***
— Смотрите кто пришёл, — сразу заметивший его Пэй Мин, тут же отставляет ноутбук с каталогом в сторону, переключая своё внимание на пришедшего к нему гостя, сразу подмечая небольшой пакет, — ты уже принёс его? Как быстро. — Оно было порвано в трёх местах и те уродские рюши ни к месту я убрал, — Му Цин недовольно поводит бровью, когда Пэй Мин убирает плод его стараний в сторону, — даже не посмотришь? — На моих моделей оно всё равно сядет лучше, тем более ты не первый раз меня выручаешь. Шёл бы ты в дизайнеры, вместо того чтобы в школе торчать. — Сам же меня туда направил. — А я гляжу, ты и не против. С детьми общаться проще, а? — Дети не задают таких глупых вопросов, так что да, проще, — хмыкает младший. — Твоя правда. Я от тебя неделю ничего не слышал, расскажешь что там у тебя происходит? Это «расскажешь?» вылилось в целый час. С тех пор, как Му Цин стал делиться чем-то из своей жизни с Фэн Синем, к Пэй Мину он даже не обращался и это не могло не вызвать у последнего подозрений вместе с многозначительной улыбкой. — А тот человек и правда особенный, — подмечает Пэй Мин. — Ты о ком? — О том, о ком ты так воодушевлённо рассказывал, или ты настолько увлёкся и не заметил? У тебя же почти каждое слово было о типе, которого я видел с тобой в школьном холле. — А, этот.. Му Цину, почему-то стало немного неловко. Вот уж не думал он, что даже в момент никак с Фэн Синем не связанным, он всё равно засядет ему в голову. Сердце колотится от осознания того, сколько ненужных подробностей он только что наговорил. О том, что заметил изменения в их привычном общении, о том как Фэн Синь смешно выглядит, когда пытается обсуждать то, в чём совсем не разбирается и о том, что Фэн Синь у Му Цина ассоциируется с большой, немного вредной, но дружелюбной собакой. И по сравнению с тем, как он называл его до этого, это можно было даже назвать комплиментом, а зная то, что Пэй Мина может понести не туда и он начнёт придумывать то, чего с роду быть не может , Му Цин решил отвлечь его от этой темы. Быть участником больных фантазий ему точно не хотелось. — А ты часто треплешься о той женщине, что забрала у тебя место на первой странице в колонке топовых новостей. Как же её звали.. Юйши Хуан, кажется.. Лицо Пэй Мина в этот момент надо было видеть. Побледнев и закашлявшись, он в спешке замахал рукой, призывая того прекратить. — Что, правда глаза колет? — Боюсь, у меня не тот случай, что у тебя, — наконец, приходит в себя мужчина, — Ладно, мне пора работать, а ты лучше приглядись к этому своему Фэн Синю. На это Пэй Мин получил только недобрый взгляд, отчего его настроение взлетело до небес. Му Цин ушёл быстро, даже не оглядываясь, а это только подзадорило старшего Пэя и подкрепило его предположения. Для такого человека как Му Цин, тема любых отношений была болезненной, ему не было плевать, как он сам себя в этом убеждал. А при условии, что Пэй Мин имел способность понимать чувства людей, до того как они сами их поймут, он только улыбнулся, подумав про себя одно единственное: «Хо-хо»***
— Спасибо, что пришли, — искренне благодарит всех собравшихся Се Лянь. Местом, где они сейчас находилось было новенькое кафе, подаренное Се Ляню от Хуа Чэна на их пятую годовщину. Подарок и без того был достаточно дорогим, поэтому Се Лянь принял его при условии, что ремонтом он займётся сам и несмотря на то, что Сань Лань был не рад такому предложению, они сошлись на том, что Се Лянь займётся только побелкой, а со всем остальным, Хуа Чэн разберётся и наймёт рабочих. — Почему ты не согласился с тем, что для покраски нужно нанять рабочих? — Ши Цинсюань явно не ожидал, что работы будет настолько много, иначе не оделся бы так, словно готов был покорять подиум. — Сань Лань берёт на себя слишком много. Я всё—таки не хочу, чтобы только он волновался обо всём. И.. я не ожидал, что ты тоже придёшь.. — взгляд на мгновенье зациклился на Хэ Сюане, который, к слову никуда идти не собирался и не пошёл бы, если бы не получил от Хуа Чэна возможность отработать этим хотя бы половину долга. Второй, более ожидаемой причиной был Цинсюань. Хотя, открыто они начали встречаться меньше года назад, приходить ему на помощь уже вошло в привычку. — Рад буду помочь, — не особо дружелюбно выжимает из себя Хэ Сюань, подмечая, что ещё двоих он видит впервые. Этими двумя были Фэн Синь и Му Цин и их приход, пожалуй, был самым ожидаемым. — Вы не проголодаетесь? Может мне пока приготовить вам что-нибудь? — позаботился о помощниках Се Лянь, только вот такую заботу все принимать не особо хотели. — НЕТ! — хором ответили все. — То есть, — постарался сгладить ситуацию Цинсюань, — давайте лучше что-нибудь закажем? — Точно, тебе не нужно самому напрягаться, — соглашается Хэ Сюань. Даже ему, любителю чуть ли не всей еды на земле , кухня Се Ляня казалась экстремальнее каких-нибудь жаренных тараканов, и в этом все присутствующие были с ним солидарны. — Я займусь кухней, — решает Му Цин, но получает предупреждение от Се Ляня, который уже успел всё здесь осмотреть: — Ну не знаю, ты один справишься? Она ведь не маленькая. — Я ему помогу, — Фэн Синь вызывается так неожиданно, что Му Цин внутренне вздрагивает, но старается ответить как можно безразличнее: — Как хочешь. Му Цин паникует недолго и почти сразу же возвращается в привычное состояние. Оба, они оказываются настолько заняты, что даже находясь в одном помещении, перебрасываются только парой фраз и занимаются каждый своим делом. Так продолжалось бы и дальше, если бы Му Цин не полез по чёртовой стремянке наверх и почти перевернул банку с краской, а заодно и сам бы последовал за ней. Последовал бы, если бы не Фэн Синь, вовремя словивший его, придерживая за талию, пока сам Му Цин пребывал в шоке, обнявшись с пойманной налету банкой краски. Му Цин даже не сразу понимает, что произошло, пока его, мягко говоря, не начинают отчитывать: — Ты сумасшедший? Се Лянь же предупреждал, что стремянка разъезжается и её должен кто-то придерживать. Когда Му Цину удалось придти в себя, первым что он сделал, как можно скорее встал на ноги, отстраняясь. Растерянность прошла не сразу, поэтому Фэн Синь понизил тон: — С тобой всё в порядке? — Я в норме, но нам всё ещё нужно покрасить сверху, — Му Цин ставит краску на пол, внимательно осматривая кухню в размышлениях, как лучше поступить, только Фэн Синь опережает его, пододвигая стремянку ближе: — Залезай. — Сам же сказал, что она разъезжается, хочешь чтобы я сломал себе что—нибудь? — Му Цин уже не скрывает возмущения. — Не сломаешь, если я придержу её, — убеждает Фэн Синь. — А ты придержишь? — недоверчиво зыркнул на него Му Цин. — Вот и проверишь заодно, — Фэн Синь улыбается как-то не слишком внушающе доверие, но выбора не остаётся. — Если ты не удержишь, то я убью тебя, — Му Цин взбирается вперёд на пару ступеней и внезапно чувствует чужую руку в районе бедра, — Эй, убери руки, — цедит сквозь стиснутые зубы. — Так хочешь упасть? Если я уберу руки, то как мне её держать? — Делай что хочешь, но постарайся не трогать меня, — Му Цин равномерно работает кистью, распределяя краску, хотя руки его предательски дрожат из-за случайных прикосновений и горячего дыхания, обжигающего спину. Собственное тело стало деревянным от напряжения и всякий раз, когда ноги норовили соскользнуть, Фэн Синь поддерживал его ещё крепче и если бы Му Цин сейчас мог себя видеть, то заметил бы, как непривычно заалели щёки и кончики ушей. Двигать эту конструкцию приходилось не единожды и всякий раз, когда Му Цин спускался вниз, он делал всё возможное, чтобы избежать взглядов на своё лицо. Время тянулось медленнее и когда остался лишь один такой подход, Му Цин был готов поверить во всех богов и молиться, чтобы это быстрее прекратилось. Боги эту молитву явно не услышали, поскольку с последним взмахом кисти, Му Цин поскальзывается на ещё не застывшей краске, накапавшей на ступень за всё время. Ему хочется попасть в прошлое и дать себе звонкую пощёчину, за фразу: «Если ты не удержишь, то я убью тебя». Только это уже становится неважным. Фэн Синь ловит его. Картина, которая предстаёт перед ним в этот момент может по праву считаться самым редким зрелищем, которое ему, Фэн Синю, доводилось видеть. Му Цин, густо покрасневший, растерянный и немного растрёпанный с выступающими каплями пота у виска на короткое мгновение замер, но когда пауза затянулась, резко вытянул руку, вырываясь и при первой же возможности становясь на пол. — Ты весь красный, как себя чувствуешь? — Фэн Синь тянется ладонью к чужому лбу, но его руку хватают и отталкивают раньше. — У меня, наверное, температура поднялась, — не придумывает ничего лучше Му Цин, — и от запаха краски тошнит. Пойду скажу Се Ляню, что мы закончили. — Подожди, — Фэн Синь ловко хватает его за локоть, — если тебе плохо, то я могу.. — Да, блять, перестань, — не выдерживает Му Цин, — тебя Цоцо дома ждёт, а ты тут строишь из себя заботливого друга. — Строю? — сердце болезненно сжалось. Продолжение этого разговора, тем более, когда Му Цин в таком взвинченном состоянии не приведёт ни к чему хорошему, но слова сами рвутся наружу, — думаешь я вожусь с тобой, потому что притворяюсь твоим другом?! — А разве нет?! — срывается в ответ Му Цин, вглядываясь в лицо напротив. — Конечно нет! Му Цин замирает на месте, выдыхая и немного смягчаясь: — Ну так зачем тогда? Взгляды у обоих проясняются, но гнетущее напряжение только возрастает, готовясь лопнуть в любую секунду, подобно мыльному пузырю. — Прекратите бить друг друга! — в кухню одновременно влетает Се Лянь и Ши Цинсюань, видимо пришедшие сюда из-за громких криков и как им казалось, намечающейся драки. — Мы и не начинали, — скрещивает руки на груди Фэн Синь, осознавая, что попытка наконец выяснить отношения помахала ему ручкой, показывая средний палец. — А.. Мы просто услышали крики ии.. — Цинсюань глупо улыбнулся, отступая назад и прячась за спиной ничего не понимающего Хэ Сюаня, который просто пришёл сюда за ними, боясь, что произошло что-то серьёзное. — О, вы тоже закончили, — пытается снять накал Се Лянь, — там, кстати, пиццу привезли. — Я не буду, — сразу же отказывается Му Цин, — голова разболелась, так что я домой, пойду поймаю такси. — Мне тоже пора. Я и так оставил Цоцо с соседской бабушкой на целый день. — Хорошо, я понимаю. Спасибо, что помогли, — уже на выходе благодарит Се Лянь, с тяжестью глядя уходящим в спины, в надежде, что и у них скоро всё нормализуется.***
Вечер стоял холодный. Такой же холод сейчас повис и между ними с Му Цином, Фэн Синь явственно это ощущал и всё время подбирал слова, чтобы начать разговор. — Му Цин. — Что? — слишком серьёзно ответил тот отстранённым тоном. Фонари освещали улицу ярко, но разглядеть, каким было выражение его лица, всё ещё было сложно. — Цзянь Лань звонила, она забирает Цоцо завтра, так что тебе больше не придётся ему преподавать. — Ясно, — Му Цин удерживает на лице хладнокровное выражение и, очень кстати подъехавшее к месту такси, можно сказать выручает его, — Я приготовлю его документы, забери как сможешь. Больше ничего говорить и держать лицо не приходится. Хлопая дверцей такси, Му Цин едет домой, где сможет побыть наедине со своими мыслями и, наконец, подумать.