Странники последнего пути

Они опять заняли в трапезном зале «Гуся и лисы» самый дальний стол и уставили его тарелками и кружками. Мириэль называла это «военный совет», но как понял Алот, она просто собиралась объяснить им, что решила делать дальше. – Командор Клайвер сказал, что герцог Эвар никого не принимает, и даже его протекция здесь не поможет, – Мириэль покачала головой. – Должно быть, леди Вебб все же удалось убедить герцога, что его жизнь находится в опасности. Зато Клайвер пообещал взять меня с собой на следующее публичное заседание во дворце. И это тоже неплохо: чем больше народа узнает о деятельности «Свинцового ключа», тем лучше. Ну а главное, в эпидемии пусторожденных перестанут обвинять эотасиан. – Думаешь, тебе сразу вот так возьмут и поверят? – усмехнулся Эдер. – Нет, но хотя бы начнут сомневаться. А потом мы найдем новые факты и разъясним все до конца, – от уверенности в ее голосе у Алота почему-то становилось теплее на сердце. – Тогда за удачу! – поднял он кружку. Но тут дверь таверны распахнулась, и в зал вошли четверо хорошо вооруженных мужчин. Увидев их, Мириэль побледнела и поставила свою кружку на стол. Один из вошедших, статный эльф с породистым и властным лицом, одетый с элегантной роскошью, быстро огляделся и уверенно зашагал прямиком к ним. – Эй, – крикнул им Бишоп из-за стойки. – Мне тут неприятности не нужны, понятно? Эдер нахмурился и снял со спинки стула перевязь со своим мечом, который он теперь брал с собой, кажется, даже в сортир: – Все в порядке? – спросил он настороженно. По мнению Алота, вопрос был глупым. Стоило лишь взглянуть в лицо Хранительницы, чтобы понять, что все очень не в порядке. Сам он тоже достал волшебную палочку и слегка отодвинул стул, чтобы было удобнее вскакивать. Стоик, Паледжина и Кана переглянулись, но решили пока не торопить события. Мириэль произнесла негромко, но уверенно: – Спокойно. Они здесь не для того, чтобы со мной драться, – а потом посмотрела в глаза подошедшему эльфу: – Так ведь? Тот вежливо улыбнулся и произнес с тем же мягким вайлианским акцентом, что и Мириэль: – Как я вижу, у вас хорошие друзья, леди Каэд Нуа. – А потом небрежно кивнул своим сопровождающим: – Оставьте нас пока. – Не откажите в любезности и разделите нашу скромную трапезу, уважаемый, – любезно пригласила Мириэль. Как будто не она замирала в страхе минуту назад. – К вашим услугам, госпожа, – он снял шляпу и отвесил ей грациозный поклон. А потом уселся на свободный стул. – Предвосхищая ваш вопрос: найти вас оказалось нетрудно. Леди Каэд Нуа в этом городе довольно популярна. Впрочем, как я заметил, дирвудцев довольно просто впечатлить. – Отсутствие пресыщенности – это именно то, что я в них ценю, – Мириэль весьма мило взмахнула ресницами. – Скучающие лица встречаются в Бухте Непокорности исключительно редко. Это выгодно отличает ее от принчипато Джардинио. – Беттино делла Роверио был бы весьма огорчен, услышав это, – незнакомец картинно приподнял бровь. – Доброе расположение духа его высочества с некоторых пор перестало меня заботить, ваша светлость, – ее голос сделался мягким, как шелк. Тот шелк, который прячет под собой сталь. – Не могу не признать, что меня это от всего сердца огорчает, леди Каэд Нуа. Ведь я выступаю своего рода посланником принца, – эльф слегка пожал плечами. – Поверьте, я знала, что услышу это, едва заметив вас в дверях, – ее тон стал жестче. – Я полагаю, что обсуждать частное послание именно здесь было бы неуместным. Насколько я понимаю, у вас здесь есть собственные апартаменты? – У меня нет секретов от моих друзей, – Мириэль сузила глаза. – В самом деле, леди да Триента? – он выделил голосом ее фамилию и снова изогнул губы в учтивой улыбке. Мириэль помолчала, а потом грациозно склонила голову: – Что ж, если ваша свита останется здесь, не вижу причин не пойти вам навстречу. Прошу простить за то, что пришлось прервать нашу трапезу. Я скоро вернусь, друзья мои. Они встали, раскланялись друг перед другом и пошли наверх. – Что-то происходит, но я не могу понять, что, – задумчиво пробасил Кана. – Это друг или враг? Алот и Эдер переглянулись, и Алот поднялся раньше, чем понял, что делает. – Я… э-э, покараулю у дверей, на всякий случай, – выпалил он и быстро зашагал к лестнице. Подслушивать, конечно же, было нехорошо. Но как иначе узнать, когда следует вмешиваться? Тем более, что разговор за закрытой дверью и так шел на повышенных тонах. Они говорили на хилспике, что во многих эльфийских семьях считалось хорошим тоном, и Алот порадовался, что среагировал быстрее, чем Эдер. Тот ушел бы ни с чем. – Нет! Я никуда не поеду! У него не получится снова посадить меня на цепь! – голос Мириэль звенел от злости. – Я ему не верю. – Успокойся, Искорка, прошу тебя. Ведь мне ты веришь? – а вот ее собеседник говорил очень мягко. «Тю! Так это ее хахаль!» – уверенно заявила Изельмир. Сердце Алота взволнованно застучало. – Напомни, почему я была вынуждена бежать из дома? – сдавлено спросила Мириэль. – Не потому ли, что не захотела связывать свою жизнь с недостойным мужчиной? Я не вернусь, так принцу и предай. Мой дом теперь – Каэд Нуа. – Который у тебя собираются отобрать! – напомнил ее визави с легким раздражением. – Мне казалось, ты знаешь – я могу за себя постоять, – она сказала это с искренней обидой, как будто мнение этого мужчины было действительно для нее важно. – Конечно, моя дорогая, я нисколько в этом не сомневаюсь, – ответная реплика прозвучала настолько нежно, что Алот невольно стиснул кулаки. Ему ужасно захотелось врезать этому самодовольному хлыщу «Омертвляющим копьем» в живот. – Отвечая на твой вопрос, – Мириэль говорила будто через силу. – Один раз ты помог принцу поймать меня в ловушку. Как я могу тебе теперь верить? – Ты так и не простила нас? – спросил незнакомец с глубокой печалью. – Не было дня, чтобы мы с твоей матерью не сожалели об этом. – О чем? О том, что пошли на поводу у деда или о том, что я не простила? Это разные вещи, отец. Челюсть Алота отвисла. Следующая фраза удивила его еще сильнее: – Как дук дома делла Орделаффи, я безоговорочно предан принцу, милая. И твой дед умеет быть настойчивым. Но поверь, я ни за что бы не отправился в это путешествие, если бы имел хотя бы малейшее подозрение, что он собирается тебя обмануть. Он действительно впечатлен тобой и действительно желает сделать тебя своим послом. – Передай ему, что я отказываюсь, – Мириэль сказала это так тихо, что Алоту пришлось изо всех сил напрячь слух. – Я больше никогда не стану его марионеткой. Надеюсь, мой ответ не навлечет на вас очередную опалу. В комнате воцарилась тишина, а потом раздался какой-то шорох, и Алот услышал, как она всхлипнула: – Прости, папа. Я так скучаю по всем вам… Но я сказала тебе правду: мой дом в Дирвуде. Это дело долга и чести. – Мы все тоже очень и очень по тебе скучаем, Искорка, – ее отец вздохнул. – Я не повезу тебя силой. Просто знай, в принчипато Джардинио тебя всегда ждут и любят. И если все-таки захочешь вернуться, ты вернешь солнце в наш дом. – Мириэль снова всхлипнула. – Моя храбрая девочка… – Голос вайлианца дрогнул. А потом он сказал решительно: – Я помогу тебе собрать армию. Куплю для тебя лучших наемников, и ты отстоишь свой новый дом. И дам тебе денег. Не спорь! Гордость тут неуместна. Считай это компенсацией морального вреда. Я хочу, чтобы твой замок стал жемчужиной Дирвуда... Но я горжусь тобой и без него, милая. И мы все тобой гордимся. И вот еще, возьми. Фло и Луиджи просили тебе передать кое-что. – Спасибо, папа. Я тебя люблю! – И я тебя люблю, Искорка… Подслушивать дальше Алоту стало неудобно, и он потихоньку вернулся в трапезный зал. – Ну как там? – взволнованно спросил Эдер. – Все в порядке, это… ее отец, – Алот сел на свое место. – Он хотел увезти ее домой, но Мириэль отказалась. И я не думаю, что он воспользуется силой. Мне показалось, они поладили, поэтому я и ушел. – Значит, убежала из дома? – Эдер хмыкнул. – Она из принчипато Джардинио, дом делла Орделаффи, – задумчиво сказал Алот. – Кажется, я был прав, решив, что она сбежала из-под венца. Оказывается, ее дед – правящий принц, представляете? Глаза Эдера округлились, и он чуть не выронил трубку: – Так, выходит, она что – принцесса?! Кана весело рассмеялся, будто услышал забавную шутку. А Паледжина покачала головой: – Если я правильно поняла, это Виттори делла Орделаффи – самый успешный пират южных морей. В некоторых княжествах Старой Вайлии его голова стоит, как новый галеон. Хорошо, что Вайлианские республики он не трогает. Иначе я оказалась бы в сложном положении. – Мы уже в сложном положении, – проворчал Стоик хрипло. И поинтересовался: – Будем делать вид, что ничего не знаем, и маленький маг никого не подслушивал? Кровь бросилась Алоту в лицо: – Неудобно получилось. Я подслушивал, потому что хотел защитить Хранительницу, но разбалтывать все вам и вправду было некрасиво. Думаю, не стоит ей говорить, что мы все знаем. Не зря же она молчала. Захочет – сама расскажет. – Мудро, – хохотнул Стоик. – Непорядочно, но мудро. Когда Мириэль с ее отцом вернулись, снова раскланялись, как чужие, и дук Виттори покинул «Гуся и лису», едва кивнув им на прощанье. Глаза Хранительницы сияли – Алот еще ни разу не видел ее такой счастливой. Она пыталась начать беседу, но раз за разом сбивалась. А потом вдруг сказала: – Знаете, я очень хочу посмотреть на море. Просто погулять по берегу. Кто со мной? – Подожди минуту, я хотя бы поддоспешник надену, – Эдер поднялся из-за стола. – А то мало ли – с твоей-то удачей. Алоту совершенно не хотелось никуда идти. Он планировал провести вечер за новой интересной книгой. Но вместо этого тоже встал: – Эдер прав. Схожу за гримуаром. «Ты ревнуешь, – сказала Изельмир обвиняюще, пока он поднимался по лестнице. – И к тому спесивому эльфику, пока не знал, что это ее папаша, и к нашему громиле. Ути-пути. Хренов маленький вирм на куче золота. И сам не пользуется, и другим не дает». «Отстань!» – привычно огрызнулся Алот. «Устрой Эдеру истерику! – не унималась эта мегера. – Или дай ему в морду. А то эта куча золота окажется в чужом кармане. Видел, как она на него смотрит?» – Да уймешься ты или нет? – сердито буркнул Алот вслух. Но червячок сомнения уже поселился в его сердце. Прогулка по побережью вышла со всех сторон восхитительной – мирной и теплой. Но Алот понял, что чувствовал бы себя куда счастливее, если бы прогуливался с Мириэль вдвоем. «Глупости! – с раздражением думал он, ворочаясь с боку на бок в попытках уснуть. – Проклятая ведьма просто нашла новый способ свернуть мне мозги. И все она врет». Но где-то под ребрами у него ныло, будто его пнул тролль. Ведь он действительно хотел бы, чтобы эта куча золота принадлежала ему. Может, и вправду стоило бы предпринять хоть что-то, а не делать вид, что он спасает их дружбу? Но что он будет делать, если Мириэль ему откажет? И как, Чучело его подери, ему признаться, что он обманывал ее все это время?! Мысли были безрадостными. Но под их душным ворохом, где-то на самом донышке его души теплилась надежда. Почти забытое чувство, обманное. Но боги, какое же приятное…