Счастье в серых тонах (Gray Colored Happiness)

::-:: Сказать, что атмосфера накалилась – значит ничего не сказать. Тяжесть предательства, недоверия и легкое послевкусие от потери дружбы преследовали меня. Именно это я чувствовал, когда рылся в сумке Наруто, чтобы найти бинты для перевязки вновь открывшихся ран. Замечаю, что много вещей внутри «позаимствованы» из Звука. Неохотно мне приходится признать, что я впечатлен бесполезной смелостью идиота, захватившего предметы первой необходимости. Осторожно кошусь в сторону Наруто и вижу, как он стоит, облокотившись о дерево, пока его тело обвивает огненно-красное облако чакры. Его взгляд непоколебим, полный боли и гнева, губы подобраны, на переносице морщины. Он смотрит прямо на меня. Возвращаюсь к сумке и делаю то, что собирался – меняю повязки. Чувствую, как Наруто смотрит на меня своим пронзительным обвиняющим взглядом. Хватаясь за ручки сумки, обращаю внимание на дружную колонну муравьев, поднимающихся вверх по дереву. Все еще держа сумку в руках, заставляю себя подняться и посмотреть на него. Я не чувствую себя виноватым. Он не меняет позы, не произносит ни слова, когда я подхожу. Бросаю сумку под ноги и смотрю на его руку. Она выглядит неестественно со всеми этими переломами в нескольких местах. Несмотря на усилия Кьюби, он чувствует боль. Тянусь к нему, но он рефлекторно одергивает, используя свою здоровую руку, и шикает. Шмыгая носом, он наконец сводит свой немигающий взгляд чуть в сторону. Сердито смотрю на него и пробую снова. На этот раз мои пальцы обхватывают запястье чужой руки, готовой атаковать. Это безмолвное предупреждение о том, что он не должен делать это снова. Наконец он сдается и снова смотрит в сторону. Возвращаюсь к тому, с чего начал, и осторожно оцениваю ущерб, насколько я в этом разбираюсь, вправляя кости быстрыми движениями. По собственному опыту знаю, что это больно, поэтому несколько капель слез, сбежавших по чужому лицу, ничуть не удивляют меня. Прикладываю плотную ветвь и обматываю вокруг нее бинт, чтобы зафиксировать. Это лучшее, что я могу сделать для него. Осторожно касаюсь двумя пальцами запястья, чтобы проверить бьющийся под кожей пульс, и вижу, как чужие пальцы рефлекторно дрогнули. Отлично. Смотрю на него и замечаю, что его щеки покраснели, а веки дрожат, но он не сводит с меня взгляда. Скорее всего, у него лихорадка. К тому же, он отчаянно пытается сдержать в себе собственную боль. - Спасибо, - тихо бормочет он. - Хн, - я отворачиваюсь. Не хочу иметь с этим дело, а потому говорю первое, что приходит на ум. – Я был удивлен, что ты взял с собой так много медикаментов. Тишина продлилась достаточно долго. - О, хех, - его смешок звучит жалко. – Это не я. Кабуто дал их мне. Поворачиваю голову, чтобы взглянуть на него. - Кабуто? Наруто молча кивает. - Да. Он кинул их мне после того, как я спросил, в какую сторону бежать на выход, - он пожимает плечами и опускает голову. – Хотя я не думал, что это понадобится нам. По крайней мере, так скоро… Он потирает пальцами переносицу, заставляя меня вспомнить. Его руки словно напоминают о моей агрессии, заставившей сорваться с цепи. Я не хотел, это инстинкт. - Ты получил то, что хотел, идя за мной. Румянец на его щеке вспыхивает с новой силой. Кажется, он злится, и не пройдет и секунды, как он начнет кричать и вопить. Но следующие слова звучат на удивление спокойно. - Ты сам просил меня идти за тобой. Смотрю на него, морща лоб и пытаясь вспомнить, когда я мог подобное просить. - Нет, не просил. - Просил. Вновь вспоминаю все то, что могу. - Не просил. - Просил. Неужели он всегда будет бесить меня? Хотя если это Наруто, то ответ предрешен. - Нет, не просил. - Просил… - Послушай! – вскрикиваю я, зная, насколько глупо сейчас было бы ввязаться с ним в бой, результат которого известен наперед. – Я никогда не говорил ничего подобного. Я отлично помню, о чем разговаривал с тобой, и никогда не просил ничего подобного! - Но ты говорил! – он настырно настаивает на своем. - Я ни разу не говорил тебе идти за мной! - Говорил! - Когда же? – наконец я прошу отказаться его от выдумок и сказок, которые он себе придумал, и призываю напомнить. – Скажи мне, когда я тебя просил об этом! - Когда назвал меня лучшим другом! Тишина повисает вокруг, оставляя лишь тихие шумы ветра и жужжание насекомых. Его решительное лицо заставляет меня морщиться. Честно говоря, я немного шокирован. Это нельзя передать словами. - Ты не мог… Ты не мог сказать это и просто уйти! - Наруто продолжает гнуть свою линию. Его лицо стало алым, а капельки пота скатываются по вискам. Он начинает подходить ко мне. – Как ты мог рассчитывать после этого, что я не пойду за тобой? Только не после того, что мы вместе пережили, не после того, как ты сказал мне это. После того, как мы до сих пор!.. Саске, ты… ты тот, кого я… - его голос становится мягче и тише, пальцы касаются моего лица. – Ты мой лучший друг… Он вымученно выдыхает. - Уже нет, - холодно отвечаю. Наруто опускает руку и поднимает голову. Его взгляд серьезен, как никогда. - Да, уже нет. - Отлично, - отвечаю я, - прекрасно, что мы поняли друг друга. Только мне не становится лучше. Наконец я избавился от него. От ненужного балласта в дороге и в моем сердце. Но он ждет. Киваю ему и отворачиваюсь. Теперь нам не о чем разговаривать. Пытаюсь найти свой меч. Листья хрустят, ветки ломаются от неосторожных шагов, но я не обращаю на них внимания. Краем глаза я вижу, что Наруто подходит к кустам и вытаскивает среди путанных веток мой кусанаги. Он держит его в руках, а потом протягивает мне. Смотрю с опаской, но все же забираю его, помещая позади спины и наслаждаясь плавным стуком. Наруто заговаривает, только когда кусанаги занимает свое место. - Останься. Он говорит настолько тихо, что я притворяюсь, что не слышал. - Хотя бы до тех пор, пока твоя рана не затянется, - кажется, таким мягким его голос раньше не был ни разу. – Пожалуйста. Останься. Всего на секунду украдкой смотрю туда, где стоит он. Моя голова опущена, и все, что я вижу, так это ноги, перепачканные грязью. Та часть меня, что я ненавижу больше всего, желает остаться. Внутри все сжимается, и мне не хочется разбираться в причинах и следствиях. Поднимаю голову и ворчу в ответ. - Зачем оно мне? – спрашиваю. – Почему я вообще должен доверять тебе после того, что было утром? - У меня были причины, - обороняется. - Хм, - собираюсь силами и делаю шаг от него. Его ладонь с силой сжимает мою, заставляя обернуться. Хмурясь, смотрю на Наруто. Его губы надулись от обиды. Но уже через секунду он отпускает, тянется к сумке и достает сюрикены. Смотрю, как он трет их о куртку, а потом протягивает мне. - Что? – спрашиваю достаточно ясно. Он кивает подбородком в их сторону. - Смотри. Скептически щурюсь, но опускаю взгляд к сюрикену, как он и просил. Проходит не менее минуты, прежде чем я наконец узнаю в отражении себя. И его глаза, смотрящие на меня: мутные, бледно-желтые с узким зрачком посередине. Не желаю показывать чувства, но меня начинает трясти. /Ку-ку-ку. Я же сказал, что тебе не удастся избавиться от меня так просто./ В этот день я впервые услышал его голос. ::-:: Конечно, я многое опустил, когда рассказывал Мышонку свою историю. Было бы лучше, если бы никто не узнал о том, что Орочимару по-прежнему со мной. Они никогда не поверят мне. И все-таки Шинта смотрит на меня своими глазами со странным огоньком. - Значит, ты и Узумаки весьма близки? - Что-то вроде, - отвечаю. Он идиот. - Хм, - он всматривается в мои глаза. – В любом случае, это не стало большим сюрпризом. Стоит хотя бы вспомнить, как вы вернулись в Коноху. Я просто издеваюсь над ним. Шинта отходит и садится напротив, закинув ногу на ногу. Его взгляд прикован ко мне. Руки складываются друг на друге. - Продолжим. Что произошло после? - Ничего интересного, - уже надоело. Но даже говоря подобное, я снова возвращаюсь в те дни, словно просматривая кино. Действительно, ничего интересного для Мышонка. Но не для меня. Помню, тогда я лег спать в одиночестве, но Наруто подкрался и свернулся под боком, поджимая больную руку и оправдываясь тем, что замерз. Но даже когда она зажила, я все равно просыпался рядом с ним. После пары драк я наконец смирился с этой глупой привычкой. Я до сих пор помню его близость. Помню, как он сбежал для того, чтобы наловить рыбы и расставить ловушек на кроликов, а потом готовил их на огне, улыбаясь так, словно мы были на отдыхе, а не пытались выжить. Мы шли вперед. Но чем ближе становилась Коноха, тем сильней росло его беспокойство. Наруто думал, что я не замечаю этих нервных взглядов и того, как он сжимал кулаки в карманах. Помню, как легко он принял мое решение не возвращаться в Коноху до тех пор, пока не разберусь с Итачи. А я не возражая - его. Все-таки, чувствовать себя не одиноким – прекрасно. ::-:: Мы остановились в пещере, где-то глубоко в сердце страны Огня. Костер заставлял тени танцевать на стенах. Перегной из листьев и мха прекрасно сохранял тепло в эти морозные ночи. Я смотрел на огонь, а Наруто – на меня. На удивление тихо. Вздохнув, он кидает мелкий камень в мою сторону. - Ну, - тянет он. – Думаю, мне надо немного вздремнуть. Проходит пара секунд, а потом он заваливается на бок, поворачивается ко мне спиной и поджимает ноги к себе. - Спокойной ночи. - Хн, - никогда не смотрю на него. Пламя весело потрескивает, а мерцающие огоньки завораживают. Еще немного, и я вижу алые глаза Итачи, желтые – Орочимару и голые, наливающиеся багровым от пролитой крови, руки. Мое прошлое и будущее одинаково красного цвета. Наруто шумно ворочается, переворачивается на другой бок. - Сегодня тепло, не так ли? – его голос кажется разочарованным. - Хн, - берусь за горящую ветвь и кидаю глубже в костер. Медленно ложусь на спину, смотря на серый потолок пещеры, и опускаю веки. Спустя пару минут открываю глаза, хмурясь; меняю положение и снова пытаюсь уснуть. Без толку. Смотрю в сторону на рыжее пятно на другой стороне костра. Закрываю глаза и морщусь. Все еще ничего. Поворачиваюсь на бок и снова вижу его, свернувшегося калачиком, с прикрытыми веками, но мучающегося такой же бессонницей, как и я. Проходит немало времени, прежде чем испускаю тяжелый вздох, а потом встаю. Пару шагов – и вот я возвышаюсь над ним: раздражающим и неудобным. Мне должно быть все равно. С этими мыслями опускаюсь позади его скрюченной спины. Стоит успокоиться наконец. Смотрю на каменистый потолок, мерцающий в свете костра. Наруто ворочается совсем рядом, разворачивается лицом, но позы эмбриона не меняет. Рука скрывает губы, тянущиеся в улыбке. Перестаю коситься на него и закрываю глаза. Он рядом, я это чувствую. Проходит совсем немного времени, и Наруто подвигается ближе. Рука копошится, а потом замирает у меня на плече, еще немного, и подбирается под лопатки. Приходится затаить дыхание, чтобы держать себя под контролем, хотя это не так уж и тяжело. Все-таки он не Орочимару. Перевожу дыхание и позволяю себе расслабиться. Он снова прижимается и дышит совсем рядом. Не буду отталкивать его Он теплый. От него пахнет травой, грязью и потом. Пройдет совсем немного времени, и сон овладеет мной. И хоть я не чувствую себя правильно, неправильно я себя тоже не чувствую. Это был первый раз за долгое время, когда они пытались спать отдельно. Слишком быстро все стало привычкой. ::-:: Смаргиваю, возвращаясь в реальность. Шинта смотрит на меня с праздным любопытством, подпирая голову рукой. - Ладно, - он выглядит оскорбленным. Кровь прилила к лицу, но я быстро подавляю волнение. Не знаю, сколько всего было рассказано ему, но Орочимару упомянут не был. Пока что я могу контролировать это, даже несмотря на таблетки. Бросаю взгляд на Ибики, отлично скрывающего эмоции, но все равно вижу в приподнятой левой брови интерес. Склоняю голову, наблюдая за Мышонком. - Мне больше нечего рассказать. Губы скривились в притворной улыбке. - Но, Саске-кун, мы ведь только добрались до самого интересного. Он пытается вывести меня из себя, и признаюсь, ему почти удается это. Шинте нравится надо мной усмехаться. Он следит за мной, не убирая улыбку с лица. Лекарства почти перестали действовать, и я не допущу ошибки. Пытаюсь подняться, но цепь звенит и тянет назад. - Мы закончили, - заявляю. Его губы дрогнули, улыбка исчезла. Делает шаг вперед. Видимо, он желает продолжить, но Ибики жестом остановил. Несколько минут этот молчаливый и властный мужчина в углу камеры испепелял меня взглядом. Молчу. Еще немного, и меня вернут в четыре стены собственной камеры, заставляя чувствовать унижение от беспомощности. Но они пытаются снова заставить говорить, а я отказываюсь каждый раз. Все, на что они способны, так это сломать еще несколько костей. Боли больше не чувствуется. Даже если я умру, секреты умрут вместе со мной. *** Теперь я знаю, что должен сделать. Дело в том, что они просто не смогут добиться от Наруто ответа о том, что бушевало в тот день в Конохе. Они будут допрашивать его. Но я могу облегчить его бремя, по крайней мере, так кажется. Это не будет сложно. Ведь они не хотят причинить ему боль. Наруто имеет поддержку Цунаде, Джирайи и большей части деревни, несмотря на последние события. Я уверен в этом, потому что знаю Наруто и ту власть, которую он имеет над людьми. Именно поэтому они помогут ему. Но я пойман в эту ловушку. Я сам по себе. Одиночка. Мститель. Даже те немногие, кто готовы пойти за меня, не имеют влияния. Именно поэтому мой выбранный путь до сих пор неизменный. И это моя расплата. Сохраняя спокойствие, пытаюсь встать на ноги, но что-то невидимое не дает пошевелиться. Проходит несколько часов, прежде чем мне удается подняться на колени. Несколько часов тишины и спокойного мироздания. Раны на моей руке больше не горят от воздуха, они запеклись и покрылись коркой. - Я хочу поговорить с Ибики. Ему и никому больше. Потому что он молчаливый, опытный и надежный. Хотя бы он не прибегнет к пыткам так скоро. В первую очередь он будет слушать. По необъяснимой причине доверяю ему. Но из-за двери мне никто не отвечает. - Я готов поговорить. Не перестаю говорить, словно минутное молчание способно свести с ума. Тишина окутывает, но я не тороплюсь. Я научился ждать. Например, восемь лет для того, чтобы добиться мести. Несколько минут для того, чтобы получить ответ – ничто. - Прекрасно, - металл скрипит, и охранник открывает дверь. На пороге снова стоит АНБУ с волосами цвета соломы. Маска до сих пор была на месте. - Идем, - голос у него был мягким, но глубоким, с легким пришептыванием, звучащим слишком нежно для такой работы. Мы идем в тишине: он – позади, готовый нанести удар, если я подам повод. Но у меня нет таких намерений, поэтому путь проходит без инцидентов. Коротко кивнув, блондинистый ниндзя оставляет нас наедине. Камера не похожа на другие: низкий журнальный столик, стулья и старая лампа, раскачивающаяся на проводе. Так тихо, что могу расслышать, как внутри работают органы. Время идет на раздумья о том, что же я скажу и что именно у меня спросят. Они пытались развязать мне язык, но вряд ли ответ пришелся бы им по душе. Но они получат то, что хотят. По крайней мере столько информации, сколько я могу им дать. Все-таки я – Саске. *** Чувствую себя словно вор, готовый сойти с ума. Его присутствие окутывает меня, пронзает меня. Пока он так и не обрел физической формы. Повсюду – он. Как воду, стекающую сквозь пальцы - не могу поймать, не могу схватить. Он хотел, чтобы я стал похожим на него, стал частицей его. Под его пристальным вниманием я подходил к своей мечте все ближе, углубляясь в воспоминания. Как многое хотелось бы изменить. Но у меня есть сила, и сейчас совершенно не до этого. Все должно быть иначе. Я не должен стоять, словно истукан, я должен гнаться за дьяволом, который раньше назывался моим братом, пока второй дьявол таился в глубинах сознания, словно болезнь. Ненавижу его. Это все он. Быть может, у меня была бы жизнь, детство и будущее, если бы не он. Он отнял у меня все и не оставил ничего. Итачи. Как же я ненавижу его. Он игнорирует меня, защищаясь. За отца, за любимых, за гордость клана Учиха. Я ненавижу его за то, что хотел быть таким же, как он. Ненавижу за то, что он убил всех. И пощадил меня. Его образ появляется передо мной: скучающее безразличное лицо. Он смотрит через меня, словно я не существую. Как же я ненавижу его. /Тогда сделай что-нибудь./ Орочимару пытается заговорить внутри меня, но в этот раз я солидарен с ним. Слишком устал от ожидания. Итачи должен умереть как убийца, как манипулятор, как ублюдок, который забрал у меня все, вплоть до надежды и счастья. Забрал все, даже меня самого. Мой гнев, словно пламя, окутывает меня, разрастаясь сильнее. Он питается яростью и амбициями Орочимару, но Итачи все еще игнорирует меня. Он никогда не считал меня достойным даже презрения. Все свое детство я стремился быть ровней ему, желал его внимания, но оказался не больше, чем занозой в пальце. Собираю всю чакру в руках, пытаясь сжать, раздавить, удержать его. Обрати наконец на меня внимание! /Сжимай крепче, мой милый питомец. До тех пор, пока глаза не выкатятся из орбит, а из ушей не польется кровь. Сделай это, и он обратит на тебя внимание./ Я – словно животное, ничем не лучше Орочимару. Но шаринган еще в моих руках. Мои глаза жжет, но все, чего я хочу, так это выбить апатию из его взгляда. Но я не могу. Даже когда он заберет мою жизнь, интерес не появится. Я лишь раздражающий фактор, я тот, кого он никогда не брал в расчёт. Ох, как я ненавижу его. Как же сильно ненавижу. Чакра становится плотней. - Саске, - он даже не открывает рот, говоря это. Фокус. Фокус Мангеке шарингана, с которым я не сталкивался прежде. Но все же я – Учиха. Я не собираюсь бояться. - Сас…ке… - с голосом что-то не так, но я замечаю лишь это. Знакомый голос и лицо, возникшее в голове – не совпадают. /Убей его/. - Саске, пожалуйста, - он больше не исходит со стороны Итачи. Напротив, голос кажется приглушенным, идущим откуда-то извне. – Проснись. *** Плоть покрывает слой из темной чакры. Итачи больше нет передо мной, только Наруто. Его пальцы впиваются в тела толстых змей, обвивающих его. Только сейчас я понимаю, что мои глаза открыты, и то, что я вижу – реальность. Я не убил Итачи, я убиваю Наруто. Он смотрит на меня: веки подрагивают, а руки пытаются отодрать змей, не отпускающих его. Не раздумывая, отзываю существ, обращая их в дым, отступаю назад до тех пор, пока спина не упирается в камень. Руки дрожат, дыхание стало рваным и коротким. Мое сердце стучит так сильно, словно в преддверии приступа. Наруто корчился на полу от удушья. Я полностью потерял контроль. Это был я и не я одновременно, и тем более сознательно не использовал призыв. Это – Орочимару. Холодный пот выступает на спине. Подтягиваю колени к груди и пытаюсь успокоиться. - Саске… - Наруто подползает ко мне. Грязный и мокрый, но все же осторожный, словно приближается к опасному зверю. - Отойди! – кричу, скрывая за гневом собственный страх. - Нет, - он продолжает, пока не оказывается совсем рядом. Дрожащую руку кладет мне на грудь. Чувствую пульсацию крови и стук сердца. - Успокойся, - дрожащим голосом просит он. – Все будет нормально. Просто успокойся. - Не трогай меня! – дергаю головой и поднимаю взгляд. Кажется, я вижу его впервые. Понижаю голос до опасного. – Или я убью тебя. Он смотрит прямо на меня, с нежностью и улыбкой. Его рука замерла. - Если бы ты хотел убить меня… у тебя был шанс. Но я все еще чувствую бурлящую ярость, кипящую внутри, где-то на границе сознания. Все может повториться в любой момент. В любую секунду он может вырваться и убить всех, кто будет стоять на пути. Мне не удается утихомирить его. Рука Наруто скользит вверх, замирает на шее, а сам он подается вперед, чтобы столкнуться лбами и закрыть глаза. Светлые ресницы почти прозрачные на темной коже. Дыхание не стало легче. - Нет причин бояться, - убеждает он, поглаживая большим пальцем за моим ухом. – Поэтому я и не боюсь. Другая рука накрывает мою, потонувшую в грязи. - Я знаю, кто ты, Саске. Он поднимает веки и смотрит на меня. Он слишком близко, чтобы я мог сделать что-либо. Странная кривая улыбка появляется на чужих губах. - Ты мой лучший друг. Сердце не перестает биться о грудную клетку. - И я доверяю тебе. *** Он смотрит на меня глазами, которые я видел и раньше. Только взгляд словно пустой. Такое чувство, что он вообще не понял, о чем я. Потом он откидывается назад. Его руки скользят по подлокотнику. Стул опрокидывается на задние ножки, а дерево скрипит под его весом. - Значит, Учиха-сан… - Ибики первый, кто обращается ко мне хоть с малейшим уважением. – Именно это ты хотел рассказать мне? Кажется, я совершил ошибку. - Спросите о том, что вы хотите узнать. Губы обнажают зубы, а рыхлое и мрачное лицо застывает в неестественной гримасе. - Ты и так знаешь. Поэтому может, хватит играть с нами в игры. Быть может, мы покончим с этим раз и навсегда, а остаток дня будет не таким уж и плохим? Остаток дня? Хах, все верно. - Нет, я не знаю, что от меня нужно, - холодный ответ. Ибики разминает шею, хрустнувшую от наклона вправо, а потом складывает руки на груди. - Видишь ли. Мне действительно нет дела до тебя и Узумаки. Вы можете делать что угодно, пока вас не видят. Раздражение поднимается к горлу и душит. - Допустим, я готов поверить, что все эти месяцы вы действительно были заняты наискучнейшим путешествием, - он отклонился назад. – Меня не волнует, как именно вы гонялись за Учиха Итачи или кем-то еще из Акацки. Уверен, что многие хотели бы узнать об этом, но не я. Все, что меня волнует, так это то, что произошло тогда, когда вы нашли их. Сосредоточенно смотрю на него, обдумывая сказанное. Иногда лучше говорить, чем думать. - Я убил их. Ибики стучит пальцами по руке. - Всех? Один? Конечно же нет. Он ведь знает ответ. - Нет. - Тогда кто помог? «Помог» - не совсем подходящее слово, но не хочу спорить. - Наруто был там, - уклончиво говорю ему. – И, кажется, несколько ниндзя из Конохи. - Тебе «кажется»? – его лицо все так же бесстрастно. - Я никогда не видел их, - правда. И по правде говоря, в том-то и дело. Мы с Наруто были единственными в тот момент, когда это случилось. Тишина становится еще глубже. Ибики перестает качаться на ножках стула, опираясь локтями о подлокотники. Интересно, о чем он спросит сначала? Несмотря на годы тренировок, мне приходится прикладывать уйму усилий, чтобы оставаться внешне спокойным. Воздух в камере словно наэлектризован. - Ты видел то, что произошло с Конохой? – его вопрос носит случайный характер. Конечно же, видел. Хмурюсь, сжимаю челюсть и молча киваю. Ибики ждет пару минут, прежде чем перейти к следующему вопросу. - Когда Узумаки изменился? По крайней мере, это достаточно безопасный вопрос. - Я не уверен, что могу сказать точно, - мямлю в ответ. – К этому времени Акацки почти не осталось. Его взгляд холодный и черный. - А кто остался? Сглатываю. Провожу кончиком языка по зубам, чувствуя остроту клыка. - Учиха Итачи. - И больше никого, - больше похоже на утверждение. - Остальные были заняты. - Ах, ну да. Конечно, - он откидывается в кресло, словно ему нужно время, чтобы переварить информацию. – Заняты… Узумаки? Мои зубы скрипят. - Да. Его пальцы снова начали выстукивать ритм, напоминающих секретный код. - Где ты находился в этот момент? - Стоял напротив Итачи, - это правда. - Просто стоял? - Да, - а это не совсем так. Равно как и та часть, в которой я сказал лишь о части Акацки. Большинство из них были так же здоровы и живы, как сидящий передо мной Ибики. Не знаю, зачем я соврал. /Ты патологический лжец?/ Заткнись. - Остальные были с Узумаки? - Да. - Сколько, ты сказал? На мгновение задумываюсь, чтобы не споткнуться о собственную ложь. - Двое. - И чем они занимались? - Пытались запечатать девятихвостого в какую-то статую, - сдавливаю пальцами сидушку стула. Это поможет мне держать себя в руках. Сказанное мной тоже почти правда. С какой-то стороны, почти истина. - Итак, сопротивлялся ли Узумаки? - Пытался, - нервы тревожно натянуты. Мы подошли слишком близко. - Но ему не удалось. - Да, - не совсем так. - Он хорошо сопротивлялся? – его пальцы замерли, и тишина стало куда более красочной. - Что за вопрос? – что-то внутри меня панически твердит «Они знают». Делаю глубокий вдох. – Я не могу сказать о том, что он чувствует или думает. Он был окружен, ранен, связан и измотан. Но да, мне казалось, что он сопротивлялся из последних сил. Еще сильней, чем он мог позволить себе в таком положении. Отлично. Полуправда. Надеюсь, ему не найдется, что ответить. - И ты… просто стоял? - Да, - почти что так. - И ты не сделал ничего, чтобы помочь своему другу? - Нет, - потому что все, что я когда-либо делал ему, приносило только боль. Они игрались нами, как пешками на шахматной доске. Большее количество чакры было израсходовано на то, чтобы добраться до Наруто. Удалось обезвредить несколько Акацки, но все же этого не было достаточно. Не осталось и толики сил на Итачи. Не в этот раз. Нога Ибики стучит по ножке стула, возвращая в реальность. - До конца ли боролся Узумаки? - Да, - откровенная ложь. Но я не могу сказать правду. Остается надеяться, что он не заметит. - Сколько времени ушло? – довольно каверзный и неясный вопрос. - Не знаю. Некоторое время, - правда и ложь одновременно. Наруто мерил мучения днями, хотя прошло лишь пару минут. Потому что я точно помню, когда вырвался Кьюби. Сразу после того, как Итачи наложил на меня Цукиёми. Тогда Наруто и не сдержался. Идиот. - А что было потом? – выпрашивает он. Не могу скрыть легкой усмешки, вспоминая то, как они получили по заслугам. - Что-то, чего не ожидали Акацки. Лис вырвался и закончил начатое. Мои губы дрожат от воспоминаний. Наруто… - А ты? – Ибики делает небольшую паузу. – Не остановил его? Если бы я мог. Не важно, как раньше соотносились клан Учиха и девятихвостый, к моменту, когда лис очнулся, я едва мог стоять на ногах. Кроме того, передо мной был человек, который восемь лет назад пролил кровь, за которую я отомщу. Итачи. Я не собираюсь уходить. Только не сейчас. - Нет, - легко отвечаю я. - Выходит, что именно он убил всех Акацки? – его пальцы мельтешат перед лицом. - Нет, - звучит грубее, чем предполагалось. – Я. - Хм, - темные узкие щели глаз Ибики не перестают следить за мной. С глухим стуком его ладони опускаются на стол. – Знаешь ли ты, сколько шиноби Конохи погибло, сколько гражданских распрощались с жизнью, чтобы остановить девятихвостого и помешать ему, как ты это называешь, «закончить начатое»? Глупец. Я знаю, о чем он думает. Но это не ошибка Наруто. Это все Кьюби. И пусть Узумаки чувствует собственную ответственность, это не так. Они ненавидят его за это. Вот, что им нужно. Лис не важен. - И как вы заметили, - продолжаю, не в состоянии держать язык за зубами, - Коноха не смогла остановить его. Я смог. По лицу со шрамом скользит удивление. - Неужели? Как же тебе удалось? В порыве защитить свою гордость, упускаю важный момент, который наверняка понял Ибики. - Видишь ли, - продолжает он, так и не дождавшись ответа. – Последнее, что мы видели, так это то, как Девятихвостый, разрушив часть деревни, вдруг остановился и исчез. - Потому что Наруто подчинил его, - быстро добавляю я, чувствуя себя глупцом, раз стараюсь сразу защитить обоих. - Неужели? Мыском ударяю в пол. - Все так и было. Наруто никогда бы не атаковал ее. Он любит Коноху, - добавляю уже со злобой. – Хотя и не пойму, за что. - А ты? Нет? - Что? Люблю ли я Коноху? – в ответ Ибики кивает со всей серьезностью. – Зачем мне это? На минуту вопросы останавливаются. Ибики раскачивается на стуле с непоколебимым холодным выражением лица. - Ты понимаешь, что, убежав из деревни, ты предал все то добро, что она тебе сделала. - Тск! – издевательство. – Их «добро» было основано на личной заинтересованности. Все, чего они хотели, так это заполучить Кэккэй Генкай клана Учиха, ведь я был единственным его носителем. Большинство из них, готов поспорить, даже не знают моего имени, называя «Последний Учиха». Учиха. Это единственное, что их заботит. Но не я. Для них никогда не существовало «Саске». Они всегда были такими. Где были они все, когда мне было семь и мне нужна была их помощь? Нигде. Но так оказалось лишь легче. С таким отношением я не успел создать новых связей в Конохе. - И что же тогда заставило его потерять контроль? – возвращается к теме Ибики. И связей нет до сих пор. - Даже не знаю. Быть может, пара психопатов, старающихся вытащить из него лиса? – отвечаю с явным сарказмом. Маленькие глазки следят за мной, оставаясь беспристрастными. - Наруто сказал, что из-за того, что они пытали тебя. Озвученный вслух факт укладывается в голове достаточно долго. Вот недоумок. Бездумный, полный, самоотверженный идиот. - Он лжет. - Да? И зачем же он лжет? Быть может, потому что он идиот? - Откуда мне знать. Мужчина кивает, рассеянно, но все же принимает это недообъяснение. - И что же тогда остановило его? Ногти скребутся по подлокотнику. Попытка скрыть истину кажется совсем нелепой. У меня с самого начала не было выбора. - Он узнал меня. Взгляд заволокло пеленой, и вновь предстал образ Кьюби, рушащего все на своем пути. Я даже думал, что он искал меня, пока мне приходилось истекать кровью в лесу и звать его. До сих пор я только и делал, что стоял. Кьюби пришел на зов, пересекая лес напрямую. Деревья ломались словно спички, трава сгорала под лапами демона там, где он ступал. Но стоило ему приблизиться, как он сделал то, чего я так ждал. Кьюби остановился. Наруто узнал меня и теперь удерживал рвущегося демона. И мы стояли друг напротив друга: человек и зверь, и еще один человек, запертый внутри другого. Пройдет не так много времени, когда от огненного лиса не останется и тени, а жалкий измотанный парень будет лежать у ног. И еще через пару дней я буду вынужден принести его в Коноху. Я не хотел, мы оба не хотели. Но другого выбора не было. Он умирал. И в этот раз я не желал его смерти. Чувствую изучающий темный взгляд и закатываю глаза. Улыбка на моем лице сейчас совершенно не к месту. - Ясно, - загадочно тянет. – Тебе не показалось странным, что никто иной не смог его остановить? Его друзья, жители деревни? Товарищи, с которыми он жил и боролся, пока ты был у Орочимару. Честно говоря, никогда не задумывался. Но это странно. - Нет. Воздух становится гуще за минуту молчания. Наша маленькая беседа превратилась в настоящую карусель событий, поднимающуюся то вверх, то вниз. Совсем не так, как я на то рассчитывал. Ибики тянет уголки губ вниз. - Итак, что же делал ты, пока Наруто атаковал своих друзей и сжигал их дома? - Я же сказал, - нервно поправляю сказанное. – Это был Кьюби, а не Наруто. Это не он. Когда вы наконец поймете? Коноха ведь плотно работала с ним и неужели не смогла понять столь простую вещь? - Ты так и не ответил на вопрос, - напоминает Ибики. Стучу ногой по ножке стула, чувствуя, как ноют сухожилия. - И? - Что ты делал в то время, пока Наруто нападал на деревню? Хватит говорить обо мне. Сейчас важно другое. Важен Наруто. Наруто. - Он не может контролировать лиса, вы же знаете. Это деревня засунула биджу в него. А Акацки пытались вытащить его. Хватит рассматривать Наруто, словно вещь. Он человек. - Что ты делал? – повторяет, полностью игнорируя сказанное. Сглатываю раздражение. Ибики сцепляет пальцы в кулаки, а на лице читается узнавание. - Если не скажешь ты, то мне придется спросить Узумаки. - Он не знает, - издеваюсь над ним. Надсмотрщик лишь пожимает плечами. - Этого мы не узнаем, пока не попробуем. Они ничем не отличаются от Орочимару или Акацки. Считают себя выше других, умнее. Хех. Коноха. /И что ты сделаешь с этим?/ Выдавливаю ответ. - Дрался с оставшимся. - И кто же остался? – высокомерную улыбку на лице приходится игнорировать. Медленно выдыхаю, стараясь сохранить спокойствие. - Не знаю. Кто-то из Акацки. Я не спрашивал имени. - Ясно, - облокачивается на стул и встает. Обходит вокруг и опирается на спинку. – А Учиха Итачи был там? Обломанные ногти впиваются в дерево. - Я же сказал, что был. - Ты дрался с ним? - Конечно, - я сделал правильный выбор Правильный. /Ты в этом уверен?/ - Что именно произошло? Я сделал правильный выбор. Несмотря на причины, толкнувшие его на поступок, несмотря на оправдания – я их не приму. Боль, которую он доставил, запланировав все с самого начала… Наруто, Коноха… Месть… Он получил по заслугам. - Что случилось? Тогда, восемь лет назад. И сейчас он не стал меньшим монстром. /Это ты так решил./ Я сделал правильный выбор. - Саске, расскажи мне, что произошло? «Саске?» Он назвал меня «Саске»? Каждый нерв был натянут, словно тетива. - Я убил его! – словно взрыв, мой голос сотрясает воздух. Не хочу думать о нем когда-нибудь еще. И все же он рядом, даже сейчас в этой комнате вместе со мной и этим шиноби Листа. – Я убил его, ясно? Или вам нужно принести его чертову голову? Он мертв! Я не ошибаюсь! /Ку-ку-ку./ Лицо Ибики не выражает ничего. Голос звучит серьезно. - С головой было бы легче. Смотрю на него, пустого. Из-за вскрика грудь все еще вздымается вверх. Я не смог бы сделать это. Только не с ним. Все-таки он был моим братом. Это словно… отрубить свою голову. Пусть говорит, что хочет… - Мне больше нечего рассказать. Ибики чуть склоняет голову и смотрит на меня, отстукивая пальцами дробь о спинку стула. Не важно, что он хочет узнать. Обещание больше не действует. Я сделал все, что мог. Мысли тонут в реках крови и воспоминаний. Кажется, я провалюсь в беспамятство в любой момент. Я сожалею, Наруто, что не смог сдержать слова. Не могу. /Теперь твои руки будут в крови. Наконец ты станешь убийцей. Таким, каким должен был стать./ Опускаю веки, чувствую страх неизвестности. Ибики практически шокирует меня своим ответом. - Хорошо. Молча смотрю на него, а еще через пару мгновений меня уводят. Дни проходят за днями. Никаких инцидентов или значимых событий в клетке два на два. Ибики приходил еще раз, чтобы «заполнить пробелы», но красивая легенда не рушится. Больше ничего. Приходит Сакура, но хранит молчание насчет Наруто. Я совершенно не слышу о том, что происходит с ним. Незнание медленно сводит с ума. /Это не займет много времени/. Стены смыкаются передо мной, потолок опускается, а воздуха становится все меньше и меньше. Наруто, надеюсь, ты не сделал какую-нибудь глупость? /И чем же такой маленький бесполезный мальчишка смог бы ему помешать, а?/ Всем, чем смогу. Могу еще раз пояснить всем им, почему это не ошибка Наруто. Или напомнить о том, что тот сделал для других. /Коноху волнует лишь то, что они могут контролировать джинчуурики и подчинить своим интересам. Любой, кто бросает вызов или представляет опасность, становится загнанной собакой/. Наруто должен соответствовать их представлению о преданности. /Слишком легкомысленно./ Может, стоит рассказать им историю Итачи? Возможно, это задержит их. /Хах! Разве ты не помнишь? Разве ты сможешь говорить об этом? В конце концов, Итачи выиграл у тебя. Слабак./ Заткнись. /Ку-ку-ку. Не важно, что ты сделаешь, Итачи навсегда останется гением. Ты всегда будешь слабодушным./ Смотрю на руки, с трудом сжимаю кулаки. Сине-зеленые вены просвечивают под кожей. Увожу взгляд. Не хочу быть таким же гением, как он. /И поэтому ты проиграешь./ Не проиграю. Не приму поражения. Смотрю на мир не так, как Итачи. Дверь распахивается резко, но я не поднимаю глаз. Внезапно приходит осознание – не хочу видеть. Все время я ждал, а теперь не уверен, что готов получить ответ. Тихие медленные шаги звучат, словно реквием. - Саске. Узнаю голос блондинистого шиноби. Нет особой причины радоваться. Неспешно поворачиваюсь, поднимая взгляд. - Ты идешь со мной. Поднимаюсь на ноги, позволяю связать себе руки и наложить повязку на глаза. Наконец пришло это время. Я не боюсь. Все что я собирался сделать – я сделал. Как и с Орочимару чувствую холодный расчет и трезвый ум. Я иду по собственной воле. Стоило догадаться, что все приведет к этому. Возможно, поэтому собственная смерть не пугает. АНБУ идет рядом и чуть позади. Пальцы сжимают чуть выше локтя, уверенно подталкивая вперед. Каждый шаг – словно последний. Осознание собственной участи отчего-то успокаивает. Но есть лишь один вопрос, на который я не получил ответ. - Что с Наруто? Но вместо ответа говорят иное. - Не то, что ты думаешь. Голос звучит почти доброжелательно, пальцы сжимаются на плече чуть сильней. Возможно, мне действительно не стоит знать правды. Проходим чуть дальше. Хват становится нервным и неуклюжим, готов поспорить. Какой-то он странный. Проходит несколько минут, и его голос снова звучит: приглушенно и устрашающе. - Тебя хочет видеть Совет.