***
Гарри витал в облаках, пытаясь, однако, не выдать свое приподнятое настроение, но когда его контроль над собой и своим выражением лица ослабевал, он сиял безоблачным счастьем. Рон настороженно поинтересовался, не принимает ли друг чего нехорошего из подпольного магазина братьев. Поттер правдоподобно соврал, что получил письмо от Сириуса, который хочет забрать его на все рождественские каникулы. Товарищи поверили. Крёстный обещал это ещё в начале осени, но Гарри раньше друзьям не говорил, боялся сглазить. На самом деле Гарри, выждав пару дней, как приличный, не желающий навязываться человек, сам подошёл к Снейпу, подгадав так, чтобы остаться в классе последним. Сдавая работу профессору, он преданно заглянул тому в глаза настолько откровенно, что Снейп сам буркнул: «Приходи в десять» и тут же сделал вид, что не заинтересован более в общении со студентом. Хотя после, с видом человека предвкушающего и даже нетерпеливого, пристально рассматривал филейную часть Поттера, которая удалялась от него к выходу. После нового ночного рандеву Гарри готов был расписаться в почётной книге достижений Хогвартса, что Северус Снейп, профессор зельеварения, знает толк в сексе! Он делал всё именно так, как хотелось и нравилось любовнику. Поттер скулил от удовольствия, когда его, растянутого и смазанного, брали на первой пригодной поверхности. Северус сжимал сильными пальцами и массировал налившийся узел на члене Гарри именно так, как было необходимо, подсознательно имитируя сжатие и пульсацию в анальном кольце омеги. Зато при этих не хлопотных и не особо отвлекающих, но вместе с тем очень заводящих действиях мальчишка под ним раскрывался наиболее полно и, казалось, пытался засосать своей жадной дыркой не только член Снейпа, но и налившиеся, поджавшиеся яйца. Даром что альфа, а слаще и податливей омежки! Тем не менее, все эти приятности не помешали Северусу вытурить любовника слегка за полночь. Не привык он делить свою кровать, да и после первого - жадного, и второго - размеренного и закрепляющего спаривания, в сон тянуло нещадно. Гарри, конечно, расстроился от того, что его выгоняют с тёплого дивана, но виду не подал и, нагло засосав на прощание утомлённого бешеной скачкой Снейпа, был таков.***
Осень шла к окончанию, Поттер с неиссякаемым энтузиазмом раз, а если повезёт - то и два раза в неделю пробирался к своему профессору на взрослые забавы. Плохие мысли от себя гнал, стараясь довольствоваться малым, хотя было немного обидно, что для Снейпа он, похоже, лишь тело для секса, дырка, идеально подобранная ему природой. Этакий движущийся манекен. Сам же Гарри со своими надеждами, чаяниями и мечтами ему был не особо интересен. Иногда Поттер впадал в меланхолию, порой у него случались приступы оптимизма, ведь учиться осталось всего ничего — до конца учебного года - и можно будет пойти дальше, освоить какую-нибудь ужасно важную профессию. Может быть, хоть тогда Северус начнёт воспринимать его всерьёз, как партнёра? Пока что он только получил нагоняй от Снейпа после педсовета, когда проф озаботился заглянуть в табели успеваемости студента Поттера по всем предметам. Выходило, что на все уроки, кроме зельеварения Гарри забил большой болт, да ещё и с резьбой. После этого несчастного альфу не допускали к телу, пока он не начал исправлять оценки. Надо признаться, что несмотря на неудобства, связанные с воздержанием, воспитательная работа принесла свои плоды. Северус прикинул, что можно ещё и пороть в назидание, но вдруг мальчишке это понравится? Он же не от мира сего, чокнутый. С физическими наказаниями решил повременить. А к сексу с Гарри он уже пристрастился, хоть виду и не подавал, решил не отпускать вожжи, чтобы потомок семьи Поттер не наглел стремительно, прямо на глазах. Потому и ночевать у себя не разрешал, хотя они с Генри уже привыкли к периодическим визитам ночного гостя. К наступлению рождественских праздников выяснилось несколько вещей: первая - Генри оказался Генриетой, и теперь к камню в тазике с тёплой водой крепилась икорная нить с будущим потомством, а постройневшая Дага начала издавать трели ещё более мелодичные; и второе - Сириус уехал на Мадагаскар встречать рождество не с Гарри, а с какой-то очередной «красоткой для снятия стресса». Поттер не расстроился, ожидал чего-то подобного, очень уж часто Сири не выполнял обещания. У парня были свои надежды, плотно связанные со Снейпом и сексом у камина, но и тут его обломали — Северус заявил, что у него рождественский конгресс зельеваров в Праге со всеми последующими отмечаниями там же. А вот это было уже обидно и даже очень. Гарри пожелал любовнику хорошенько повеселиться, хотя у самого на душе кошки скребли и тоскливо подвывало одиночество, перетащил тазик с Генриетой в Выручай Комнату и практически переселился туда сам на все каникулы, когда школа опустела и студенты в большинстве своём разъехались по домам. Главное было появляться с оставшейся небольшой горсткой учеников на трапезах, тогда в остальное время преподаватели будут не особо обеспокоены вопросами о том, чем занят подопечный, достаточно взрослый, чтобы не убиться в магическом замке. Грусть-тоску не помогали развеять ни многочисленные вылазки в тайные закутки школы, ни эльфы, симпатизирующие и подкармливающие вкусненьким, ни Дага, не желающая покидать свой тазик со скорым потомством. На пике упадочничества Гарри вспомнил о не до конца изведанных богатствах в подземелье Слизерина. С одной стороны, это были довольно депрессивные две недели, посвящённые самоедству и потаканию своим комплексам, а с другой - довольно увлекательное время, потраченное на общение с волшебными зловредными книгами и артефактами из тайника. Поттер сразу смекнул, что книги пытаются оттяпать пол руки не от кровожадности, а от того что они, как и любая магическая вещь, со временем обретают своё я, практически душу, с характером и привычками. А какой может быть характер, если тебя заперли в пыльном подземелье на сотню-другую лет? То-то же! Вот и злобствуют всячески. Гарри был чрезвычайно горд собой, когда ему впервые удалось уговорить один из старинных гримуаров. Не один час он аккуратно и бережно стирал пыль с переплёта и обложки, расправлял листики, трепетно и со всем почтением чинил ветхий корешок, благо практика у мисс Пинс в прошлом году предусматривала уроки по реставрации, которые парню очень нравились. После, вместе со всё ещё ворчащей книгой Поттер выбирал, от какой старинной портьеры отрезать кусочек ткани, дабы приклеить латку и с интересом рассматривал так и быть проявившийся для отрока текст с гравюрами. За каникулы Гарри подружился со многими книгами и артефактами. Что-то починил, что-то почистил, а главное, клятвенно пообещал не пропадать на сто лет и вообще заходить почаще. Вы не подумайте, Поттер не сошел с ума и книги не заговорили вдруг человеческими голосами, но когда Гарри тянулся к ним, аккуратно и нежно прикасался своей магией, лечил, они откликались и как-то добрели, излучали тепло и ворчливое благодушие престарелого, но любящего родственника. С артефактами было сложнее, Поттер не мог и предположить, для чего многие из них нужны, потому контактировал только с самыми простенькими и безобидными на вид, дабы не нарваться. Хотя в тайном подземелье, некогда охраняемом ополоумевшим дряхлым василиском, вряд ли могли быть безобидные вещи.***
Снейп не спешил возвращаться в Хогвартс после рождества, иногда ему нравилось вырваться из своего привычного мирка и окунуться в шумный круговорот встреч и тематических приёмов. Как и любой учёный он был не лишён тщеславия и, чего уж скрывать, гордился, когда коллеги по цеху смотрели ему вслед с завистью и желчно перешептывались после очередной разгромной речи или презентации нового зелья. Приём и конференция в Чехии прошли более чем приемлемо, а после Северус позволил себя уговорить давнему знакомцу коллеге-партнёру по сложным заказам прогуляться до Вероны и посетить его гостеприимный дом. Так что профессор довольный и благодушный вернулся в школу лишь третьего января, накануне прибытия студентов после зимних каникул. Нельзя сказать, чтобы он ну совсем уж не думал о Гарри, думал… иногда… Особенно по утрам, когда возбуждение напоминало о себе довольно сильно. Всё-таки постоянное присутствие в жизни молодого любовника настраивает организм на определённый лад и привычки. Профессор, не застав у своих дверей Гарри и даже не найдя оставленного им заклинания, оповещающего о прибытии хозяина, несколько удивился, но был слишком сильно вымотан за дни вне тихой обители и решил подумать об этом завтра (Ой, где-то это было…). На следующий день Снейп видел Поттера лишь издалека на трапезах в Большом зале. Вечером Гарри тоже не пришёл и это несколько удивило - то мальчишка липнет как банный лист к заду, то строит из себя обиженную принцессу. А то, что Поттер обижен, видно невооружённым глазом — в сторону своего профессора-любовника и не смотрит. Ещё через день Снейп сам стал довольно обиженным и возмущённым. Какого чёрта Поттер манкирует* своими обязанностями?! В конце концов, где нормальная встреча, где секс привычный и бесшабашный с согласным на всё мальчишкой?! (*ман-ки́-ро-вать. 1. пренебрегать (пренебречь), небрежно относиться (отнестись) к чему-либо. 2. устар. отсутствовать где-либо, не являться (не явиться) куда-либо. 3. устар. оказывать (оказать) непочтительность, неуважение, пренебрежение.) - Поттер, задержитесь! – Повысил голос Снейп в конце первого в новом году занятия у гриффиндорцев. Он был готов даже за рукав студента придержать, лишь бы тот остановился. Но этого, слава Мерлину, не потребовалось, Гарри покладист, блёкл и послушен, лишь кивнул друзьям: «Встретимся перед следующим уроком». Северус, считавший себя взрослым и умным, немного смутился сначала, он не знал, как быть с обиженным наглецом и да – он чувствовал, что немного (совсем чуть-чуть) не прав. Оставить Поттера на все праздники прозябать в школе это… нечестно. Да, даже у Снейпа где-то имелась совесть, и нет, он ничего не обещал любовнику, но всё же… Чувствовать, что Гарри в нём разочарован оказалось неприятно. - Как твои дела? – поинтересовался впервые за два месяца их недоотношений Северус у вскинувшего на него удивлённый взгляд Гарри. - Нормально. - Придёшь сегодня? - Да. - Как всегда? - Да. В десять. Я пойду, скоро звонок. Поттер ушёл всё таким же потухшим, а Снейп остался недоумевать, зачем так накручивать себя из-за каких-то жалких пары недель. Но, главное, взбрыкнувший любовник придёт, а там уж Северус не даст ему рта раскрыть. Точнее даст, но тут же заткнёт чем-нибудь полезным. Гарри постучал в дверь ровно в десять вечера, пришёл с пустыми руками, видимо отменив для себя обязанность ухаживать за омегой. Вместо этого он левитировал тазик с Генриетой, взволнованной непривычной качкой и волнами, и согласился выпить пол бокала вина, предложенного хозяином. Поттер, бестрепетно опрокинув в себя тёмно-рубиновую жидкость довольно дорогого кьянти, самолично только что привезённого Снейпом из Лацио, деловито прошествовал в спальню и начал раздеваться. Нельзя сказать, что Северусу понравился такой подход... А где сопливые сантименты, где поклонение во взгляде, украдкой брошенном на него, куда делись трепетные прикосновения? Снейп привык к другому Гарри, нежному и до ужаса ласковому, так что аж сладко-липко иногда и всё внутри замирает в ожидании подвоха, нелепой злой шутки. Гарри стонал и вскидывался от незатейливых прикосновений, его недоласканное тело предало хозяина сразу же, рассказывало, как скучало красноречивей слов, и это немного примирило. Северус приложил все умения, чтобы этой ночью у них случился не просто секс. Гладил нежно, погружался в узкое горячее нутро, шепча на ухо пошлости, и лишь один раз о том, как соскучился, но этого хватило, чтобы Поттер забился в судорогах оргазма и потерялся в пространстве и времени на несколько долгих минут. Снейп даже согласен был оставить мальчишку на ночь для закрепления мирного соглашения. Он, конечно, вряд ли выспится сегодня, когда рядом копошится и дёргает во сне длинными ногами с по-детски острыми коленками Поттер. Но чего не сделаешь, лишь бы всё вернулось на круги своя?! Однако Гарри сам, без напоминаний и намёков ушёл, накинув отцовскую мантию, и даже не полез целоваться на прощание. Прежний порядок вещей восстановился, и уже к следующей встрече Гарри стал почти такой же как прежде, но всё равно немного другой. С того зимнего месяца он смотрел иногда на Снейпа совершенно взрослыми уставшими глазами, словно насквозь видел. Это нервировало. Хотелось выдрать мальчишку как следует, самоутвердиться, что омега, несмотря на половую принадлежность, и воплощал в жизнь раз за разом. Поттер незаметно, но довольно стремительно повзрослел и даже немного вытянулся за последние полгода, видимо, наличие старшего истинного омеги рядом сказывалось, подгоняя и подстраивая тело. Гормоны – эстроген и тестостерон не дремали, вырабатываясь в невероятных количествах молодым, активным организмом Гарри. Общая химия со Снейпом, регулярный секс и зависимость от близости способствовали тому, что Поттер, осознавая нелицеприятную правду об отношении Северуса к нему, всё равно влюбился. Он перестал ждать лучшего, разочаровавшись в своих мечтах и надеждах, но с каждым проклятым разом сильнее увязал, отчаянно и безнадёжно, несмотря на регулярные понукания и фразы вроде «Поттер, тебя никто не держит, где дверь ты знаешь».