Хроники расхитителей гробниц. Пещера кровавых зомби

Долгие годы Третий дядя с Паньцзы и Большим Каем промышляли одним из самых опасных в мире занятий. Все трое были опытными грабителями могил, знали, что делают, и я полностью им доверял. Поэтому, когда Паньцзы велел мне быть настороже, я прекрасно понял, в чем дело. Большой Кай бросил на меня взгляд, в котором читалось требование молчать и не лезть ни в какие возможные неприятности. Я улыбнулся в ответ. С какой стати мне вообще ввязываться во что бы то ни было? Большой Кай без труда мог одним ударом свалить корову, а Паньцзы прошел войну и весь был покрыт шрамами. Третий дядя с молодости славился тем, что, ввязавшись в драку, совершенно терял голову — да еще имелся этот молчаливый тип с каменным лицом, который, похоже, особым милосердием не отличался. И рядом с ними я, интеллектуал — с незапамятных времен высоколобые умники вроде меня печально славились своей полной непригодностью к дракам. Ко мне подошел Третий дядя и сунул в руку армейский нож. Он был тяжелым, и держал я его неловко, словно нечто чужеродное. У меня не было ни малейшего понятия, как им пользоваться, если придется защищаться. В этот момент вернувшийся Ослиное яйцо с плеском выпрыгнул на берег. Старик сунул трубку за пояс штанов. — Пойдемте! Лодка уже здесь. Из-за горы одна за другой выплыли две лодки. На первой стоял мужчина средних лет. Что-то крича, он греб в нашу сторону, отталкиваясь от воды шестом. Лодка казалась достаточно большой, чтобы в ней поместилось все наше снаряжение. Старик потрепал корову по шее. — Господа, нет нужды разгружать и переносить ваши вещи. Я заведу корову с повозкой прямо на вторую лодку, а мы все поплывем на первой. Так всем окажется проще. — Кое-что из наших вещей может намокнуть, — улыбнулся Паньцзы, — думаю, лучше взять их с собой. Разве не окажемся мы в полной жопе, если корова прыгнет в воду? Старик с улыбкой закивал. — Безусловно, вы правы. Но это же корова, а не буйвол. Она ни за что не прыгнет в воду. А если только вдруг прыгнет, я лично помогу вам спасать ваши вещи, пока не вытащим все до единой. Быстрыми, умелыми движениями лодочник направил обе лодки к берегу. Старик потянул корову к ним навстречу, и мы, закинув рюкзаки на спину, пошли следом. Пока на вторую лодку грузили корову с повозкой, я изучал лодочника. У него было смуглое, загорелое лицо и довольно грубая внешность; отчего-то мне показалось, что он замышляет что-то недоброе. Я вспомнил, что Третий дядя рассказывал о людях, которые едят мертвецов, и внезапно этот человек начал мне казаться мерзким и пугающим. — Когда будем в пещере, всем непременно разговаривать шепотом, чтобы не расстроить Речного бога… И смотрите — не говорите о нем плохо, — предупредил нас лодочник. — Сколько времени нужно, чтобы добраться до пещеры? — спросил Третий дядя. — Если сильно повезет, будем там через пять минут. Течение тут быстрое и опасное, особенно внутри. — Значит, есть места, где оно не такое сильное? — Да. Иногда вода движется против течения. Когда вы видели, как я греб, она шла вниз. Сейчас нам придется плыть именно так, так что путь может занять больше времени. Может, минут пятнадцать. Еще нам попадется несколько слишком опасных поворотов, через которые придется пробираться. — В пещере светло? Лодочник расхохотался. — Солнце туда никогда не проникает — откуда же там быть свету? Можно сказать, там темно, хоть глаз коли. — Затем он указал на свои уши. — Я здесь лодочник не один десяток лет. Этих шестов и собственных ушей мне вполне довольно, чтобы справляться. — В таком случае я могу зажечь фонарь? — Паньцзы поднял руку с шахтерской лампой. — Это же не испортит вам обзор? — Ничуть. Но только не светите в воду. Перепугаетесь до смерти! — Почему? — Третий дядя улыбнулся. — Там есть какое-нибудь водяное чудовище? — Даже водяное чудовище не сравнится с тем, что там есть. Я и говорить об этом не хочу. Коли вы, ребята, смельчаки, смотрите — но помните, что хватит одного взгляда. Если повезет, вы увидите просто черную воду. А если нет, то такое, что напугает вас до чертиков. Пока он говорил, впереди показалась скрытая у подножия скал пещера. С берега ее видно не было, и мы решили, что она огромная, но оказавшись ближе, были просто поражены тем, какой крошечной она оказалась. Вход в нее был настолько мал, что для нашей лодки оставалось не больше четырех дюймов свободного пространства. Но больше всего беспокоила его высота. Сидящий человек ни за что не сумел бы пройти через такое низкое отверстие. Да даже опустись мы на корточки, и то протиснулись бы с большим трудом. Если кто-нибудь внутри захочет причинить нам вред, мы и пальцем не сумеем пошевелить, чтобы защититься, в таком тесном и узком месте. — Черт возьми, — воскликнул Паньцзы, — а эта дыра не слишком маленькая? — На самом деле, проход довольно большой. Внутри есть такой, который даже уже этого, — отозвался со второй лодки старик. Третий дядя бросил на Паньцзы взгляд, и тот улыбнулся. — Ага. Если внутри нас решат ограбить, вору не так-то легко будет выбраться по такой-то тесноте, а? И тут я заметил, как лодочник шевельнул рукой, словно подавал сигнал. Выражение лица старика моментально изменилось, и я решил, что дело определенно нечисто. А затем послышался рев, и лодка пулей влетела внутрь. Паньцзы зажег лампу. Поначалу мы еще видели льющийся снаружи свет, но вскоре она стала нашим единственным источником освещения. — Третий господин, а эта пещера не так-то проста, а? — спросил Большой Кай. — Это же пещера речных разбойников! — Пещера речных разбойников… В отличие от современных пещер, где под землю ведет прямоугольный вход, этот округлый, что означает, что пещера перед нами очень древняя. Вполне вероятно, что, попав внутрь, мы окажемся в совсем другом мире. — О, этот господин, по-видимому, немало повидал. Он прав, — заметил лодочник. Он опустился на носу лодки на колено и подался вперед и теперь греб одной рукой, точно ставил точку здесь, прямую линию там. Но, что самое поразительное, его шест совершенно не касался воды, а дыхание оставалось ровным, словно он и не противостоял силе течения, имея несколько взрослых мужчин на борту. — Я слышал, вся эта гора — одна сплошная гробница, — произнес он. — Тут рядом полно таких водных туннелей разного размера, но этот больше и глубже всех. Думаю, в прошлом вода стояла не так высоко, может, тут даже было сухо. — Очевидно, вы также эксперт. — Третий дядя вежливо протянул лодочнику сигарету. Взяв ее, тот покачал головой. — Эксперт? Не смешите меня. Я всего-то слышал это от людей, которые побывали здесь до меня. Я узнавал все больше и больше историй, и в конце концов сообразил, как сказать здесь то, там се. Но мои знания невелики. Прошу, не смейтесь надо мной, называя меня экспертом. Пока Третий дядя и лодочник добродушно беседовали, Паньцзы и Большой Кай не спускали рук с рукоятей ножей, и хотя обстановка вокруг казалась приятной и мирной, мы все были на взводе. Но нас было пятеро, а их только двое, и я решил, что если что-нибудь случится, мы, скорее всего, выйдем победителями. С другой стороны, если эти двое осмелятся напасть на нас, то, значит, они хорошенько подготовились и не сомневаются, что смогут нас одолеть. Пока я так размышлял, тот парень с каменным лицом махнул рукой. — Тихо! Слышите, кто-то разговаривает! Мы все затаили дыхание и услышали, как откуда-то из глубин пещеры доносится голос. Изо всех сил мы постарались разобрать, что он говорит, но лишь изредка удавалось понять слово-другое. Я обернулся, чтобы спросить у лодочника, как часто ему доводилось слышать подобное, когда он бывал здесь, но к своему удивлению обнаружил, что он исчез. Я обернулся в другую сторону, и… черт возьми, старика тоже не было. — Паньцзы, куда они делись? — крикнул Третий дядя. — Не представляю. Я не слышал, чтобы кто-нибудь нырял, — Паньцзы тоже казался изумленным. — Когда мы услышали тот голос, я упустил этих типов из внимания. — О господи, мы не воняем трупами. Что с нами будет? Паньцзы, ты же когда-то воевал во Вьетнаме. Тебе случалось есть печень своих врагов? — спросил дядя. — Вы, должно быть, шутите, Третий господин. Да я на кухне посуду мыл и дальше не совался. — Паньцзы ткнул пальцем в Большого Кая. — Жирдяй, ты разве не говорил, что давным-давно твоя семья торговала пирожками с человеческим мясом? Ты такой жлоб — просто обязан был в детстве съесть их целую гору. — Не пори чушь! Я все это выдумал. Да и пекли мы те пирожки, чтобы подзаработать. Ты хоть раз видел торговца, который отчаялся бы настолько, что съел свой товар? Я поспешил остановить перепалку. — Вам на троих больше полутора веков. Может кончите вести себя как придурки и покажете нам, молодежи, хороший пример, а? Едва я договорил, лодка задрожала. Паньцзы схватил лампу и посветил в воду. Как только луч коснулся ее, мы увидели, что мимо нас движется какая-то огромная тень. Побелев, как мел, Большой Кай ткнул в нее пальцем. У него отвисла челюсть, и он не мог выдавить из себя ни слова, да и вообще выглядел так, словно вот-вот свалится в обморок. Третий дядя отвесил ему пощечину. — Ах ты сукин сын! — заорал он. — Это просто игра света. Двое молодых парней даже не моргнули, а ты, человек, который работал на меня все эти годы, — ты психуешь без причин. Катись к чертям, гребаный идиот! — Третий господин, вы же видели эту штуку — там же громадная тварь. Мы впятером такому чудищу на один зуб. Большой Кай уставился в воду. Невооруженным глазом было видно, что у него все еще колотится сердце от страха. Прежде он сидел у борта лодки, но теперь передвинулся на середину, словно боялся, что нечто может внезапно выскочить из реки и утащить его. — Да иди ты! — Третий дядя зло уставился на него. — Мы — мужчины, мы можем забрать все, что только захотим, у кого угодно. Ты знаешь меня — я Старый третий господин из семьи У, которая поколениями занималась разграблением могил. За свою жизнь я перевидал всех чудовищ, каких ты только можешь себе вообразить, и все еще дышу. Кончай нести чушь, точно перепуганная малолетка, и вспомни, кто ты такой и на кого работаешь. Мы все лишились речи, но не от страха, а потому что поняли, что там, под поверхностью воды, в таком узком и тесном месте таится подобный исполин. Несколько минут мы молчали, не в силах ни ясно мыслить, ни произнести хоть слово. Тишину нарушил Паньцзы. — Третий господин, эта пещера какая-то странная. Она на меня такую жуть нагоняет, что я сейчас жопу с пальцем перепутаю. Давайте-ка выберемся отсюда по-быстрому и все обсудим. Как вам такое? Большой Кай был не в состоянии достаточно быстро выразить свое согласие. Меня тоже трясло, я мечтал слинять отсюда как можно скорее, но, с другой стороны, Третий дядя мне кровная родня и брат моего отца. Как бы там ни было, я должен дать ему слово, прежде чем выскажусь сам. К моему удивлению Третий дядя посмотрел на Молчуна, словно хотел узнать его мнение. Судя по тому, что я знал о своем дяде, он не стал бы спрашивать совета и у богов — или обращать на них внимания, взбреди тем в голову их давать. Но сейчас он как будто решил положиться на выбор этого странного типа. Мне нестерпимо захотелось выяснить, в чем же все-таки дело. Я обернулся, чтобы узнать, что скажет Молчун, но тут же понял, что он даже не слушал. Вместо этого он напряженно смотрел в воду, словно весь сосредоточился на том, чтобы обнаружить ту штуку, которую мы только что видели. Мне захотелось спросить Третьего дядю, откуда этот тип вообще взялся, но время сейчас было явно неподходящее, и я шепотом задал этот вопрос Паньцзы. Тот покачал головой и сказал, что точно не знает, в курсе только, что этот парень очень наблюдательный и изворотливый. Он кивнул на его правую руку. — Видишь? Представь только, сколько нужно лет, чтобы такого добиться. До этого я не заметил в руке Молчуна ничего особенного, но, присмотревшись, понял, что она и правда весьма необычна. У него были исключительно длинные средний и указательный пальцы, что, как я знал, происходило из искусства исследовать почву только с их помощью. Об этом редком навыке я прочел в дедушкином дневнике. Придумали его в глубокой древности опытные грабители могил, чьи пальцы были крепкими и твердыми, как самая прочная гора. Этими сильными и ловкими пальцами они с легкостью обезвреживали все маленькие ловушки в гробницах. На обучение подобному навыку уходили годы долгих и невероятно изнурительных тренировок, начинались которые с самого детства. Пока я таращился на Молчуна, гадая, на что он способен этими своими пальцами, тот поднял правую руку и молниеносно сунул ее в воду. Когда же она вновь показалась на поверхности, между его неприлично длинными пальцами был зажат жук. — Вот что мы видели, — сообщил он, бросив его на палубу. Я опустил голову, чтобы получше его разглядеть, и облегченно выдохнул. — Разве это не жук-плавунец? Значит, тень чудовища, которую мы недавно видели, — это просто куча плывущих под нами водяных жуков? — Да, — ответил он, вытирая руки об одежду. Хотя мы не были уверены, что все так и обстоит, мы все равно почувствовали облегчение, а Большой Кай наступил на жука и раздавил его в лепешку. Вот только едва я хорошенько все обдумал, такое объяснение показалось мне неправдоподобным. Как под нами одновременно могло собраться столько водяных жуков? Более того, голова этого монстра была слишком крупной, чтобы оказаться просто большим роем насекомых, плывущих куда-то вместе. Я посмотрел на Молчуна, и мне показалось, что я заметил в его взгляде легкую тень сомнения, словно ему в голову пришла точно такая же мысль. Большой Кай все еще топтался на дохлом жуке, хотя от того уже остались одни ошметки. Похоже, таким образом он пытался отчасти восстановить лицо, которое потерял, когда ударился в панику. Третий дядя поднял одну из оторванных лап и принюхался. — Это не плавунец, — изумленно произнес он, — а жук-трупоед. Ему никто не ответил, меня же эта новая информация совсем не успокоила. Я понятия не имел, о чем идет речь, но не сомневался, что ни о чем хорошем. — Твою мать, эта дрянь питается мертвечиной, их до хрена там, где полно дохлятины. Чем больше они едят, тем крупнее становятся. Если они плывут вверх по течению, значит, там точно есть место с кучей трупов — и очень большое. Третий дядя вгляделся в непроглядный мрак пещеры. — Эти штуки кусаются? — шепотом спросил Большой Кай. — Нормального размера нет, но глядя на размеры того, что осталось от его головы, я не могу утверждать, что такая тварь не набросится на нас, — Третий дядя выглядел озадаченным. — Такие жуки обычно сидят около трупов, а не плавают вокруг. С чего бы им сбиться в кучу и куда-то поплыть? Внезапно Молчун резко обернулся к самой глубокой части пещеры. — Боюсь, они спасались бегством. — А? Спасались бегством? — занервничал Большой Кай. — То есть в пещере должно быть… Молчун кивнул. — Мне кажется, к нам что-то приближается. И это «нечто» наверняка гигантских размеров.