***
Вечером того же дня, перед тем как уйти в собственные комнаты, все всполошись у картины, ведущей в гостиницу гриффендора. Сириус Блэк порвал картину, а женщина, изображённая на ней в панике, убежала в другую картину и как свидетель описала нападавшего. Совсем осабачился, даже заклинание не смог нормального произнести, чтобы снести лёгкую деревянную картину. Все спали в большом зале. Спать под звёздным небом, было куда комфортнее, чем в подземелье.***
Полнолуние. Я успел начать вторую часть ритуала: положил лист мандрагоры в хрустальный фиал. В напитанный лунным светом хрустальный фиал, добавил собственный волос, серебряную чайную ложку росы, которую хранил в сундуке и добавил куколку бабочки «Мёртвая голова». После уроков оставил фиал в воющей хижине, где темно и нет шума. Повторял заклинание: «Amato Animo Animato Animagus» на рассвете и на закате, надо дождаться грозы. Гроза не заставила долго ждать и уже на квиддиче во время ливня, сверкали молнии и гром разверз небеса. Пролетал недалеко от Гарри, возле нас как метеорит, пронеслась девушка на метле, у которой молния подожгла саму метлу. Игра в квиддич стала более опасной. В 2-3 волшебников уже попала молния. Кое как выкручиваясь, я забил гол Коффлами 5 раз. Но в дальнейшем играть из-за погоды стало невыносимо. В одну секунду все будто замерли. Гарри падал с неба и Дамблдор с помощью сильного заклинания резко замедлил его падение. Но тут прибыли дементоры, они окружили поле и направились к игрокам. - Экспекто Патронум! – достал я палочку и стал отбиваться от дементоров. Но их становилось всё больше и больше. Я уже не мог справляться и несколько раз пропустил через себя поцелуй дементоров. Довольно неприятно, как если бы до тебя дотянулся слизняк и так грустно стало, и страшно… - Экспекто Патронум! – заклинание директора разнеслось на всё поле. Патронус Дамблдор – Феникс. Яркими светло-голубыми объёмными волнами Феникс сносил и выгонял дементоров, словно игрушки с шахматного поля. На этом игра закончилась и большинство игроков в квиддич, отправили в госпиталь. Я перекусил немного шоколада на своём факультете и отправился в воющую хижину. - Как игра? – спросил Сириус добродушно. - Отвратительно. Погода ужасная, дементоры наглеют и лезут к ученикам целоваться, - резко ответил я, на что Сириус скривился при слове – дементоры. Зелье готово. Оно обрело кроваво-красный цвет. Расположил кончик палочки напротив сердца и произнёс: - Amato Animo Animato Animagus. Выпил зелье. Появилось ощущение боли в сердце и сильное сердцебиение. Сириус стоял рядом и наблюдал. Я был спокоен. Все волнения были на квиддиче, здесь только я и Сириус, а в голове образ моего Енота. Превращение стало нарастать. Импульсы пошли по всему телу, начал приобретать шерсть и значительно уменьшаться в размере. Одежда будто вросла в шесть и исчезла с ней. Руки и ноги стали лапами, появился хвост. Зрение стало ещё лучше. Обоняние сильнее. Покрутился. Лёгкая серо-чёрная шёрстка покрывало всё маленькое тело енота, то есть моё. Необычно и непривычно. - Молодец, енот Тео. Ты справился, - подбодрил меня Сириус. На что я ему просто фыркнул, так по-животному. Но это не пугало. Было забавно. - А теперь превращайся обратно в человека. Представь себе в голове свою человеческую форму и просто пожелай обратного превращения. И главное без паники, - наставил меня Блэк. Как сказал, так я и сделал. Представить свой образ легко. Зацепился за него и превратился обратно в человека. Одежда была на месте. Руки и ноги были человеческими. - Офигеть! Теперь я смогу превращаться в животное. Это было так здорово, что я был готов плясать. Обнял Сириуса, откашлялся и отошёл от него. Как-то неловко получилось. Потом ещё 2 раза превращался в енота, чтобы закрепить результат. Надо поблагодарить Сириуса, что во время ритуала всегда был рядом и поддерживал наставлениями, если возникали вопросы или когда я начинал волноваться. В голову пришла мысль принести ему огневиски, которые могли продавать в баре «Три метлы».***
Когда наступила зима, я мог спокойно превратиться в енота и украсть огневиски, так как подростку тринадцати лет его не продавали - слишком крепкий напиток. Перед тем как зайти в бар, пока никто не видит обратился в енота и через задний проход помещения, зашёл прямо на кухню, где смог спокойно украсть одну бутылочку. Аккуратно держа его лапками, выдул зелье невидимости и поплёлся к воющей хижине. Было приятно наступать лапками по снегу: прохладно и мягко. Следы всё равно оставались на снегу, но мало кто их может заметить, слишком маленькие. Когда дошёл до хижины, превратился обратно в человека, зелье невидимости уже не действовало. Таким маленьким сложно перетаскивать бутылку, немного устал. Сириус обрадовался такому подарку. Зимой как раз нечем было согреться. Мы тут же расчехлили и выпили пару стопок. Недаром это виски называют огненным, обжигало изнутри и согревало неимоверно. Я тут же опьянел. Для тринадцатилетнего тела трёх стопок было достаточно. Рассказал Сириусу про тайную комнату, что в будущем собираюсь устроить там себе место для тренировок с заклинаниями. Дошик – мой домовой эльф, дал ему задание разделать василиска на составляющие. Яд василиска оставить для моих опытов, а остальное распродать. Общая сумма галеонов, полученная за всё тело василиска, перейдёт в казну моего отца. Сириус же поделился со мной желанием, что хочет приютить Гарри. Боится только, что он его не примет. Я уверил его, что всё будет нормально, нужно только объяснить парню всё что касается его родителей и предательства Петтигрю. Потом пересказывали анекдотов и на весёлой дружеской ноте разошлись. Я шёл обратно в Хогвартс. Когда вышел из хижины, меня пошатывало. Виски сильно ударили в голову. Появилось головокружение. Шёл небольшими шагами, чтобы не упасть. Замёрзнуть насмерть в снегу вполне было возможно. Перешёл через ограждение, и когда уже был близко к Хогвартсу, меня окликнули: - Теодор Нотт! Обернулся. Это был Драко Малфой со своими дружками. - Чего тебе надо? – без какого-либо удивления спросил я. - Пф, да ты пьян!? Кому не скажу, никто не поверит. Благородный сын Нотта, упился алкоголем и начал путать заклинания. Левикорпус! Меня оторвало от земли и перевернуло вверх ногами. В миг отрезвел от такого неожиданного поворота событий. Палочка была в сумке, а сумка осталась валяться в снегу. - Ну как тебе? – с издёвкой спросил Малфой-младший. - Не очень приятно, когда кровяное давление идёт к голове. Положи меня на место, - спокойно ответил я. - Подожди. Может ты забыл, как грубо ко мне отнёсся тогда? Если извинишься, я тебя отпущу. - Не дождёшься. Ты такой вспыльчивый, что твоё место в Гриффиндоре. Ты иногда думал, что ведёшь себя как истеричка? Неподобающее поведение для Слизерина, – выпалил я на одном дыхании, на что Драко вспылил и ударил меня в живот. От боли согнулся пополам, но всё так же парил вверх тормашками. Руки были свободны. - Да кто бы говорил!? Что ты делал в воющей хижине? - Изучал заклинания, чтобы превосходить каждого из вас. Хитрить, планировать, добиваться своей цели любым способом. Не в этом ли суть слизерина, Малфой? - Да как ты смеешь!? Ты издеваешься надо мной? – разозлился Малфой и наставил на меня свою палочку. - Есть такое. Но то, что ты напал на меня, пожалеешь, Малфой. Усмехнулся я и направил ладонь на свою шею. - Круцио! - красная вспышка и всё тело болезненный комок. Голос Снейпа, ошарашенный Малфой отодвигается от меня. Я валяюсь в снегу и извиваюсь в конвульсиях. Нестерпимая боль, надавливало на всё тело: горло, голову, руки, ноги, туловище. В глазах всё плыло и темнело. Я погрузился во тьму.***
Гарри сидел за столом и читал газеты. Его друзья подбежали к столу. - Гарри, слышал новость!? - Какую? - Драко со своими дружками напали на Теодора Нотта и использовали на нём непростительное заклинание, как там его…? – спросил Рон у Гермионы. - Круциатус – заклинание ужасной нестерпимой боли, - пояснила Гермиона. – Тео отправили в госпиталь, прислали специальных лекарей из Святого Мунго. Нотт-старший рвёт и мечет. Так как Драко не совершеннолетний, в наказание Министерство Магии изъяло большинство магических и не магических артефактов с дома Малфоя, попутно проверили дом Лестрейндж, Люциус Малфой содержал там некоторые зелья. Нашли запрещённые вещи, которые непосредственно принадлежали Сами-знаете-кому. Малфой-старший под следствием. Скорее всего его могут упечь в Азкабан.***
Открыл глаза. Яркий свет слепил. Но это был не рай. А госпиталь в Хогвартсе. Оказывается, я пролежал там три дня. Тот страшный момент, казался сном, нереальностью. И как только вспомнил об этом, замирало сердце. Неужели может быть так больно? За три года в этом мире да в своём старом мире, я не разу не чувствовал такой боли. Слёзы предательски наворачивались на глаза. В этом тихом умиротворённом месте можно спокойно выплакаться, что я и сделал. Успокоившись, оглянулся вокруг. Увидел корзинку с фруктами. Там была записка: «Поправляйся, Тео. И спасибо за всё. Гарри, Гермиона и Рон». Я улыбнулся. Как мило с их стороны, но я вроде не бился к ним в друзья. Потом прошло два месяца, чтобы всё успокоилось и вошло в привычное русло. Пришлось догонять других учеников в учёбе, пропустил много занятий. За эти дни Сириус с Люпином успели встретиться с троицей и всё спокойно обговорить. Но это произошло после того, как два старых друга отвели Петтигрю в Азкабан и всех оповестили, что Сириус Блэк помилован.