За стенами замка

      13 Февраля, 1996. Большой зал       — Я все выяснила. Ты сможешь прийти в «Три метлы» после встречи с Чжоу? — спросила Гермиона. Джинни, сидящая недалеко от них, повернула в их сторону голову.       — Да, но я все еще не понимаю...       — Сейчас это не важно, Гарри, просто будь на месте, хорошо? Очень важно, чтобы ты пришёл и...       — Ты разве не собираешься провести День святого Валентина с кем-нибудь особенным? — спросила Джинни, и друзья вопросительно посмотрели на рыжеволосую девушку.       — Ты с кем-то встречаешься, Гермиона? — слишком удивленно уточнил Гарри, и Гермионе пришлось приложить усилия, чтобы сдержать обиду на своем лице.       — Конечно нет, Гарри. О чём ты говоришь, Джинни? — спросила Гермиона обманчиво спокойным голосом.       — Мне просто было интересно. В последнее время ты стала часто пропадать.... — Гермионе показалось, что голос подруги звучал слишком сердито.       — Я занималась, — сказала Гермиона, пожимая плечами, и повернулась к Гарри в попытке сменить тему. — Гарри?       — Да, хорошо, без проблем. Увидимся на месте, — ответил он, и Гермиона заметила, как напоследок он бросил в их сторону обеспокоенный взгляд, заметив возникшее между подругами напряжение.       Джинни не в первый раз озвучивала мысль, что Гермиона могла с кем-то встречаться. Девушка стала все чаще и чаще пропадать из виду друзей, и Джинни понимала, что даже для ее трудолюбивой подруги такое количество времени, проводимое за учебой, стало слишком много. К тому же младшая Уизли родилась в семье с шестью братьями, двое из которых были Фредом и Джорджем, и поэтому она выросла крайне подозрительной.       Гермиона, в свою очередь, в последнее время с трудом скрывала свои эмоции и временами вела себя как глупая влюбленная младшекурсница, что никак не помогало избавиться от лишних подозрений. Чтобы не давать лишнего повода для домыслов, ей необходимо было собраться и взять себя в руки, в конце концов, в зажиманиях в пустых кабинетах и безлюдных коридорах не было ничего романтичного.       13 Февраля, 1996. Хогсмид       — Итак, — начала Гермиона, когда они остались с Гарри одни и решили присесть у книжной лавки, — что случилось с твоей парой?       Гарри вздохнул и неохотно рассказал ей всё, что произошло с ним за этот день. Гермиона внимательно слушала его и в конце его рассказа, когда он упомянул, что Чжоу думала об их отношениях, не удержалась и звонко рассмеялась.[1]       — Сейчас тебе смешно, но это нужно было видеть. Каждая пара и даже каждый херувим[2] смотрели на нас, а она все плакала и кричала на меня. Я растерялся и не знал, что сказать.       — Ей пришлось через многое пройти.       — Я в этом не виноват.       — Конечно, нет. Но думаю, что понимаю, почему она себя так ведёт. Она надеялась, что ты поймёшь.       — Да, — ответил он, и они оба замолчали, пребывая в тишине еще какое-то время и наблюдая за проходящими мимо них влюбленными парочками.        Мимо них прошли Тео и Дафна, и Гермиона улыбнулась. Пара кивнула в ответ.       — Джинни думает, что ты встречаешься с Забини, — сказал Гарри после того, как заметил их приветствие. — Рон рассказал ей о том случае в библиотеке и прочее, — его голос не выражал никаких эмоций, поэтому Гермионе было сложно понять, о чем именно он думал.       Она вздохнула:       — Ты бы возражал? Я имею в виду, если бы это было правдой? — спросила она неуверенно.       Гарри некоторое время молчал, обдумывая слова, и Гермиона уже решила, что он ничего не скажет, но внезапно произнес:       — По крайней мере, это не Малфой.       Ее сердце больно сжалось в груди.       — Нет, — сказала она, ее глаза стали наполняться слезами.— Это не он, — попыталась усмехнуться она, но получилось слишком вымученно, — и я не встречаюсь с Забини, если что. Нет, мы просто друзья.       Гарри рассмеялся, и Гермиона отвернулась, когда он пытался представить это чем-то невероятным, забавляясь над двумя самыми близкими ей слизеринцами.       Было больно.       Она искренне желала, чтобы обстоятельства сложились иначе: чтобы Драко не был такой занозой в заднице бóльшую часть времени, чтобы ее друзья могли хоть немного понять и не злиться на нее.       — СУМАСШЕДШАЯ! — внезапно раздался чей-то крик. — Совсем умом тронулась! — Гермиона быстро вскочила на ноги и направилась в сторону источника звуков, Гарри следовал за ней.       — Это всё твоя вина! Ты...       — ЧТО? Каким образом? Просто гуляя? Ты совсем спятила? — приближались голоса, и Гермиона наконец смогла распознать в них Блейза и Джинни.       Они стояли прямо посреди ведущей к школе безлюдной дороги, если не считать Драко, Пэнси, Тео, Дафны и двух третьекурсников с Пуффендуя, с недоумением наблюдающими за происходящим.       Растерянные глаза Джинни были широко распахнуты, ее губы немного припухли, в то время как на рубашке Блейза отсутствовало несколько пуговиц, не говоря уже о том, что и его глаза выражали искренний шок и возмущение.       Гермиона сразу поняла, что именно здесь произошло.       — Ты грубиян! Ты... не... неотесанный придурок! Которому нравится вести себя так и получать внимание от каждого встречного!       — Это была ты! Ты! Я ничего не делал! Это ты на меня набросилась! Ты напала на меня!       Лицо Джинни заметно покраснело, и она с трудом подыскивала слова.       — Ты напал на меня в ответ! — кричала она, и Гермионе пришлось удержаться от того, чтобы не прыснуть от смеха.       — Джинни? — позвал ее Гарри, увидев достаточно. — Что здесь происходит?       Наконец обратив на них свое внимание, парочка развернулась к ним, и только сейчас поняла, что они были не одни и вокруг них собралась небольшая толпа.       — Ничего. Я уже собиралась уходить, — сказала она и, бросив в сторону Блейза взгляд полный отвращения, направилась к своим друзьям.       — Сумасшедшая ведьма! — крикнул ей вслед Блейз, и Гарри уже было двинулся в сторону, чтобы отгородить подругу, но Джинни успела бросить в сторону слизеринца искусно наколдованный Летучемышиный сглаз.       Джинни ушла прочь, не оглядываясь, и Гарри пошёл вслед за ней. Когда они свернули за угол и скрылись из виду, Гермиона сразу подошла к Блейзу, чтобы помочь ему снять порчу, в которой так хорошо преуспела ее подруга: голову бедного малого облепили со всех сторон летучие мыши и пытались залезть ему в нос.       —Фините!       — Я ненавижу твою подругу, Грейнджер, — первое, что сказал темнокожий парень после того, как вернулся к нормальному состоянию.       — Не уверена, что это так на самом деле, — ответила девушка, Блейз кинул в ее сторону резкий взгляд, но она проигнорировала его.       — Что ты сделал? — спросил Тео.       — Ничего! Сумасшедшая, вот кто она!       — Как ты ухитрился разозлить ее так быстро? — спросила Пэнси, впечатлённая. — Мы с Драко пытались вывести ее из себя на протяжении десяти минут и ничего не получилось!       — Это была не моя вина! Она... это она сделала! Она чокнутая! — и затем он резко выпрямился и зашагал прочь, продолжая бормотать ругательства себе под нос.       — Думаю, мы его потеряли, — заключила Дафна, остальные слизеринцы согласно закивали.       Гермионе стало интересно, что на этот раз послужило поводом для этих двоих снова столкнуться, так как она точно знала, что в этот день Джинни была на свидании с Майклом у мадам Паддифут.       И где кстати Майкл?       — Что ж, Трэйси и Милли уже давно заждались нас. Дафна, ты прекратила облизываться со своим будущим мужем? — спросила Пэнси с типичным раздражением в голосе, которое возникало каждый раз, когда поблизости оказывалась Гермиона. — Хорошо. Тогда я ухожу, — и встряхнув своими длинными темными волосами, ушла.       — У нас еще остались кое-какие дела, так что мы тоже пойдём, — сказал Тео, кивнув на прощание, и они с Дафной оставили их одних.       — Привет, — наконец неловко сказал Драко, сохраняя между ними непривычно большую дистанцию.       И тут она вспомнила, какой это был день.       — Привет.       — Ты... эм... Ты одна?       — Я пришла с Луной и потом гуляла с Гарри после его провального свидания.       — Хм. Я тоже... в смысле, нет! Я пришёл с Крэббом и Гойлом. Блейз и Пэнси пытались получить бесплатный обед у мадам Паддифут, прикинувшись влюблённой парочкой. Этот идиот разыграл сценку с предложением, но как-то не подумал, что хозяйка заведения его узнает, особенно после того, как он совсем недавно проделал тот же трюк с Майлзом... С его стороны глупо было надеяться, если тебе интересно мое мнение, что человека с такой внешностью не узнают: в деревне не так много делающих предложение темнокожих студентов, — проговорил Драко всё очень быстро, не смотря ей в глаза.       — Он вправду это сделал? — спросила она и ткнула носком гальку, валявшуюся на земле, в попытке занять себя чем-то.       — Дважды.       — Но Майлз, он же...       — Парень, да. Не спрашивай меня о подробностях, но они и вправду устроили из этого самое настоящее представление со слезами и поцелуями, так что не думаю, что он возражал.       — Понятно.       — Да.       — Ясно.       — Ага.       — Нам нужно идти...       — Верно. Да. Нужно идти.       — Да, — Гермиона покраснела до ушей и ушла прочь так быстро, как только могла, проклиная себя на каждом шагу за то, какой глупой и смешной себя чувствовала.       Кому нужен этот День cвятого Валентина? И что с того, что Драко ничего не сказал? Точно не ей, само собой. Это просто глупый день, а они даже не были парой или что-то вроде того.       Нет, они не встречались. Нет.       Просто целовались. Иногда. Часто. Частенько. Люди же целуют друг друга постоянно. И это не обязано что-то значить.       18 Февраля, 1996. Библиотека       — Что значит, ты не придёшь? — спросил Блейз, и ему определённо стоило попробовать себя в актерском мастерстве, потому что парню все же удалось заставить Гермиону почувствовать себя виноватой.       — Я не большой фанат квиддича, — ответила она.       — Да, но трое твоих новых лучших друзей играют в него завтра, и тебе нужно поддержать нас!       — Кто играет? — спросила она растерянно, так как знала, что только Драко играет в сборной их факультета.       — Винс и Грег получили наказание от Макгонагалл и пропустят завтрашнюю игру. Блейз и Тео заменят их в качестве загонщиков, — объяснила Дафна, и глаза Гермионы расширились.       — Ты? Играешь? — спросила она и фыркнула, и теперь Блейз однозначно был оскорблён.       — И что это должно значить?       — То, что ты не из тех, кто прыгает на метле и готов помять одежду просто так, — серьезно сказала она, и Тео с Дафной засмеялись.       — Во-первых, спешу тебя заверить, я совсем не против, как ты выразилась, "прыгать на метле", — сказал он с деловым видом, отчего Дафна рассмеялась еще сильнее; Тео, улыбаясь, качал головой. — Во-вторых, нет ничего такого в том, чтобы немного помять одежду, особенно если причиной этому было что-то очень приятное и удовлетворяющее... и ты понимаешь, о чём я, — добавил он и подмигнул. Гермиона закатила глаза и задалась вопросом, мог ли Блейз говорить хоть о чём-нибудь, не сводя всё к сексу. — И в-третьих, ты сама постоянно этим занимаешься, так что ты меня не убедила, и...       — Блейз, на твоём месте я бы не стал заканчивать это предложение, хорошо? — раздался за их спинами голос Драко, и они все повернулись, увидев его стоящим за книжным стеллажом рядом с недовольной Пэнси; Гермиона не была уверена, кого девушка хотела придушить первым: ее или Дафну.       Судя по выражению лица Дафны, она задавалась тем же вопросом.       Блейз довольно улыбнулся – мысль о двух дерущихся девушках явно ему понравилась.       Драко подошёл к столу и оставался позади нее; посмотрев в сторону, он накрутил один из ее локонов вокруг своего пальца и начал играть с ним. Гермиона тут же покраснела, и Пэнси нахмурилась еще сильнее, издав недовольный звук.       — Что ж, не это ли...       — Необязательно. Ты, Забини, необязательный, — ответила она, утвердительно подняв бровь.       — Грейнджер, давай отойдём ненадолго? — сказал Драко тихим голосом, и она кивнула.       Девушка встала со своего места и последовала за ним перед тем, как услышала слова Блейза: «Они обмениваются слюной месяцами, а он все ещё продолжает называть ее по фамилии».       Гермиона заметила, что они отошли недостаточно далеко от остальных, но если бы они решили пойти в другое место, их могли бы увидеть вместе, и тогда им было не избежать лишних разговоров.       — По поводу игры – ты не должна приходить, если не хочешь, но Блейз очень хочет увидеть тебя на наших трибунах, — сказал он немного смущенно, и она ухмыльнулась. — Ой, да ну тебя, знаешь? В этом правда нет необходимости, у тебя могут быть проблемы, не нужно приходить, — добавил он, разозлившись, и уже повернулся было, чтобы уйти.       — Малфой, — окликнула она его, и он оглянулся, сузив глаза.       — Что?       — Я могу одолжить у тебя шарф? — спросила она шепотом, и его глаза расширились.       — Думаю, что смогу найти что-нибудь для тебя, — ответил он и, бросив быстрый взгляд в сторону друзей, наблюдающих за ними, наклонился и быстро поцеловал ее в губы. Пэнси снова издала недовольный стон. — Тогда увидимся завтра.       19 Февраля, 1996. Поле для квиддича       — Эй, ловец! — окликнула она Драко и увидела, как он замер на месте и обернулся на ее голос.       — Мерлин, эти цвета идут тебе намного больше, — сказал он с благоговением в голосе. Гермиона мягко толкнула его в грудь. — Что ты здесь делаешь в такую рань?       — Блейз сказал, что ты всегда спускаешься рано, и я решила выйти до того, как проснутся остальные и заметят, что я ушла, — ответила она и встала на носочки, чтобы поцеловать его. — Он также упомянул, что ты хочешь спросить меня о чём-то.       Драко заметно покраснел, и она вздернула бровь.       — Если мы выиграем... если я поймаю снитч, ты... ну, не знаю, ты пойдешьснамивнашуобщуюкомнату?       — Что?       Он вздохнул и попытался снова уже медленнее:       — После игры ты пойдёшь с нами в нашу общую комнату? — её глаза округлились, и он быстро добавил. — Дафна и Пэнси проводят тебя в нашу комнату, и я обещаю, что не задержусь, если наши устроят вечеринку.       — Но разве это не рискованно?       — Еще как, — ответил он и сделал шаг ближе, прижав ее к стене раздевалки, — но я очень хочу кое-что проверить в своей кровати, — прошептал он ей на ухо, и ей пришлось схватиться за него сильнее, чтобы не упасть.       — У тебя есть соседи, знаешь ли, — только и могла ответить девушка.       — Мы не будем шуметь, — сказал он и втянул в рот мочку ее уха.       — Эй! Голубки! Остальные уже на подходе, — внезапно раздался голос Блейза, и они быстро отступили друг от друга; лицо Гермионы окрасилось в насыщенный красный цвет.       — Тогда увидимся после, — ответила она, натянула капюшон мантии, которую одолжила ранее, и, воздавая должное всем возможным богам за начавшийся дождь, быстро побежала в сторону трибун.       Люди уже стали подтягиваться; слизеринские трибуны были самыми немногочисленными, так как остальные были заняты двумя другими факультетами, решившими поддержать Когтевран. Гермиона внезапно порадовалась тому, что все же решила присоединиться, так как звук с противоположных трибун, казалось, почти полностью заглушил болельщиков со стороны Слизерина.       Она легко нашла Дафну в толпе среди болельщиков и села рядом с девушкой на последнем ряду сверху, едва скрываемая от взгляда других студентов под множеством зонтиков и плащей.       От зелёного шарфа, завёрнутого вокруг ее шеи, восхитительно пахло Драко.       19 Февраля, 1996. Общая гостиная       — Это безумие, — пробормотала Паркинсон, стоило девушке пересечь комнату, ведущую к общей гостиной Слизерина.       — Это блестяще! Весь этот адреналин и...       — Замолчи, Дафна! А ты все еще здесь? — спросила Паркинсон злым голосом, и Гермиона прикоснулась к ее руке, чтобы обозначить своё присутствие. Паркинсон снова тихо выругалась себе под нос.       Гермиона была восхищена открывшимся ей видом. Первое, чему она удивилась, было то, что эта гостиная не была круглой, как у них в Гриффиндоре. С ее стороны было глупо предполагать такое, так как они находились не в башне, и тем не менее, это удивило.       Общая гостиная Слизерина была прямоугольной и самая дальняя стена от входа была представлена большим окном, открывающего потрясающий вид на Чёрное озеро и придающее помещению приятный зеленоватый оттенок. Она кажется больше гриффиндорской башни, но менее уютной. Девушка также заметила, что здесь было немного холоднее, чем в ее общей гостиной. Девушки следовали по коридору, находящемуся посередине комнаты, с каждой стороны от которого стояли внушительных размеров камины. По всей гостиной стояли диваны, покрытые темно-зелёной кожей с круглыми кнопками, также здесь выделялись два круглых стола, за которыми сидело восемь человек, с маленькими столами вокруг. На стенах подземелья висели гобелены с изображением известных слизеринцев. В общем и целом, гостиная состояла из двух этажей, на втором – балкон, вдоль которого по задней стене Гермиона заметила книжные стеллажи.       Дафна и Пэнси провели ее через толпу слизеринцев, празднующих победу. Драко находился в центре толпы, держа в руке снитч, с гордой улыбкой на лице. В тот момент, когда парень заметил девушек, крадущихся в их спальню, Драко засиял еще ярче, и у Гермионы от этого вида почти сбилось дыхание.       Пэнси издала очередное недовольное бормотание, но Гермиона проигнорировала ее, так как несмотря ни на что, девушка все еще была с ней и провожала ее в спальню.       Три девушки поднялись по лестнице, находящейся напротив выхода и параллельно которой находились выходы, ведущие на балкон. Гермиона взволнованно взглянула в окно, пытаясь рассмотреть озеро.       — Иногда там проплывает Большой кальмар, — тихо сказала Дафна, и Пэнси закатила глаза. — Салазаровы яйца, Пэнси, не будь такой занудой, мы же уже говорили об этом, — добавила она раздраженно.       — И мы решили, что это сумасшествие, а Драко сошёл с ума!       — Я всё еще здесь, знаете ли, — вставила Гермиона, и Пэнси сердито на нее посмотрела.       — К сожалению. Не могу поверить, что я пропускаю вечеринку только для того, чтобы провести сюда гриффиндорскую принцессу. Жаль, что это не шутка, — закончила Пэнси, смотря на огромный портрет Салазара Слизерина, который висел между двумя лестницами, ведущими в сторону спален.       Они повернули налево и поднялись на третий этаж. Дафна открыла дверь, как надеялась Гермиона, в спальню мальчиков, и они зашли все вместе.       И снова, мысли о ней, находящейся здесь, снова возникли у нее в голове. Гермиона сняла с себя Дезиллюминационные чары и огляделась вокруг. В комнате находилось пять кроватей с балдахином, стоящие рядом друг с другом вдоль стены и разделённые шкафом; простыни были зеленого цвета в то время как занавески – чёрного. У них открывался потрясающий вид на озеро, и Гермионе стало интересно, насколько глубоко они находились. В отличие от гриффиндорской общей гостиной, здесь также было прохладно, и Гермиона съёжилась от холода. Она заметила на кроватях аккуратно сложенные толстые одеяла, у изножье каждой кровати стоял сундук.       — Эта кровать Тео, — сказала Дафна, хлопая по первой кровати и садясь на нее, прямо рядом с дверью, — эта Блейза, — добавила она, показывая на кровать по другую сторону от двери. — Соседняя кровать – кровать Драко, в углу, везунчик, и соседние с Тео – Винса и Грега, но я понятия не имею, какие именно.       — А еще мальчики сказали, что профессор Снейп наложил заглушающие чары на весь их угол, потому что они ужасно громко храпят, — сказала Пэнси, которая стояла в дверях, скрестив руки на груди. Слизеринка продолжала оглядываться в проход, проверяя, не идёт ли кто-нибудь.       — Нам нужно идти, я обещала Тео, что отпраздную вместе с ним. Пэнс? — позвала ее Дафна, и девушка кивнула.       — Спасибо, — сказала Гермиона, — правда. Я знаю, что это последнее, что ты хотела сделать.       — Ты и не представляешь, насколько ты права.       — Знаешь, было весело, рассчитывай на меня в следующий раз, — сказала Дафна, подмигнув ей, и Пэнси застонала и потащила Дафну из комнаты за руку. — Развлекайтесь! — напоследок добавила она, хихикая.       Гермиона осталась одна в спальне. Понимание обрушилось на нее: она возможно нарушала сотни правил и оставалось только представить, что произойдёт, если кто-нибудь поймает ее. Внезапно, идея стала казаться совершенно глупой, сумасшедшей, и ей стало интересно, что с ней не так, раз она согласилась на всё это.       Она подошла к кровати Драко, не желая стоять посреди комнаты, если кто-то все же войдёт. Девушка аккуратно присела на кровать и положила руку на простыни, гладя их – шелковые – Гермиона сомневалась, что они были из школы.       Ее сердце быстро колотилось в груди, она догадывалась, что может произойти сегодня вечером и, как ни странно, ее это не пугало. Гермиона никогда не придавала своей девственности большого значения, никогда не представляла, как это может произойти, или планировала сделать это как-то особенно. Но даже у себя в голове она никогда не представляла, что из всех людей это произойдёт – или не произойдёт, не стоит загадывать наперёд – в слизеринской спальне с Драко Малфоем.       И словно по вызову, дверь снова открылась, и до того, как Гермиона снова смогла наложить на себя Дезиллюминационные чары, она услышала его голос.       — Это я, — произнес он, заходя в комнату и закрывая за собой дверь. На секунду Гермионе захотелось совсем запереть дверь и оставить остальных парней вне их комнаты. Драко увидел ее сидящей на его кровати, и от его улыбки девушка почувствовала, как снова начала краснеть. — Ты правда здесь, — выдохнул он, словно не до конца верил в происходящее.       — Что говорит о том, что я окончательно сошла с ума, — ответила она, когда он остановился напротив нее. Он усмехнулся.       — Я уже говорил, насколько ты крас... — остановился он и прочистил горло, — как эти цвета идут тебе? — вместо этого сказал он, но Гермиона все равно улыбнулась.       Она пожала плечами:       — Поздравляю с победой, — был ее ответ. Она могла бы добавить, что он потрясающе выглядит в своей квиддичной форме, но у нее были подозрения, что Драко и без ее слов прекрасно осознавал это, потому что, стоило ему заметить ее взгляд, довольно ухмыльнулся.       — Я поймал снитч, — гордо сказал он, встав буквально в нескольких дюймах от нее; он был так близко, что ей пришлось поднять голову, чтобы смотреть на него.       — Я видела, — ответила она.       Драко снял щитки и откинул в сторону плащ; все это время Гермиона не сводила с него глаз, блуждая взглядом по его телу вверх и вниз. Он выглядел еще лучше в своём зелёном свитере и обтягивающих бёдра бежевых брюках.       — Ты и дальше собираешься пялиться на меня, пока я раздеваюсь? — спросил он, даже не скрывая удовольствия в своём голосе. Гермиону словно унесло куда-то очень далеко, потому что она даже не покраснела, когда произнесла:       — Ты хорошо выглядишь, пока делаешь это, — сказала она, и парень рассмеялся, откидывая голову назад и предоставляя ее взору потрясающий вид на его шею.       Когда он снова посмотрел на нее, эмоции на его лице изменились, глаза потемнели; Гермиона почти могла разглядеть в них своё отражение.       — Грейнджер...       — Как мне помнится, ты говорил что-то о кровати, — прервала она его и стала наслаждаться появившимся на его лице явным желанием.       Он наклонился вперёд, захватывая ее губы своими, и лёг на нее сверху на кровать; Гермиона обхватила его шею руками и жадно ответила на поцелуй.       Возможно, дело было в волнении, в знании, что они своими действиями нарушали сотни правил, или что кто-то мог зайти в комнату в любую минуту и они, наконец, оказались в кровати; но что бы это ни было, их движения стали более нетерпеливыми, поцелуи более томными, а руки намного смелее. Гермиона стянула с себя одолженный слизеринский шарф, а он снял свитер с тонкой футболкой под ней.       — Слишком много одежды, — сказал он, целуя ее подбородок, Гермиона просто кивнула и потянула свитер, взволнованные руки Драко помогали ей. — Ты не надела свой лифчик, — с трепетом выдохнул он.       — Сегодня суббота, — пожала она плечами, Драко покачал головой, посмеиваясь.       Они продолжили целовать друг друга, и вскоре она забыла о том, что ей было холодно, потому что тепла их тел было предостаточно, чтобы согреть друг друга; его оголенная грудь, прижимающаяся к ее, их руки и ноги, переплетающиеся друг с другом, обжигали.       Драко спихнул с себя обувь, она сделала то же самое.       — Ауч, это моя нога, — пробормотал он, и она поцеловала его, извиняясь.       — Что ты сказал, чтобы сбежать со своей собственной вечеринки? — спросила она, когда вопрос внезапно возник в ее голове.       — Ничего особенного, — рассеяно ответил он, так как полностью сосредоточился на поцелуях, оставляемых у нее на плече.       Гермиона почти задохнулась, когда он ущипнул чувствительную кожу, и перед тем как поцеловать ее в этом месте, он довольно ухмыльнулся; его губы продолжали блуждать вдоль ее тела, и она слышала, как он что-то тихо бормочет, но слова терялись на полпути до нее, так как она не могла отвлечься от наслаждения, которое приносили его губы       Ее руки блуждали по его спине, царапая ногтями кожу каждый раз, когда он покусывал ее чуть сильнее в том или ином месте. Гермиона так сильно сосредоточилась на его губах на своей груди, что не заметила, как его руки достигли пуговиц на ее джинсах.       — Могу я?.. — спросил он, смотря на нее с похотью во взгляде. Его рот все еще был на ее груди, пока язык дразнил кожу вокруг соска.       Она боялась, что могла потерять голос, поэтому просто кивнула и издала протяжный стон, когда он полностью втянул её сосок и начал ласкать чувствительную кожу своим языком.       У него не возникло проблем расстегнуть ее джинсы, и она изогнулась, помогая стянуть их с себя. Драко снял и свои брюки, закинув их одежду на пол.       Как только он снова оказался на ней, она обхватила его талию ногами, и они оба застонали, когда его пах потерся об ее.       — Так жарко, — прошептал он ей в шею и зарылся лицом в ее волосах. Гермиона мягко улыбнулась.       Драко терся о низ ее живота маленькими движениями, и она начала задыхаться, желая большего, даже если сама не знала, чего именно.       — Драко, — стонала она и почувствовала, как его член дернулся при звуке его имени.       — Объясни мне, Грейнджер, почему мне так нравится, как ты произносишь мое имя? — спросил он, его губы скривила легкая улыбка, и она усмехнулась.       — Потому что ты мерзавец, — он засмеялся, и ей пришлось снова поцеловать его греховные губы.       Рука, которая все это время была на ее груди, спустилась вниз вдоль ее тела и остановилась у бёдер. Он развёл ее ноги в стороны, и Гермиона закрыла глаза, внезапно ощущая себя слишком раскрытой.       Он поглаживал ее белье большим пальцем, и она напряглась. Бремя того, что они собирались вот-вот сделать, обрушилось на нее. Она резко раскрыла свои глаза и увидела, что он не сводил с нее взгляда.       — Ты уже делала это когда-нибудь? — тихо спросил он, и сердце Гермиона чуть не разорвалось от того, насколько уязвимым он звучал в этот момент и насколько невинными были его глаза. Он выглядел таким молодым, на его лице читалось явное желание, но в то же время она заметила неуверенность и даже беспокойство.       Она покачала головой, и он тихо выдохнул. Гермиона закрыла глаза, почувствовав, как ее щеки залились краской, и взяла его за руку, направляя ее вниз. Когда его пальцы коснулись чувствительного бугорка у неё между ног, она тихо выдохнула. Может, она и была девственницей, но она изучала своё тело и знала, каково это – испытывать оргазм.       Драко, быстро догадавшись, что нужно делать, позволил ей направлять себя и стал мягко поглаживать своим пальцем ее клитор через белье. Его прикосновения были едва ощутимыми, но так как это его рука гладила её, все казалось по-другому. Он отмечал звуки, которые она издавала, и начал ласкать ее сильнее, поначалу неуклюже, и это немного сбивало, так как стоило ему только коснуться нужного места, как он тут же убирал руку.       Но Драко Малфой способный ученик, хороший слушатель и маленький засранец, так как он вскоре стянул с нее трусики и начал повторять движения, от которых она начинала стонать сильнее, постепенно ускоряя темп и все это время не отрывая губ от ее груди. Вскоре он нашёл нужный ритм, который подвёл ее к краю наслаждения, и она выгнулась на его дорогих простынях. Девушка застонала громче, когда его палец проскользнул внутрь ее влажных складок, а большим он продолжал натирать клитор.       — Боже.       — Еще нет, — ответил он, и Гермиона могла почти почувствовать ухмылку на его лице; она зло на него посмотрела и закатила глаза.       Очередной палец вошёл в нее вслед за первым, и она скомкала постель еще сильнее, его пальцы были длиннее, чем у нее, и им было проще доставить нужное удовольствие. Он легко двигал ими, словно уже знал, как и что нужно делать, и она начала двигать бёдрами, сама насаживаясь на его пальцы.       — Драко... Ах, Боже! — воскликнула она и сжалась вокруг его пальца. Дрожь, прошедшая вдоль ее тела, заставила ее поджать пальцы на ногах, и она кончила, громко выкрикнув его имя.       — Мне кажется, я нашёл новое хобби, — первое, что он сказал, и она громко засмеялась, даже немного безумно, все еще находясь на волне удовольствия от полученного оргазма.       — Не вытирай об меня, — визгнула она, но парень проигнорировал ее, продолжался вытирать свои пальцы об ее бедро.       Он поднял бровь и положил свои все еще скользкие пальцы в рот, посасывая их. Она застонала и закатила глаза.       — Ты ужасен.       — Я думал, я Бог, — ответил он, посмеиваясь, и она снова застонала. Он даже не знал, кто такой Бог.       Он наклонился, положив руки по обе стороны от ее головы и пристально посмотрел на нее. Глаза Драко были мягче, чем она когда-либо видела. Ее руки лежали на его плечах, лаская кончиками пальцев его мягкую кожу, и спрятанные ранее чувства настигли ее. Она не думала, что ей нужно что-то еще, кроме его объятий или тепла его тела, слишком часто у нее возникали эти опасные мысли, поэтому она просто поцеловала его в щеку, желая занять губы, пока она не выпалила что-то, что могло испугать его.       Они продолжали лениво целоваться, и Драко наощупь задернул занавески вокруг кровати; внутри нее похолодело от мысли, что могло произойти, если бы кто-то вошёл в комнату буквально минутой раньше.       Твёрдый член Драко все еще упирался ей в ногу, и она протянула к нему руку. Он тут же напрягся и она прошептала:       — Направляй меня.       Он едва заметно кивнул, опустил единственный оставшийся на нем элемент одежды. Он накрыл ее руку своей и сделал небольшое движение.       Она замерла при виде него: Гермиона знала не очень много о мужской анатомии, но не думала, что его член был хоть немного маленький. Твердый и горячий в ее ладони. Она инстинктивно сжала его совсем немного, отчего Драко застонал и уронил голову ей на плечо. Он направлял ее руку вверх и вниз, поначалу медленно, и она тихо пискнула в смущении, когда на ее руку попало немного жидкости. Драко рассмеялся.       — Заткнись, — пробормотала она и оттолкнула его руку, пытаясь разобраться сама.       Его дыхание на ее плече стало тяжелее, и она знала, что он прикусывает губы, чтобы не издавать громких звуков, но Гермиона все еще могла слышать, как он постанывал ей в шею.       — Мерлин, да... Ох, черт! — выдыхал он, и она взяла ритм, делая более быстрые движения и гладя его по голове.       Гермиона почувствовала, что снова стала влажной от всех этих звуков, издаваемых Драко, и от того, как его тело дергалось от удовольствия, находясь на ней сверху; через несколько движений он напрягся и с долгим протяжным стоном ее имени кончил на руку и живот.       С ее именем.       Если на свете и было что-то, что могло помешать ей окончательно в него влюбиться, то теперь этого не существовало. Она прислушивалась к тому, как он красиво произносил ее имя, и почувствовала, что в этот момент ничего более не достойно ее внимания.       Но стоило ему снова скользнуть рукой по ее бедру, и ей снова стало не все равно.       — Хватит делать это, — прошипела она, и он ухмыльнулся.       — Нет, — поцеловал он ее, в то время как его рука снова потянулась вниз и начала гладить ее между ног.       — Что... — выдохнула она и закинула ногу вокруг него, прижимая его к себе сильнее, — что ты делаешь?       — Мне кажется, у меня появилась одержимость, — сказал он, опаляя ее во своим горячим дыханием.       — Одержимости не приносят ничего хорошего, — ответила она с большим трудом, пока его пальцы восхитительно ласкали ее между ног.       — Мне все равно и... О, что это было? — сказал он полным наслаждения голосом, и она потянула его за волосы.       У Гермионы не ушло много времени, чтобы кончить снова, так же сильно и удовлетворяюще как и в первый раз.       — Если ты... Драко! Зачем? Аргх! — снова визгнула она, когда он провёл своими липкими пальцами по ее груди. — Ох, — и ее раздражение тут же испарилось, стоило ему начать вылизывать то место, которое он испачкал минутой ранее. Он снова облизал свои пальцы.       Он лёг лицом вниз, располагаясь частично на матрасе и частично на ней, беспечно закинув на нее руку и переплетая их ноги; они дышали в унисон, пока их сердца бешено колотились в груди.       Гермиона наслаждалась каждым мгновением.       — Ты знаешь какие-нибудь контрацептивные заклинания? — робко спросил он, и она покачала головой.       — Знаю, что мадам Помфри держит зелья в Больничном крыле...       — Серьезно? — возволнованно спросил он, и она подняла бровь. — Не то чтобы я говорил, что они нам понадобятся, но...       — О, я уверена, что понадобятся, — призналась она, и он фыркнул. Они рассмеялись от того, как глупо выглядели.       После того, как они замолчали, в комнате воцарилась тишина, казалось, прошли часы перед тем, как внезапно прозвучал звук открывающейся двери.       Гермиона напряглась, и он быстро схватил свою палочку.       — Экскуро! — прошептал Драко, очищая их тела от выделений и пота.       — Салазаровы яйца! От этой комнаты несёт сексом! — услышали они громкий голос Блейза, и Драко закатил глаза. Лицо Гермионы залилось краской.       Драко притянул одеяло у их ног и накрыл их обоих, удостоверившись, что Гермиона покрыта полностью.       — Они еще... — начал было Тео, но его прервал Блейз.       — Конечно, они еще здесь! Чертовы друзья! Если я не смогу нормально поспать из-за того, что вы двое издаёте неподобающие звуки...       — Единственный, кто издаёт здесь неподобающие звуки, это ты, — лениво протянул Драко, и Гермиона сжалась под одеялом.       — Только посмотри на этот беспорядок! Одежда повсюду...       — Ты когда-нибудь заткнешься, Забини? Серьезно! — Драко зло стиснул зубы и раскрыл балдахин достаточно, чтобы показать свой недовольный взгляд Блейзу. — Экскуро! — наконец сказал он, направив палочку на разбросанную на полу одежду, и она сразу же начала складываться сама по себе. — Акцио, футболка! — добавил он, и одежда вылетела из его сундука прямо в руки.       Драко поднял с пола носок и трансфигурировал его в белье. Он потянулся к боксерам, откинутым ранее, и игнорируя неприличное рычание и свист со стороны друзей, имитирующих диких животных, снова прикрыл балдахин.       — Вот, — протянул он футболку и белье, и она посмотрела на вещи, — это лучшее, что я мог сделать.       — Хорошо, — прошептала она и натянула их на себя, — нужно ли нам ждать, пока Крэбб и Гойл заснут, чтобы я могла выйти? — спросила она так же тихо.       — Останься, — сказал он, — они не побеспокоят нас. Я вытащу тебя рано утром, ты рискуешь только по пути к башне.       — Ты уверен? — спросила она, и вместо ответа Драко только сильнее обнял ее и притянул ближе к себе. [1] Отсылка к событиям 25 главы "Гарри Поттера и Ордена Феникса", в которой перед интервью Гарри для "Придиры" Чжоу узнает про встречу с Гермионой и устраивает сцену ревности на их свидании в кафе мадам Паддифут. [2] Херувим – крылатые небесные существа, упоминаемые в Библии. Ангельский чин – прим. переводчика