Странные

Стоило только Поттеру выдохнуть свободно и вытянуть ноги, устраиваясь на диванчике в купе, как его нашёл Рон, возмущенный тем, что друг не ждал его на перроне, а сразу спрятался в вагон. Уизли-младший втянул широкими ноздрями воздух и невольно оскалился, а дорожка рыжих волосков на холке поднялась. Пахло конкурентом, но кроме Гарри, нервно комкающего край рубашки, никого не было. - Гарри, дружище! Ты что, прямо перед самым выездом покувыркался с каким-то зачётным альфой? Признавайся, развратник! - Рональд уже предвкушал пикантные подробности о летнем романе, как в купе в поисках предполагаемого партнёра ворвалась Джиневра. Девушка сморщила носик, принюхалась, почти уткнувшись конопушками в Поттера, и скривилась ещё больше: - Гарри! Как ты мог? Изменять нам?! О «нас», как о деле уже решённом и спланированном, Поттер слышал впервые, что незамедлительно разозлило его и помогло справиться с возникшей неловкостью. - Во-первых, здравствуйте. Во-вторых, никаких «нас» не было, Джинни. А в-третьих, Рон, я ни с кем не кувыркался. Теперь я сам альфа. - Как? - воскликнула от двери только подоспевшая Гермиона. - А вот так! Узел показывать? Под смущённое бормотание девушек и недоверчиво-обиженное сопение Рона, Гарри вернулся к окну, сделал вид, что ему охота подремать, а сам напряжённо задумался о том, как вообще жить дальше… То, что Гарри нравились альфы, он никогда от себя не скрывал. Но они ему и теперь нравятся, с этим-то как быть?! Ведь ни одна трепетная омежка (и подумать противно, чтобы в неё что-то совать), ни один бета не принесут того удовольствия, которое ощущаешь, когда тебя покрывает сильный партнёр, даря хоть на момент секса ни с чем не сравнимое чувство нужности. Вселяя ощущение, что тебя прямо сейчас - пусть ненадолго - но любят и заботятся. Собственно, связей у Поттера было немного, так, несколько парней из квидичной команды - те которые постарше и болтать не будут, которым так же охота приятно провести время без обязательств. А теперь как быть?! Прослыть нетрадиционным альфой? Только этого Гарри не хватало. О том, что срок наступления совершеннолетия сместился на долгих четыре вместо стандартного года, и вовсе думать не хотелось - уж лучше в петлю. Не радужное настроение добил общий ужин в Большом Зале. Теперь в несчастного Поттера не только тыкали пальцами, но и лезли понюхать, делали пошлые замечания за спиной, и, не таясь, игривые намёки. Естественно, в первое учебное утро Гарри проснулся с мыслью, что жизнь окончена и, даже если его не замучают Дурсли в очередные каникулы, то он просто помрёт от неудовлетворённости, так как молодой организм не желал ничего знать о проблемах хозяина и требовал удовольствий. Спустя полдня уроков, когда вся несправедливость жизни давила на гриффиндорца неподъёмным грузом и, казалось бы, куда уж больше, нашлось то самое «куда больше?!». Гарри встретил своего омегу. Везучий, сказали бы одни: «В таком юном возрасте обрести одного из истинных партнёров». «Выпей йаду!», сказали бы другие, узнай о личности омеги. Поттер же смотрел на Снейпа во все глаза, не моргая и не двигаясь, лишь ноздри его раздувались, ловя манящий, ни с чем не сравнимый аромат чего-то горьковатого и в то же время трепетно-нежного, восхитительного. Неужели его самый нелюбимый преподаватель всегда так пах? Нужно спросить у Рона. После звонка с урока товарищи буквально под руки вынесли странно заторможенного Гарри, непочтительно пялящегося на Снейпа с приоткрытым ртом. Благо и сам профессор выглядел несколько растерянным и более бледным, чем обычно, хотя, что с него взять - поганка подземельная?!

***

Весь вечер Гарри не мог прийти в себя. Пробрался на Астрономическую башню и долго-долго искал ответ в звёздах. Отчего же мир к нему так несправедлив? Он только жить начинает, а тут неприятность за неприятностью. Надо же — Снейп?! Окончательно замерзнув, но так и не получив пояснений от далеких холодных материй, Гарри вернулся в факультетскую спальню. Переспав с новым знанием, на утро, как водится, показалось, что жизнь не так уж ужасна. Ну, подумаешь, Снейп! Зато он взрослый и опытный. Подумаешь, характер дерьмо и не красавец! Зато харизматичный. Подумаешь, отца ненавидел, а с крёстным готов хоть сейчас сцепиться! Зато с мамой дружил и Гарри, как своего альфу, должен уважать. Ага… Должен... Уважать… К обеду Поттер совсем скис. На зельеварении профессор ни словом, ни делом, ни единым изломом брови не дал понять, что гриффиндорец для него чем-то особенный. И никаких после урока: «Поттер, а вас я попрошу остаться!». Неделю Гарри маялся из-за всё более нарастающих обиды и раздражения. У Снейпа нюх, что ли, отшибло?! Хотя с его-то прибором он должен запах за милю учуять. Раз Природа и Судьба их друг другу предназначили, значит - это намёк на что-то, что людям пока неведомо. Может, и вправду хорошо вместе будет, если притереться и договориться? Гарри так сильно и отчаянно мечтал о своём надёжном доме, что и Снейп, предначертанный ему в омеги, переставал пугать. Пусть змей, зато какой — всем злыдням Злыдень! Так и маялся Поттер, ходя вокруг да около своих идей, ставших уж очень навязчивыми. И лишь в конце томительной учебной недели Гарри боковым зрением, буквально отражением в котле увидел, как профессор, застыв неподалёку от поттеровского стола, тайно и жадно принюхивается, трепеща ноздрями, как беговой жеребец. Ага! - торжествующе воскликнул Гарри и субботним утром, тайно позаимствовав из теплиц немного чего-то цветущего и приятно пахнущего, направился в подземелья под покровом мантии-невидимки. Несмотря на рань несусветную профессор был уже на ногах и, как ни странно, впустил Поттера в личную гостиную. Даже особого удивления визиту не выказал. - А я всё гадал, когда вы явитесь? - с интонацией сварливой жены изрёк Снейп и тут же добавил, увидев неловко преподносимый букет. - Поттер, вы вандал! Надеюсь, профессор Спраут вас хотя бы не поймала… - ценное сырьё, сворованное мальчишкой, можно было высушить и пустить в дело, и хрен что Помона докажет! - Не поймала, сэр. Нам нужно поговорить. - Гарри с надеждой воззрился на профессора. - Не нам, а вам. Вот и говорите. - Ну, вроде как, вы моя… моё.. мой омега… - промямлил Поттер. - И? - Ну, я вас люблю, наверно… Снейп издал невнятный вздох-стон и сел в кресло, не приглашая оппонента присоединиться. - Прямо так сразу? - долгая, до краев наполненная иронией пауза. - Видите ли, Поттер. Даже если опустить личность моего новоявленного, - поморщился как от кислого, - альфы. Я в вас не заинтересован. Ни в каком виде. Мало того, что вы мой малолетний студент, сын Джеймса Поттера и в целом - заноза в заднице, так я вообще не ищу себе альфу. - А… как же… - Гарри подвис на слове «задница», сошедшем с профессорских уст, но в целом понял, что его посылают. - Не. Нуждаюсь. Всего. Доброго. За спиной выставленного неуклюжего ухажёра дверь громыхнула, словно гвоздь, вбиваемый в крышку гроба с надписью «Никогда!». Кто-то, быть может, опустил бы руки, но только не Гарри. Нет. Всё-таки Снейп, несмотря на опыт прошлых лет, ещё плохо знаком с упорством представителей этой фамилии. «Поттер сказал — Поттер сделал!» Профессор, нет, отныне только Северус (хотя бы в мыслях так его называть), не проклял же, не заавадил, даже почти не кричал, только старался не вдыхать около Гарри. Нельзя сказать, что молодой человек на ровном месте воспылал неземными чувствами к не очень приятной в целом личности, только поддавшись обаянию природного феромона, который уловил его внезапно проснувшийся альфа. У Поттера по жизни не было практически ничего своего, личного, ту же мантию-невидимку в любой момент мог потребовать назад директор, как лицо, опекающее студента во время учёбы. Из-за отказа Снейпа молодой волшебник испытал ощущение, словно его пытаются обокрасть средь бела дня. По той же причине он вцепился в найденный тайник с книгами Слизерина, раз его практически назначили наследником Салазара. Парень даже уже придумал, как будет перевозить наследство, уезжая из школы, потому и от Снейпа решил не отступаться. В конце концов природу не обманешь — если Северус его, значит его! Хотя с профом придётся ещё поспорить. Однако, букетик-то он Гарри в физиономию не швырнул, а вполне бережно положил на каминную полку. Следующий подход к Снейпу с цветами из соседней, не затронутой прошлым разграблением теплицы, был принят покоряемым омегой менее благосклонно. Профессор открыл двери личных апартаментов на игривый стук поздним вечером, окинул взглядом грифиндорскую ученическую мантию, поднял взгляд на румяного и всклокоченного от волнения Поттера, мельком мазнул по цветам, и дверь захлопнулась, обдав ухажёра дыханием тёплого камина с примесью коньячного аромата. Гарри не успел решить, как быть дальше — постучать ещё раз, чтобы повторно лицезреть кислую рож... мину Северуса или просто оставить собственноручно составленную икебану у порога, что неминуемо вызовет вопросы у случайно проходящих змеючек. Дверь снова открылась. Снейп пристально глянул на примятый нервными пальцами букет, видимо усмотрев в нём что-то ценное (не зря же мадам Спраут навесила на вход теплицы номер шесть столько охранных заклинаний) и молча забрал подношение. Створка перед носом захлопнулась повторно, а Гарри, глупо улыбаясь, пытался вынюхать стремительно развеивающийся в сыром воздухе подземелья аромат своего омеги. Дальнейшие походы к теплицам во внеурочное время пришлось отменить. Мадам герболог, безобидная с виду пожилая леди, обложила свои стекляшки таким количеством охранки, что Гарри было сунувшись, еле ноги унёс и долго ещё чесал покрасневшую руку, получившую отдачу через палочку. Но главное - не попался! Не зря Северус принял букеты оба раза - непростые они, видимо. Гарри призадумался, чем дальше ухаживать? Выпросить у Хагрида какую-то зверюшку на ингредиенты — жалко и животинку и Хагрида. Преподнести шоколад и прочие сласти от Хоговских домовиков — Снейп и шоколад, ага смешно. А на покупку приятностей денег нет, да и кто его в Хогсмит выпустит запросто так? На уроках зельеварения профессор по-прежнему подчёркнуто не замечал студента Поттера, хоть тот и расплавил дно у двух котлов совсем нарочно. Снейп даже отработку не назначил, только глянул мельком и стороной ряд парт обошёл. - Ладно! - Лязгнул зубами Гарри и решил привлечь внимание иначе — взялся за учебник и методические пособия под редакторством С.Т. Снейпа. Гермиона несколько удивилась просьбе друга поднатаскать его по зельям. Аргумент: «Мне же экзамен выпускной, как и всем сдавать, а я только за последнюю неделю три котла расплавил», безотказно подействовал на девушку, любящую не только поучать, но и учить. С учебниками Поттер стал проводить больше вечеров, чем гоняя с Роном на метле, и результат не заставил себя ждать — первая же проверочная работа была оценена на твёрдое «Удовлетворительно». Что несказанно порадовало и Гарри, и подругу - раньше то Поттер и «Слабо» не всегда получал. Вот только Снейп не заценил усилий… Даже не посмотрел на пышущего здоровыми феромонами альфу, гад! Гарри учебники не забросил, решил продолжить, закрепить, развить и углубить. Ему самому неожиданно начало нравиться, когда зелье не взрывается, а если шипит, то не сбегает и внутри поблёскивает так прикольно. Цветы продолжил таскать под дверь, должен же покоряемый омега ощущать внимание и присутствие рядом. Это Гарри вычитал из тайком присвоенного у Лаванды любовного романа. Только теперь соцветия были самыми простенькими, ещё растущими на берегу озера в набирающем силу октябре, поскольку теплицы оставались под замком. Снейп букеты не принимал и велел домовикам гадость у себя под дверью выбрасывать тотчас, как появится. Об этом Гарри потом верный Добби рассказывал, но юноша духом не падал — главное внимание. На прочие пассы, неуклюжие попытки заговорить или задержаться после урока Северус не реагировал или, когда снисходил, советовал не маяться ерундой, а лучше заниматься. Один раз даже оговорился, что у Поттера это получается, когда он старается головой думать. Ух, как Гарри тогда обрадовался! Северус всё же заметил! Не зря муки адовы над учебниками! Эйфория продлилась недолго, дальше его предсказуемо послали… в библиотеку.