Вдохновение твоего неба

Утречко забросило длиннющие солнечные лучи в комнату, как рыбы из отряда удильщикообразных, пользующиеся своим иллицием для приманивания добычи. Я встала с постели и сладко потянулась. После хорошего сна я была в добром настроении, как выживший после спаривания самец богомола. Я спустилась вниз, на первый этаж. На диване спал Какузу. Диван был явно ему маловат, и его ноги свешивались с подлокотника. Плед тоже был для него слишком коротким, и его торс был абсолютно голым. «Не смотреть на пресс Какузу, не смотреть на пресс Какузу, не смотреть на пресс Какузу — повторяла я сама себе». План провалился. Я подошла к Какузу и села ему на бёдра. Какузу заворочался во сне. Я дала ему лёгкую пощёчину, чтобы он проснулся. — Детка? — Какузу приоткрыл один глаз (не без помощи моих пальцев, раздвинувших ему веки). — Доброе утречко. Какузу что-то пробурчал и отвернулся. Я сняла с себя свитер и лифчик. Какузу скосил на меня взгляд и очень сильно покраснел. — Какузу, у тебя в кармане штангенциркуль? — засмеялась я. — Хочешь узнать, что это? — Какузу закусил губу. — Что-то очень большое, да? — О, да, просто огромное. — Что же это? — томно выдохнула я — Твоё самомнение! — Какузу приподнял меня за бёдра, слез с дивана и пошёл на кухню. Я надула губки и закуталась в плед. — А что мы будем кушать? — я приползла на кухню и посмотрела на Какузу самыми добрыми и милыми глазами на свете. Увидев этот взгляд, даже безжалостные маньяки начинали плакать и дарили мне конфеты и букеты из полевых цветов. Какузу с невозмутимым видом отхлебнул кофейку из чашки и сказал: — Сейчас плита всё пожарит, а кастрюля сварит. — Какузу, ты что обиделся на меня? — Нисколько. Просто иногда мне кажется, что ты воспринимаешь всё, что я делаю, как данность. Я не против готовить. Тем более, ты всё равно не умеешь. Помню, как ты пыталась сварить суп, и потом мы использовали его на одном человеке, который перешёл дорогу твоему папочке. Его крик ужаса и боли до сих пор стоит у меня в ушах. — Какузу вздрогнул от неприятных воспоминаний. — Но хотелось бы хотя бы признания, что я стараюсь, с твоей стороны. — Если ты хотел себе женщину, которая бы обеспечивала тебе быт, мог бы поискать кого-нибудь своего возраста. — проворчала я. Какузу подавился кофе и зашёлся в страшном кашле. — На что это ты намекаешь? — Да, ни на что! — Что с тобой происходит в последнее время? Ты прямо сама не своя. Если что-то случилось, то, будь добра, расскажи мне. — Ничего! — я ещё плотнее закуталась в плед, так что торчал только кончик носа. — Ты всё равно ничего не поймёшь! — я всхлипнула. Мне хотелось поскорее телепортироваться из этого места. Жаль, что вампиры так не умеют. Надо попросить у Джашина такую способность. Хотя на подарки он совсем не щедр. Кабуто рассказывал, что он один раз заявился к нему на день рождения с дохлым жуком в спичечном коробке, карамелькой эпохи палеозоя и прокомпостированным в 1987 году билетом на автобус в качестве подарка. Какузу тем временем начинал злиться. — Ну, почему ты не хочешь просто со мной поговорить? Я для тебя, что, просто мальчик на побегушках? — Не мальчик, уж точно. — прошипела я. Какузу закрыл глаза и начал тихо считать до десяти. Когда он открыл глаза, я сказала: — Какузу, я к тебе больше не смогу ездить. Я совсем забросила учёбу. — Так проблема была в этом? Ну, хорошо, я согласен. Учёба — это важно. — Нет, проблема не в этом! — А в чём тогда? — Какузу начинал терять терпение. — Да ни в чём! — я показала Какузу язык и захихикала. Какузу с ошарашенным видом сел на стул прямо передо мной, но потом улыбнулся. — Хули лыбишься? — прорычала я. — Это не шутка. Тут Какузу вскочил со стула, схватил его за спинку и швырнул в стену. Стул попал прямо в кухонный шкафчик, оттуда тотчас же посыпалась посуда. Спустя мгновение весь пол был усыпан осколками. После этого Какузу снова взял стул и опять сел за стол с невозмутимым видом. Надо признаться, я немного испугалась. Хотя до мамулиных сцен, конечно, ему было далеко. Возможно, Какузу просто не попалась под руки сковородка. Вот тогда дело приняло бы по-настоящему серьёзный оборот. Уж кто-кто, а я знала, каким серьёзным оружием может быть эта вещица. — Мне надо в школу. — Сегодня выходной. — сказал Какузу очень тихим и очень зловещим голосом. Таким голосом Куренай-сенсей объявляла отметки за тест, а Асума-сенсей рассказывал о раке лёгких. — Ну, тогда мне надо домой! — я ушла в зал и стала одеваться. Какузу пошёл за мной. — Ну, и как ты будешь добираться, а? Это же окраина города. — Поеду на автобусе! У меня уже есть опыт, ясно? Не такая уж я и тупая, как ты думаешь! — Я так не думаю! Я обернулась и злобно посмотрела на Какузу. Оскалилась для пущего эффекта. Какузу так и продолжал стоять в дверях. — Я тебя люблю. — сказал он, смотря куда-то в сторону. — Спасибо, — проворчала я и ушла, сильно хлопнув дверью, так что в доме зазвенели стеклопакеты в окнах.