучок. И тот же внимательный, проникающий в самую суть взгляд, от которого внутри Иви всё трепетало. - Я хочу, - проговорила Ив, испытывающие глядя на МакГонагалл. - Просто мне страшно. - Тогда идем, - Минерва прошла мимо нее и, обернувшись, протянула Иви руку. - Я буду рядом, - она на мгновение замолчала. - Если хочешь. На несколько секунд Эвелин растерялась. Она совсем не ожидала, что Минерва придет сюда, чтобы поддержать ее. О том, как МакГонагалл вообще узнала обо всем, Ив даже не задумывалась. Куда важнее было понимание, что Минерве она всё ещё небезразлична. Ив приняла предложенную ей руку и вслед за Минервой направилась к лифтам. Камеры и допросная располагались на одном из нижних этажей, и Ив всегда думалось, это для того, чтобы никто из сотрудников и посетителей не слышали криков арестантов. Причина наверняка в другом, но ей эта идея всегда нравилась. Чем ближе они подходили, тем сосредоточеннее становилось лицо МакГонагалл. Ив украдкой наблюдала за ней. Ей бы сейчас о Фрайнце думать, а не о идущей рядом женщине. Ее взгляд скользнул по руке Минервы, всё еще сжимавшей ладонь Ив. Золотое колечко тонкой дугой обнимало безымянный палец, тускло поблескивая на свету. Преграда, которую Ив не преодолеть. Стоило ей подумать об этом, как МакГонагалл отпустила ее руку. Впереди послышался шорох шагов, и Ив пришлось вновь вернуться к реальности. Из-за стола им навстречу вышел невысокий волшебник с палочкой в руках, но, очевидно, узнав Минерву, почтительно кивнул в знак приветствия. - Профессор МакГонагалл, - проговорил он, подходя к двум женщинам, - рад снова вас видеть. Я Генри Крокет, учился на Когтевране, - он перевел взгляд на Иви. - Если бы не дополнительные занятия, которые профессор для меня проводила по трансфигурации, не быть мне мракоборцем. Рад, что вы снова в Хогвартсе, профессор. У меня сын в следующем году поступает. Приятно знать, что он будет учиться у лучших. МакГонагалл приветливо улыбнулась, явно польщенная, и Ив в очередной раз подумала, что Минерва и вправду теперь на своем месте. Жаль она не понимала этого прежде. - Чем я могу вам помочь? Крокет переводил вопросительный взгляд с одной волшебницы на другую. - Это Эвелин Патмор, - Минерва указала на Ив. - Ее вызвали для очной ставки с Фрайнцем. Лицо Генри моментально помрачнело. - Минуту. Он сверился с пергаментом, лежащем у него на столе. - Заходите. Он отпер дверь, за которой оказался короткий коридор, в противоположном конце которого располагалось несколько дверей, ведущих в камеры для арестантов. Сейчас занята была лишь одна. Минерва ощутила, как напряглась Эвелин и ободряюще сжала ее сделавшуюся ледяной ладонь. - Я обязан присутствовать, - проговорил мракоборец. - Таков протокол. Чувствовалось, что и ему эта ситуация неприятна. Вряд ли хоть у кого-то этот пожиратель смерти мог вызвать сочувствие. Камера Фрайнца представляла собой небольшую комнатушку без окон, отделенную по одной стороне решеткой, дабы не подпускать его близко к посетителям, а с трех остальных каменными стенами. Когда Минерва и Эвелин вошли в камеру вслед за Крокетом, остановившись перед решеткой, человек в камере приоткрыл глаза, даже не потрудившись подняться с койки. - Встать, - коротко приказал Крокет. Но пожиратель даже не пошевелился, лениво закрыв глаза. Через мгновение его тело сковало судорогой, и он тихо зарычал от боли. - Я сказал, встать, - холодно повторил мракоборец, чуть опуская волшебную палочку. В этот раз Фрайнц подчинился, медленно поднявшись с койки. Его лицо выражало смесь скуки и презрения. Ему прекрасно известна его участь. Как и то, что он всё еще представляет интерес для Министрества. - Вы его узнаете? - Крокет переводил взгляд с Эвелин на Фрайнца, ожидая ее ответа. Но Ив молчала, будучи не в силах отвести взгляд от своего насильника. Минерва заметила, как ее дыхание стало тяжелым, словно ей трудно дышать. Страшно представить, что она сейчас переживала. - Мисс Патмор, - Крокет коснулся ее плеча, и Иви вздрогнула. - Я не видела его лица, - тихо проговорила она. - Только голос. Мракоборец удрученно покачал головой. Одного голоса недостаточно. - Я ее узнаЮ. Грубый голос прозвучал в наступившей тишине подобно набату. Фрайнц приблизился к самой решетке, не спуская с Ив пристального взгляда. - Мой рождественский подарок, - его взгляд скользил по фигуре Ив, и молодая женщина невольно отступила на шаг. - Зачем вы позвали ее? На этот раз вопрос был адресован Крокету, но мракоборец ничего не ответил. - Никто из тех, кто мог видеть мое лицо, не выжил, чтобы рассказать об этом, - Фрайнц криво усмехнулся. - Вы еще более жестоки, чем я - заставлять ее снова переживать тот день, - он перевел свой взгляд на Иви, и Минерва почувствовала, как та напряглась. - Моих воспоминаний вам недостаточно? Хотите услышать, как всё было? Ладно, слушайте. Темный лорд оказал нам с Мелроузом честь, позволив расквитаться с Бридженом. Этот никчемный трус отверг предложение перейти на нашу сторону и должен был понести наказание. Никто не вправе отказывать моему Повелителю. Бриджен должен был умереть, как и его отродье. Канун Рождества - самое подходящее время, все семьи собираются вместе. Одним ударом всех крыс. Но Бриджены в тот день оказались не одни. Он стоял, приникнув к решетке, и порой казалось, что металл прутьев вот-вот расплавится под его ладонями. В его голосе не было ни капли сожаления. Казалось, он наслаждается каждым сказанным словом, каждой каплей воспоминаний. Наслаждается и гордится. - Если бы она не вмешалась, - он кивнул в сторону застывшей рядом с Минервой Иви, - я бы оставил ее в живых. Но вместо того, чтобы дать справедливости восторжествовать, эта дура кинулась защищать Бридженов. Из-за ее вмешательства старая сука со щенком сбежали, - Фрайнц зло сплюнул на пол и вперил свой взгляд в Ив. - За это тебя следовало наказать. Он на мгновение умолк, словно давая Крокету возможность остановить его, прервав допрос. Но мракоборец молчал, бледный, словно полотно. - Умертвляющее заклятье было бы слишком легким способом, - Фрайнц вновь заговорил. - И потом, ведь был канун Рождества, а это время для веселья. Вот я и решил развлечься. Ив задрожала, что-то беззвучно прошептав, но никто в комнате не расслышал ее слов. Всё происходящее явно начинало выходить из-под контроля, и Минерва решительно подошла к Крокету. - Остановите это, - негромко проговорила она. - Вы же видите, он издевается над ней. Его воспоминания о той ночи и так уже запротоколированы. Эвелин сказала, что не видела его лица. - Это желание министра, - покачала головой мракоборец. - Очные ставки для каждой из жертв. - Но это же бред,- Минерва едва сдерживала гнев. - Тебе ведь было весело, не так ли? - тем временем продолжал свою игру Фрайнц. - Я старался, помнишь? - он сделал недвусмысленные движения бедрами. - Нет... Ив уже всю трясло. Она отступила на несколько шагов, отчаянно тряся головой, но всё еще будучи не в силах отвести взгляд от лица своего мучителя. В ту ночь она не видела его, но сейчас могла рассмотреть каждую ненавистную ей черту. Он смеялся над ней. Ее страдания доставляют ему удовольствие. Как и тогда. Он снова мучает ее. - Довольно. Минерва встала между запертым по ту сторону решетки Фрайнцем и Иви. - Ты кричала... - не унимался пожиратель смерти. - О да, как ты кричала. Такая покорная... - Я сказала, хватит! Камеру озарила вспышка, и Фрайнца отбросило к противоположной стене. Он зарычал от боли, подобно зверю, но, увидев направленную на него палочку, предпочел не подниматься с пола. - Профессор, - к Минерве бросился перепуганный Крокет, - здесь запрещено использовать магию любому, кроме мракоборцев. - А оскорблять людей разрешено? Минерва прожгла парня гневным взглядом, и он не нашелся, что ей ответить. - Очная ставка окончена, - резко проговорила она, приобнимая Ив за плечи и, развернув, направилась с ней к двери. - Передайте министру, что в следующий раз, если он захочет унизить собственных граждан, пусть хотя бы наберется смелости лично присутствовать при этом. Эвелин не сопротивлялась, пока МакГонагалл вела ее по коридорам Министерства. Казалось, будто она пребывает в некой прострации, полностью лишившись воли. И лишь когда они поднялись на несколько этажей выше, Ив стала узнавать, куда Минерва ее ведет. В ее собственный рабочий кабинет. Сотрудники ее отдела удивленно приподняли брови, когда МакГонагалл провела их начальницу мимо их столов, скрывшись за дверью ее кабинета. Она не была здесь с того самого дня, как застала тут Ив в объятиях Оливии. С тех пор здесь ничего не изменилось, разве что бумаг на столе стало больше. Усадив Иви в кресло, Минерва открыла небольшой шкафчик, внутри которого, как она и предполагала, обнаружился графин с водой. - Вот, выпей. Она присела перед продолжавшей молчать Эвелин на колени, всунув в ее похолодевшие руки стакан и поднеся его к ее губам. Ив покорно сделала несколько глотков. - Какая вопиющая бестактность. И зачем ты только согласилась на это. Нужно было послать к черту министра и всех его прихвостней. Фрайнца сразу же следовало отправить в Азкабан на поцелуй дементора... Негодуя, она не сразу заметила, что Ив коснулась ее руки. Подняв взгляд, Минерва встретилась со взглядом ее глаз. Иви смотрела на нее и молча плакала. Крупные слезы, прозрачными жемчужинами стекали по ее щекам, оставляя на коже влажные дорожки. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, а затем Минерва порывисто обняла ее, позволяя Ив прижаться к себе, уткнувшись ей в шею. Тело девушки содрогалось от беззвучных рыданий, и Минерва так и держала ее в своих объятиях, терпеливо ожидая, когда буря стихнет. Ив начала успокаиваться минут через десять. Слезы вскоре высохли на ее лице, но цвет кожи всё еще казался бледным и болезненным. - Спасибо тебе, - проговорила Иви еще хриплым после слез голосом и сделала еще один глоток из стакана. - Сюда бы чего-нибудь покрепче, - с явным сожалением проговорила она, наблюдая, как плещется на дне стакана прозрачная жидкость. Минерва едва заметно улыбнулась уголками губ, все еще с тревогой наблюдая за своей бывшей возлюбленной. Никто не должен переживать такое. - Это была плохая затея, - покачала головой она. - Знаю, - Ив отставила стакан на стол. - Но я думала, что справлюсь. Знаешь, - она вновь взглянула на Минерву, - я хотела взглянуть этому человеку в глаза. Хотела понять, что движет такими как он. - Они психи, - раздраженно проговорила МакГонагалл. - Ими ничего не движет. - У всех есть мотив, - возразила Эвелин. - Даже если на первый взгляд он и не заметен, - она накрыла руку Минервы своей. - Но я рада, что ты была со мной. Без тебя я бы точно не справилась. В первые миг Минерва не нашлась, что ответить. Это было приятно, чувствовать ее прикосновения. И всё же что-то внутри нее подсказывало, что поддаваться старым чувствам нельзя. - Ты сильнее, чем думаешь, - проговорила она, коротко улыбнувшись. - Просто не устраивай больше подобных экспериментов над собой. У тебя прекрасная жизнь. Пусть она таковой и остается. Кажется, Эвелин хотела что-то возразить, но прежде чем их разговор смог бы обратиться в ненужное для Минервы русло, волшебница резко поднялась с колен, оправив платье. Лучше прервать их беседу сейчас, пока она еще безобидна. Не стоит давать Иви надежду. - Мне пора возвращаться в Хогвартс, иначе я рискую опоздать и на послеобеденные уроки. Иви с грустью наблюдала, как Минерва пересекла кабинет, взявшись за ручку двери. Еще в тот миг, когда она увидела ее в холле Министерства, в душе зародилась надежда. Если бы Минерве было всё равно, она бы не пришла сегодня. - И я уже говорила, - проговорила МакГонагалл, обернувшись на прощание, - что ты всегда можешь ко мне обратиться, если тебе нужна помощь, - она на мгновение замолчала, словно решаясь произнести следующую фразу. - Мы ведь не чужие друг другу...