***
Йен проснулся, не поняв сначала где он и что вообще происходит. Он поднял голову и увидел, что всё это время она лежала на плече Микки. «Господи, если бы он проснулся раньше, то убил бы меня нахер.», подумал рыжий. Уже было светло, но он понятия не имел, который сейчас час. Йен впервые увидел брюнета не нахмуренным. Тот был таким расслабленным. На его губах играла легкая улыбка и рыжий задумался, что ему может такого сниться? Сегодня было намного теплее, чем вчера, что не могло не радовать. Йен просто сидел и рассматривал лицо Микки. Наверное, сбоку это выглядело пиздец странно. Но он смотрел как зачарованный, будто изучая каждую деталь, впитывая каждую мелочь. «Он и вправду очень красивый». Мда, за такое он бы точно его убил.***
Микки разбудил телефон, который вибрировал. Он открыл глаза, но сразу закрыл обратно, не ожидая, что уже так светло. Поэтому брюнет попробовал заново, сначала потерев их ладонями. Микки посмотрел в сторону и увидел Йена, который сидел и смотрел на него. — Утречка, — сказал тот с улыбкой. «Чё не так с этим парнем? Сидит и лыбится, будто это не его похитили и… избивали», Микки стало неприятно от этих мыслей, поэтому он откинул их. — Господи, чё ты такой довольный то? — спросил Микки и тут же пожалел, ведь такая красивая улыбка сразу сошла с лица рыжего, но Милкович не подал виду и достал телефон. Было уже 11:06. Он уже давно не спал так долго и, несмотря на то, что сейчас спал на полу, он выспался. Брюнет открыл сообщение, которое ему написал Игги. (Дебил - 11:01) Я буду где-то через полчаса. Как он? Микки поднял глаза на парня, который рассматривал свои кроссы и, вздохнув, напечатал ответ. (Микки - 11:07) Норм. Возьми чёт, чем можно обработать раны. И ещё можешь захватить пожрать. Он всё ещё был зол на брата, но уже не так сильно. (Дебил - 11:10) Ты так и не рассказал то, что хотел. (Микки - 11:12) Да, потому что вы, петухи, не дали. Придешь - расскажу. (Дебил - 11:13) Прости. Микки закатил глаза и отправил телефон обратно в карман. И как можно долго злиться на этого мудака? «Так, ладно, а с этим теперь что делать? Мы же не сможем завалиться к нему домой и просить выкуп. Во-первых, скорее всего нас знают… ну меня так точно. Во-вторых…», он не мог этого даже в мыслях произнести, но он знал, что не хочет портить им жизнь. Не хочет заставлять их переживать, тем более Йена. В итоге он решил, что должен всё-таки рассказать Игги о Фионе и сказать, что всё это не лучшая идея и нужно искать другой вариант. Такой, чтобы не навредить рыжему. Они вместе это заварили, им и расхлебывать. — Можно кое о чем попросить? — спросил Йен. Сейчас он не испытывал ни чуточки страха к этому человеку, что было очень странно. А ещё страннее то, что ему комфортно в его обществе. — Смотря о чем, — Микки нахмурил брови и посмотрел на парня. — Можно сигарету? Пиздец курить хочу, — он улыбнулся, а Микки вздохнул. Он даже не заметил, как задержал дыхание. Милкович ничего не ответил, а просто достал пачку, открыл, и протянул парню. Микки всё ещё не мог понять, как он в такой ситуации может оставаться позитивным? Сидит, улыбается. Нет, брюнет конечно не против, было бы гораздо хуже если бы тот сидел угрюмый и всё время молчал. Он достал себе сигарету и прикурил, протягивая зажигалку рыжему. Тот неожиданно рассмеялся. Да, это определенно один из лучших звуков, которые Милкович только слышал. Он невольно сам улыбнулся, не понимая, что того так рассмешило. — Ебать, оригинальные татуировки, — промямлил Йен сквозь смех. Микки посмотрел на свои костяшки, где было набито «fuck u-up». — Да иди ты, — сказал Микки, смеясь, — мне они нравятся. — Мне тоже, — Милкович поднял голову и их взгляды опять встретились. Оба одновременно перестали смеяться. Просто сидели и поглощали друг друга взглядами, изучая каждую деталь лица парня, сидевшего напротив. Йен видел, как глаза брюнета блуждали по его лицу, опускаясь к губам и задерживаясь на них. Микки непроизвольно закусил губу… нервничает. Он сдался первым и отвел взгляд. Йен же в свою очередь прикурил и вернул зажигалку. Рыжий сладко затянулся и прикрыл глаза, чувствуя, как никотин наполняет его легкие. Они сидели в тишине и курили, мельком поглядывая друг на друга. — Кстати, это ты когда-то воровал в моем магазине? — Йен вспомнил, как Кэш рассказывал ему о каком-то Милковиче, который вечно их обкрадывал. Микки рассмеялся, услышав это. — Это не твой магазин, а этого индуса. Сам виноват, постоять даже за себя не может, — ответил Микки, затягиваясь,— к тому же я слышал, что он трахался с каким-то подростком. Педофил, бля. Жену его жаль. Микки сделал последнюю затяжку и потушил сигарету. Вдруг его осенило, а глаза расширились от шока. — Это… он с… Йен, скажи, что я ошибаюсь, — заикаясь, сказал Милкович и скорчил гримасу. — Господи, а тебе то какое дело? Это моя жизнь, — ответил Йен, закатывая глаза. — Чувак, у него жена и дети, блять. Он старше тебя в раза два, — брюнет смотрел на парня, который спокойно сидел и курил, когда сам закипал. Он не знал почему это его так разозлило, но ему сейчас дико захотелось убить нахуй этого индуса. Он как представил, как тот прикасается к рыжему, как целует и… Господи, нет. Фу. — Это моя жизнь, мужик. Какая тебе разница с кем я трахаюсь? — Йен не понимал, что его так разозлило, он ему не отец и не мать, чтобы диктовать как жить. — Это же… блять… пиздец мерзко, — его выворачивало от одной только мысли о Йене и этом… Кэше. — Да я и так знаю, что все вы считаете, что геи — это мерзость. Это мерзко для вас, но… — Микки не дал ему закончить. — Да я не о геях, блять. Я об этом педофиле. Ты тип так на работу устраивался? — Блять, чт… ты хочешь сказать, что я какой-то пидорок, которым можно пользоваться и манипулировать? — Йен уже тоже начинал раздражаться. — Если я чего-то не хочу, я этого делать, блять, не буду. — То есть ты по своей воле ебался с этим…?— Микки ещё больше скривился, хотя казалось, что больше уже некуда. — Да хули мы вообще говорим об этом?— Йен откинул бычок куда-то перед собой и вернул взгляд на брюнета. — Потому что это ненормально, Галлагер. — И это ты мне будешь говорить, что нормально, а что нет? — Ты его любишь? — выпалил Микки, только потом поняв, что он только что спизданул. Но не жалел, он боялся услышать ответ. Услышав вопрос, Йен нахмурил брови. Боже, конечно он его не любил. Тот ему даже не нравился. Это просто секс, ничего больше. Но какого черта тот так завелся? Почему ему не похуй? Самое важное, что запомнил Йен со слухов о Милковичах — это: 1. Ни при каких обстоятельствах к ним лучше не лезть. Что бы ни случилось, не стоит им отвечать или, тем более, влезать с ними в драку, иначе пизда тебе. 2. Они похуисты по всем параметрам. Им похуй на всё и всех. Кажется, Йен разочаровался в обоих пунктах. Было такое ощущение, что брюнет... волнуется. Подумав об этом, Йен сразу же остыл и уставился на парня, который до сих пор ждал ответ на свой вопрос. Рыжий смотрел на того и вспоминал все слухи, что слышал. Он не мог поверить, что всё это говорили об этом человеке. — Нет, Мик. Это просто секс, — очнувшись, произнес Йен. Микки выдохнул и закатил глаза. Конечно, он ожидал такой ответ, но всё же хотел услышать его от парня. Но нахуя? Господи, что с ним не так? Почему этот рыжий так на него действует? Только спустя минуту до него дошло… — Я Микки, — он посмотрел на Йена злым взглядом, но тот лишь улыбнулся. Пиздец, ну такого точно ещё не было. Он привык, что его боятся все, но, видимо, этот особенный. Но что самое ужасное — ему это нравится. Нравится, что тот его не боится и может ему ответить. Даже Игги не всегда осмеливается. — Кароч, садись обратно, я должен тебя привязать, скоро брат придет, — Микки поднялся и взял верёвку, а когда развернулся, увидел, что тот уже сидит на полу, оперевшись о ножку стола. Брюнет думал, что Йен начнет возникать, но он рад, что этого не произошло, поэтому подошел и быстро завязал руки рыжего, но не сильно, чтобы не причинить боль. Он встал и посмотрел на того пристальным взглядом. — Да Господи, я ничего не скажу, — сказал рыжий, закатывая глаза, но Микки продолжал смотреть, — честно. Мне положить руку на сердце? — ухмыльнулся он. — Ну ладно…***
Они услышали стук в дверь. Микки достал ключи и открыл её, впуская внутрь Игги. Тот держал в руках Джек и две лазаньи. — Дома не было ничего, чем можно обработать раны, поэтому вот… — сказал блондин, протягивая тому Джек. Микки вскинул брови и усмехнулся. — Я не удивлен, — сказал он со смешком, забирая у того алкоголь. Он подошел к Йену и посмотрел на его избитое лицо. У того была рассечена губа и бровь, под глазом красовался неплохой такой фингал, из носа тоже текла кровь, которая уже засохла. Он начал аккуратно вытирать её и обрабатывать раны. Микки чувствовал взгляд рыжего, блуждающий по его лицу, но сам не осмеливался поднять взгляд к его глазам. Вытерев кровь под носом, с подбородка и с губы, он перешел к брови, и всё-таки встретился взглядом с зелёными глазами, которые, казалось, смотрели в саму душу. Их лица сейчас находились буквально в двух дюймах друг от друга, и Йен мог слышать, как сбилось дыхание парня. Он почувствовал, как заливается краской, а конечности начинают неметь и покалывать. Галлагер будто бы чувствовал связь… какую-то необъяснимую тягу к брюнету, особенно сейчас, когда их разделяет почти ничего. В этот момент все его мысли просто улетучились, испарились. Рыжий смотрел в эти глаза и не мог оторваться, казалось, будто из воздуха пропал весь кислород. Легкие начало жечь, то ли от того, что не мог вдохнуть, то ли от чего-то другого. Но от чего? Он ещё никогда такого не ощущал. Было ощущение, будто внутри установлены маленькие взрывчатки, которые начали взрываться.. одна за одной. Йен мог слышать, как колотится его сердце, было ощущение, что оно бьется в горле, и из-за этого дышать становилось всё тяжелее и тяжелее. Он мог слышать, как горячая кровь циркулирует в его жилах. Комнату наполнило такое напряжение, что его буквально можно было резать ножом. Можно было почувствовать, как тут стало невыносимо жарко. Глаза Микки старались избегать встречи, но это было невозможно. Они его будто не слушали и сами возвращались в плен тепло-зелёных, которые, казалось, за минуты сменили свой оттенок. В один момент рукав Милковича немного съехал, обнажая запястья парня, на которое автоматически упал взгляд рыжего. И тут его глаза расширились от шока. На нем располагался огромный шрам, который уходил далеко за рукав кофты. Микки проследил за взглядом рыжего и, увидев куда он ведет, мысленно заматерился, поправляя рукав. Он почувствовал, как в горле стало совсем сухо, будто он бухал всю ночь. Но Йен ничего не говорил… Что тут вообще можно сказать? Когда обоим уже стало слишком не хватать воздуха, а напряжение, кажется, заполнило не то что всю комнату, а всё здание, Милкович еле как заставил себя отвести взгляд и подняться. Он сделал глоток Джека, так как в горле жутко пересохло. Почувствовав, как сильный алкоголь жжет глотку, а потом плавно направляется к желудку, он даже не скривился. Игги всё это время смотрел в телефон, и младший Милкович почувствовал облегчение, что тот ничего не видел. Теперь лицо Йена выглядело совсем по-другому. Прядь огненных волос прилипла ко лбу, а веснушки можно было пересчитать. Микки понятия не имел почему, но ему было интересно сколько точек было раскидано по этому лицу. «Пиздец. Он, наверное, теперь думает, что я какой-то ебанутый. Может теперь он начнет меня бояться? Блять, какого хуя меня это вообще ебет? Он и должен меня бояться. Но что только что произошло? Я уверен, что он тоже это почувствовал. Бляять…», в его голове сейчас столько мыслей, но он не может здраво мыслить, эмоции затуманили его рассудок полностью. Ему казалось, что ноги ватные и просто не слушаются его. — Кстати, Мэнди спрашивала где ты, — Микки поднял голову и увидел, что Игги смотрит на него. — Надеюсь, ты ей не сказал правду? — Микки достал сигарету, понимая, что без неё он просто взорвется из-за переполнения эмоциями. — Нет, конечно. Сказал, что ты у какой-то шлюхи завис, — ответил тот, отбирая сигарету брата. — И она повелась? — спросил Микки, зная ужасное умение своей сестры легко распознавать ложь. Это было действительно невыносимо. Конечно, бывало, когда он мог обмануть Мэнди и выйти сухим из воды, но такое было крайне редко. Сейчас он даже не пытается лгать, просто увиливает от правды, ну или немного переделывает её. Но на самом деле, Милкович сам не любил врать ей, поэтому делал это только в особых случаях, и чаще всего для того, чтобы защитить её. — Я не знаю, наверное. Она ничего не ответила, так что, думаю, да. Ты же знаешь, если бы засомневалась, не отстала бы, — Микки улыбнулся, вспоминая эту истеричку, и прикурил ещё одну сигарету, так как понял, что тот возвращать не собирается. — Ты же понимаешь, что она не должна узнать об этом, не должна влезать в это дерьмо? — Конечно, я это понимаю. Думаешь, один хочешь ей лучшего будущего, подальше от этой дыры? — Игги выдохнул густую линию дыма, и посмотрел тому за спину. — Ты сам будешь его кормить,— сказал он, указывая на Йена. — Ещё, блять, чего, — он повернулся, чтобы посмотреть на рыжего, который пытался подавить улыбку… выходило так себе. — Я ему нянечкой не нанимался. У него чё, рук нету? — Ты хочешь его развязать? Микки, ты уверен? — он сложил руки на груди и нахмурил брови. Йен подумал, что это забавно. Хоть они и совсем разные, но так похожи… особенно когда хмурятся. — А чё он может сделать то? — с непониманием спросил брюнет. — Может что-то и может. Это как-то слишком непредусмотрительно, — блондин ещё сильнее нахмурился, — или ночью что-то случилось? Какой-то ты подозрительный. Микки кинуло в жар и он чувствовал, что тот поднимается к его щекам. — Иисусе… Что могло случиться, чувак? Я так же, как и ты, не собираюсь кормить его, или ты видишь иной выход? Он уже сутки не ел, — младший Милкович решил скрыть тот факт, что вчера он уже ел. Хорошо, что у Игги нет такого «дара», как у Мэнди. Игги будто обдумывал его слова, но спустя секунду улыбнулся. — Да, ты прав. Только двери запри, — сказал тот, развязывая руки Йену. Они лишь на секунду встретились взглядами, и Йен удивился. В нем не было злости, раздражения или ненависти. Наоборот, Галлагер рассмотрел в них каплю сожаления. В следующую секунду он опять нахмурился. — Слышь, ты ему кофту дал? — спросил Игги брата. «Да бляяяя», подумал Микки, смотря на того как-то даже раздраженно. — Да здесь было пиздос как холодно, хули ты доебался? — Да ничего, я просто спросил, — ответил он, протягивая Йену лазанью. — Спасибо, — подал голос тот, на что брови Игги моментально взлетели. Ему даже как-то неловко стало. Может Йен думал, что его вообще кормить не будут. Они с Микки переглянулись, и брюнет начал дальше поглощать свою порцию, ничего не ответив.***
Когда они доели, Йену вновь завязали руки. Он уже сбился со счета какой это раз. Потом братья вышли из комнаты, но дверь не закрывали.. — Короче, — начал Микки тихо, чтобы рыжий не услышал, — вчера, когда я сидел в парке и обдумывал всю эту ситуацию, ко мне подошла девушка. Оказалось, что это Фиона — сестра Йена, — он мог увидеть, как брат напрягся, но он продолжил,— она его искала. Она была очень взволнована… прям чересчур. Плакала, тряслась. Сказала про какого-то врача, что Йен никогда не пропустил бы эту встречу, но я так ничего и не понял. Но самое пиздецовое это то, что она меня знала. — Стоп, что!? — выкрикнул Игги, ещё больше напрягаясь, но потом, прочистив горло, начал уже тише. — Как это знала? Откуда? — Блять, действительно. Я думаю, что она и тебя знает. Ебаная фамилия Милковичей. Теперь ты понимаешь, что идти к ним не варик? — Микки знал, что брат его поймет. Он видел, что тот уже понял, что всё это — очень хуевая затея. — Да, я понимаю, но что делать? — Игги закусил губу, прям как Микки, обдумывая всё то, что только что услышал. В этот момент они услышали голоса и повернулись на них. Там стояли Ноа и Даниэль…