Счастье в серых тонах (Gray Colored Happiness)

Глава 37. Ничего из того, что я ждал, не произошло. Мы прошли к главному входу тюрьмы, а потом мне позволили выйти на свободу. /Понятия не имею почему./ Никогда еще удача не была ко мне благосклонна. Но стоит сделать пару шагов, как вездесущие пешки Хокаге обступают меня и дергают за руки чрезмерно сильно. /А вот и ловушка./ Изумо наклоняется и тихо шепчет в самое ухо. - Хокаге желает видеть тебя. У меня нет выбора, кроме как плестись следом с захватчиками. И все же усмешка расползается по лицу. - Разве она не узнала все, что хотела? /Да, вот так. Нечего прогибаться перед ними. Ты лучше их./ Изумо подталкивает, заставляя идти быстрей, чем двое мужчин тащат вперед. Чувствую себя в какой-то степени обманутым. Не знаю почему, но казалось, что Кума был на моей стороне. Или, по крайней мере, не против меня. Вместо этого грубо бросил в руки старухе-судьбе. Теперь же стою посреди другой беленой комнаты, а Хокаге сверху вниз осматривает меня, как и старейшины. Кажется, я был темой их оживленной беседы. Напряжение дребезжит в воздухе, их внимание направленно на меня. /Не вздумай робеть под их взглядами./ Не собираюсь. Наконец, Хокаге упирается руками в стол и произносит: - Похоже, у тебя еще остались секреты, - ее взгляд словно укол. – Мне казалось, что мы уже прошли через это, Учиха. Тебе не получить доверия Конохи, пока ты не доверишься ей. Какой неправильный вывод. - Я ничего не скрывал. /По крайней мере, не в последнее время./ - Буквально на днях ты заявил, что способен читать мысли Якуши Кабуто, - извергает старуха. – Разве это называется «ничего не скрывал»? /Какая неправильная логика./ Фыркаю. - Я никогда не говорил, что могу читать его мысли, - поправляю старейшину. – Я рассказал о том, что знал, – надменно тычу в ошибку носом. – В тот вечер у меня впервые было видение. Ее лицо вытягивается, словно она почувствовала вкус лимона. - И ты сразу прибег к шантажу. /Ты сделала бы точно так же./ Пожимаю плечами. Она продолжает, как только считает нужным. - Ты ввел нас в заблуждение, заставив задуматься над тем, что ты знал все с самого начала. /Это лишь ваша вина, что кто-то поспешил с выводами, глупая ведьма./ Изображаю невозмутимость. - Я никогда не говорил ничего подобного. Похоже, что старуха готова выпрыгнуть из-за стола и задушить меня. Пусть попробует, а я наслажусь тем, как она переломает все кости. Но прежде чем это происходит, Цунаде тянет одеяло на себя. - Значит, видение у тебя было лишь однажды? – чувствую, как тщательно женщина следит за мной. Она наверняка разоблачит малейшую ложь. /Попробуй. Посмотрим, как она хороша в чтении мыслей?/ - Нет, - наконец, признаюсь. Цунаде выгибает бровь, а старик с храпом и хрипеньем, открывает глаза. Кажется, он спал все это время. - Я знала! – вскрикивает старая карга. – Я так и знала! /Словно избалованный ребенок./ Цунаде косится на старейшин с негодованием, но молчит. - И как долго у тебя эти видения? /Не вздумай говорить ей об этом. Это ловушка. Очевидно же!/ И именно поэтому мне надо избавиться от причины своих бед. /Какое незаслуженное обвинение!/ - Видения только начались, - корректирую сказанное, не уверенный, как много знают старейшины в нынешнем положении. Полагаю, они не так осведомлены об Орочимару, иначе бы я сейчас не стоял в такой опасной близости. – Но связь, - осознанно подчеркиваю это слово, многозначительно смотря на Хокаге, – была налажена уже какое-то время. Поймет ли Цунаде такой намек? /Может, ты слишком многое доверяешь ей?/ Она смотрит на меня, пытаясь разобраться с тем, что происходит. Чуть видно киваю, и Цунаде выпрямляется. - Ясно, - заявляет она достаточно резко. И все же, это не могло остаться незамеченным. - Ясно? Ясно что? – мешок с костями обрушилась с обвинениями на Хокаге, давая мне непродолжительную передышку. – О чем вы говорите? Цунаде складывает руки на столе и смотрит на старейшину. - Я разберусь с этим. Старуха ворчит что-то себе под нос, что делает ее еще более уродливой. /Разве это возможно?/ Старик наблюдает за мной лениво и, кажется, вовсе не интересуется происходящим. /Он один из них, не забывай./ Кто-то из них поворачивается ко мне. - Это лишь уловка, - говорит старик. Смотрю на него, но молчу. - За одной тайной скрывается куда больше, чем кажется на первый взгляд, - его руки аккуратно сложены на столе, а спина прижимается к спинке стула. - Как сейчас? – старуха обращается к нему, с трудом уводя взгляд с меня. – Он скрывает что-то более важное? /Наши с тобой секреты – только наши с тобой./ - Может, нам стоит перейти к допросу? – старуха кивает в сторону темного угла, где стоит АНБУ. – Я уверена, что Ибики-сан сейчас свободен. - Хм, - задумывается старик. /Давайте. Посмотрим, как много вы вытяните из меня./ Не удивительно, что в деревне такой беспорядок. Вы посмотрите на людей, управляющих ей… Но Хокаге быстро поднимается на ноги, обращая своим резким подъемом внимание на себя. - Я поговорю с ним, - повторяет она, и я удивляюсь, как сквозь столь плотно сжатые губы вообще можно говорить. - Цунаде… - начинает ведьма. Но Хокаге не дает договорить. Ладонь ударяется о стол и паутина трещин тут же расползается по дереву. - Я все еще глава деревни. - Только…. - И лидер шиноби. Он - моя проблема, - яркий коричневый цвет глаз горит. – У меня достаточно опыта и подчиненных. Старуха вряд ли что видит из-за морщинистых век, а старейшина просто изучает потолок. - Если Учиха располагает информацией о врагах, то это моя юрисдикция, - Хокаге словно становится выше. – Я получу всю необходимую информацию от своего шиноби тем способом, который посчитаю приемлемым, - Цунаде вздергивает подбородок и смотрит на старейшин, словно те не больше чем надоедливые пни. Словно ее слово не подвергается сомнению. – Вы и так слишком долго вмешиваетесь в мои дела. Это же преступает все границы! Старейшина поднимается и смотрит на Хокаге. - Ты должна помнить свое место, девочка. Может, ты и лидер шиноби, но мы – совет деревни. Наше слово – закон! Вряд ли Цунаде нравилось, когда ее называли «девочкой». /Старая карга./ Взгляд Цунаде становится опасным. Возможно, она подала тайный сигнал шиноби, стоящим за спиной. - Шиноби – моя стезя. А вы позаботьтесь о будущем, которое без вас не наступит, - женщина грозными быстрыми шагами огибает стол и подходит ко мне. – Вы поручили Учиху и Звук мне, - и она однобоко ухмыляется. – А я получу всю информацию, которую нужно. Члены совета засовывают руки в рукава своим любимым способом. Минуты две царит тишина. - Прекрасно, - говорит старуха, словно дает благословение на просьбу, а не была вынуждена уступить перед требованием. - И еще, - Цунаде продолжает усмехаться. – Вы отпускаете Узумаки Наруто. Старуха тут же щетинится. Ее спутник сонливо роняет голову вниз. - Он представляет опасность для целой деревни, - напоминает карга. – Мы никогда не сможем позволить себе подобного, – практически кожей чувствую ее злость и бешенство. Напрягаюсь, сжимаю руки и чувствую прилив чакры к левой руке. Чидори формируется не по моей воле. Быстрым движением Цунаде останавливает меня. /Как это останавливает? Ярость куда лучше смирения. Мы ведь недовольны своим положением!/ - Он заслужил это. Защищал деревню столько раз, даже несмотря на то, как вы обращались с ним. Вы не имеете право просто выкинуть его, - и хоть Цунаде все это время говорит со старейшинами, она не перестает коситься на меня. На ее губах появляется едва заметная усмешка. – Кроме того, вы сами знаете мнение остальных шиноби. Неужели вы будете подрывать их доверие? - Если жизни одного незначительного шиноби достаточно, чтобы сломить веру в целую деревню, то они не нужны, - старуха выглядит очень уверенной в своих словах. /Какая помпезность./ - О, они продолжат защищать деревню, - соглашается Хокаге. – Они останутся шиноби, которые приняли присягу верности. Но их доверие будет подорвано. Какого они сами могут ждать обращения, когда любого могут бросить в тюрьму за действия, неугодные Совету? - Наруто едва не уничтожил деревню! – настаивает старуха. - Деревня восстанавливается, - Цунаде говорит и хватает меня за руку, будто бы я собрался уйти. – Почти все жители были спасены. Катастрофы не случилось, угроза устранена. Наруто сделал свою работу, и теперь вы хотите наказать его. Остальные шиноби увидят это и представят себя в его положении. Цунаде больше не смотрит на пару старейшин, а я наблюдаю за ними. /Странно, но разве все не в наших руках?/ Умно. Старая ведьма так и держит руки в рукавах, а потом горделиво отбрасывает плечи назад. /У ведьмы мания величия./ Пол начинает скрипеть, когда старейшины поднимаются. Проходит достаточно времени, прежде чем старуха горделиво покидает кабинет. Теперь мы одни: я, Цунаде и АНБУ. Смотрю на Хокаге, и она вопросительно приподнимает бровь. - Твоя взяла? – спрашиваю ее. Но вместо ответа, женщина с силой тянет меня в сторону. Еще немного и конечность останется у нее. - Идем со мной, - командует Цунаде, и у меня не так уж много вариантов. Женщина закрывает дверь, и мы быстро спускаемся в ее кабинет. По дороге она вот-вот оторвет руку. - Итак, - наконец Хокаге отпускает меня и становится напротив. – Расскажи мне о том, как долго твой маленький житель говорил с Кабуто? - Не знаю, - коротко отвечаю. – Они отпустят Наруто? /Почему именно это волнует тебя?/ - Попробуй вспомнить. Может, той ночью все-таки был не первый раз? – Цунаде садится за стол, где творится полный беспорядок. Ее улыбка куда больше подходит для темных переулков, нежели для серьезных разговоров. – Им придется отпустить его. Даже если они не хотят видеть очевидного, они знают, что я права. /С другой стороны…/ - Кьюби опасен, и Наруто нужно помнить об этом и усилить контроль. Он почти потерял его, когда произошло это, - она неопределенно махнула рукой. – Но это не отменяет того факта, что Наруто брат по оружию большинства шиноби. – Цунаде качает головой. – Старейшины поставили себя в крайне неловкое положение. Трудно быть шиноби, когда любой твой шаг может вызвать негативную реакцию. Она смотрит на меня, чтобы убедиться, что я понимаю. У меня есть мозги, спасибо. /В отличие от старух, о которых речь./ - Они не смогут продолжить выбранный путь, и понимают это. - Как скоро его отпустят? /Жалкий щенок. Ты обнажаешь свою слабость. Ты не должен показывать ее./ Цунаде ухмыляется. - Скоро, - и показывает на стул перед столом. – Думаю, твои «видения» дают нам преимущество. Сядь. Значит, оно работает. Со временем. /Может, ты не будешь таким бесполезным?/ Наконец-то будет возможность отомстить незваному гостю. /Подожди секунду…/ И тогда Наруто поймет, на что я пошел ради него. /Как предсказуемо./ - А теперь скажи мне, - начинает Хокаге. – Что ты узнал из их общения. Опускаю веки. - В основном говорил Кабуто, - делаю вдох, вспоминая то безумие. – Орочимару точно знал, как брать контроль над его телом. Тонкая бровь изгибается. - Раньше ты не замечал этого? – я молчу, и Цунаде избирает другую тактику. – Ты можешь вспомнить свои сны? - Стараюсь не вспоминать, - опираюсь о спинку стула. – Обычно это кошмары. Хокаге аккуратно сложила руки поверх бумаг. - Ясно, - и рассматривает пальцы. – Не было никаких других случаев, похожих на тот инцидент? - Нет, - отвечаю. Но женщина выглядит скептически. - Ты точно уверен? Подумай еще раз. Любая странность. Все, что угодно, - она говорит так, словно я дикое животное: мягко, медленно, обнадеживающе. /И очень раздражающе./ Ситуация начинает действовать на нервы. Но я делаю то, что она говорит. Мне многое помнилось об Орочимару и Кабуто, но ничего такого, что пришло бы на ум. /Бесполезная трата времени./ Разве что… /Ничего нет. Нечего и искать./ На границе сознания мельтешит навязчивая мысль. /Бесполезно. Перестань. Нет смысла. У нас есть дела поважнее./ Один раз все же было. /Не было. Ничего не было./ Был один раз. Настолько давно, что я почти забыл о нем… /Потому что это ничего не значит./ Медленно открываю глаза. - В тот день... Картинка все еще туманна. - Какой день? – цепляется за ниточку Хокаге. /Никакой./ - В классе… - Да? /В классе? Ничего не было. Ты вспоминаешь какую-то чушь./ Но я смотрю на Цунаде проницательным взглядом. - Словно два изображения перекрыли друг друга, - делаю паузу, размышляя об этом. – Если я правильно помню, это было после того, как Орочимару был обнаружен во мне во время лечения. /Ха! Мне стоило убить ее после того, что она сделала!/ Цунаде улыбается, переживая заново те приятные вспоминания. - Опиши то, что ты видел. Рассказываю то, что могу. Первое, что я почувствовал тогда: сырость пещеры и отчаянье. Хокаге поглощает те крупицы информации, что я даю ей. После окончания рассказа, она склоняет голову вбок и размышляет. Орочимару рычит, словно зверь в клетке. Внезапно, Цунаде встает из-за стола. Стул скребет ножками по полу. Сцепив руки за спиной, она подошла к окну и долго смотрела на деревню, спрятанную в листве. - Я не верю, что это случайность, - заявляет она. – Думаю, это был первый контакт. Кабуто всегда был осторожным и чертовски скользким, - Цунаде поворачивается и смотрит суровым взглядом карих глаз. – Но Орочимару признал его потенциал. С этого момента они пытались скрывать свою связь. Чувствую, как груз оседает неподъемной ношей на плечах. «Я убью тебя, слизкая тварь, слышишь?» /Попробуй, мой мальчик. Я нужен тебе. Кроме того, ты все еще слаб. Какая горесть./ Если все, что Цунаде сказала, правда, то значит прошло больше полугода? Шесть месяцев лжи, шесть месяцев манипуляций. Шесть месяцев перегруппировки шиноби Звука. И все с моей помощью. Чакра наполняет меня, начиная искать щель, чтобы выйти, ища свободы. «Будь проклято это чертово «воссоединение». Я избавлюсь от тебя как от ненужного дерьма». /Ку-ку-ку-ку./ Первое, что находит бурлящая чакра – это проклятая печать. Она уплотняется, наливается силой и кровью, чтобы активироваться. Три томоэ начинают зудеть, и тонкие линии тянутся от них, вдоль сосудов к шее. Чувствую обещание силы, власти, мести. Всего, что я хочу. Как нельзя вовремя Цунаде сжимает руку на моем плече, и чернильные щупальца убираются назад, съеживаются, боясь чужой силы. - Хватит. Ее голос успокаивающий и властный. Моргаю, стараясь избавиться от соблазнительной пелены, что едва не обволокла меня. Наконец Цунаде отходит. Странно, но нет ни боли, ни других ощущений. - Похоже, нам предстоят серьезные тренировки, - почти лениво замечает Хокаге, вновь садясь в кресло. – Это даже не обсуждается. Пока что ваша связь не приносит никакой пользы. Поэтому тебе придется работать с ним, и с Орочимару тоже. /Никогда. Ты слишком простодушный. Я просто заперт в твоем теле, и ты должен был понять это./ - Он будет противиться, - знаю наперед - Да, - размышляет она. – Я уверена, что будет, – и все же на ее губах появляется улыбка. – Ну так что? Начнем? *** Меня направили в большую просторную комнату для допросов. И я жду. Не знаю, как долго нахожусь здесь, но ожидание превысило допустимые нормы. Наконец, дверь распахнулась и заходит Изумо. За ним следует кто-то еще. Отсюда не разглядеть. - Саске, - спокойно произносил джоунин. – Твой тренер прибыл. Он поворачивает и кивает на спутника. - Оставляю его на тебя, - и Изумо быстро направился в сторону дверного проема, оставляя меня один на один с Яманака Ино. Она смотрит на меня с негодованием, и даже не делает шага. /Что, черт возьми, она делает здесь?/ Этот опыт обещает быть малоприятным, если не провальным. Равнодушно киваю, приветствуя ее. - Яманака. Выражение ее лица не меняется. Девушка закрывает дверь и молча подходит ко мне. Длинный испытывающий взгляд, и, наконец, Ино садится на стул напротив. Аккуратно сцепляет пальцы и кладет их на стол. Губы плотно сжаты. - Видишь ли, - начинает Ино, и ее голос показывает явное желание быть где-то в другом месте, - я здесь не ради тебя. Только потому, что ты наш шанс на то, чтобы избежать дальнейшего разрушения Конохи, – Ино делает паузу, но это не то молчание, которое нужно, чтобы отдышаться. – Не будем тянуть кота за хвост: я постараюсь быстрее все закончить, - честно говоря, эта идея и мне по душе. - Ладно,- продолжает она. – Я собираюсь перенести свой разум тебе, но сохранить тебе свободу мысли. Поэтому почувствуй то, как это работает. Я хочу, чтобы ты обратил внимание на все детали: на ощущение тела, чакры, мыслей – все, что может чувствоваться иначе. Потому что я буду видеть и чувствовать все, что и ты, - ее лицо остается неизменным. Ино объясняет все так, словно я ученик академии-первогодка. Приходится постараться, чтобы скрыть раздражение. /Почему ты слушаешь ее? Она даже не твой друг!/ «Тебя это не касается». /Какая ирония, мой мальчик. Но без меня ты бы ничего не смог./ Вздрагиваю от укора, а Ино поднимает бровь. - Что это? – спрашивает девушка. - Как много ты знаешь? - Очевидно, что все, - ее голос звучит пугающе обыденно. – В противном случае, я не могла бы тебе помочь. /Они совсем не заботятся о сохранности твоих секретов./ Сглатываю и поджимаю губы. - Орочимару разговаривает. На мгновение взгляд Ино меняется. - Мы должны подождать и посмотреть, что меняется, - а потом возвращает свою отстраненную маску. – В конечном итоге ты должен сам научиться различать это. Никто не придумал конкретной техники разделения, поэтому нечего рассчитывать на нее. Разве что… - на пару секунд девушка замолкает и видно, как она сглатывает, - клан Яманака. Мы используем похожие техники, - ее лицо мрачнеет, - все зависит от твоего решения. Возможно после первой же попытки ты умрешь. В таком случае, второго шанса не будет, а деревня останется слепа. Поэтому мы хотим, чтобы все прошло как можно эффективней и безопасней. Интересно, преувеличивает ли она, чтобы добиться большего драматического эффекта? Или действительно описывает то, что поставлено на карту? - Готов? А как же иначе? - Да. Мы оба темнее тучи и не собираемся «тянуть кота за хвост», как выразилась Ино. Но вместо действий рассматриваем друг друга. - Прекрасно, - наконец девушка складывает несколько обязательных ручных печатей и следующее, что чувствую, так это то, что мы оба находимся в моем сознании. Злорадствующий дух Орочимару едва копошится где-то в углу - Обрати внимание, - голос Ино странно изменился. – Чувствуешь ли ты, что связь между телом, сознанием и чакрой стала непоследовательной и частичной? - Да, - и странно знакомое чувство нервирует. - Запомни связь такой, которой она должна быть. Это стержень, то, что делает из тебя человека, и как только ты будешь терять ощущение его, ты сможешь понять, что не один. Киваю. Только ума не приложу, как можно запомнить это нематериальное ощущение. Ино должно быть поняла это, а потому поясняет: - С первого раза ничего не получится, - и ждет несколько минут, пока пытаюсь восстановить стержень внутри себя. Раньше мне не приходилось заниматься подобным. /А ты хотел бы узнать, как это делаю я?/ Кажется, Ино хмурится, и мы возвращаемся в комнату. Голова дергается от внезапного головокружения. На секунду зрение становится туннельным, а потом возвращается в норму. Ино покусывает губу, размышляя. Прочищаю горло, отвлекая от мыслей. - Проблема? Девушка неохотно поднимает взгляд. - Пытаюсь понять, хорошо или плохо то, что он пытается вмешаться. - В любом случае, он будет пытаться, - напоминаю ей. - Да, понимаю, - в светло-голубых глазах никакой конкретики. – Но до тех пор, пока ты игнорируешь его, мы можем работать, - и киваю в подтверждение. У нас нет выбора. – Тогда, все в порядке, - ее руки немного смещаются, хотя все еще сложены в печати. – Мы будем продолжать до тех пор, пока ты не научишься удерживать стержень, и я поясню, что ты делаешь правильно, а что нет. - Разве ты можешь понять это? - Конечно, - отвечает Ино так, словно это очевидно. – Это сильно влияет на технику, - и пожимает плечами. – Так что давай продолжим восстанавливать связь между телом, сознанием и чакрой. - Придется потрудиться, - замечаю. - Мы будем стараться, - утверждает Яманака. – Готов попробовать? Делаю глубокий вдох и укладываю руки на стол. - Да. Давай покончим с этим. Ино кивает, и ее губы дергаются в подобии саркастической улыбки. И мы начинаем.