Счастье в серых тонах (Gray Colored Happiness)

Глава 33. Из больницы отпустили в тот же день, так как врачи не смогли бы мне помочь. Оставляю белые стены с благодарностью. В комнате нахожу две записки, ждущих меня. Одна из них наверняка принадлежала Анко: была короткой и по существу: «Встретимся завтра в 10 утра, на полигоне №4». Вторая – от Какаши, моего неуловимого соседа: «Соня…» Что за черт? «… вернусь вечером, и мы поговорим. Хокаге говорит, что нового приступа можно не бояться. Но надо что-то делать. Помни об АНБУ, следящих за тобой. И приберись дома». Чуть ниже - глупая рожица-смайлик. Раздраженно осматриваюсь вокруг. Квартира больше похожа на руины: окно разбито, как и все остальное. Интересно, как он спал в таком месте? Или оно осталось таким после меня? Не имеет значения. Теперь я тоже живу здесь. Краткость записки Какаши намекает на то, что все еще сердится. И я бы почувствовал это, если бы он был здесь. И, несмотря на это, я не злюсь. Чувство странной неестественности. Теперь слова Цунаде о том, что часть меня умерла, ощущаются как никогда. С этой неприятной мыслью приступаю к работе. *** Кромешная тьма, новая луна, взошедшая над деревней, не дарит света. Мир тонет во тьме. Без Орочимару мой ум открыт и ясен. Сижу на проводах и смотрю вдаль, с трудом угадывая силуэты деревьев. Мне есть о чем поразмыслить. Все перевернулось с ног на голову. У меня есть уважительная причина, чтобы не заводить детей. Предлог с угрозой Орочимару предельно ясен. Отец был бы разочарован, как и всегда. А мать… что она подумает? Ей всегда хотелось внуков, чтобы сохранить наш род. Теперь я – последний Учиха. Их больше не будет. Мне никогда не хотелось разочаровывать маму. Но боюсь, что так и выйдет. Видимо, мне придется окончить наш род. И быть образцом Учиха. И, наконец, Наруто. Когда Орочимару нет, мысли об идиоте полностью занимают мой ум. Привязанность к нему необъяснима и слишком сильна. Даже будучи с Сакурой, я был с ним. Боялся его потерять, а она оказалась удобной подменой. Сейчас даже не думаю о повторении. Но тогда я думал о Наруто. Сакура права: всегда виноват Наруто. И я принадлежу ему. Он заставляет меня думать о том, что я дома. Ведь дом там же, где и он. Он заставляет забывать об Итачи, завладевая мыслями куда навязчивей. Он заставляет чувствовать себя другим человеком. - О, замечтался? – голос Какаши доброжелательный, но не без усмешки. Необычное сочетание того, что случилось. - Ты устроил настоящее шоу на днях. - Хн. - Возможно, это удалось бы предотвратить, если бы ты рассказал, - упираю подбородок в кулак и отвожу взгляд. – Было глупо ничего не говорить о своем маленьком секрете, - упрекает Какаши. – Тогда я лучше бы понимал то, что происходит с тобой. Молчу. - Понимаю, что это объясняет тот инцидент с Сакурой? – задает вопрос, и я должен ответить ему. - Не совсем, - и это правда. Одноглазый старик задумчиво останавливается. - Учитывая этот факт, мне придется перестроить план твоих тренировок, делая акцент на медитации. - Хн. - Знаешь, я не собираюсь расспрашивать обо всех сплетнях, что слышал за сегодня, - уверен, что он улыбается под маской. Ветви деревьев неимоверно увлекательны. Сосед по комнате отходит и облокачивается о перила, важно скрещивает руки. - Ниндзя почти всегда умирают молодыми и неожиданно. - Какое счастье, - мы все знаем об этом. Какаши посмеивается. - Да-да. Помни об этом. У нас нет времени обсуждать счастье… Мы должны хватать его за хвост, пока видим. - Хн. Спускаюсь и становлюсь рядом с ним. - Я знаю, что ты лучше, чем думаешь, - выдыхаю, но Хатаке не понимает намека. – Это я научил тебя. Я знал тебя ребенком, Саске. Ты не сильно-то изменился. Тебе нравится скрывать свои эмоции от тех, кто тебя не знает. Но я знаю тебя. И понимаю, что вы оба смущены и не можете разобраться в чувствах. Фыркаю. Что за привычка констатировать очевидное? - И снова напомню: разговор помогает. Листья невыносимо спокойные. - И с чего бы мне говорить с тобой? – огрызаюсь. – Чтобы ты снова читал мне нотации, а потом побежал к Хокаге? Какаши выпрямляется. - Если это не затрагивает безопасность Конохи, то все останется между нами. Кошусь с презрением и недоверием. - Твое благополучие меня волнует куда больше, чем то, что ты об этом думаешь, - глупо ухмыляется под маской. – Даже сейчас я считаю тебя одним из самых дорогих товарищей. Чувствуя борьбу странных эмоций, перевожу взгляд. В памяти всплывают картины того, что раньше не ценил. - Хм…. – Какаши смотрит вдаль, - быть может, если ты расскажешь мне, то мы сможем остановить Глаз Луны. - Не я придумал «Глаз Луны»! – вскрикиваю так, словно спорил с самого начала. Причем тут вообще «Глаз Луны»? Какаши победоносно улыбается. - И все же, ты смотришь на Наруто не так, как все остальные, - со знанием дела заявляет он. – Нечего стыдиться. Вы мило смотритесь вместе. - Не будь идиотом. - Нет, я говорю правду. Прыскаю. Несколько прекрасных минут Какаши молчит. Тишина окутывает нас. Бросаю взгляд на него, а потом снова во тьму. - Все не так просто, - говорю, не зная как действительно открыть эту дверь истины. - Неужели? – и тон Какаши звучит незаинтересованно. – В каком смысле? Испускаю вздох. Это смешно. - Расскажи, - просит он. - Сколько раз ты будешь доставать меня этим вопросом? - Столько, сколько нужно, чтобы добиться от тебя ответа, - все еще улыбается. – Давай. Хмурюсь, смотря на Какаши, и стараюсь не терять мужество в его глазах. Кажется, он втихую использовал технику болтливости, пока я не видел. - Просто чувствую, - неохотно признаюсь, - не знаю почему. Вглядываюсь во тьму, забывая, где нахожусь. Все было разрушено или я разрушил реальность? - Но иногда этого недостаточно. Хочется залезть под его кожу, дышать одним воздухом, видеть то, что видит он, чувствовать, что чувствует он и знать то, что он знает, - смотрю на руки, сжимающие поручень. – Не уверен, что это имеет имя, да и вряд ли смысл-то есть… Понятия не имею, о чем говорю. Складываю голову на скрещенные руки. Я подавлен. Долгая гнетущая тишина. Какаши задумчиво гундит. - Так вот что ты думаешь об этом. Что ж, я немного ревную. Делаю шаг в сторону. Он смеется. - Не пойми неправильно. Но кто бы не хотел, чтобы так думали о них? Мало кто, если не сказать больше. Рыкаю. Какаши дразнит. Нет желания выглядеть глупцом в чужих глазах. Я хорошо знаю это ощущение. Одноглазый похлопывает по плечу. - Я серьезно, - говорит, - то, что ты описал, бывает лишь единожды в жизни, а иногда и вовсе не бывает. Многие бы отдали все, чтобы ощутить это. Скрещиваю руки на груди. - Не иронизируй. - И не думаю. Напрягаюсь сильней с каждой секундой, вступая в оборону. - Ты боишься, - как ни в чем не бывало, говорит Какаши. Он подвигается еще ближе и смотрит вниз. - Мне казалось, что ты ничего не боишься. - Не боюсь, - твердо отвечаю. - Неужели? – скептический вопрос. – Тогда почему бы тебе не начать действовать? Честно говоря, Саске, не думаю, что это смешно. Если ты понял так много, значит, ты уже далеко зашел. И все же, ставишь себе ограничения и запреты, ожидая чего-то от других. Но выходит только хуже. Напрягаюсь, защищаясь от мира вокруг себя. Мне тут не место, разум туманен и пуст. - Почти всю свою жизнь я только и делал, что избавлялся от связей. Теперь думаешь, что забыть так просто? - А разве нет? Его ответ настолько легкий, что на секунду обескураженный прямотой молчу. На этот раз не пользуется ситуацией, чтобы затянуть длинную долгую лекцию. Мы соприкасаемся плечами, и он заходит в дом, оставляя меня наедине с мыслями, которых стало так много. *** На следующий день, стоит мне прийти на место сбора команды, как разгневанная Анко встречает меня. Она ждет, широко расставив ноги, уперев руки на бедра и испепеляя меня глазами. Оно и ясно. Оука бьет тревогу с противоположной стороны поля, оглядывая нас двоих. Даже Кохана, находящая себе тысячу дел, притихла, чувствуя неладное. Тетсуо зевает. Анко поджимает губы, а потом заговаривает. - Давайте посмотрим. - Посмотрим что? – в ее фразе нет смысла, я ничего не делаю. - Иди сюда, - командует женщина, указывая пальцем на землю перед собой, словно я дрессированная псина. Но чем быстрей мы выясним, тем скорей уйдем. Поэтому бросаю походный рюкзак и иду к указанному месту. Не хочу пропустить возвращение Наруто. Думаю, что стоит увидеть его и все встанет на свои места. Невозможно не думать о Наруто, когда все ждут от меня движений. /Какой… упрямый мальчишка./ Орочимару зевает на полуслове. Какое счастье. Он проснулся. - Я хочу поговорить с ним, - неожиданно требует Анко. /Ох-хо./ - Что? – переспрашиваю. Женщина обхватывает мою голову и стучит по ней, попадая в основном по лбу. - Эй, ты там! Выходи один на один! Не выдерживаю и рвусь назад. Это не только идиотская затея, но и бессмысленная. К тому же, она слишком громко орет. Так и перепонки лопнут. - Э-э, - влезает Оука. – Что происходит? Кохана скулит и склоняет голову, приоткрыв пасть, из которой вываливается язык. Где-то там, на заднем плане, Тетсуо что-то бормочет себе под нос, очень похожее на «застрял здесь с кучкой сумасшедших». /Разве не забавно?/ Из всех людей, кто должен быть в хорошем настроении, он… - Эй, Орочимару, почему бы тебе не выйти и не поговорить со старой ученицей? /Ну ладно, может быть. Наверное, все же стоит./ «Нет, не стоит». - Не думаю, что он может это сделать, - кривясь, отвечаю им. Анко снова тянется ко мне, но я быстро уклоняюсь от ее рук. Хочется держаться подальше от ненормальных людей. - О, я даже уверена, что не может, - загадочно говорит женщина. Интересно, что это значит. – Значит, слушай, - и указывает пальцем мне в грудь. – Можешь думать что угодно, но теперь, когда я знаю правду, то и глаза не спущу. Она проводит пальцами от глаз, ко мне, показывая, что не шутит. /Что это значит?/ - Что это значит? – почти одновременно с Орочимару задаю вопрос, отчего и вздрагиваю. - Теперь, когда мне известно, я буду иметь в виду, - объясняет Анко. - Ээ… - неестественно тихо Оука мнется рядом. - И что? Что? – смеюсь от беспомощности. – Что ты можешь с этим сделать? - Во-первых, - сердито говорит женщина, - я тоже была его ученицей, помнишь? И могу помочь тебе справиться с ним. - Вряд ли это одно и тоже. /А мне хотелось бы, чтобы ты попробовал./ - Эм… - не унимается Оука. Анко раздраженно выдыхает и скрещивает руки на груди. - Посмотрим. Я знаю все его уловки, и как только ты поймешь их, то довольно легко сможешь ему противостоять. Не важно, внутри он или снаружи. Орочимару всегда руководствуется одним и тем же. /Смотрите, кто у нас тут такой осведомленный?/ «Заткнись». - Прислушайся к себе прямо сейчас, - Анко вскидывает руки вверх и отворачивается, - он ведь сейчас говорит с тобой, не так ли? /Ничего не доказывает./ - Откуда ты знаешь? Женщина резко разворачивается ко мне лицом и пожимает плечами. - Я чувствую, когда он активен, - и с усмешкой кривит губы. – И твое лицо говорит куда больше. Щурясь, смотрю на нее. - Почему же никогда не говорила раньше? Оука склоняет свою головку вбок, смотря за реакцией лидера. Тетсуо и вовсе исчез из вида. - Не в этом проблема, - куноичи отмахивается от вопроса. /Хватит говорить обо мне, как о вредителе, от которого надо избавиться./ «Ты и так вредитель. Паразит, пиявка…» Анко ударяет по лицу - Митараши-сенсей! – Оука пытается защитить и поднимает голос. Но я молчу. Пощечина поразила куда больше, чем следующая за ней боль. Все, что делаю – так смотрю на нее привычным взглядом. - Ты, - категорично, как никогда раньше, заявляет Анко, - снова делаешь это. Хмурюсь сильней, но молчу. Она права, нечего спорить. Анко опускает руку. - Ты слушаешь его слишком много. /Тск! Вряд ли. Ты вообще никогда меня не слушаешь. Сколько раз я говорил, что мальчики – не твой выбор? Сколько раз говорил: найди девушку? У тебя лишь один вариант выжить. И надо решить этот вопрос как можно скорей. Ты прямо сейчас можешь наткнуться на меч и умереть./ - Кого волнует его болтовня? Он сумасшедший, мстительный и эгоцентричный, разве еще не понял? Причина твоих несчастий лишь в том, что ты слишком много слушаешь его болтовню, - для пущего эффекта, Анко тычет пальцем в грудь. – И подозреваю, что ты всегда слушал других, - палец все еще напротив. - Ты ведь сказал, что он паразит… - начинает она. - Как много ты подслушала в больнице? – перебиваю ее. Мне не нравится, как она кривит губы. - Ты говоришь, что он паразит, а значит относись к нему как к жуку. /Жук? Жук! Я не жук!/ - Его болтовня не ценней жужжания навозной мухи. Сначала раздражает, но через некоторое время ты не станешь обращать на него внимания. Гудение так и останется гудением, всего лишь жалким фоном, - женщина обнажает в оскале зубы и снова упирает палец в грудь. Усмехаюсь. - Как скажешь. Улыбка Анко становится мягче, и она отставляет одну ногу в сторону. - Так будет, - а потом грубо поглаживает по плечу. Я не уверен, она желает успокоить или наказать. – Не волнуйся. Я помогу. Ведь для этого я здесь, чтобы направлять и опекать моих беспомощных маленьких последователей. - Я не последователь, - цежу в ответ. И не маленький, и не беспомощный. - Я тоже! – ленивый неуклюжий Тетсуо материализуется в ближайших кустах. Но Анко смеется, откидывая голову назад. А потом снова закидывает на меня руку. Похоже, это доставляет ей удовольствие. - Не будь таким упрямым, - и сосредотачивает взгляд красноватых глаз на мне. - Каждый раз, как только я почувствую, что ты разговариваешь со стариком Орочимару, я напомню тебе, - и похлопывает по щеке, идиотски улыбаясь, – рукой. Хочешь еще? С неожиданной лаской смотрю на нее и кривлю усмешку. Ее идея больше похожа не на помощь, а на удовольствие. Убираю чужие руки от себя и смотрю, беззвучно бросая вызов. Анко насмешливо улыбается. - Эм, - снова подает голос Оука, делая шаг и поднимая руки. – Кто такой Орочимару? *** Не скажу, что это мило, но в попытках дуться, Оука идет со мной почти в ногу. Выслушав историю, она решила взять на себя роль надзирателя, чтобы я делал так, как мне сказали, и игнорировал паразита. Девчушка слишком сильно размахивает руками, в такт отмашке Анко, идущей впереди. Кохана прыгает где-то рядом, счастливо скуля, словно несет почетный караул, охраняя то ли нас, то ли лидера команды. И все равно, от невидимой усмешки Анко у меня лед по коже. Тетсуо где-то лениво тащится в хвосте. /Бессмысленно и скучно./ Игнорирую. /Но прекрасная возможность, чтобы сбежать. Мы ушли далеко от границы Конохагакуре. А потом найти какую-нибудь девку и произвести с ней целый выводок детишек, а потом вернуться и выдвинуть право на то, что принадлежит нам по праву./ Скула дергается от скрежета зубов. /За нами никто не следит. Нет толку следовать глупым правилам, когда мы свободны. Выжить – наша цель. Забудь про старейшин и иди вперед. Нет причин оставаться. Они никогда не поймают нас./ «Я не собираюсь…» - Инузука! – рявкает Анко. - Есть! - Нгх!.. Украдкой растираю место, куда ударила Оука. Для такой малышки у нее отличный удар. Не удивительно, если через пару часов гематома станет бордово-черной, а потом и весь покроюсь синяками волей учителя и ее приспешников. И, судя по всему, долго ждать не придется. Подозреваю, что эта миссия С-ранга не такая опасная и сложная, как те, в которые встревала команда «Семь». Анко спрятала послание в кармане, и вряд ли оно было особо интересным или важным, а значит, вряд ли привлечет много внимания. Основная проблема, которая нас, видимо, ожидает, это бандиты, которые не в состоянии понять, что шиноби, пусть даже такие маленькие как Оука – не люди, и шутить с ними не стоит. - Там кто-то есть, - спокойный голос Тетсуо доносится до нас. Кажется, он и вовсе не интересуется происходящим и самой миссией. Другие если и слышали, то разобрали разве что тембр голоса, но не содержание. И снова, - Там. На дереве. Мы идем, словно ничего не случилось. Украдкой активирую шаринган и осматриваю путь не факт ловушек. Кохана втягивает носом воздух, а ее хозяйка щурится по сторонам. - Ну, Учиха-кун, что видишь? – как бы между прочим спрашивает Анко. Как бы тщательно не искал, все, что я вижу, так это пустоту. А еще слишком тихо, непозволительно тихо для леса, словно… - Звук, - отвечаю. - Так и думал, - Тетсуо бредет позади нас. - Это от них воняет. Анко хихикает через плечо. - Они затаились, - рассказываю скорей для пользы Тетсуо и Оуки. Анко и так должна знать, как работают они. – Их звуковые атаки будут иметь больший эффект в случае неожиданности. Кохана тихо рычит под нос. Она слишком шиноби, чтобы лаять во всю глотку. Нос Оуки дергается и морщится от запаха врага. - Три, - говорит девчонка, но когда щенок вновь скулит, поправляет себя же: - Нет, четыре. Тетсуо ворчит, но наклоняется, чтобы сорвать пару травинок, превращая их в металлические иглы на ладони. - Что они хотят? – спрашивает он с явным нежеланием вступать в бой - Свиток? – нервно спрашивает Оука. - Сомневаюсь. Идем дальше, - голос Анко хоть и тихий, но звучит как команда. – Надеюсь, они просто бродят неподалеку и не решаться напасть. - Тогда почему они следят за нами? – маленькая девочка смотрит на меня большими карими глазами. – Мы ниндзя, и у нас нет ничего. Кроме того, с нами Митараши-сан и Саске-сан. Еще немного и зардею от неуместной гордости. /Уже таешь от похвалы ребенка?/ - Верно, но ты и Тетсуо – дети, - поправляет Анко. – Они думают, что мы лишь учимся и куда слабей них. - И считают, что Коноха ослабла, - спокойно добавляю. – Они помнят ее во время последней атаки. Возможно, так же полагают, что у нас с собой много денег. Оука морщит нос. - Как глупо. Безразлично пожимаю плечами. - Не сказал бы. Они сами себя убеждают из-за жестоких условий жизни, в которые себя загнали, - сканирую другую часть леса, пытаясь заметить ниндзя Звука. – Возможно, они сами себя убедили, что наши карманы полны денег. Оука хихикает. - Ага… полны. - Хватит, - рявкает Анко. – Будьте начеку. Несмотря на все это, Тетсуо выглядит абсолютно равнодушным. - Мне жаль, но они уже могли атаковать нас, - широко зевнув, замечает мальчишка. Анко отвешивает подзатыльник. - Не неси чепухи, - а потом поправляет выбившиеся волосы. – Я бы первая отразила атаку. Рычание Коханы становится громче, а потом она и вовсе гавкает, но тонким, почти ультразвуковым лаем. Звук тает и наконец, мы слышим, как бьются наши сердца. - Идут, - создавая нежелательный шум, говорит Тетсуо. Чувствую крошечные ребра сюрикенов под пальцами. Кохана выступила вперед, но все еще бьется хвостом по моей голени. Теплые пальчики сжали руку. Оука хорошая девочка и отличный ниндзя, но она остается обычным ребенком. Ее страх понятен. - Помни, - тихо шепчу ей и сжимаю сам ее руку. А потом отпускаю. Тишину разрывает оглушительный свист. Звук проникает в мозг, крутит живот, зажигая внутри огненное торнадо. Затыкаю уши и прикрываю глаза на несколько секунд, чтобы вернуть себя в норму. В это мгновение один нападает. Опускаю руки, и свист снова разрывает черепную коробку на части. Так быстро, как только могу - опускаюсь к ноге и разматываю повязку, чтобы обернуть вокруг головы и ушей. Свист не исчез, но стал приглушенным, хоть и все также крутит внутри. Но теперь это можно контролировать. /Ах, сладостная мелодия дома./ Голос Орочимару четок и ясен. /Мои дети. В основном бесполезные, но, вы посмотрите, до сих пор живые и активные!/ Похоже на отцовскую гордость. Оглядываюсь на остальную часть команды. Оука и Кохана стоят слева. Девушка взяла пример с меня, опустив хитай-ите на уши, но использовала еще и собственные волосы для дополнительного звукового барьера. Кохана же прижала уши. Тетсуо же мигом упал на траву и лежал там, словно дохлая рыбешка. Не думаю, что он на самом деле умер, но и не уверен в обратном. Анко медленно, с напряжением идет к нему. В деревьях, что справа от меня - движение. Хочу предупредить команду, но времени нет. Враг атакует. Сильный и резкий, как ураган, порыв ветра попал бы в меня, если бы не шаринган. Но мне удается увернуться, и техника взрывает землю там, где стоял я. Словно взорвавшаяся бомба, она поднимает вверх грязь, заставляя спускать вниз, словно весенний ливень. Рядом со мной падают тела Оуки и Коханы. Слишком легкие, чтобы устоять подобному. Сомнительное счастье, но оба поднимаются на ноги. Девчушка смотрит на меня большими испуганными глазами. Кохана выгибает спину и обнажает мелкие щенячьи клыки. /Нет времени, мой мальчик. Абсолютно нет времени. Мои дети не любят играть, особенно когда игра затягивается./ Игнорируя Орочимару, оборачиваюсь: как раз вовремя, чтобы заметить еще одно движение. Скольжу в сторону, бросая сюрикены в сторону недавнего взрыва. Они с глухим звуком вонзаются в ствол дерева. Бросаю быстрый взгляд в сторону детей и замечаю, что Оука и Кохана готовятся к технике. И пусть девчонка дрожит, собака абсолютно спокойна. По другую сторону нет ни Анко, ни Тетсуо. В зарослях впереди возникает образ девчонки. Высокая и худая, с ярко-рыжими волосами, стянутыми в высокий хвост. В ее руках обманчиво простая флейта. Такие очень распространены среди шиноби Звука. Не узнаю ее, но и не должен. Она останавливается и вглядывается в меня. Пользуясь возможностью, пытаюсь подготовиться к технике. Девушка что-то говорит, но я не слышу. Активированный шаринган позволяет читать по губам. Этому я научился в Звуке. - Не узнаешь? Конечно же, не отвечаю. Бросаюсь вправо, скрываясь среди листвы, чтобы следить. Постепенно встаю в полный рост, чтобы поравняться с выбранным противником. Складываю заученные печати. Смотря сверху-вниз, огненноволосая девчонка смеется. Видимо, ее больше не волнует, что я за «враг». Активируем техники одновременно. Когда моя огненная техника встречается с ее звуковой, происходит взрыв. Ударная волна затмевает солнце, небо, срывает листы, погружая мир в душную тьму. Мгновение спустя появляются звуки. Быстро снимаю импровизированную повязку. Больше никакого свиста. Кто-то упал. Скорее всего, Анко. Кохана и Оука, обе в форме зверя, стоят совсем рядом на четвереньках. Странное, но знакомое сочетание. Вражеская аура меняется. Кажется, я знаю ту технику, что она собирается применить. Сосредотачиваюсь на этом: увы, но Оуке придется постоять за себя. Куноичи подпрыгивает и выпускает правильные ноты из флейты. Звуковые волны врезаются в землю, подкидывая камни и перегной вверх. Плиты начинают двигаться, образуя каньоны со скатывающимися кусками грязи. Уклоняться от них – легко. Мой шаринган угадывает каждое движение. Именно потому замечаю, как одна из трещин мчится к Оуке. Она слишком поглощена битвой, чтобы оценить опасность. У меня лишь пара секунд, чтобы добраться до нее. Напрыгиваю на нее и скатываюсь в сторону за мгновение до того, как будет поздно. Шокированная этим девчонка вцепляется в меня своими маленькими ручками. Поднимаюсь на колени и ставлю Оуку на ноги. Она выглядит жалко. Но вспоминая свою первую миссию С-ранга, понимаю, что не мне судить. /Нет, что ты… Судить куда правильней./ Со временем, она станет смелей. Сейчас она лишь ребенок. - Саске! На секунду замираю. Узнаю голос и явно не рад такому признанию самому себе. Сражение превращается в сцену воссоединения. Оука смотрит глазами ничего не понимающего ребенка. Кохана подходит к нам и смело выступает авангардом, готовая защитить от того, что будет дальше. Но этой защиты будет не достаточно. Огненноволосая куноичи подходит ближе, готовя еще одну атаку. - Йоко! Медленно встаю, пусть не уверенно, но достаточно спокойно, смотря в лицо девушки из прошлого. - Карин. Она имеет наглость усмехнуться и покраснеть. Йоко подходит к Карин и встает рядом. Она выглядит взволнованной и раздраженной, смотря на нас обоих. Оука поступает точно так же. - Я так беспокоилась о том, что же случилось с тобой, - внезапно признается Карин, словно я не пришел на встречу. – Уж думала, что ты мог быть мертв. - Не мертв. Девушка в очках подходит ко мне и борется с желанием наброситься. Ей хочется кинуться на меня так же, как это было во времена Звука. Узнаю этот блеск в глазах. - Все пропало после твоего исчезновения и смерти Орочимару, - поясняет мне, будто сам не знаю. /Я не умер! Я здесь. Так что пусть вновь служат мне, мои маленькие рабы. / «Маленькие рабы?» Оука пробивает в бедро. Кажется, что она теперь способна понять, когда я говорю со своим паразитом без помощи Анко. И это не хорошо. - Не хочешь вернуться домой? – тщетно умоляет Карин. - Нет, - у меня нет дома, тем более в Звуке. - Но Саске, - скулит Карин, делая шаг ко мне и еще больше заливаясь краской. – Все может быть так же, как раньше. Это сейчас здесь беспорядки. Звук разгромлен. Совсем, - правда это или ложь – меня не волнует. Я никогда не был привязан к Звуку. Карин машет руками вокруг себя, словно показывая размеры бедствия. – Посмотри на нас! Бесцельно бегаем по лесу в поисках случайных жертв, словно собаки! Это унизительно! Не имея лидера, лаборатории взбунтовались и Звук пал. Все разбежались прежде, чем их смогли поймать. Земли нашей деревни разрывают на кусочки соседние страны. Быть может, если мы вернемся все вместе… /Карин – как наивное дитя. И, кажется, все еще любит тебя. Идеальная партия для начала нового поколения воинов. Ее чувствительная чакра и исцеляющие техники в сочетании с твоим шаринганом и огненной техникой… Ваши дети были бы очень сильны!/ «Не думаю, что мне хотелось бы». Оука опять ударяет, на этот раз еще сильней. - Прекрати, - шиплю на нее, переведя взгляд вниз. - Тогда прекрати сам, - решительно смотрит Оука. - А как же шестерка Орочимару? – говорю, не смотря на Карин. – Разве он не стал новым лидером? Но девушка закатила глаза. - Кабуто обезумел. Он попытался воссоединиться с остатками Орочимару, но в итоге сошел с ума. /Правда? Как интересно./ - Какая к черту разница! – плюется огненная Йоко. – Это не имеет никакого отношения к делу. – И смотрит на меня оценивающим недобрым взглядом. – Давай просто убьем его. Он слишком обычный. К тому же предатель. Дважды предатель, хах. Карин грозно смотрит на Йоко, а потом закрывает глаза. - Так, что здесь происходит? – влезает в разговор Анко, таща за собой еле передвигающего ноги Тетсуо. После беглого взгляда на наших противников, Анко усмехается так, что ее можно расценить только как забаву. - Карин, - размышляет Митараши, опираясь на одну ногу, - когда я видела тебя в последний раз, ты была маленькой идиоткой, - и цокает языком. – Прошли годы, а ты так и не изменилась. Карин тут же занимает оборонительную позицию и поправляет очки, чтобы лучше видеть нас. - Эй, старуха! Я вообще-то не с тобой разговариваю! На лбу Анко взбухает венка. - Старуха?! Теперь мы ввязаны в бесполезный спор. Ситуация накаляется. Кажется, я снова в команде номер «Семь» вместе с Наруто. Но Карин игнорирует возмущение Анко и обращает свое обаяние ко мне. - Саске… - она трепещет ресницами и воркует. Оука берет меня за руку. - Ты был одним из нас, помнишь? Стань им снова. Маленькие пальцы сжимают сильней, словно так могут удержать меня. Анко все еще с пеной у рта огрызается на «старуху» в свой адрес. Закрываю глаза, отстраняясь. Как это произошло? - Карин, - спокойно тяну имя. Она оживляется с чрезмерно-оптимистичным собственническим блеском в глазах. - Просто уходи. Выражение лица замирает, а потом сменяется недоумением и гневом. - Ты ведь не это хотел сказать, - начинает Карин со скепсисом. По ее тону ясно, что еще немного, и она перейдет на ярость. - Могу я убить их прямо сейчас? – Йоко с готовностью сжимает флейту. - Я разрешу вам уйти, - подбираю нужные для них слова. – Как в старые добрые времена. Карин снова поправляет очки и закусывает губу. Выжидающе смотрю. - Ты ведь не хочешь увидеть меня в бою, верно? – тяжело сдержать сарказм. – У меня мало времени. /Но достаточно ли чакры? Вот в чем вопрос./ «Они не должны знать хватит ее или нет». Маленькие ногти впились в руку, оставляя полумесяцы на коже. Карин еще сильней поджимает губы, но выглядит скорей обиженной, чем обозленной. - Аяка! Ами! – кричит девушка из моего прошлого. Две куноичи послушно выходят из леса и присоединяются к товарищам. - Мы собираемся, - объявляет Карин. - Ну уж нет! Я могу разделаться с ними! Одна – со всеми ними! - Йоко! – ярость Карин стала ощутимо-острой. Хорошо помню ее это состояние. Грозное, но по факту бесполезное. Хотя, быть может, она тоже изменилась? – Мы собираемся. Две, пришедших позже, с готовностью кивают и исчезают, словно это решение действительно лучший выход. Йоко сверлит меня неодобрительным взглядом, а потом следует за остальными. Карин идет последней и бросает меланхоличный взгляд через плечо. - Как в старые добрые времена, - повторяет она и уходит, оставляя меня наедине со своей неопределенностью. /Ах, какие возможности упущены./ Она всегда была немного слабовольной. /И все же мы заметно поволновались./ - И все же мы заметно поволновались, - стонет Анко и вытягивает руки за головой. Смотрю на нее и не знаю, смеяться или плакать. - Ну, по крайней мере, все кончилось. Сомневаюсь, что они вернутся, - спустя мгновение добавляет женщина. - Эй, вы, - угрюмо зовет Тетсуо, вытряхивая из-за шиворота грязь. - Не волнуйся, - Анко сочувственно бьет мальчишку по плечу. – Надеюсь, в следующую нашу битву ты будешь в сознании. Оука хихикает. Меня начинают тянуть за руку и, взглянув вниз, замечаю, что Оука практически сияет от счастья. Или, быть может, это игра света? Кохана поднимается на задние лапы и начинает тереться головой о колено. Но все, что меня интересует, это дальнейший путь. - У нас разве нет миссии, которую мы должны завершить? Анко с наслаждением ударяет по спине и выходит вперед. - Ты прав. Женщина уходит вперед, указывая пальцем вдаль. - Идем, мои маленькие ниндзя! Вперед, команда «Четыре»! Анко буквально торжествует от победы, но ее быстро спускают с небес на землю. - Эм, но нам разве не на запад? – невинно спрашивает Оука. Наш лидер неподвижно замирает, а потом прочищает горло и указывает пальцем в другую сторону. - Вперед! – кричит она и, размахивая руками, идет уже в правильном направлении. *** Остальная часть миссии была ужасно скучной. Мы пересекли земли северного лорда, отдали свиток и пошли обратно без единого слова благодарности. Этот старик был груб. Он смотрел на нас, как на прислугу, и если бы не Оука, я бы обязательно побил его. По крайней мере, сейчас все кончено. Наконец-то пришло время вернуться. В Коноху. Ускоряюсь, и, не говоря ни слова, вся команда делает тоже самое. *** Что-то не так. Чувствую всеми костями, стоит нам войти в ворота Конохагакуре на пару дней раньше запланированного срока. Не обращаю внимания на прощание с товарищами и бегу к своей квартире. Тревога бьется в жилах сильней с каждым шагом. Иррациональные страхи становятся материальными, когда сталкиваюсь с взволнованной Хинатой около двери. - Саске-кун! – слишком громко даже для нее. Девушка бежит навстречу ко мне. Что-то не так. Удавка затягивается на шее стабильности. - Что? Лавандовый оттенок ее глаз пугает. - Э-это Наруто, - загадочно отвечает она. – Он вернулся. Сердце с силой ударяется и… замирает. Но это же Хьюга. - И? Девушка прикусывает губу. - Они в-взяли его п-под стражу. Сердце все-таки остановилось. - В смысле? - Наруто в т-тюрьме. С глухим стуком рюкзак падает на землю. Надо контролировать свои эмоции и быть бесстрастным. - Что? Девчонка-Хьюга подходит ко мне достаточно близко, чтобы взять меня за руку. Ее маленькие пальцы слишком горячие для моей ледяной кожи. - П-пожалуйста, - умоляет она. – Пойдем со мной. Держу бесстрастное выражение лица и киваю. И мы тут же срываемся с места, мчась по улицам и переулкам так, словно сам дьявол был у нас на хвосте. Лишь позже вспоминаю, что оставил свой рюкзак перед домом. Хороший подарок для тех, кто может украсть.