Хроники расхитителей гробниц. Пещера кровавых зомби

Сперва я решил, что Молчун нарочно пытается нас напугать, но, судя по тем особенностям характера, с которыми мы уже успели познакомиться, он совсем не походил на завзятого шутника. Стрекотание исходило от него ровным потоком, без перерывов, вот только мы не заметили, чтобы он шевелил губами. Мы все посмотрели на него и вздрогнули. Неужели он хорошо замаскировавшийся зомби? В любом случае сейчас он походил на привидение. Одного взгляда на него Третьему дяде хватило — он мигом выдернул Паньцзы из вазы, и тут стрекот прекратился. Наступила жуткая тишина. А затем крышка саркофага подлетела вверх, как у чертика из табакерки, и яростно затряслась, а изнутри гроба донесся леденящий кровь звук. Он невероятно походил на тот, что дедушка описал в своем дневнике, — словно урчит лягушка. От ужаса Большой Кай шлепнулся на задницу. У меня самого ноги сделались как ватные, и я уже тоже был готов рухнуть на землю. Третий дядя, много чего повидавший на своем веку, устоял, хотя поджилки у него явно тряслись. Молчун, услыхав этот звук, побелел даже еще больше, упал на колени и распластался перед саркофагом в глубоком поклоне. Увидев это, мы немедленно последовали его примеру — тоже опустились на землю и низко склонились, а Молчун поднял голову и нараспев затянул какие-то непонятные слова, смахивавшие заклятие. По лбу Третьего дяди катился холодный пот. — Он ведь не говорит с той штукой, а? — прошептал он. Наконец, каменный гроб успокоился и перестал трястись. Молчун еще раз склонился в поклоне, встал и сказал: — Мы должны уйти до рассвета. Третий дядя утер пот. — Мэньюпин, ты что, только что торговался с зомби? Мэньюпин сделал рукой жест, будто говоривший: даже не спрашивайте. — Больше ничего здесь не трогайте. Хозяин этого саркофага чрезвычайно могуществен. Если бы он вырвался из гроба, сам Всевышний не помог бы нам уйти отсюда живыми. До Паньцзы все еще не дошло, что имел в виду Молчун, и он с улыбкой спросил его: — Ой, да ладно. А на каком это иностранном языке ты только что говорил? Тот его привычно проигнорировал и указал на туннель за саркофагом. — Бесшумно прокрадитесь мимо, и, что бы ни происходило, ни за что не дотрагивайтесь до гроба! Третий дядя встал первым, Молчун последним, мы зажгли лампы и в таком порядке вошли в туннель. Проходя мимо саркофага, Большой Кай изо всех сил вжался спиной в стену, чтобы оказаться от него как можно дальше. Выглядело это весьма забавно, вот только мне было совсем не до смеха. Идущий сквозь гробницу туннель уходил вниз. По обеим сторонам на каменных стенах были высечены надписи. Я смотрел на них и не мог понять, что они значат. Но поскольку я занимался торговлей древними книгами и довольно тщательно изучил эту сферу, мне все же удалось разобрать пару слов тут и там. Третий дядя осторожно вел нас вперед; каждый шаг занимал у него немало времени. Лампы светили не слишком ярко, тьма впереди смыкалась столь же плотно, как и та, что осталась позади. От этого мне казалось, что я вернулся в ту речную пещеру — чертовски неуютное чувство. Через полчаса туннель начал изгибаться вверх, и мы поняли, что, вероятно, уже прошли половину. А потом мы наткнулись на воровской лаз. Дядя был просто раздавлен. Больше всего он боялся, что все тапочки разобрали вставшие пораньше, и он срочно бросился выяснять подробности. Насколько нам удалось понять, этот проход вырыли совсем недавно. Даже земля еще пахла свежестью, характерной для свежевскопанной почвы. — Старик говорил, что две недели назад в долину спустилась какая-то группа. Может, это они сделали? — Не могу сказать. Но рыли его в спешке и крайне небрежно. Очевидно, что это делали не затем, чтобы попасть сюда, а скорее затем, чтобы как можно скорее отсюда выбраться! Боюсь, кто-то успел обойти нас в охоте за сокровищами. — Не расстраивайтесь, Третий господин. Если бы это были действительно опытные грабители, они вышли бы там же, где вошли. Мне кажется, с ними стряслась беда. Наверняка до сокровищ они так и не добрались, — заверил его Паньцзы. Третий дядя кивнул, и мы пошли дальше. Если кто-то успел пробраться внутрь раньше нас, больше можно было не осторожничать. Мы ускорили шаг, и еще минут через пятнадцать достигли более широкого коридора. Эта часть оказалась вдвое шире предыдущей и украшена гораздо изысканнее. Похоже, мы добрались до основной части гробницы. В конце туннеля виднелась огромная нефритовая дверь. Мы были совершенно уверены, что ее уже открыли, вероятно, с той стороны. Рядом с дверью стояли две резные статуи голодных духов, один из которых держал императорскую печать. Обе статуи были черны, как ночь. Третий дядя осмотрел нефритовую дверь и обнаружил, что ловушка разряжена. Мы прошли внутрь и оказались в огромном помещении, залитом непроглядной темнотой. Свет шахтерских ламп был слишком слаб, чтобы разогнать ее, и лишь смутно пробивался сквозь мрак, но все же мы могли различить обстановку в общих чертах. Должно быть, мы оказались в главной гробнице. Паньцзы повел лампой вокруг себя. — Почему здесь столько гробов? — громко поинтересовался он. Из-за слабого освещения было чрезвычайно трудно разглядеть, что находится внутри этой камеры. Я окинул зал взглядом и обнаружил, что в его центре стоит множество саркофагов. Навскидку я мог утверждать, что расположены они в некоем порядке, а не просто выстроены ровными рядами. Потолок покрывали великолепные фрески в окружении квадратных каменных панелей, густо испещренных каким-то текстом. Я поставил лампу на землю, следом это же проделал Паньцзы так, что теперь две лампы стояли более-менее друг напротив друга. Наш план оказался верен — к основной гробнице действительно примыкали две небольших комнаты, напоминающие маленькие уши. Мы с Третьим дядей подошли к первому гробу, зажгли спичку и обнаружили, что он ни капли не походил на тот, что мы видели раньше, когда только вошли внутрь. Поверхность этого покрывали резные письмена, часть которых я вполне мог прочесть. В записях говорилось о жизни лежавшего в гробу покойника. Он описывался как хоу, служивший гуну княжества Лу. С рождения у него была демоническая печать, с помощью которой он мог призывать солдат из царства мертвых, а потому был непобедим. В княжестве Лу его провозгласили Властителем павших воинов. Однажды он попросил о встрече с гуном и рассказал, что в царстве мертвых произошло восстание. А поскольку он одалживал оттуда солдат, то теперь обязан отправиться к его царю и помочь ему, чтобы отплатить за услугу. Но ему требовалось разрешение, чтобы вернуться туда и отдать свой долг. Гун выполнил его желание. Тогда Властитель павших воинов опустился на колени, сложил на земле руки в знак благодарности и умер сидя, точно монах. Думая, что он вернется, гун построил для него подземный дворец, а также сберег его тело в надежде, что после возвращения тот вновь будет сражаться за него. Записи все продолжались и продолжались, подробно описывая многочисленные сражения, в которых бился Властитель павших воинов. Стоило ему достать свою печать, как солдаты из царства мертвых похищали души его врагов. Паньцзы выслушал мой перевод и вздохнул: — Какая мощь. До чего жаль, что он умер молодым. Иначе княжество Лу смогло бы объединить все шесть Сражающихся царств. Я рассмеялся. — Вовсе не обязательно, что все это правда. Наши предки были мастера приврать. Если Властитель павших воинов из княжества Лу одалживал мертвецов из подземного мира, то тот тип — как его звали? — из царства Ци мог призвать на помощь небесное воинство. Помнится, был еще один генерал, который умел летать. Ты же должен был читать «Книгу гор и морей», верно? — Так или иначе, теперь мы знаем, чью гробницу грабим. Но здесь слишком много гробов. Который из них его? Я прочел записи на нескольких других саркофагах, но в них рассказывалось более-менее одно и то же. Всего мы насчитали семь гробов — столько же, сколько звезд в Большой медведице. Ни один из них не содержал каких-либо подсказок насчет того, кто в нем лежит. Я как раз изучал записи, которые не мог перевести, когда Большой Кай закричал: — Ребята, гляньте! Этот гроб открыт! Я подошел посмотреть. И правда, крышка саркофага оказалась запечатана не полностью, а многочисленные свежие царапины показывали, что недавно ее вскрывали. Третий дядя достал из рюкзака ломик и медленно сдвинул ее. Паньцзы издал странный звук и потрясенно уставился на нас. — Как туда попал иностранец? Мы присмотрелись. В гробу не просто лежал иностранец — его труп оказался весьма свежим, словно он умер не больше недели назад. Паньцзы протянул было руку, чтобы пошарить вокруг в поисках подсказок, но Молчун схватил его за плечо. Видимо, сжал он с такой силой, что Паньцзы вскрикнул. — Не двигайся, — велел ему Молчун, — хозяин саркофага лежит прямо под ним! Мы всмотрелись. Под телом иностранца и правда лежал еще один труп, но разглядеть подробности не получалось. Третий дядя достал черное ослиное копыто. — Это, наверно, что-то ужасное — может быть, мумия или зомби, — сказал он. — Преимущество будет у того, кто ударит первым. И тут Большой Кай потянул меня за рубашку в сторону. Обычно он отличался исключительной прямолинейностью и простотой, а потому я встревожился и поспешил спросить, в чем дело. Он ткнул пальцем в тени на стене напротив того места, где мы оставили наши лампы, и прошептал: — Посмотри. Это ты ее отбрасываешь, да? — Ты теперь что, еще и теней боишься? — со злостью прошипел я. Большой Кай выглядел побледневшим и перепуганным, и у него задрожали губы, пока я говорил. Похоже, он и правда жуткий трус, подумал я. Но тут Большой Кай прижал палец к губам, призывая меня замолчать, а затем ткнул в тени. — Вот эта моя. Эта Паньцзы. Эта Третьего господина. Эта того типа, которого ты зовешь Молчуном. Соображаешь, к чему я? Вместе с тобой нас тут пятеро, да? Я кивнул. Большой Кай ткнул пальцем в еще одну тень, стоявшую отдельно от остальных, в стороне от отбрасываемых нами темных силуэтов, и спросил так, словно собирался разрыдаться: — Тогда эта чья?