Аметриновый взгляд, что сводит с ума

Это утро началось не с писка раздражающего будильника, а со звонка телефона. Поначалу Ацуши игнорировал звонок, ссылаясь на то, что когда прозвенит будильник, он встанет и непременно перезвонит, но видимо человек, который звонил был очень настойчивым, потому что звонил без остановки уже десять минут. В итоге парню ничего не оставалось делать кроме как ответить на этот звонок. Беловолосый пошарил рукой по поверхности тумбочки, не желая отрывать голову от подушки и нащупав источник шума, поднёс его к лицу. На дисплее высветился контакт Гин и Ацуши поспешил ответить. — Алло? — Ацуши, ты что вообще делаешь? Почему трубку так долго берёшь? — Я сплю, а вот что ты мам делаешь в такую рань, я не знаю. — Какую рань? Ты на часы смотрел? Кое-как разлепив глаза, юноша посмотрел на будильник, стрелки которого показывали сорок минут восьмого. — Я проспал! — донёсся обеспокоенный голос, оглушая Гин на том конце провода. — Завтрак на столе, бенто в холодильнике, поспеши, может успеешь к половине первой пары, целую. — проговорив это более менее чётко, Гин отключилась и заулыбалась. А ведь она сама когда-то была такой же. * * * Через пятнадцать минут сборов и завтрака, Ацуши нёсся по тротуарам утренней Йокогамы, чудом не сбивая столбы и прохожих. Забежал он в аудиторию спустя двадцать минут после начала пары. Извинившись и пообещав преподавателю больше никогда не опаздывать, Ацуши прошёл в конец аудитории и сел рядом с улыбающимся Джуничиро. — Кто-то меня вчера за опаздание отчитывал, а сегодня сам опаздал, не находишь в этом ничего подозрительного? — шёпотом спросил Танидзаки беловолосого. Ацуши достал из портфеля учебники и после сказанных слов своего парня, посмотрел на него непонимающим взглядом. — А что здесь подозрительного? Я просто забыл завести будильник. — ответил юноша, переписывая определение арктангенса в тетрадь. — Это карма Ацуши. Ты вчера меня отчитал за опоздание, высшим силам это не понравилось и они решили так тебя наказать. Беловолосый театрально закатил глаза на всю ту ересь, которую сказал Танидзаки, а после ударил рыжего в бок, получив в ответ шипение. — Я просто вчера с мамой повздорил, вот и забыл завести будильник. — Вот как, а из-за чего? Заметив недобрый взгляд преподавателя, направленный на них с Джуничиро, Ацуши тихо ответил: — На перерыве расскажу. Остальная часть пары прошла в молчании и ломании головы над арктангенсами, арксинусами и арккосинусами. * * * Сидя на ступеньках в укромной рекреации и поедая бенто, Джуничиро нарушил тишину и всё-таки решил спросить своего парня что у него вчера случилось. — Ты обещал рассказать на перерыве о вчерашней ссоре с мамой. Ацуши минуту сверлил стену немигающим взглядом и только после того, как Танидзаки потряс беловолосого за плечо, ответил: — Мама вчера сказала, что к нам приезжает её брат на неопределенный срок. — Ты его не знаешь? — В том то и дело, что знаю — немного помедлив, юноша добавил — слишком хорошо знаю. — Так в чём проблема? Ты его знаешь, он тебя тоже, ну проживёт он у вас, что тут такого? — спросил рыжеволосый у своего парня. Тут Ацуши отставил от себя пустую коробку бенто и вскочил, вскрикивая: — А то что он меня предал! — Ацуши, тише. Джуничиро за весь год их отношений впервые видел такого Ацуши. Беловолосый часто задышал, сжал ладони в кулаки, а в аметриновых глазах читалась ярость и боль. — Это случилось восемь лет назад… восемь лет назад — Дядя Рю, почему? Почему ты боосаешь меня? — слёзы катились из красивых аметриновых глаз. Ацуши подбежал к мужчине и обнял его за талию. — Ты же говорил, что любишь меня, так почему уезжаешь?! — Ацуши… — Гин подошла к мальчику, пытаясь отвести его от поникшего Рюноске. — Ты обещал, что всегда будешь рядом! — продолжая всхлипывать, кричал беловолосый. Собравшись, Рюноске подошёл к Ацуши и потрепал его по голове, тихо проговорив: — Прости Ацуши, так будет лучше. Мужчина взял в руки чемодан и попрощавшись, вышел на улицу. Сейчас — Он бросил меня, Джуничиро. Когда я привык к нему, когда подружился, когда полюбил… Он просто оставил меня и уехал, сказав, что так будет лучше. Для кого? Для кого лучше? Для него самого? А сейчас, спустя восемь лет он хочет приехать и продолжить жить с нами. Я никогда его не прощу… — Ацуши, может у него были серьёзные причины? — Какие причины? Когда это эгоизм стал причиной? Беловолосый зло посмотрел на напрягшегося Танидзаки. — А тебе не кажется, что ты сам себя сейчас ведёшь как эгоист? — Я? И в чём же заключается мой эгоизм? — А в том, что в этой жизни, Ацуши, не всё будет так как хочешь ты. Твой дядя взрослый мужчина и желание жить отдельно от сестры и её сына это нормально. — Нормально бросить семью? Предать нас и свалить в закат? Это ты считаешь нормальным? — Да, это я считаю нормальным. Ты уже не ребёнок Ацуши, а ведёшь себя на манер пятилетнего! — Так если я веду себя на манер пятилетнего, что же ты тогда захотел со мной встречаться? Если тебе просто меня жаль, то я сам скажу, что ты мне не нужен! Развернувшись и схватив со ступеньки сумку, Ацуши быстрым шагом покинул рекреацию, оставив Танидзаки одного со своими мыслями. Ещё две пары прошли в гордом одиночестве для обоих парней. После занятий они разошлись, даже не попрощавшись. * * * Громко хлопнув дверью, Ацуши буквально влетел в кухню и тут же замер, заметив перед собой брюнета, который спокойно пил чай с сестрой, которая радостно рассказывала ему события восми лет, которые они не виделись. Только через несколько минут Гин и Рюноске заметили беловолосого, который смотрел на брюнета потерянным взглядом. За эти восемь лет мужчина ничуть не изменился, только разве что передние пряди волос стали длиннее. — Здравствуй, Ацуши. — поздаровался Рюноске. По щекам Ацуши покатились слёзы. Он быстро стёр их рукавом белой рубашки и посмотрев на своего дядю испепеляющим взглядом, произнёс: — Всё из-за тебя! После этого, беловолосый быстро прошёл к себе в комнату и закрывшись, рухнул на кровать. Пару раз он порывался написать Джуничиро о том, что погорячился, но гордость не позволяла, да и к тому же, беловолосый не считал себя виноватым. Посмотрев на дисплей телефона ещё несколько минут, Ацуши откинул его на другой конец кровати и вцепившись ладонями в покрывало больше не сдерживал слёз.