Глава 6
10 октября 2020 г. в 13:56
17 Марта, 1995. Большой Зал
Спустя несколько дней Гермиона все-таки взяла себя в руки, как ей и посоветовал Драко. Она перестала игнорировать оскорбления и даже стала отвечать на них, и вскоре все эти издевательства сошли на нет. Она зашла в Большой зал и наложила на одежду Лаванды Уменьшающее заклинание, отчего Драко смеялся, не переставая, на протяжении нескольких часов.
Они оба снова проводили время в библиотеке, но он все еще упрямо отказывался называть ее своим другом. Удивительно, но никто еще не застукал их вот так, хотя они занимались вместе в библиотеке по понедельникам, вторникам и четвергам. По выходным, когда не было вылазок в Хогсмид, они проводили время у моста по утрам и у башни с часами - вечерами.
Единственными, кто видел их, были студенты из Шармбатона и второкурсники с Пуффендуя, но, судя по всему, никто не стал распространять никаких слухов. Однажды их застукал Пивз, пока они крались к башне, и начал громко петь о том, как время способно излечивать старые обиды и неприязнь, и врагах, ставших друзьями. Но стоило только Драко пригрозить ему позвать Кровавого Барона, как Полтергейст сразу же замолчал и прекратил их преследовать.
5 Июня, 1995. Коридоры Хогвартса
С приходом июня на улице стало теплее, и не было больше той вечной сырости как в апреле и мае. Гермиона была рада, что снова могла носить юбки, но начало июня так же знаменовало собой и начало экзаменов и последнего испытания. Без двух бесполезных предметов, которые она бросила в прошлом году, ей было немного легче, но все же это не мешало ей нервничать точно так же, как и раньше, потому что экзамены в этом году были своего рода подготовкой к грядущим С.О.В.
Библиотека была переполнена: теперь занимались не только представители четырёх факультетов, но и студенты из Шармбатона и Дурмстранга, которым также нужно было заниматься.
Это жутко раздражало, потому что к тому времени, как она приходила в библиотеку после занятий, ее стол уже был занят другими студентами, собственно, как и все остальные места.
Она гневно зашагала прочь из библиотеки вместе с усмехающимся Драко Малфоем. Они все еще старались избегать показывать свои дружеские отношения на публике, поэтому шли не слишком близко друг к другу. Гермиона начала подниматься по лестнице на шестой этаж.
— Куда, черт возьми, мы идём? Если ты планируешь выпрыгнуть с Астрономической башни, могла бы сказать мне об этом намного раньше, чтобы не приходилось так бежать, — сказал он, запыхавшись, и она закатила глаза.
— Во-первых, я ничего не заставляла тебя делать и, во-вторых, я бы никогда не покончила с собой накануне экзаменов!
— Тебе явно нужно пересмотреть свои приоритеты, Грейнджер! — усмехнулся он, но она проигнорировала его и свернула направо по коридору, ведшему к туалету, где устроили свой магазинчик близнецы Уизли.
— Правда, Грейнджер, куда мы идём? Не уверен, что когда-либо был в этой части замка, — спросил Драко, оглядываясь по сторонам.
— На этом этаже есть один пустой кабинет и класс. Ты серьезно никогда здесь не бывал? Класс по Древним рунам находится всего в нескольких шагах отсюда.
— Я же не хожу на Руны.
— Хм, точно, — пробормотала она. — Вот, мы пришли. Что выберешь: пустой кабинет или класс? — указала она на двери, одну напротив них и другую - справа от них.
— Кабинет, конечно! — уверенно ответил Драко, заходя внутрь. Гермиона последовала за ним, закрыв за собой дверь и запечатав ее заклинанием. Драко приподнял брови в удивлении и ухмыльнулся. Гермиона проигнорировала его. — А здесь ничего! — воскликнул он, плюхнувшись на диван. — Почему здесь никого нет? Это лучший кабинет, который я когда-либо видел!
— Раньше его занимала профессор Галатея Вилкост, она преподавала Защиту от Темных искусств, когда Дамблдор еще был студентом, но уволилась после первого открытия Тайной Комнаты.
— Мерлин, она наверное такая древняя.
— Не будь таким грубым.
— Ты права, она же здесь и может меня услышать, не так ли?
— Ты не мог знать этого наверняка. Вдруг она стала привидением, а ты обозвал её древней? — спросила она с сарказмом.
— Ох! Наверное поэтому этот кабинет забросили! — сказал он, веселясь. — Они говорили, что Сама-Знаешь-Кто проклял должность профессора по Защите от Темных искусств и поэтому за столько лет не было ни одного профессора, который бы задержался на этой должности больше года. Они наверное решили, что это место тоже проклято!
— У тебя определенно богатое воображение.
— Ну же, Грейнджер! Почему же тогда им не использовать этот кабинет? Здесь же стоит пианино! И обеденный стол! Кабинет по Зельям просто ужасен. Однажды я был в кабинете у Макгонагалл, он в целом неплох, но меньше этого почти в два раза!
— Я не знаю. Но это место не проклято, я была здесь уже тысячу раз, и ничего не произошло.
— Ты же не занимала должность нового преподавателя по Защите, ведь так? — он бросил в её сторону многозначительный взгляд.
— Хорошо. Пусть будет по-твоему, мы все равно пришли сюда, чтобы позаниматься, — сказав это, она открыла свою сумку, доставая учебники, и услышала, как Малфой удивленно вздохнул. — Что теперь? — спросила она раздраженно.
— Сколько ты берёшь предметов? — озадаченно спросил он и наклонился, чтобы прочитать названия книг.
— Да ну тебя! Я точно знаю, что занималась по каждому предмету в твоём присутствии хотя бы раз!
— Я думал, ты просто их читала, чтобы раздражать всех окружающих своими знаниями, ты же всезнайка! Но не посещать же все эти предметы!
— Я хожу не на всё! Я бросила Маггловедение и Прорицания.
— А, точно, я слышал о том представлении, что ты закатила в прошлом году. Вылетела из кабинета Трелони, когда она тебя оскорбила, — смеялся он, и она кинула в него подушкой. — Эй! Зачем прибегать к насилию? — Но он все равно смеялся.
— Не будь таким идиотом! Её занятия просто смешны! Полный фарс!
— Это ты не можешь принять, если кто-то оскорбляет твой интеллект!
— Мой интеллект был оскорблён её предметом! Потому что, очевидно, туда нужно приходить без головы!
— И кто же теперь грубый? — спросил он, и она закрыла рот. — Грейнджер, только потому, что тебе не нравятся Прорицания и, очевидно, у тебя нет Ока, — она прищурила свои глаза, — не значит, что это всё чепуха, знаешь ли.
— Нет никакого способа узнать, верны ли её пророчества! Гарри и Рон буквально придумывают всякий бред каждый раз, когда делают эти дурацкие задания! Постоянно!
— Это потому, что у них тоже нет Ока. Просто прими, что это не для всех и что ты просто не можешь выучить это по книге, и будет тебе счастье, — сказал он, ухмыляясь. Она зло фыркнула.
— Хорошо. Она мне не нравится. И мне не нравится ее предмет. Теперь может поговорим о предметах, которые берёшь ты?
— Кроме основных: Маггловедение, Уход за Магическими существами и Нумерология.
— Какой же ты придурок. Ты в курсе?
— Что я теперь сделал? — спросил он, растерявшись, и выражение его лица было таким милым, что она улыбнулась.
— Ты смеялся надо мной, потому что у меня десять предметов, но у тебя их столько же.
— Я не смеялся над тобой, Грейнджер, — он облокотился на спинку дивана и закинул руку сверху, — потому что когда я смеюсь над тобой, обычно я ухмыляюсь, вот так, — и эта сволочь ухмыльнулась, — я просто был слегка удивлён.
— Слегка, — повторила она, усмехнувшись.
— Конечно, - ответил он.
Гермиона покачала головой. Хуже всего было то, что ей нравился этот высокомерный претенциозный мальчик. Они могли спорить каждый день, ни в чем друг с другом не соглашаясь, просто потому что, но в то же время он был достаточно забавным, и всегда знал, что ответить на ее колкие замечания, которые, между прочим, были просто уморительными.
Она так сильно задумалась, что и не заметила, как он начал заниматься. Тихо нахмурившись, она достала свой учебник по Трансфигурации, следуя его примеру, и начала готовиться вместе с ним, так как первым экзаменом шла именно Трансфигурация. Гермиона встала со своего места напротив и села на диван рядом с ним.
Им обоим было очень комфортно заниматься так: Гермиона прислонялась к подлокотнику, подтянув колени к груди и придерживая на них раскрытый учебник. Она засунула ноги под бёдра Драко, и он сидел прямо на ее ступнях прямо рядом с ней, то и дело наклоняясь к столу и делая какие-то заметки в своей работе. Его рука часто касалась её ног, когда он начинал двигаться. Большую часть времени они работали в абсолютной тишине, занимаясь самостоятельно, и когда они заканчивали изучать ту или иную тему, начинали задавать друг другу вопросы с помощью карточек для лучшего запоминания, которые они сами для себя придумали.
Она грустно вздохнула, пытаясь разобраться и понять разницу между Сдувающим напитком и Раздувающим раствором или, например, правильный порядок добавления ингредиентов при приготовлении Умостирильного зелья.
— Корень имбиря, пока не дойдёт до лаймово-зеленого цвета, желчь броненосца, пока не станет голубым, толченый Жук-Скарабей - до красного, снова желчь броненосца - до жёлтого и корень имбиря до зеленого.
— Лаймово-зеленого, Грейнджер. И желчь броненосца снова до лилового и затем довести до легкого кипения в течение десяти минут и добавить еще корня имбиря, пока цвет не станет темно-оранжевым. Ты снова думаешь вслух, Грейнджер.
— Извини, не могу запомнить.
— Я заметил, — вздохнул он.
— Зачем всё время повторять одни и те же ингредиенты? Я точно перепутаю цвета и всё испорчу.
— Это намного проще, чем форма парамедиков! Было бы проще, если бы я еще мог понять в чем разница между ними и врачами.
— Парамедики - это люди, которые приезжают на место происшествия, например, на место аварии... — она замолчала, увидев широко раскрытые глаза Драко. — В смысле, если кто-то упадёт или получит травму, тебе нужно будет позвонить в скорую... ты знаешь, что это такое?
— Это машины, которые возят людей под землей? О! Нет, это метро. Это те, что перевозят их в больницу, да?
— Верно! Так вот, если кто-то получит травму, нужно звонить в скорую...
— Когда ты говоришь «звонить», ты же имеешь в виду телефоны, да? Маггловская версия каминной сети?
— Да, вроде того. Так вот, на скорой работают парамедики, это медицинские работники, которые оказывают первую помощь на месте происшествия, они могут перевязывать раны, выполнять сердечно-легочную реанимацию или, если кто-то не может дышать, они оказывают всевозможные процедуры для поддержания дыхания, переливают кровь, иммобилизируют сломанные конечности, шею, пока больного не доставят в больницу уже к врачу, это маггловские целители. Врачи знают разные методы лечения, используют приборы и инструменты. И еще они делятся на более узкие специальности в зависимости от того, что нужно лечить. Именно они работают в больницах.
Она говорила и, пока он записывал за ней, мягко улыбнулась, глядя на то, как он кивает ее объяснениям.
— Так, в целом я понял, но не все. Могу ли я, например, сказать, что мадам Помфри - наша версия парамедика, а целители из больницы Святого Мунго - врачи? Она залечивает простые вещи, и если чего-то не знает, то отправляет пациентов в больницу Святого Мунго?
— Нет, не можешь. Мадам Помфри делает куда больше вещей, чем парамедики. Парамедики не могут вылечить человека полностью, даже если знают как, они должны отправить человека в больницу, потому что у них нет лицензии на оказание специализированной медицинской помощи. Ты бы мог сказать, что мадам Помфри аналог врача, просто она специализируется на простых травмах, и если случится что-то, с чем она не сможет справиться, вот тогда она и отправляет его больницу. В мире магов нет аналога парамедиков, так как любой волшебник знаком с элементарными заживляющими заклинаниями или знает, какие антидоты нужно принять, если они есть под рукой конечно.
— Понятно. Парамедики - это первая помощь, они осматривают пациента и везут его к доктору, чтобы там его уже вылечили. У парамедиков нет лицензии на то, чтобы делать что-то большее, чем просто первая помощь, потому что врачи учатся больше и на более высоком уровне.
— Верно. Что-то еще не понятно?
— Нет, остальное вроде понятно. Мерлин, этот предмет наверное был бы для тебя таким простым.
— Да, было достаточно забавно ходить на него. Профессор Бербидж любила слушать о моем опыте.
Он мягко улыбнулся ей. Ему шла такая улыбка.
— Спасибо, Грейнджер. Я могу тебе помочь как-то с Зельями? — сказал он это так легко и обыденно, что Гермиона растерялась и не смогла хоть как-то это прокомментировать. Поэтому она просто согласилась, и он начал объяснять ей разницу между двумя зельями, и они оба начали придумывать различные способы запомнить порядок их приготовления.
— Так, значит, лаймово-зелёный, голубой, красный и желтый. Не так уж и сложно, Грейнджер, просто начни перебирать факультеты от лучшего к худшему. Сначала великий и славный Слизерин, затем голубой занудный Когтевран, ваш гриффиндорский безрассудный безумно-какой-смелый красный и затем эти скучные желтые Пуффендуйцы.
— И потом снова зелёный, потому что мы все знаем, что это Слизерин самый ужасный факультет, а другие факультеты просто позволяют вам думать так, потому что вы все избалованные негодяи.
— Очень мило, Грейнджер, правда, — ответил он, прищурившись, но уголки его губ предательски поползли вверх.
— Потом лиловый и темно-оранжевый. Ингредиенты я уже запомнила: корень имбиря, желчь броненосца, толчёный жук скарабей, снова желчь броненосца и корень имбиря, в конце снова добавить их вместе, — он кивнул, и она улыбнулась ему, заставляя Драко закатить глаза так, как он делает это каждый раз, когда она ему улыбается. Видимо он не очень любил проявлять положительные эмоции на людях.
Они снова вернулись к своим работам: она занялась Защитой от Темных искусств, изучая разницу между Эрклингами [эльфопободные полуразумные создания, происходят из Германии - прим.переводчика] и домашними эльфами, затем переходя к соплохвостам. Она посмотрела поверх своего учебника на Драко, записывающего в свою работу по Нумерологии различные числа и описывающего свойства числа семь. Пока она наблюдала за ним, она отмечала его сосредоточенное выражение лица, то, как он проводил пером по своему подбородку, раздумывая, что написать дальше, как мило хмурился записям в своём учебнике, словно вычитал там что-то обидное.
Вскоре Драко Малфой стал намного интереснее, чем Защита от Темных искусств.
Спустя десять минут или больше её наблюдений поверх учебника, она затаила дыхание, потому что он вздохнул, неожиданно откинулся назад на спину и, пристроив свою голову у нее на коленях, зевнул. Она не посмела даже шелохнуться или просто сказать что-то, потому что знала, что если даже вздохнёт как-то не так, он отодвинется. Сама не зная почему, она не хотела, чтобы он уходил.
Судя по всему он совершенно не понимал, что делал, потому что подобрал свой учебник и поднёс его ближе, чтобы продолжить читать и перелистывать страницы, не меняя при этом своего положения.
Она мягко улыбнулась. Драко Малфой больше не избегал прикосновений к ней. Она легко могла вспомнить, как он оттирал свои руки даже от легкого касания к ней или к ее вещам, каждый раз после этого применяя очищающее заклинание.
Это было глупо, потому что она такой же человек, как и он, поэтому не должна была вызывать в нем такого отвращения. Но Гермиона знала его, знала его убеждения и то, как его воспитали. Наблюдать за тем, как он постепенно самостоятельно отходил от всех предубеждений, было здорово. Драко был на редкость умен и проницателен, Гермиона видела, как за последние восемь месяцев менялись его мышление и отношение к ней с тех пор, как они начали заниматься вместе. Словно он обдумывал это и смотрел на нее совершенно по-новому.
Все еще улыбаясь, она взглянула на часы слева от них и заметила, что они сильно задержались после отбоя. Так как ей было очень комфортно, она проигнорировала этот факт и закрыла свою книгу.
— Малфой, передай мне, пожалуйста, мое задание по Защите, я хочу еще разок пройтись по нему глазами, — сказала она мягким голосом.
— Где оно? — спросил он, не поднимая своей головы с ее коленей.
— Справа от тебя.
Он поднял свою голову в поисках свитка, и после того, как достал его и передал ей, снова положил свою голову ей на колени.
— О, черт, ты заметила, который сейчас час? — он быстро встал, заставляя ее чувствовать себя несколько растерянной из-за покинутого тепла и дыхания на ее ногах.
— Нет, — соврала она, — который?
— Больше двух часов ночи. Если нас поймают, у нас будут большие проблемы. Черт, мне идти семь этажей до подземелий, — он начал собирать свои вещи и убирать их в свою сумку.
— Я могу наложить на тебя Дезиллюминационное заклинание, если хочешь. Оно у меня неплохо получается.
— Серьезно? Но это же уровень Ж.А.Б.А!
— Мне было скучно летом, и я почитала про него. Так что, когда я приехала в школу, начала практиковаться. Ну и профессор Флитвик тоже немного помог, — сказала она и покраснела, когда заметила взгляд Малфоя: он смотрел на нее с чем-то очень напоминающим восхищение. Так он смотрел на нее впервые, и в то же время, что он заставлял ее краснеть, это вызвало у нее странное теплое чувство, распространяющееся по всему телу.
— Ты могла бы, правда? — спросил он, и его лицо приобрело такие детские черты, которые Гермиона никогда у него не видела. Такой невинный, расслабленный.
— Да, конечно, — она подошла к нему и с легкой улыбкой сказала, — нужно просто коснуться макушки палочкой, — и сделала это, и Драко стал почти невидимым.
— Так странно. Я могу видеть своё тело, но оно такого же цвета, что и диван.
— Да, это больше похоже на способность хамелеонов менять свой цвет, нежели на обычную невидимость. Я знаю, что ты здесь, поэтому могу видеть твои очертания, но если я закрою глаза и пройдусь, то не смогу тебя увидеть.
— Спасибо, Грейнджер.
— Нет проблем, нам нужно идти, — кивнула она ему.
Они вышли из кабинета и тихо пошли по коридору по направлению к лестницам.
— Мы можем позаниматься здесь завтра еще раз? — спросил он шёпотом.
— Да. Встретимся здесь после ужина? — спросила она, не зная куда смотреть.
— Да. Спокойной ночи, Грейнджер, — сказал он, и она почувствовала легкое прикосновение к своей руке. — Это был хороший день рождения, — добавил он, и до того, как Гермиона что-либо ответила, она услышала удаляющиеся тихие шаги.
17 Июня, 1995. Первый этаж
— Смотри куда идёшь, Поттер! — сказал Крэбб, когда трое друзей повернули в коридор, ведущий в Большой зал, и Гарри столкнулся с Крэббом.
— Это не моя вина, что ты все время попадаешь под ноги, — сказал он, вместо того, чтобы проигнорировать, и Гермиона закатила свои глаза.
— Хм, Поттер, это не очень вежливо, — сказал Драко, и его друзья-телохранители загоготали.
Ну серьезно, почему он дружит с этими придурками? Просто мистика. Может, дело было в том, что он настолько раздражает людей, что ему нужна охрана, если кто вздумает наброситься на него?
Она могла бы спросить у него сегодня вечером в их кабинете.
— Уйди с дороги, Малфой, — выпалил Рон, когда Гермиона попыталась оттащить мальчиков от слизеринцев.
— Видишь ли, Вислый, я не припомню, что разговаривал с тобой.
— А я не помню, что говорил с тобой, но конечно же, ты и твоя надменная самовлюбленная задница должны вечно быть в центре внимания.
— У, посмотрите-ка, кто-то выучил новые слова! И где же ты им научился? Специально тренировался?
— Да пошёл ты, — прошипел он в то же время, что и Гойл произнёс:
— Он наверное научился этому у всезнайки-грязнокровки.
Гермиона увидела это еще до того, как все произошло: выражение лица Драко сменилось на более суровое и разозлённое, когда он повернулся к Гойлу и зло на него посмотрел.
— Заткнись, Гойл, — презрительно сказал он со сжатыми в кулаки руками.
Гермиона так внимательно наблюдала за Драко, что даже и не заметила, как Рон достал свою палочку и направил ее на Гойла.
— Хватит, Рон, не надо падать до их уровня, мы можем потерять из-за этого баллы. И опоздаем на урок.
— Третье испытание на следующей неделе, Поттер, ты все еще можешь выпрыгнуть из окна, если тебе слишком страшно, — бросил им вслед Драко, стоило им отойти.
Гермиона закатила глаза. Это было так нелепо.
18 Июня, 1995. Пустой кабинет профессора Вилкост
— Это было глупо, — сказала она в тот же момент, что и вошла в кабинет.
— И тебе привет, — ответил он, сбрасывая с себя мантию и швыряя ее в сторону Гермионы.
— Серьезно, почему ты вместе со своими горгульями не можешь просто промолчать? — спросила она, стряхивая с себя его мантию. Безумно раздражает.
— Горгульи? Это что-то новенькое, — сказал он впечатлено и сел рядом с ней, занимая большую часть дивана.
— Стараюсь, нам же нужно держать наши отношения свежими, — съязвила она, и он фыркнул.
— О, дорогая, правда? — спросил он, наигранно хлопая ресницами, отчего она фыркнула и оттолкнула его.
— Правда. Это сделало бы мою жизнь куда проще, если бы ты не оскорблял моих друзей при любой возможности. Было бы замечательно, если бы во время их тирад, которые мне все время приходится слушать, я могла бы что-нибудь сказать и в твою защиту.
В тот же момент, как из ее рта выскочили эти слова, она покраснела и прикрыла рот ладонью, выглядя крайне удивленной своей глупости.
Вот дерьмо, ей нужно поработать над тем, чтобы перестать озвучивать всё, что первым приходит в голову.
Озорная улыбка на его лице сменилась на жалостливое выражение, он скривил рот, глядя на нее, и усмехнулся:
— Надо же, Грейнджер, я тебе нравлюсь, — сказал он с усмешкой в голосе.
Как же сильно в этот момент Гермиона хотела врезать ему, чтобы согнать эту наглую самодовольную ухмылку с его лица. У нее было два варианта: либо всё отрицать и выставить себя еще большой дурой, либо подыграть и посмотреть, кто сдастся первым. Она выбрала второй вариант.
— Конечно, Малфой, как ты можешь не нравиться мне? С такой чрезвычайно приятной личностью, которая вечно осыпает меня комплиментами. И давай не будем забывать о твоей скромности! Просто парень мечты! — она активно махала руками в попытке доказать свою точку зрения, и у нее почти даже это получилось, если бы только не начала безудержно смеяться. Он бросил в нее подушкой, и она, вздрогнув, упала обратно на диван.
Она все еще громко смеялась, и он бросил в нее еще одну подушку, от чего она засмеялась еще сильнее.
— Мерлин, что с тобой не так? — спросил он. И хоть ее глаза были закрыты, она могла почувствовать, как он ухмылялся.
— Знаешь, — начала она, все еще посмеиваясь. Ей пришлось сделать глубокий вдох. Она посмотрела на него. — Ты намного лучше, чем хочешь выглядеть. Ты можешь нравиться людям, особенно когда не притворяешься кем-то другим.
Они оба молчали несколько минут, просто смотря друг на друга. Она могла видеть... Мерлин, она почти слышала, как он обдумывал ее слова, пытаясь понять, что делать дальше.
— Ты мой друг, Грейнджер, — ответил он и слегка улыбнулся ей.
— Ты понял это только сейчас? Я знала это уже несколько месяцев, — самодовольно улыбнулась она и хлопнула его по ноге, вставая со своего места и перетаскивая вещи с другого дивана.
— Спасибо, — сказал он у нее за спиной. — Ты первый человек, которому я нравлюсь таким, какой я есть.
Она повернулась и снова подошла к нему, присев на диван рядом с ним и скрестив ноги перед ним, положила стопку книг на колени:
— Тогда те, кто не видит тебя таким, и твоего мизинца не заслуживают, - вспомнила она его слова, и он ей улыбнулся.
— Знаешь, ты лучше, чем я думал о тебе раньше.
В тот момент Гермиона поняла, что между ними что-то изменилось.