***
— Попробуй на соль, — говорит Дима и протягивает Егору, стоящему рядом, ложку с соусом от рагу, которое он готовит. Егор наклоняется, аккуратно пробует. Показывает большой палец, тем самым сообщая, что все нормально. — Всего хватает? — спрашивает Дима. — Да, обалденно. На Диму, возящегося с очередным крутым ужином, Егор смотрит с легкой улыбкой. С ним рядом здорово и ненапряжно. Дима ему начинает нравиться все больше и больше. Проводить у него выходные, во всяком случае, гораздо лучше, чем в одиночестве дома. Он отвлекается только на телефон, когда приходит новое сообщение. От Юры. Егор еще не успевает его открыть, но уже чувствует, как внутри все приятно сжимается. «Подвернулась срочная подработка», — пишет Юра. — «Можешь встретить Алиску с секции? Я скину адрес». Егор поднимает взгляд на Диму. Черт, у них ведь был такой отличный план. Поужинать, посмотреть кино, принять совместно ванну. Ничего необычного, но Егор этот вечер ждал. По-хорошему, Юре нужно отказать. «Ок», — вместо этого пишет Егор. — Блин, — говорит он. — Тут Юра просит помочь. Алису встретить с секции. Я отлучусь ненадолго, ладно? Дима хмурится, откладывает ложку, которой шевелил рагу. Боком приваливается к столешнице и складывает руки на груди. Егор чувствует себя не в своей тарелке. — Опять? — спрашивает Дима. — Он на тебе ездит, как хочет. — Слушай, ну мы дружим с детства, — откровенно начинает врать Егор. Дима ведь не в курсе того, что он, в отличие от «друга детства» вообще не местный. Как-то не довелось о таком рассказать. — Мне Алиса все равно что племяшка. О том, что Юра его младше на три года, Егор тоже не говорит. В детстве-то возраст очень важен. Старшие с мелочью особенно не якшаются. Он вообще старается не говорить лишнего. Но как-то сразу начинает со лжи. Словно делает что-то неправильное по отношению к Диме, сбегая помогать Юре с Алисой. — Юрка правда работает много, — продолжает врать Егор. — Ты бы на моем месте бросил человека в беде, что ли? — Нет, — мотает головой Дима. — Хочешь, я с тобой съезжу? — Зачем? Я только Алису заберу, домой отвезу и вернусь. Он сначала открещивается, а потом задумывается. Ему-то ехать на метро, а у Димы машина. Было бы быстрее с ним. Но даже такая правильная идея вызывает у Егора внутренний протест. Он не хочет, чтобы Дима хоть как-то контактировал с этой его фальшивой семьей. Все равно это скоро закончится. Сейчас же Егор должен сохранить это только для себя, не привлекая посторонних. То, что с Димой он, вроде как, начал встречаться, дела не меняет. Должна ведь у человека быть какая-то личная отдушина, верно? И не важно, что от этой отдушины у него сердце замирает.***
Звонок Юры застает Егора в очереди в «Пятерочке», нагруженным несколькими банками энергетика по скидке и наггетсами по акции. Очередь приходится покинуть, потому что одновременно говорить и расплачиваться телефоном он не может. Егор отходит к полкам с алкоголем и отвечает на звонок. — Я еду из больницы, — сообщает Юра. — Алиска с ночевкой у подруги по секции. Егор начинает кивать, словно Юра его может в этот момент видеть. Замечает, останавливает себя, говорит унылое «ага». — Приезжай ко мне, — продолжает Юра. Телефон Егору приходится сжать в руке крепче, чтобы не выронить. Это он с какой целью его зазывает? В пустую квартиру, да еще и под вечер. Егор смотрит на свои несчастные наггетсы и энергетики в корзинке. Он так-то собирался учебным планом заниматься. И ни к каким ночным рандеву не готовился, даже Диме отказал во встрече. Блять. — Нажремся, — добавляет Юра. И только в этот момент Егор понимает, насколько убитым звучит его голос. Любые сомнения отпадают. Юра не стал бы звать его просто так. Их отношения даже приятельскими не назвать. Значит, что-то в больнице случилось с его матерью. Егор только надеется, что не придется спонтанно гуглить, сколько стоит купить гроб и место на кладбище. — Скоро буду, — отвечает он. И, отключаясь, оборачивается на стенды с алкоголем. Это он удачно завис. Энергетики и наггетсы, впрочем, приходится выгружать, чтобы заполнить корзинку закуской и парой бутылок водки — чтобы наверняка. Выходя из «Пятерочки», он осматривается, решая, отправляться ли ему пешком или проехать несчастную пару остановок на автобусе. Сколько там денег на «Подорожнике», он не помнит, на работу все-таки предпочитает ходить пешком. Специально снимал квартиру поближе. Но, вроде как, на дорогу в одну сторону должно хватить. Он заскакивает в автобус, гремя бутылками в пластиковом пакете. Всю дорогу только и делает, что проверяет сообщения. Но Юра ничего не пишет, никакими дополнительными подробностями его не снабжает. Егор даже не знает, к чему готовиться. Открывает ему Юра почти сразу. Пропускает внутрь, молча забирает пакет, уходит на кухню. Егор, разувшись и повесив куртку, отправляется за ним. — Я понял, что мне просто не с кем больше поговорить, — признается Юра, стоя у столешницы рядом с плитой и не оборачиваясь на Егора. — Извини, если оторвал от чего-то важного. Учебный план — это важно. Но Егор не станет его этим грузить. Еще не хватало добавить Юре чувство вины за сорванные рабочие планы. — Что случилось-то? — спрашивает Егор, садясь за кухонный стол и наблюдая за тем, как Юра быстро режет закуску под водку. — Не оправится она, вот что, — отвечает Юра. — А если и оправится, то очень не скоро. Парализовало, еле говорит. Правой рукой пошевелить вообще не может, подняться тоже. Егору становится чуть спокойнее. Не умерла ведь. Значит, шансы на восстановление есть. Наоборот, радоваться надо тому, что есть. — В больнице ее долго держать не могут, раз уж стабилизировали, — продолжает Юра. Он садится за стол напротив Егора, открывает бутылку водки. Выглядит настолько мрачно, что Егору становится не по себе. Какая уж тут радость. — Значит, это мне ее или в пансионат определять, или домой везти и тут ухаживать. — Так лучше дома, наверное, — предполагает Егор. — Сиделку ведь можно нанять, да? — Можно, конечно, — кивает Юра, разливая водку. На вкус Егора — как-то слишком щедро. — Но превращать квартиру в хоспис?.. — Почему в хоспис-то сразу, она же еще может... — начинает Егор и тут же осекается, понимая, какую чушь несет. — Блять, Алиса же. Юра замирает с бутылкой в руке. Щурится, внимательно глядя на него. — Мне кажется, я не слышал еще, чтобы ты матерился, — замечает он. — А ты давно меня не при ребенке видел? — усмехается Егор. Ребенок во всей этой ситуации — ключевая фигура. Постоянно видеть бабушку, которая может и не восстановиться, парализованной и беспомощной — ужасный стресс для семилетней девочки. Да и в пансионате наверняка могут справиться лучше, чем одна несчастная сиделка на дому. Другой разговор, что проживание в таких местах дорого стоит. Впрочем, и Юра, вроде как, не бедствует. Но правильного варианта с моральной точки зрения все равно нет. Егор уверен — если Юра оставит мать в пансионате, его многие осудят. Вроде как, бросает. Представить себе, что чувствует Юра, оказавшись перед таким выбором, Егор не может. — В пансионате ей лучше будет, — признает Егор. — Да, согласен, — Юра поднимает свою стопку с водкой и выпивает, даже не подумав чокнуться. Егору приходится опрокидывать свою следом. — Но она ведь мать моя, понимаешь? Она меня выхаживала и подгузники меняла, а я... Егор протягивает руку и в дружелюбном поддерживающем жесте касается локтя Юры, чуть перегибаясь через стол. — А ты к такому не подготовлен, — мягко говорит ему Егор. — И можешь себе позволить дать профессионалам о ней позаботиться. — Да как же, — усмехается Юра, но как-то совсем невесело. — Я уже узнал по ценнику. Ужаться придется, пиздец. Словно в ипотеку влетаю при собственной-то хате. Егору как-то и нечего больше сказать. Поэтому он просто берет бутылку с водкой и наливает им по второй стопке. Лучше подыхать с утра от похмелья, чем позволять Юре расклеиваться. Юра лишь благодарно кивает в ответ.