Сосед

Утро после нервной ночи для Саппа начинается с телефонного звонка, но не ему, а Пруку. Брюнет глаз не открывает, и сонный Сэйнт тянется к смартфону своего парня, сразу замечая имя звонящего: «папа». Он сам не знает, откуда появляется желание ответить на звонок, но учитывая, что Зи осознанно избегает его представления перед отцом как своего парня, Сэйнт решает не усугублять, к тому же мало ли что может в итоге произойти. — Кто там?.. — хрипит Панит, мучительно жмурясь. Его вчерашний день знатно измотал. — Отец. Глаза Зи широко раскрываются, и он удивлённо смотрит на любимого, который показывает ему светящийся экран. Забрав телефон, Прук отвечает на звонок, глаз не отводя от Сэйнта: — Да? Дома. Нет, не могу. Я вчера всё сказал… Сэйнт понял изначально, что Зи хотел ему показать, что скрывать совсем нечего, но судя по всему, есть что, потому что брюнет пытается встать, чтобы продолжить разговор с отцом без Саппа, вот только у младшего другие планы, и он, нагло оседлав парня, раздражённо смотрит на него, давая понять взглядом, что их разговор состоится здесь и при нём. Панит тяжело выдыхает. — Не лезь в мою жизнь, ладно? У тебя есть наследник. Оставь меня в покое. Сэйнт изучает лицо Зи, подмечая, что тот явно сдерживает растущее раздражение. — Так выпиши меня из семейного реестра, и живи! Телефон откинут в сторону, глаза прикрыты рукой. — Заебало. Сапп молча укладывает ладони на грудь любимого, начиная мягко потирать белоснежную кожу. От вчерашней острой обиды не осталось и следа, а вот грусть — да. Но видя в каком состоянии находится Панит, рождается понимание, что он долгое время много подавлял в себе. — Давай поговорим, Зи… Прук измучено стонет, и непонятно, то ли да, то ли нет. — Отец ищет мне невесту, — только через несколько минут отвечает Прук, — требует, чтобы я женился. Сэйнт замирает, с грохотом подавленный далёким шестым чувством, что всё это время странное чувство, непрерывно грызущее его, оказывается правдой. Но ведь Зи не сделает этого? Правда ведь?.. — Так, — выдыхает Сэйнт, стараясь не выдавать своей паники. — Ты поэтому не представляешь меня своему отцу, да? Зи молчит, медленно поднимаясь. Сапп слезает с парня, садясь напротив него. Этот диалог должен был случиться уже давно, и Прук понимает это, вот только портить их сладкую жизнь с Сэйнтом ему совсем не хотелось. Эта тема — мрак, и честно говоря, выхода из сложившейся ситуации без конфликта Панит не видит. — Тебе не стоит переживать об этом, — виновато улыбается брюнет, мягко смотря на парня. — Всё будет хорошо. Сэйнт выпрямляется, строго смотря на Панита: — Вот опять ты так. Я не хрустальный, Зи. Я могу справиться со складывающимися трудностями. Просто расскажи мне. Ты не один, Зи… Прук исподлобья смотрит Саппа, порываясь обнять его, но скован чувством вины перед ним. — Я не могу сказать ему, что встречаюсь с парнем. Он не принимает однополые отношения. — Ну это я уже понял, — выдыхает Сэйнт. — Я не хочу, чтобы ты ругался с отцом… — А я не хочу жениться, — грубо отвечает Прук, сразу закусывая губу. — Не женись, — спокойно отвечает Сапп. — Он не может силой тебя женить. Зи тяжело выдыхает, беря парня за руки. Он нежно поглаживает их, тихо произнося: — Прости меня… — За что, Зи? — мягко спрашивает Сэйнт, догадываясь, насколько сильно загнался любимый. — Что всё это вылилось вот так вот… я хотел, чтобы ты… — Зи, — перебивает Сапп. — Не веди себя как ребёнок. Так бывает. Ничего страшного. Это жизнь. — Ты заслуживаешь лучшего… — Вот это ты загна-а-ался, — тянет Сапп, усмехаясь. — Родной, успокойся, — бережно кладя ладонь на щёку. — Ну не примет нас твой папа, ну и что? От тебя-то он не откажется ведь, а я проживу и без его благословения. Уж извини. — Какой прыткий, — хмыкает Прук, утягивая Саппа на себя. Тот расплывается в улыбке, с любовью смотря в чёрные глаза. — Я защищу тебя. У нас всё будет хорошо. — У нас будет хорошо, — надувается Сапп, — как только ты перестанешь таскаться по свиданкам! Чтоб больше такого не было! — Не будет, — тихо смеётся Прук, оставляя поцелуй на лбу возлюбленного. Смешанные чувства утихают. Уже не так остро режут душу, хотя всё это время Прук изводился. Ему тяжело было скрывать всё от Сэйнта, ему тяжело под натиском отца, который давит всеми возможными способами, и сейчас, когда Сапп знает, от чего-то легче, хотя вопрос не решён. Отец никогда не примет их как пару, более того, он может использовать все свои связи, чтобы испортить жизнь и Сэйнту, и его семье, и именно этого больше всего боится Прук. Несложно пойти против воли отца, и несложно поставить перед фактом, но вытекающие последствия слишком непредсказуемы, и если отец на самом деле переступит грань благородства, то Прук просто не сможет помочь ему… Он слишком беспомощный. Они проводят полдня в постели, просто обнимаясь. Кроткие поцелуи и нежность, выражаемая личным теплом, поглаживаниями, ощущениями. Пока они вместе, весь остальной мир не существует. Пока они вместе, нет ничего, что могло бы привести их в беспокойство. К вечеру Прук собирается на работу, а вернее собирается заехать в своё агентство, чтобы разобраться с бумагами, оставленными Мью. Нужно что-то подписать — Зи не вникал. Сэйнт вызывается поехать с парнем, и Прук с радостью принимает предложение. Вдвоём веселее, да и разлучаться даже на пару часов Пруку не хочется. По пути парни ведут беседу о недавно просмотренном фильме, а ещё думают о том, что им подарить Эрту на день рождения. А когда Прук садится за выполнение работы, Сэйнт крутится и вертится, рассматривая рисунки и проекты, которыми увешаны стены. Он то и дело косится в сторону Прука, сгорая от желания зацеловать его, да и если честно, оказаться под ним прямо здесь не отказался бы. Эмоций было через край в последнее время, и им нужен выход, и страстный секс — лучшее решение, как по Сэйнту. Зи устало перебирает бумаги, искренне радуясь заработку за этот месяц. Он даже предположить не мог, что открытое им авторское агентство может стать настолько прибыльным, учитывая, что здесь не работают известные художники. — Попался! — озорной голос, а руки крепко сжимают толстовку, пока голова собственически опускается на плечо. — А если я заикой стану? — мягко спрашивает Прук, чувствуя прилив сил, от объятий своего возлюбленного. — Не стане-е-е-е-ешь, — умильно тянет Сапп, скользя пальцами под толстовку. Прук неосознанно напрягается, и Сэйнт с огромной радостью оглаживает ряд ровных кубиков, чувствуя, как атмосфера становится более плотной к ощущениям. — Сэйнт, — тихо шепчет Прук, поворачивая голову. — Не провоцируй. Ответом следует чмок в губы, и Зи, повернувшись, подхватывает Саппа за бёдра, усаживая на стол. Без лишних слов и прелюдий, впивается в пухлые уста дразнящим поцелуем. Языки играются в мнимой схватке, чувственно лаская друг друга. Угол наклона головы постоянно меняется, а ноги Саппа обнимают ноги Прука, призывая быть ближе. Возбуждение начинает покалывать по телу, и, тяжело выдохнув, Зи опускает руки на ягодицы, как можно, поглаживая их. Сэйнт прогибается в пояснице, всасывая верхнюю губу Прука. Он жадно покусывает её, распаляясь всё сильнее. Как же ему хочется, чтобы эти пальцы сейчас были в нём… Зи толкается языком глубже. Руки ползут выше, задирая водолазку, касаясь нежной кожи. Как же хочется коснуться больше, хочется принести и получить удовольствие, хочется… — Что происходит? — голос, разрезающий томную атмосферу ледяной сталью. Зи замирает, открывая глаза, сталкиваясь с помутневшим и испуганным взглядом Сэйнта. Он медленно поворачивается, сталкиваясь с монотонным выражением лица отца. — Что ты здесь делаешь? — грубовато вырывается с губ Панита. — Я спросил, — как гром среди ясного неба, — что здесь происходит? Зи глубоко вдыхает, прикрывая собой Саппа. Он чувствует, как руки Саппа сжимают его толстовку на спине, и как сжимается сам Сэйнт. Да уж. А кто не испугается такой атмосферы и такого человека? И это уже даже законом подлости не назвать. Это вообще чёрт знает что, учитывая, что отец никогда сюда не приходил. А сейчас он здесь, застал своего родного сына за поцелуем с парнем, с которым он состоит в отношениях. — То, что ты увидел, — крайне спокойно произносит Зи. Уже не избежать последствий, так что стоять нужно с честью и благородством с самого начала и до конца. И он это сделает. Он не позволит личным проблемам их семьи перетечь на их пару. — Ты гей? — уточняет Сакда, склоняя голову. Хоть голос и не выражает эмоций, но чувствуется явный сарказм. — Я — гей, — повторяет Зи, пожимая плечами. Мужчина молчит, недовольно смотря на сына. Руки в карманы, жевалки напряжены. Прук знает, во что это может вылиться. — Кх-м, закрывай свою студию, и едем домой. Там поговорим, — старший Прук разворачивается, давая понять, что на данный момент их диалог окончен. — Диалог окончен, — громко и уверенно произносит Панит, чувствуя, как сильнее сжимаются кулаки на его спине. — Это мой парень, я его люблю. И я поеду домой. К себе домой. Мужчина останавливается. Поворачивается полубоком, прожигая взглядом сына. — Ты меня не услышал? — Услышал и ответил. Покинь мою студию, ладно? Я очень устал. — Домой! Немедленно! — рявкает Сакда. — Я поеду домой, — повышает голос брюнет, разводя руки. — К себе домой! Чего тебе ещё надо от меня? — Мой сын не будет встречаться с парнем! — срывается старший Прук. Шок, что испытал мужчина увидев сына с парнем, сказывается слишком сильной яростью. Никогда в жизни он и подумать не мог, что его родной сын будет… геем… — Будет, — хмыкает Зи. — Я сам разберусь с кем мне встречаться, understand? — Ты как со мной говоришь? — шепчет Сакда, ошеломлённый открытым препирательством. — И чего ты его прячешь? — язвительно усмехается. — Ну же, Сэйнт. Давай. Покажись. Не веди себя как крыса. — Думай, что говоришь, — на полтона ниже произносит Панит, одним взглядом бросая вызов отцу. Подобное обращение к любимому человеку буквально срывает последний тормоз в его сознании. А Сапп даже не дышит. Он вообще ничего не понимает и даже не осознаёт, что к нему сейчас обратились. Он, чёрт возьми, просто в культурном шоке. — Защищаешь его? — шипит Сакда, пальцем указывая на Сэйнта. — Разумеется. Это человек, которого я люблю, отец. И я не позволю никому говорить о нём плохо. Даже тебе... — а ведь всё могло быть иначе. — Заднеприводным заделаться решил? — ядовито выплёвывает Сакда. — Спятил, да? С кем ты связался, что стал… таким… — Каким таким? — хмурится Панит. — Я — твой сын, и да, мне нравится парень. В чём проблема? — Это позор! Это отвратительно! Это ненормально! — кричит мужчина. — А ты, Сэйнт… я дал тебе много хорошей работы, а ты подобрался к моему сыну… шлюха. — Закрой рот! — выкрикивает Прук, дёргаясь в сторону отца, но Сапп резко хватает его, испуганно шепча: «Остановись». Он весь трясётся, и наконец-то смотрит в разъярённые глаза отца своего парня. — Здравствуйте, Пи'Сакда. И… не оскорбляйте меня, пожалуйста. Это очень низко. — Ха-ах… поразительная наглость! Ты едешь со мной? — крайне тихо уточняет Сакда, смотря прямиком на сына. — Нет, не еду, — по слогам отвечает Прук, крепко прижимая к себе Саппа. — Что ж, — кивает мужчина. — Это не конец, Зи. Громко хлопнув дверью, так, что Сэйнт даже подпрыгивает, Зи виновато смотрит на возлюбленного, приподнимая его надувшееся от обиды лицо: — Прости, пожалуйста… прости… — Он такой грубый, — бормочет Сапп, чувствуя, как слёзы подкатывают и готовятся к своенравному побегу. Испытав сегодня такой стресс, он даже не знает, как себя сейчас вести. Зи, конечно, ни в чём не винит, но просто не привык он к такому отношению, и это глубоко ранило. — Знаю, — хмыкает Прук, — но это не важно, правда? — Панит вглядывается во влажные глаза, всеем своим видом пытаясь дать парню хоть немного больше уверенности. Прук чувствует вину перед любимым за произошедшее. — Угу… — руки Сэйнта обвиваются вокруг шеи старшего. — Я не хочу, чтобы вы ругались… — Тебе не надо думать об этом, Сэйнт, — строго произносит Прук. — Это наш личный конфликт, и он совсем не из-за тебя. Понимаешь, правильно? — Понимаю, — тихо шепчет Сэйнт, тяжело вздыхая. — Я люблю тебя, Сэйнт, — покрывает лицо поцелуями, — люблю. Очень люблю. — Затискал всего, — Сэйнт расслабляется, подставляя своё лицо под сладкие чмоки. — Я не хочу, чтобы ты грустил, — бормочет Прук, — и я тебе обещаю, что у нас с тобой всё будет хорошо. Ты мне веришь? Сэйнт откровенно смотрит в переполненные нежностью чёрные глаза, с переполняющей его искренностью отвечая кроткое: — Да.