Вдохновение твоего неба

Я очнулась с ужасной головной болью. Я лежала на диване, на моей груди умостился Джирайя, а Карин так усердно обмахивала меня веером, что её очки запотели от напряжения. — Ах! Что случилось? — слабеньким голоском прорычала я. — Мессир переборщил. Теперь мы безнадёжно опаздываем, — сказал подошедший к нам Гаара. Лицо его выражало крайнюю озабоченность, красные брови изогнулись, выражая мировую скорбь и тоску, на щеках виднелись чёрные дорожки потёкшей подводки. Он громко высморкался в свитер Кабуто и всхлипнул. Я не могла вынести такого ужасающего зрелища. Я всегда всех жалею и люблю. У меня очень тонкая душевная организация, тоньше жировой прослойки у медведя после спячки. — Гаара, ну не плачьте, мы что-нибудь обязательно придумаем! Скажите, что мне нужно сделать. — Нужно собрать вас на бал, как можно быстрее! Я тяжело поднялась с дивана. Голова всё ещё немного кружилась. Перед глазами мелькали то чёрные точки, то задорно торчащий хвост Джирайи. Но я собрала все свои душевные силы по закоулкам волевых психических функций и сказала победоносным голосом: — Ну, тогда давайте сделаем это, мои прекрасные подданные! Все тут же радостно закричали и захлопали в ладоши. Мы поспешили в гардеробную. Но сначала мне надо было принять душ. Пятьдесят шесть девственных служанок купали меня в ванне из молока и мёда. Согласно древней традиции они должны были вскрыть вены и пожертвовать мне свою невинную кровь, но я сказала, что это ужасно, а ещё так можно подхватить гепатит. Я объяснила им это, и они согласились, что некоторые обычаи, которых придерживается Джашин, устарели и даже опасны. Так что мы нашли хорошую замену. Я не стала намыливать себя и представлять прекрасные мужественные руки Какузу, потому что у меня не было ни мыла ни времени на это. А хотелось бы. После всех молочно-медовых процедур меня нужно было одеть. Джирайя, который сначала хотел нырнуть ко мне в ванну, теперь пытался прорваться за закрытую дверь гардеробной, где я с Карин и служанками примеряли наряды. Мы дали ему валерьянки, чтобы он отстал, и это действительно сработало, позже Джирайя тихонько лизал пустой пузырёк в уголке и мурлыкал от удовольствия. Ну, а мне надо было выбрать наряд на бал. Честно сказать, выбор платьев меня не порадовал. Здесь явно давно никто не бывал. Самой близкой к современности вещью из того, что мы нашли в шкафу, был полуразложившийся труп мыши. Мы с Карин ковырялись в завалах полуистлевших костмов девятнадцатого века в тщетных попытках найти что-то подходящее. Времени у нас было в обрез, так что улов был невелик: корсет, чулки в сеточку, мужская рубаха, юбочка в чёрно-розовую клетку и шерстяные гетры. Я с сожалением вспомнила все красивые наряды, которые мне дарил Какузу: платья от Гуччи, кроссовки Найк и худи от Гоши Рубчинского. Как бы они сейчас мне пригодились! — Вот ещё, наденьте это! — Карин протянула мне ожерелье с пуделем. Какая безвкусица! Такое носили только рэперы в двухтысячные, но то были годы мировых финансовых кризисов и популярности заниженных джинсов и мелирования. Чего ещё можно было ждать от человечества? То, что позволено предкам, для нас зазорно, но Карин сказала, что ношение пуделя обязательно. Пришлось подчиниться. Наконец, всё было готово. Можно было идти на бал. Кабуто и Гаара встретили меня с лицами, выражавшими небывалое почтение и восхищение. Такие эмоции люди обычно испытывают, когда сборная страны побеждает на Олимпиаде, или когда они держат в руках своё новорождённое дитя, или конверт с зарплатой, в случае с Какузу. Даже такой образ не мог испортить моей прелестной наружности. (Я надеюсь, вы не забыли, что я очень умна и красива?) Джирайя всё ещё лежал в отключке, так что на бал меня вели Кабуто и Карин. Гаара по пути объяснял мои обязанности: — Вы должны приветствовать гостей на балу. В глаза им не смотреть, за одежду не дёргать, ни в коем случае не упоминать имена Блейда, Баффи и ван Хельсинга. Отпускать комплименты по поводу и без и быть приветливой и вежливой. — Хм, думаю это будет несложно, — сказал я, на ходу поправляя сползший чулок. — Напоминает правила общения с учителями в моей школе. — Вы справитесь! — Карин взяла меня под руку и одобрительно похлопала по плечу. — Но помните, сегодня на балу будет присутствовать особенный гость! — И кто же он? — Пока это тайна, — Кабуто покачал головой. — Об этом нам станет известно только на самом балу! Так что вы должны быть предельно вежливы со всеми. Всем уделяйте внимание, кому-то кивните, кому-то улыбнитесь, кому-то подмигните. Да, и постарайтесь, чтобы как можно больше гостей посетили бар. — он всунул мне в руку рекламную брошюру. — Пролистайте и упоминайте его почаще. — Ох, я даже и не знаю, справлюсь ли я! — Ну, боюсь, выбора у вас нет. — пожал плечами Гаара. — Кстати, вот мы и пришли. Только тут я заметила, что мы оказались перед огромными дверями, сделанными из золота. Кабуто распахнул двери и мы вошли в бальный зал.