Дисперсия Скелта

      Никогда не думал, что буду заниматься сохранением трупа. Пока не вынесено решение по происшествию, логично было оставить тело на корабле, но, как это организовать, я не имел представления. Можно было бы воспользоваться медблоком, но после катастрофы с газом он был не пригоден. Также можно было использовать холодильную камеру, но команда точно не одобрила бы тело в пищеблоке. Именно поэтому, скребя сердцем, мне пришлось принять решение по утилизации тела бывшего медика.       — Вы серьезно считаете, что это кто-то из команды? — отворачивая нос, Розовый помогал мне укомплектовать мешок в люк, который сбрасывал мусор в космос. — В смысле, это немного безумно и бесчеловечно.       — А скидывать труп в космос не бесчеловечно? — Зеленая ехидно наблюдала за нами, держа руку на рычаге сброса. — А где же хвалебные молитвы, прощальные речи и «Земля тебе пухом»?       — Если мы оставим тело, то оно начнет быстро разлагаться, а это может навредить атмосфере корабля, — закончив, я отошел подальше от люка, непроизвольно посмотрев на собственные руки. Тело Голубого потяжелело, из-за чего один бы я его точно не дотащил. Розовый оказался единственным, кто вызвался мне помочь. Зеленая же, как единственный здравый механик, помогла нам с комплектацией капсулы. — А упокоить его мы сможем и после, когда решим первоочередные вопросы.       — Капитан, извините, но это бред бродячей собаки. Атмосфере корабля навредил Салатовый, когда нашел это истерзанное тело. Если бы кому-то из нас было важно «отпевание», он бы не записался на Скелт, — опустив рубильник вниз, Зеленая подошла ко мне ближе, наблюдая, как капсула отцепляется от корабля и вылетает в открытый космос. — Все мы себя уже давно похоронили. Так что плакать над чьей-то смертью никто из членов экипажа точно не будет. А если скажет иначе, то нагло соврет.       — Из-за таких, как ты, Зеленая, на корабле вечно ссоры и ругань. Тебе лишь бы всех принизить и оскорбить, — Розовый пристыдил девушку, отходя от мусорного люка. — Среди команды Скелта есть хорошие люди, которым небезразлична жизнь их новой семьи.       Я невольно поежился. В чем-то Зеленая была права. Мы пытаемся поддерживать нормальную жизнь на Скелте, общаться, делать вид, что все так, как и должно быть. Но ведь, отправляясь в это путешествие, мы заранее подписали себе смертный приговор. Именно поэтому в глубине души сейчас все испытывали не сожаление или скорбь. Внутри нас зрело отвращение к увиденному, а также принятие скорого конца. Скелт медленно приближался к последней точке своего путешествия.       Отлетев на необходимое расстояние от корабля, капсула раскрылась, разбрасывая мусор в стороны. Большой черный мешок сжался, раскрутился от взрыва и полетел в сторону, возвращаясь к истокам. Голубой верил, что все секреты мироздания спрятаны в космосе. Может, хоть сейчас он сможет раскрыть эти тайны? Ведь ради чего-то он отказался от своей мечты стать великим медиком.       У него начинался свой путь и поиск. Нам же предстояло принять решение, из-за которого мы могли потерять еще кого-нибудь. И самое тяжелое, что окончательный вердикт стоял за мной. А я, стоя сейчас перед люком и наблюдая за космическим простором, не мог элементарно предположить, как смогу принять заключение, стоящее кому-то свободы или даже жизни.       — Если ты такой умный, то, может, сам расскажешь, где пропадал? — Черный с напором надвигался на Желтого, намереваясь его ударить. Единственное, что его сдерживало – это две девушки, Белая и Фиолетовая, стоящие между космонавтами.       — В отличие от тебя, я помогал пострадавшим! — гордо отвернувшись от обидчика, Желтый намеревался и дальше продолжать отстаивать свою правоту, но, заметив меня, все же остепенился.       — У вас сейчас у всех будет возможность высказать все, что вы друг о друге думаете, — я остановился у центрального стола и сделал глубокий вдох, осматривая всех присутствующих. Мы договорились собраться здесь, чтобы обсудить произошедшее и вынести какой-то вердикт. Из членов экипажа в данный момент отсутствовала только Оранжевая. Но это только в физическом плане. Ментально же каждый находился где угодно, но не в этой кабине. — Итак, кто хочет первый высказаться?       Перегоревшая от усталости и ненависти друг к другу команда уже успела обсудить то, что всех терзало. Но выяснение отношений не относилось к данному делу, ведь так или иначе, а судить нужно было объективно. Возможно, поэтому после моего вопроса все взгляды обратились к самой не предвзятой девушке на корабле.       — Я? — Белая недоуменно смотрела на остальных. Перепалки резко закончились, ведь теперь любое неверное слово могло обернуться мотивом для убийства. Замявшись, Белая неуверенно посмотрела в мою сторону и, получив в ответ одобрительный кивок, слегка кашлянула. — Ну… Я могу выстроить немного цепочку. После того, как Желтый сообщил об утечке газа, мы вместе с Зеленой распорядились о выдаче респираторов. На тот момент заканчивался обеденный перерыв, большая часть команды была еще в столовой.       — Большая? А кто отсутствовал? — я перебил механика, переводя взгляд на каждого присутствующего.       — После вашего ухода возник конфликт Фиолетовой и Черного, поэтому второй удалился. Также довольно быстро столовую покинули Розовый, Салатовый и Голубой, — свободно выдохнув, Белая посмотрела на названных людей, ожидая, что они продолжат рассказ дальше самостоятельно.       — На момент, когда случилась утечка, мы с Салатовым разбирали остатки продуктов. Поскольку Желтый теперь оказался занят другим, ему потребовалась помощь, — опередив своего товарища, Розовый снисходительно отмахнулся. — Вы с Зеленой нас потом и нашли в кухонном блоке, когда мы разбирали последний ящик, — после слов географа я перевел взгляд на Белую, и та одобрительно кивнула. Получается, парни были заняты работой. Но это на момент утечки газа. Это не значит, что после всего произошедшего они не могли разделиться. Ведь, если вспомнить, на момент смерти Голубого Розовый был в столовой, а вот Салатовый отсутствовал.       — Я был в охране все это время. Зеленая мне там вручала респиратор. И после этого я оставался там же, — Черный недовольно отвернулся, скалясь на ехидно ухмыляющегося ученого. — Что-то не нравится, желтопузик?       — Кроме Зеленой тебя никто не видел. Тем более, что в момент убийства ты был один. Как удачно закрыться в камерах и ничего не видеть, — Желтый приподнял брови и посмотрел в мою сторону с выражением лица: «Здесь же и так все понятно».       — Да неужели?! А где ты был все это время? Валялся с Оранжевой? Как интересно. Может, вы вдвоем и причастны к этому? — не выдержав, солдат рывком приблизился к Желтому и, схватив того за куртку, приподнял над полом. — Не напомнишь, кто первый затеял побег?!       — Черный! Еще одно слово не по делу, и я тебя удалю. Будешь сидеть в своей комнате, как маленький, — не поднимаясь с места, я постарался пристыдить астронавта. Тот недовольно рыкнул, но все же поставил обидчика на пол. Ошарашенный такой близостью и неожиданной опасностью, Желтый инстинктивно попятился, отступая назад. Он понимал, что в честном бою Черный его спокойно убьет. Поэтому всегда старался держать с солдатом безопасное расстояние. Испуганный произошедшим, ученый притих, приподнимая плечи и прикусывая недовольно нижнюю губу.       — Черный, если ты был на камерах все время, то должен был видеть убийство Голубого... — нерешительно прервав молчание, Белая встала поближе ко мне, боясь, что ей может прилететь от мужчины. — Мы же починили все камеры.       — Ничерта я там не видел. Все оборудование барахлит уже не первый день. Между прочим, Зеленая была в курсе. Может, ты как-то в этом замешена? — не зная, на кого еще можно накатить бочку, Черный пошел в атаку на агрессивного механика, за что тут же получил ответный удар.       — Ебальник свой захлопни! — встав на носки, Зеленая приблизилась вплотную к обидчику и ткнула ему в торс. — Этими камерами не занимались уже не пойми сколько. Помимо них на корабле полно работы. В отличие от тебя и Фиолетовой, тут все заняты!       — Ну, вообще-то, вы с Белой и Салатовым нередко прохлаждаетесь… — сказав это скорее самому себе, Розовый тут же пожалел о своих словах. Переключившись на пилота, Зеленая хотела было начать критиковать его, но Черный ее перехватил, продолжая наезжать.       Постепенно начиналась неразбериха. Каждый говорил что-то свое, обвиняя другого, но при этом не высказывая никакой дельной информации.       — Капитан, — игнорируя ругань остальных, Белая подошла ко мне еще ближе, чтобы я мог ее расслышать на фоне остального шума. — А Вы не рассматривали такой вариант, что это мог быть не член экипажа? Желтый рассказывал, что в лаборатории Вы нашли что-то еще…       — Я уже думал об этом. Я и не хотел никого пока обвинять, просто хотя бы прояснить ситуацию… А они сорвались как с цепи, — выдохнув, я попытался продумать хотя бы минимальный план действий. Пока они не начнут работать слаженно, обсуждая все цивильно и не обвиняя друг друга за любой промах, выяснить, что случилось в коридоре, мы не сможем. Когда крики стали усиливаться, а некоторые участники конфликта уже готовились драться, я несколько раз ударил по столу, дожидаясь тишины. Благо, это сработало. Замолчав хоть на какое-то время, члены экипажа старались держаться на расстоянии, лишь бы не получить нож в спину от соседа. — Значит так. Поскольку обсуждать ничего дельно мы не можем, то выявить виновного нет возможности. Тогда примем более радикальные меры. Каждый из вас утром будет получать список заданий на день. Посещать вы можете только кабины со своими заданиями. По их выполнению вы обязаны оставаться в своих комнатах. От работы освобождается только Желтый, он отвечает за жизнь Оранжевой. Кроме него никто не имеет право заходить в комнату с ней. И еще… — я выждал паузу, наблюдая, как народ напрягся еще сильнее, но постепенно начал осознавать сложившуюся ситуацию. — Сегодня вечером я выдам вам пульты с сигналами тревоги. Если что-то увидите или вашей жизни начнет что-то угрожать, сразу же включаете его. Корабль оповестит остальных об этом и о вашем местоположении. И постарайтесь не нарываться друг на друга.       Можно было сказать, что это был тяжелый день. Но это было бы враньем. Это был ужасный, невыносимый и напряженный день, от которого я хотел застрелиться. После собрания я сопроводил каждого до комнаты, а после лично раздал каждому заветные пульты. Они создавались для механиков, чтобы те могли координировать свою работу и сообщать об утечках на корабле. Кто же мог подумать, что нам придется их использовать в подобном ключе.       Остаток вечера мне пришлось провести за работой по переработке задач каждого астронавта. Долгое время я не мог решить, как лучше будет заставить их работать. С одной стороны, я хотел разделить их по одному и расставить на дальние точки корабля. С другой – намного эффективнее, если в одной кабине будет одновременно работать трое человек. Так они смогут приглядывать друг за другом.       В любом случае, одно я знал точно – их нельзя ставить в пары. Любой дуэт потенциально становился опасным, ведь исключать риск того, что кто-то из них предатель, было нельзя. Да, Белая была права, на корабле могло завестись какое-нибудь чудовище наподобие того цветка. Для того, чтобы исключить этот факт, я первым же делом прописал Белой починить камеры, а Зеленой еще раз прочистить вентиляции. Остальные кабины будут проверяться уже по ходу работы.       Помимо этого меня волновала Оранжевая. Оставлять ее с кем-то наедине было очень рискованно, но и кроме Желтого никого подпустить к ученой я не мог. Он единственный знал, как хоть немного ей помочь. К тому же, остальные все еще не снимали с девушки подозрений.       Что мы имели в итоге? У нас было несколько подозреваемых, не считая инопланетную угрозу.       Черный не смог подтвердить свое алиби. Охранная рубка являлась таким местом, где ты мог появиться на несколько минут, встретиться с кем-то, а потом расхаживать по левой части корабля, уверяя остальных, что сидел на месте. Сломанные камеры лишь придавали его истории фальш.       С другой стороны, он был прав. Зеленая, несмотря на свое алиби, все же могла быть соучастником убийства. Все-таки они могли подстроить аварию с газом, а затем сломать камеры, чтобы у нас не осталось времени на поиски пропавших. Зеленая прекрасно знает, что Черный частенько работает в охране, и могла таким образом его подставить. Особенно учитывая их периодические конфликты с Фиолетовой.       Также Фиолетовая может иметь к этому отношению. Она знает, как разозлить Черного, чтобы он ушел от остальных. Пилот могла специально спровоцировать конфликт, чтобы он ушел в охрану, и тем самым выставить его подозреваемым номер один.       Помимо этого, Желтый тоже оставался под подозрением. Да, когда я покидал комнату, он находился в комнате, но не значит, что ученый не мог ее покинуть. В конце концов, в каждой комнате есть вентиляция, куда может поместиться любой человек. К тому же, его не должны были пугать остатки газа, ведь у него оставался респиратор.       Еще стоит учитывать его близкие отношения с Оранжевой. Я не верю, что она могла бы сама сейчас кого-то убить, не в таком состоянии, но девушка вполне могла воздействовать на разум Желтого путем тех же газов. Может быть, даже не осознавая этого.       И, наконец, Салатовый. Он нашел труп, на его одежде не было следов крови, но в переполохе и вечной ругани остальные даже не дали ему высказаться. Таким образом, мы имели почти половину экипажа, которая являлась потенциальными преступниками. И каким-то способом их надо было сплотить с остальными и не дать никого больше убить.       — И что мне с ними делать? — выдохнув, я посмотрел на намеченный план. Некоторых людей озадачить было несложно, у них были постоянные рабочие места. С другой же частью возникали проблемы. Я не хотел, чтобы Черный и Зеленая пересекались, так же, как и старался исключить совместную работу Белой и Розового. Но подстроить всю работу, учитывая взаимоотношения, было невозможно. — Надеюсь, они не поубивают друг друга…       Захлопнув папку, я перебрался на кровать, избавляясь от верхней одежды и натягивая ночную футболку. По первому году работы мы придерживались строгого дресс-кода, прописанного по уставу. Когда же стало понятно, что в некоторых аспектах можно немного и схалтурить, то многие стали искать более удобные варианты одежды. Так, например, Зеленая предпочитала носить свободную мужскую одежду, а Желтый терпеть не мог лишние ремни.       Я же, будучи на правах капитана, не мог так просто пойти против правил, поэтому продолжал носить специализированную форму. Однако, оставаясь наедине вечером, переодевался в единственную вещь, оставшуюся у меня с Земли – футболку с изображением Пизанской башни.       Когда мы покидали Землю, то знали, что не вернемся. Мы, как трусы, бежали от своих проблем, желая спрятаться в бескрайнем космосе. Неудивительно, что, как только взлетел Скелт, большая часть команды забыла даже имена своих родственников. Я же по какой-то причине все еще цеплялся за прошлое семьи, хотя оно и стало основной причиной побега из дома.       Эту футболку подарила мне старшая сестра. Она давно не жила с нами, любила путешествовать и работала переводчиком. Я до сих пор помнил, как в детстве наблюдал за тем, как отец избивал сестру и мать, приговаривая, что я должен поступать так же. А после, стараясь отвлечь мое внимание от маминой ругани, сестренка читала мне книжки про космос, делая вид, что ничего не произошло.       Она сбежала из семьи при первой же возможности. И было бы глупо ее в этом винить. Сестра искала спасения в других странах, вдали от дома. Мне же она пыталась найти свободу в небе. Именно этот родственник оплатил мое обучение, а потом настоял на участии в конкурсе на Скелт.       Сестра не смогла далеко убежать от родителей. Поэтому, желая меня оградить от их влияния, она отправила меня настолько далеко, насколько это было возможно. Интересно, что бы сестрёнка сказала, узнав, в какой ситуации я оказался сейчас. У нее бы точно был план решения всех конфликтов.       Сев на кровать, я подогнул ноги под себя и оттянул на себе футболку. Как бы она поступила? Наверняка придумала бы безумный план. Хитрый. Как вычислить лгуна. Белая начала рассказывать точные данные, но ее не стали слушать. А если дать высказаться каждому самостоятельно… Попытаться устроить допрос, используя больше наглости и наездов? Конечно, это не совсем мой способ, но это точно был бы способ моей сестры. А она обычно не ошибается.       Отпустив футболку, я лег на спину, прикрывая глаза рукой. Этим делом займусь не я. Им займется моя сестра. Можно считать, что у Скелта новый капитан. И имя ему Саманта.       — Капитан, Вы слишком сильно переживаете. Это ведь вполне может быть просто несчастный случай, — Салатовый в привычной непринужденной манере пытался отшучиваться, помогая Фиолетовой запихивать в мусоропровод остатки мусора.       — Да, несчастный случай с отсечением головы… — приподняв плечи, пилот сморщила нос. — И потрошением… Всего лишь…       — Фиолетовая, мы поняли, — я прервал девушку, замечая, как она начинает увлекаться описаниями. Среди всех особ слабого пола она показывала самое необъяснимое состояние. Вроде бы астронавт испугалась трупа и всегда холодела, обсуждая эту тему. Однако, точно так же она была одной из первой, кто вспоминал труп в мельчайших подробностях и постоянно нарывался его обсуждать.       — Гхм… — прикусив недовольно губу, девушка надавила на крышку мусора, пытаясь ее закрыть. Рычаг заело, из-за чего все утро паре приходилось справляться вручную. — Когда в последний раз чистили трубу?       — Это надо спросить у тебя, — я усмехнулся, наблюдая за тем, как пилот недовольно прикусила губу изнутри и вздернула носиком. Фиолетовая больше остальных любила отлынивать от работы, поэтому сегодня я решил проконтролировать именно ее. К тому же, стоило подробнее допросить Салатового.       — Это, наверное, из-за растений, которые заполонили трубы и вентиляцию, — Салатовый загадочным голосом приглушенно прошипел на девушку, приближаясь к ней ближе. Когда та недовольно взвизгнула и отодвинулась на несколько шагов в сторону, повар тихо засмеялся и продолжил самостоятельно пропихивать остатки спрессованных отходов. — Не бойся, я же просто шучу. Разве тебя кто-то тронет.       — Это не смешно… — Фиолетовая приблизилась ко мне вплотную и схватила за руку, обняв ее как мягкую игрушку. Прижав мою конечность к своему телу, девушка состроила жалобный взгляд, смотря на меня снизу-вверх, из-за чего края глаз прикрывались небрежной челкой. — Капитан, как нам вообще спать? Вдруг ночью в комнату заползет что-то с щупальцами, слизью, зубами и…       — Спокойно и крепко, вот как, — я отдернул руку, отстраняясь. — Не разгоняйте панику раньше времени. Лучше скажи, после ссоры с Черным ты с ним виделась? До того, как нашли Голубого, — я решил сначала опросить испуганную особу, чтобы отвлечь ее от неописуемых фантазий.       — Нет, — коротко отрезав, собеседница резко отвернулась, пряча взгляд. — Он сказал, что не хотел меня видеть. А напрашиваться я не собиралась. Я все время была в столовой с Белой. Она это может подтвердить.       — А ты, Салатовый? — я посмотрел на повара, который наконец-то справился с мусором и теперь отряхивал руки, наблюдая, как мусоропровод тихонько издавал тарахтящий звук. — Чем был занят ты?       — Мы с Розовым на кухне работали. После утечки я хотел найти Черного, помочь девчонкам с раздачей респираторов. Но в итоге немного замешкался в хранилище. Прошел через реактор и решил вернуться в столовую через вверх. А там… Обнаружил подарочек.       — Замешкался в хранилище? — я непонимающе нахмурился. Салатовый иногда страдал медлительностью и растерянностью, но он никогда не терялся на корабле. Хотя, может быть, это последствия газа? — Раз ты проходил через реактор наверх, то должен был пересечься с Черным в охране. Почему же этого не произошло?       — Ну, потому что Черный… — Салатового прервал резкий металлический голос корабля, сообщающий об аварии. — Да ладно? Это уже не интересно.       Отложив тетрадь, я выбежал в общую столовую. Фиолетовая хвостиком последовала за мной, а Салатовый, замешкавшись, запнулся об стул, из-за чего чуть не упал.       Остановившись, я попытался расслышать в звуках сигнала код опасности. Он должен был сообщить место, в котором случилась авария. И вот, когда женский голос должен был сообщить координату, Скелт резко тряхнуло и наклонило в сторону. Схватившись за стол, я устоял, попутно поймав Фиолетовую, чтобы та не упала. В этот же момент раздался грохот из оружейной. Выпрямившись, я подбежал ко входу в оружейную и увидел двух парней: упавшего около кресла Розового и Черного, помогающего ему подняться. Пара должна была работать в навигации. Видимо, услышав сигнал тревоги, они решили тоже проверить, что конкретно случилось.       — Что за чертовщина? — пытаясь сохранять самообладание, Черный схватил Розового за руку и резко дернул на себя, поднимая худого пилота на ноги как тряпичную куклу.       — Судя по всему, авария в реакторе. В коде был номер три. Но я не услышал, что конкретно там произошло, — я с пренебрежением посмотрел на солдата. Салатовый начал что-то говорить про него, но не закончил. А теперь еще и эта авария.       — Что такое, Капитан? Тебе моя физиономия не нравится? — заметив мой взгляд, Черный агрессивно кивнул головой, делая шаг в мою сторону. — Думаешь, я тут причастен?!       — В реакторной же Белая и Зеленая работают сегодня! — явно не обращая внимание на нашу перепалку, Розовый прервал агрессивно настроенного солдата. Дожидаясь от меня приказа, он переминался с ноги на ногу, желая как можно быстрее побежать в сторону девушек.       — Они справятся, а вот мне хотелось бы узнать, почему это при любом происшествии я сразу слышу имя Черного?! — игнорируя Розового, я сделал ответный шаг в сторону солдата, показывая, что совершенно не боюсь его.       — Может быть, потому что мы все на одной гребаной посудине?! — Черный намеревался схватить меня, но в этот момент корабль вновь тряхнуло, из-за чего мы все опять чуть не упали – каждый рефлекторно схватился за то, что попалось под руку.       — Давайте потом это выясним! — жадно и поспешно глотая воздух, Розовый, как растерянный котенок, испуганно смотрел на меня. Поняв, что официальное разрешение он не получит, географ рыкнул, пытаясь поймать равновесие. — Идиоты. Вы же так всех сейчас угробите. — Толкнув Фиолетовую в сторону, Розовый выбежал в столовую и побежал в направлении реакторной через верхний коридор.       — Не отходить от меня ни на шаг! — крикнув Черному, я подтолкнул Фиолетовую вперед. Показав Салатовому, чтобы он также бежал впереди, я проследил за тем, как Черный из последних сил сдерживал гнев. Когда пара оказалась на достаточном расстоянии, я приказал солдату двигаться вперед, на что он лишь послушно кивнул, напрягая скулы.       На подходе к генераторам нам пришлось притормозить. Коридоры были заполнены дымом, из-за чего было невозможно что-либо рассмотреть и дышать. Впрочем, это остановило только Фиолетовую. Замедлив шаг, она замерла около входа в медблок, наблюдая за тем, как остальные проходили мимо.       Приказав девушке возвращаться в свою комнату, я прикрыл рот рукавом, чтобы хоть немного приглушить поток дыма. В густой дымке слезились глаза, было видно только отблески красного цвета тревоги. И единственное, на что удавалось ориентироваться – это голоса остальных членов команды. Пробравшись до защитного щитка около верхнего генератора, я поменял поток воздуха в вентиляции, из-за чего те стали втягивать воздух и прогонять его в другом направлении. Через несколько секунд дым стал постепенно опускаться, уходя в вентиляции в кислородный отсек. Уже через время стало возможно хоть что-то рассмотреть.       Подбежав к реакторной, я заметил, как Черный и Розовый вместе пытались помочь Белой освободить руку из нижней панели реактора, в тот момент пока Зеленая и Салатовый пытались вставить чистящие фильтры с противоположной стороны. Невольно дернувшись, я не раздумывая подбежал к Белой. Девушка уперлась ногой в нижнюю подложку и медленно тянула руку на себя, пока парни раздвигали застрявшие неисправные фильтры. Механику не хватало времени, поскольку каждый раз, когда она практически освобождала кисть, реактор совершал выпуск энергии, пытаясь очиститься самостоятельно. Из-за этого и трясло корабль.       Дождавшись очередного выпуска энергии, я присел рядом. Черный и Розовый, схватившись за крайние фильтры, вновь отодвинули их в стороны, из-за чего стало хорошо видно, как неестественно сломанная кисть девушки медленно скользила по зажимам, пытаясь выбраться на свободу.       — Подожди, ты ее так не вытащишь, только сломаешь сильнее, — положив одну руку Белой на спину, я осторожно просунул свою руку к ее и, схватив верхний зажим, стал оттягивать его вверх. Подхватив свою руку снизу второй рукой, механик прикусила губу и стала вытягивать кисть из оставшихся двух зажимов. Те цеплялись за кожу, царапая ее и растирая до крови. — Белая, надо поторопиться. — Я посмотрел на реактор. В голубой жидкости начал появляться мутнеющий сгусток, а значит, скоро вновь произойдет выброс. Если она не успеет вытащить руку, то я могу отрубить ей кисть, поскольку не смогу удержать зажим.       — Я пытаюсь… — сдерживая слезы, тихо постанывая, Белая стала сильнее тянуть руку, из-за чего ранения на коже только усугублялись. Ей оставалось буквально одно движение, когда реактор издал предупреждающий сигнал перед выбросом. Поняв, что Белая не успеет, свободной рукой я схватил ее за шиворот и резко дернул назад. Одним быстрым движением она выдернула руку как раз в тот момент, когда реактор сделал выброс. Я отпустил зажим и тот с треском ударил по свободному месту.       В это же мгновение с другой стороны раздался слабый взрыв. В руках Зеленой находился нестабильный фильтр, который тут же взорвался, как только покинул реактор. Благо, девушка успела бросить его на пол. Салатовый, находящийся рядом, рефлекторно прикрыл бунтарку собой, чтобы ту не задело осколками.       Черный, не дожидаясь следующего взрыва, вставил в зажимы новый фильтр и помог это сделать с противоположной стороны, после чего они вместе с Салатовым стабилизировали реактор, запустив режим перезапуска на контрольных панелях. Сигнал тревоги закончился, а огромная машина с энергией перестала ругаться на инородные объекты.       — Постой, я помогу, — Розовый аккуратно пытался помочь Белой уложить ее руку, которая оказалась без кожи в некоторых местах. Из-за резкого движения мы содрали верхний покров на пальцах и повредили ногти, но рука хотя бы осталась на месте.       Непроизвольно я заметил, что и Розовый, и Черный больше уделяли внимание пострадавшей Белой, нежели беспокоились о состоянии Зеленой. И это явно задело второго механика, поскольку в ее глазах читалось отвращение к своей коллеге и неслабая зависть. Единственным, кто оказывал ей должное внимание, был Салатовый.       — Что произошло? Вы же тут вдвоем были, — я поднялся с места, убедившись, что кровотечение у Белой незначительное. Отдав ей свою капитанскую куртку для первичной остановки крови, я перевел взгляд на взорвавшийся фильтр.       — Да все и было нормально, — тряхнув плечами, Зеленая вытерла губы, из-за чего на щеке остался след от машинного масла. — Пока фильтры выдурять не начали.       — Кто-то залил в них какую-то слизь, — сдерживая стоны от боли, Белая вклинилась в разговор, поясняя слова второго механика. — Это было сделано специально. Но мы с Зеленой были здесь весь день.       Это уже попахивает каким-то саботажем… Черт, и каким образом прикажете справляться с подобными проблемами?       Мы заперты в одной консервной банке. И теперь точно ясно, что убийство Голубого не было простым несчастным случаем. Кто-то намеревается убить всю команду. И если он продолжит в том же духе, то у него это получится.