День 8
Эта среда у Тэхёна начинается, как и любая другая среда — дребезжащий звонок будильника будит его в восемь, он идёт завтракать, принимает душ и примерно через полчаса выходит всегда в спешке из квартиры. Он успевает в офис и ровно в девять сидит за своим столом: сильно опаздывать — такая же плохая привычка, как и слишком рано приходить, поэтому Тэхён любит пунктуальность. Он снова просматривает свои заметки к статье и начинает писать черновик. В последнее время рабочие дни проходят так ужасно медленно, и это было связано с тем, что статья, которую он сейчас пишет, не требует никаких дополнительных материалов. Всё, что он должен делать, Тэхён делает в свободное время: он развлекается, переписывая заметки, но может делать это лишь пару раз. Первая половина дня обычно настолько же, насколько обыденно каждое утро. Именно тогда, как только приходит время возвращаться домой, наступают перемены. Намджун, Чимин и Тэхён вместе выходят из здания, как в любой другой день, но вместо того, чтобы спуститься с ними в метро, Тэхён останавливается на месте. — У меня встреча с Чонгуком здесь через несколько минут, — говорит Тэхён, проверяя время по телефону. — Увидимся завтра, да? — Ты должен написать, когда будешь дома, и рассказать, как всё прошло, — вместо этого предлагает Чимин. Тэхён приподнимает бровь. — Не думаю, что смогу дождаться завтра. Конечно Тэхён рассказал друзьям о своих планах с Чонгуком на остаток вечера. В отличие от Тэхёна, они не так беспокоятся о том, что нужно устроить сцену перед семьёй Чонгука — вероятно, всё будет не хуже, чем при встрече с Сокджином и Хосоком прошлым вечером, успокоил Чимин. — Не нужно вести себя ужасно по-сумасшедшему или смущать его, — сказал он. — Можешь быть не согласным с ним. Ой, ой! Не согласным с его семьёй. Если заставишь его семью невзлюбить тебя, возможно, это станет решающим фактором. Это точно им будет, если он маменькин сынок. Сегодня, в отличие от любого другого дня, у Тэхёна нет плана. Ему придётся импровизировать. И данный факт его пугает, но он уже зашёл слишком далеко, не время отступать. Ему не нужно слишком долго ждать, пока не появится Чонгук, выкрикнувший «привет!». Тэхён поднимает глаза от телефона и смотрит вперёд, на него, глаза встречаются с глазами Чонгука. Было бы романтично, если бы он сказал, что первое, что он замечает, когда взгляд останавливается на нём, — это его улыбка или то, как его волосы идеально развеваются из-за лёгкого бриза. Однако первое, что замечает Тэхён, — то, что Чонгук держит в руках два шлема от мотоцикла. — Нет, — чеканит Тэхён вместо приветствия. Чонгук на мгновение выглядит сбитым с толку, но вскоре понимает, к чему относится негатив. — Ни за что. — Почему бы нет? — спрашивает, немного поднимая руки, бизнесмен. — Это намного дешевле, чем ехать на машине. — И намного опаснее. Я ни за что не сяду с тобой на мотоцикл. Ты меня убьёшь, — говорит Тэхён, на что Чонгук усмехается и качает головой. — Ты в курсе, что я тоже буду на мотоцикле? — Мне всё равно. Ты был бы чертовски ужасным, если бы пожертвовал своей жизнью только для того, чтобы убить меня, — обвиняюще подчёркивает Тэхён, наблюдая, как глаза Чонгука в тревоге расширяются. — Я лучше сяду на поезд. — Поезда нет, — говорит ему Чонгук. Тэхён нерешительно разжимает губы. — Если ты серьёзно боишься мотоциклов, можешь взять такси, но если ты думаешь, что я сделаю что-нибудь, чтобы причинить тебе боль… — Я не думаю… — начинает Тэхён, но прерывает себя. — Я не боюсь мотоциклов. — Тогда вперёд, — Чонгук протягивает Тэхёну блестящий чёрный шлем. — Бесплатная поездка. На раздумья у него уходит две секунды, но после прозвучавших слов Тэхён вздыхает и берёт шлем в руку. — Хорошо, — шипит он сквозь зубы. — Но не гони. — Я бы никогда, — оправдывается Чонгук, дерзко ухмыляясь, прежде чем повернуться и направиться к своему мотоциклу. — Я хороший гражданин. Тэхён, естественно, сомневается, но не озвучивает. Вместо этого он просто следует за Чонгуком, идя к мотоциклу, припаркованному всего в нескольких метрах от них. Надевает шлем, пока направляется туда, опасаясь, что на нём может быть не самая подходящая для этого одежда. Брюки и джемпер — не самый худший выбор на свете, он ведь мог быть и в мокасинах. — Можешь подержать у себя кое-что? — спрашивает он Чонгука, зная, что у карманов пиджака последнего есть молнии. Чонгук не отвечает устно, но поворачивается и кивает, и Тэхён выуживает содержимое своих карманов и передает ему. — Спасибо. Итак, никто в семье Тэхёна никогда не был большим поклонником мотоциклов. У одного из друзей его отца, когда он был ребёнком, был один когда-то давно, и поэтому иногда он брал Тэхёна с собой — возил не более чем несколько метров и никогда по нормальной дороге. Так что, если дело касается мотоциклов, Тэхён немного новичок. Он ждёт, пока Чонгук наденет шлем и сядет на мотоцикл, включив двигатель. Рёв не так уж и пугает, но Тэхён всё равно прикусывает нижнюю губу, глядя в сторону. А затем, без особой суеты, он садится. Его шлем неуклюже ударяется о шлем Чонгука, но тот только смеётся. Щёки Тэхёна горят красным. — Держись за мою талию, — советует Чонгук, заставляя Тэхёна сглотнуть. Во всяком случае, он делает, как ему сказали. И так, не слишком долго дожидаясь, они двое отправляются в путь. Руки Тэхёна инстинктивно сжимаются вокруг тонкой талии Чонгука, что он обязательно должен был почувствовать. Мысли о том, как было бы неловко, если бы Чонгук заметил, отвлекают его от размышлений о том, как он переживает из-за мотоцикла, до такой степени, что он перестаёт беспокоиться. А через некоторое время, как только они оказываются вдали от самого оживлённого района Сеула и их не будут окружать другие машины, становится даже приятно. Свободно. Родители Чонгука живут недалеко от Сеула, поэтому, хотя они проехали по дороге, добраться туда не занимает много времени. Они живут в одноэтажном доме, но он всё равно не выглядит слишком роскошным — довольно обычный дом среднего класса. Когда они подъезжают, забор открыт, поэтому Чонгук просто заезжает внутрь и останавливает мотоцикл, попросив Тэхёна сойти первым. Ноги Тэхёна сначала кажутся желеобразными, будь то из-за адреналина от езды или из-за того, что они сидели в одном и том же положении, к которому он не привык, минут двадцать или около того. Наверное, последнее. — Было нестрашно, правда? — спрашивает Чонгук, выключая двигатель. Тэхён, пытающийся расстегнуть ремешок своего шлема, показывает ему язык. — Просто признай это. — Я ни в чём не признаюсь, — упрямо выдаёт Тэхён. Чонгук смеётся, слезая с мотоцикла. — Что мне с ним делать? — Мы просто заберём их внутрь, — говорит Чонгук. Сказал «мы», но сам тянется за шлемом в руках Тэхёна и мягко берёт его. — Пошли? Входная дверь не заперта, так что им двоим не составляет труда попасть внутрь. Чонгук явно ведёт, крича «приве-е-е-ет» во весь рот, пока Тэхён тихо следует за ним. Его первый инстинкт — оглянуться вокруг, пытаясь проникнуть внутрь дома. Но потом он слышит стук по полу, словно бег, и быстро отвлекается от осмотра дома. — Дядя Гук-и! Слева, в гостиной, появляются двое маленьких детей. Старшему, кажется, около четырёх, он взволнованно бежит к Чонгуку и одаривает его широкой, до ушей, улыбкой. Другой всё ещё малыш, и намного более медлителен — ему требуется чуть больше времени, чтобы добраться до них, улыбаясь, он засовывает два пальца в рот. Тэхён не мог не улыбнуться в ответ. — Хэй, приятель, — здоровается Чонгук, наклоняясь. Он обнимает маленького ребёнка, затем смотрит на малыша. — Ну же, Дэвон. Разве ты не собираешься поприветствовать дядю? Дэвон улыбается и крохотными шажками подбегает к Чонгуку, производя много шума, но по сути ничего не говорит. Именно тогда Чонгук поднимает его, нежно убирая руку ото рта. — Ваш отец здесь, верно? — спрашивает Чонгук, когда снова встаёт на ноги, улыбаясь другому мальчику. — Он на кухне, — отвечает тот. Прежде чем любой из них успевает что-то сказать, ребёнок спрашивает: — Как зовут твоего друга? — Я Тэхён, — представляет себя журналист с яркой улыбкой. — А ты? — Я Кванхён, — протягивает мальчик к нему ладошку, по-видимому, гордясь собой за это. — Приятно познакомиться, Тэхён, — хихикает он. Слова трудно понять, но он представляется очень мило. Есть что-то в его маленьком личике, когда он это говорит и смотрит на Тэхёна, а также в том, как он выжидающе протягивает руку, это ужасно очаровательно. Тэхён нежно улыбается и ласково пожимает руку Кванхёна. — Мне тоже приятно познакомиться, — отвечает он, глядя, как мальчик ему улыбается. — Я думаю, что твой дядя хочет сейчас встретиться с твоим отцом. Затем все четверо направляются на кухню во главе с Кванхёном. Чонгук до сих пор несёт Дэвона, малыш нежно хлопает рукой по щеке дяди. Один раз его рука коснулась рта Чонгука, что побудило Чонгука притвориться, что он нежно кусает её. После чего Дэвон завизжал, наполовину обрадованный, наполовину удивлённый, и Тэхён усмехается. Это было чертовски мило, позволяет себе подумать он. Дойдя до кухни, они сталкиваются с четырьмя другими людьми — первый, кого замечает Тэхён, — мужчина, который, вероятно, немного старше его, как он предполагает, является братом Чонгука. Не только потому, что он единственный человек в их возрастной группе в комнате, но и потому, что он точная копия своего брата: они оба выглядят жутко похоже, только черты лица Чонгука мягче, его глаза больше, а губы более нежные. Помимо этого, довольно легко сказать, что они связаны узами родства. Он сидит на табурете у стойки с телефоном в руке. Рядом с ним есть ещё один ребенок, на этот раз девочка. Она старшая из троих, наверное, ей около шести. Её волосы тёмные, как у братьев, спускаются чуть ниже плеч. Она сидит за кухонным столом, по-видимому, делает уроки. А ещё там родители Чонгука. Они двое стоят за стойкой, оба заняты готовкой. Выглядят немного старше родителей Тэхёна, но не намного. Мама Чонгука, с которой Тэхён разговаривал по телефону, сразу же улыбается, когда видит его под дверным косяком. — Тэхён-а! — громко зовёт она, отпуская деревянную ложку, которой помешивала содержимое кастрюли перед собой. Женщина вытирает руки о вафельное полотенце и сразу же направляется к Тэхёну. — Мне так, так приятно наконец встретить тебя. Я была на седьмом небе от счастья, когда Чонгук сообщил мне, что ты присоединишься к нам сегодня вечером. — Я действительно рад, что у нас появилась возможность встретиться, — Тэхён украдкой взглянул на Чонгука. Он ловит его нежный взгляд на маму. На этот раз Чонгук знакомит его с остальной семьёй. Как он и предполагал, девочке, единственной племяннице Чонгука и старшей из детей, шесть лет, её зовут Дами, и, по словам Чонгука, она самая умная и лучшая девочка, которую он когда-либо встречал. Часть Тэхёна чувствует, что он просто говорит это, чтобы угодить и похвалить, но правда в том, что в его глазах появляется искреннее обожание, пока он смотрит на неё или на своих племянников. Кванхён ненамного моложе Дами, ему три недели назад исполнилось четыре года. Дэвону, малышу, всего четырнадцать месяцев. Он узнаёт, что Чонхёну, брату Чонгука, 31 год, и он женат уже семь лет. Его жена Сохён тоже немного позже присоединится к ним, но она ещё на работе в больнице. Они ненадолго остаются на кухне, просто болтают, но потом отец Чонгука предлагает: — Почему бы вам не прогуляться на заднем дворе? До обеда остался час, а на улице тепло и солнечно. — Мы можем остаться внутри и помочь, — Тэхён ощущает себя плохо, потому что им двоим приходится делать всю работу, но отец Чонгука отказывается. — Не нужно. Делать-то особо нечего, — отвечает он, отрицательно махая рукой. — Но тебе особенно нельзя. В конце концов, ты наш гость сегодня. И вот так шестеро из них направляются в сад, оставляя бедных родителей Чонгука готовить обед. Задний двор не слишком большой, но там достаточно места, чтобы дети могли поиграть и побегать. Дами немедленно дёргает Чонгука за рукав, заговорчески шепча: — Посмотри, что я выучила, дядя Чонгук. Тэхён сидит на земле, наблюдая, как Дами пробегает несколько метров, поднимает руки над головой, а затем запускает своё тело в идеальное колесо. Чонгук задыхается, явно преувеличенно, и падает на колени. — Ни за что! Ты не могла сделать это так просто, — охает он, а Дами с лёгким почтением хихикает. — Ни за что. Тебе придётся показать мне снова. Это была самая крутая вещь на свете. Тэхён, немного покачивая головой, улыбается этим выходкам. Только в тот момент он замечает, что рядом с ним сидит Чонхён с Дэвоном на руках. В его маленькой ручке теперь зажата погремушка, и он, кажется, забавляется её звуком. — Знаешь, он очень хорошо ладит с детьми, — Чонхён нарушает тишину первым. Тэхён не может не задаться вопросом, рассказал ли Чонгук своей семье о том, почему они здесь — потому что Тэхён думает, что Чонгук якобы не хочет семью. Возможно, нет. Он просто пытался завязать разговор, и это было самое очевидное, что он мог сказать. — Они не так часто видятся с ним, но любят его. — Я вижу, — мягко говорит Тэхён, смотря, как Дами пытается научить Чонгука самому делать колесо. Он поднимает руки над головой, как это сделала девочка несколько минут назад, но не бросается вперёд. Ещё нет. — Он похож на весёлого дядю. — Я имею в виду, он намного лучше моего шурина, — вздыхает Чонхён, заставляя Тэхёна смеяться. — Не ты… брат моей жены. — Понял. К тому же, мы с Чонгуком… это не что-то серьёзное, на самом деле, — ощущает Тэхён укол вины. Он знает, что не должен был этого говорить. Он должен был продолжать делать вид, что он уже безумно влюблён в Чонгука и что он слишком торопится. Первая ошибка вечера. — Правда? — спрашивает Чонхён. Тэхён мгновенно смотрит на него с пустым выражением лица. — Сегодня первый раз, когда Чонгук приводит домой кого-то, с кем встречается. Я виделся с некоторыми из его парней и раньше, но мои родители никогда с ними не виделись. Так что это заставляет меня задуматься, так ли всё между вами несерьёзно. Тэхён не знает, что сказать. Вина усиливается, переходя в уродливое, давящее чувство внизу живота. Худшее, что он может сделать сейчас, — молчать, но… слова просто невозможно выдавить. Его спас звук колокольчика. Что ж, если колокольчик — это взволнованно зовущий его по имени Чонгук. — Эй, Тэхён, посмотри сюда! У Тэхёна нет времени понять, что происходит, потому что в тот момент, когда его взгляд останавливается на Чонгуке, он видит, как тот рвётся вперёд и делает колесо. Его ноги далеко не прямые, и получилось куда более неряшливо, чем у Дами, но это не так уж плохо. Неплохо для взрослого мужчины в джинсах, который три минуты назад научился делать колесо. Забавно. Тэхён расхохотался, увидев довольно эффективный трюк, из-за чего Чонгук проворчал: — Интересно, можешь ли ты сделать что-нибудь получше, сахарный пирожок. Краем глаза Тэхён видит, как Чонхён выгибает бровь. — Конечно я могу, моя ангельская ягода. Чонгук смеётся, вытаскивая пучки травы из грязи и бросая их на себя и Дами, которая машет руками, пытаясь отбросить их от себя. — Тэхёни-хён, — зовёт голос слева от Тэхёна. Посмотрев туда, он видит стоящего там Кванхёна с красным шаром в руках. — Хочешь поиграть в мяч? Тэхён немного улыбается, но тут же поднимается на ноги, отойдя на безопасное расстояние от Чонхёна и Дэвона. — Ты хорошо играешь в футбол, Кванхён? — спрашивает он, земечая, как ребёнок широко улыбается, ударяя себя крошечным кулачком в грудь. — Естественно! Я лучший футболист в своей семье, — он ставит мяч на землю. — Я забью! Вдвоём они играют какое-то время, Тэхён резко бросается на колени и позволяет мальчику набрать на несколько очков больше, чем необходимо. Это заставляет Кванхёна кричать и каждый раз победно прыгать, поворачиваясь к отцу и спрашивая его, видел ли он это. В конце концов, Чонгук и Дами устают от колеса и подходят к ним, спрашивая, могут ли они присоединиться, в результате чего четверо из них разделяются на две команды. Тэхён относился к Кванхёну снисходительно только потому, что считал его самым очаровательным ребёночком, но Чонгук не относился к нему так же. В конце концов, игра заканчивается с довольно ровным счётом, но он и Кванхён становятся чемпионами, а посему Тэхён садит Кванхёна на свои плечи и носится по саду, победно кружась. — Нечестно, — жалуется Чонгук, поскольку он, по всей видимости, самый неудачливый неудачник на земле. — Я хочу матч-реванш. Весь час пролетает в мгновение ока. Прежде чем Тэхён успевает заметить, Сохён выскакивает из-за двери кухни, дети бегут, чтобы обнять ее. Тэхён отрывает взгляд от троицы и затем смотрит на Чонгука, который с нежной улыбкой сидит рядом с ним на траве и смотрит на развернувшуюся трогательную сцену. И именно сейчас Тэхён решает, что не может этого сделать. Он не может всё испортить. Не с чувством счастья и тепла, которое заполняет его живот, когда он наблюдает, как Чонгук играет со своими племянницей и племянниками, или после того, как он увидел, насколько тепло и радостно он приветствовал обоих своих родителей и своего брата. Ему нужно написать статью, но, в конце концов, он попытается разобраться с ней сам. В любом случае, никакая статья не стоит того, чтобы испортить нечто подобное. И, что ж, в груди Тэхёна тоже расцветает ощущение трепета. Что-то, что он знает, не имеет ничего общего с семьей Чонгука, а имеет всё общее с самим Чонгуком. Осознание этого, когда он смотрит на Чонгука, пока солнце садится прямо за ним, вероятно, стало его второй ошибкой.♡
В тот же день Тэхён покидает семейный дом Чонгука, не создавая никаких драм. Все они собрались за столом и провели один из самых прекрасных и уютных вечеров, на которых Тэхён был за всю свою жизнь. Когда они собирались уходить, мама Чонгука крепко обняла его, сказав, что было здорово наконец познакомиться с ним, и приняла его в семью. И, ну, правда в том, что Тэхён знает, что как только он вернётся домой и останется один в своей постели, на него нападёт чувство вины. Он знает, что он будет ощущать себя ужасно из-за всего этого испытания, потому что Чонгук и его семья были так любезны с ним, и вот он планирует испортить их вечер ради статьи. Потому что Чонгук был так хорош и так терпелив с ним, и они ходили на свидания, и Тэхён думает, что он ему нравится. Он думает, что он ему очень, очень нравится, и что это так несправедливо и глупо, что приходится заставлять Чонгука бросить его. Он забирается на заднюю часть мотоцикла, обвивая руками талию Чонгука, и думает. На протяжении всей поездки его разум не перестаёт работать, разбирая всё «а что, если» и каждый возможный исход. Он оказывается ближе всего к окончательному выводу, как только Чонгук останавливает мотоцикл перед его домом, заглушив двигатель. Что, если я попробую? Он сделал все эти ужасные вещи с Чонгуком, и технически его бросили, даже если Чонгук быстро пожалел об этом и захотел пройти терапию для парочек. Может быть, ему удастся убедить миссис Ли в том, что он провёл достаточно исследований для своей статьи, и что теперь ему нравится Чонгук, и что он собирается строить с ним отношения. В конце концов, это его личная жизнь. Она не имеет права голоса в этом вопросе. Именно тогда голос Чонгука требует его внимания, уводя от посторонних мыслей. — Иди, Тэ, — говорит он наполовину весело, наполовину игриво. Только в тот момент Тэхён понимает, что просидел на одном месте секунд тридцать или около того, после того как Чонгук выключил двигатель. Щёки пылают, и он радуется, что шлем всё ещё на нем. Быстро и не очень элегантно он слезает с мотоцикла и прыгает на бетон, пытаясь расстегнуть ремень своего шлема. Чонгук отзеркаливает его действие, вставая на тротуар рядом. — Вот и всё, — Тэхён протягивает ему чёрный шлем. Тут он понимает, что шлем Чонгука уже снят — он явно намного быстрее и лучше в этом. Чонгук берёт предмет в руку и выжидающе смотрит на журналиста. — Большое спасибо, что пригласил меня к себе. Я сегодня правда от души повеселился. — Тебе не нужно меня благодарить. Я, эм, надеюсь, это помогло, — Чонгук на долю секунды опуская взгляд в пол. Тэхён ласково улыбается ему. — Я рад, что ты пришёл. Трудно сказать, кто из них наклоняется первым: вероятно, Тэхён, опьянённый счастьем и комфортом и с новой решимостью сделать то, что происходит у него с Чонгуком, чем-то реальным. Не то чтобы его чувства сейчас фальшивые, но он хочет показать Чонгуку настоящего себя. Того, кого он встретил той ночью в Итэвоне, того, с кем он играл в боулинг, и того, в кого тоже влюблялся Чонгук. Их губы встречаются в нежном поцелуе, и для Тэхёна это звучит как победа. Он тянется одной рукой и гладит щёку Чонгука, придвигаясь ближе, когда их губы с лёгкостью соприкасаются. Есть что-то настолько идеальное и естественное в том, как их рты находят дорогу друг к другу, и теперь Тэхён понимает, что скучал по поцелуям с Чонгуком. После той первой ночи они не целовались много, просто обменивались некоторыми во время приветствия или пожеланий спокойной ночи. Приятно вновь видеть такого Чонгука. Когда он чувствует, как чужой язык осторожно касается его нижней губы, Тэхён приоткрывает губы и позволяет Чонгуку углубить поцелуй. Последний громко вздыхает через нос, в то же время обнимая Тэхёна рукой за талию, шлемы до сих пор находятся в его руках. Тэхён хихикает ему в рот, немного отстраняется, всё ещё с закрытыми глазами, чтобы громко сказать: — Эй, Чонгук. — Да? — Хочешь подняться наверх? — выдыхает он. Затем моргает, открывая глаза и видя чужое ошеломлённое лицо. — Подожди, ты… серьёзно? — спрашивает Чонгук так же удивлённо, как и выглядит. — Хочешь, чтобы я поднялся? — Конечно я хочу, — не в силах сдержать смех, отвечает Тэхён. — Именно я торопил события в день нашей встречи, помнишь? Естественно я хочу, чтобы ты поднялся ко мне. — С того дня многое изменилось, — отвечает Чонгук. Он прав — с тех пор Тэхён ведёт себя странно, что, по сути, испортило все шансы на близость, которые у них были, но теперь всё не так. Он закончил саботировать отношения, которых так сильно хочет. — Но, чёрт возьми, да. Разреши мне сказать «да», прежде чем ты пожалеешь об этом и передумаешь. Тэхён на это качает головой, но до сих пор тянется к запястью Чонгука и притягивает его ближе, ведя в свою квартиру. По дороге к двери они делятся множеством поцелуев, поэтому дорога занимает в два раза больше времени, чем обычно. Тэхён не думает, что слишком сильно возражает, ни когда он прижимает тело Чонгука к себе, чувствует горячий язык во рту. Ему почти хочется плакать, когда они наконец добираются до квартиры, и Чонгук может отпустить шлемы, а его руки наконец касаются талии Тэхёна. Боже, он просто так хорошо себя чувствует. Он не хочет отпускать рот Чонгука ни на секунду, поэтому он продолжает целовать, пока направляется в свою спальню, отступая назад и слепо ведя Чонгука туда. Квартира Тэхёна не слишком большая, поэтому они быстро добираются до нужного места, руки Чонгука уже проскользнули под его рубашку, касаясь кожи. Они тёплые и мягкие, от них кожа Тэхёна покрывается мурашками. Когда Чонгук проводит кончиками ногтей по спине, заставляя его дрожать, Тэхён решает, что он уже на небесах. — Хочу, — бормочет Тэхён прямо в губы Чонгука, в то же время он расстёгивает молнию чужой кожаной куртки и начинает спускать её вниз по плечам. — Блять, Чонгук… — Я так сильно тебя хочу, — шепчет Чонгук. На мгновение он отпускает губы и тело Тэхёна, сначала избавляясь от пиджака, а затем используя это как шанс снять футболку. Тэхён сглатывает при виде гладкой кожи Чонгука: его ключиц, лёгкого очертания груди и туловища. Он действительно самый горячий мужчина, которого Тэхён когда-либо видел. — Иди сюда, — зовёт он, забираясь на кровать. Обнимает другого обеими руками за шею, прижимая ближе к себе. В результате, когда их рты снова сливаются, Чонгук возвышается над телом Тэхёна, приподнявшись на локте. Он тоже не теряет времени даром: его руки полны энтузиазма и храбрости, пока исследуют тело Тэхёна, сначала снимая с него рубашку, а затем брюки. Сейчас тот возбуждён, это безошибочный эффект от Чонгука, одаривающего поцелуем за поцелуем его рот, шею, ключицы. Но он не единственный. Чонгук так же уже твёрдый, поэтому Тэхён решает быть с ним добрым и снимает с него джинсы — Чонгук тихонько вздыхает, как только молния натягивается на выпуклость спереди. Сняв джинсы, позже брошенные куда-то на пол в спальне, Тэхён не мог не смотреть: обычно одежды было недостаточно, чтобы скрыть размер чонгуковых бёдер или тот факт, что они крепкие и подтянутые, но видеть всё в живую как сейчас — намного, намного лучше. Тяжёлая атмосфера заполняет комнату, поскольку они продолжают целовать друг друга, возбуждённые в нижнем белье с небольшими пятнами спереди. Тэхен чувствует, как всё тело пылает, разгорячённое и покрытое тонким слоем пота. По правде говоря, Чонгук не исключение: его кожа под ладонями Тэхёна адски горячая. — Презерватив в ящике. Смазка тоже. Чонгук почти неохотно отстраняется, словно не хочет отпускать Тэхёна и его губы. Он тянется на кровати, открывая ящик, не двигаясь с места, где он устроился на Тэхёне. Вслепую ищет презервативы и смазку, в конце концов находя их и бросая на одеяло рядом со своим парнем. Он садится на бедра Тэхёна и наклоняется вперёд в тот момент, когда Тэхён свободно переплетает пальцы за шеей Чонгука. — Как ты хочешь это сделать? — спрашивает тот, целуя подбородок Тэхёна. Тэхён пытается ответить, но Чонгук беспрерывно целует его, и это оказывается трудной задачей. — Я думаю, что я хочу, чтобы ты меня трахнул. — Хммм, — тянет Чонгук, начиная целовать Тэхёна в подбородок. — На самом деле, я думаю, что могу это сделать. И, чёрт, Чонгук так заботится о нём, что от этого Тэхён тает. Он целует его грудь, живот, дразня так чертовски восхитительно и медленно, пока стягивает нижнее белье; он покрывает пальцы смазкой и трахает Тэхёна одним, двумя и тремя пальцами, пока Тэхён корчится на простынях, прося о большем. — Ты уверен? — Чонгуку, похоже, всегда нужно последнее заверение. — Да, да, да, — в экстазе отвечает Тэхён. Его тело до сих пор немного трясётся, всё благодаря пальцам Чонгука, которые достают прямо до его сладостной точки. — Возьми меня сейчас, Чонгук. Это всё, что нужно, потому что Чонгук тут же тянется за презервативом и натягивает его, сразу же используя немного смазки. Он вытягивается, касаясь грудью спины Тэхёна, прислоняет голову к ней и смотрит в прикрытые глаза, прежде чем медленно протолкнуться внутрь. И все ненавидят клише, но Тэхён чувствует ёбаный фейерверк. Чонгук сначала обращается с ним медленно, его бёдра выстраивают ритм, в котором спина Тэхёна выгибается над кроватью. Это так интимно. Они много целуются при этом, постоянно чувствуют друг друга. Руки Чонгука лежат на лодыжках Тэхёна, держа их врозь, когда он прижимается к нему. И Тэхён не может не касаться каждого участка обнажённой горячей кожи тела Чонгука, до которого может дотянуться. «Это чертовски хорошо», — скрипит Тэхён сквозь зубы, когда чувствует, что оргазм начинает нарастать внутри него. Он издаёт громкий стон, его ногти впиваются в кожу Чонгука. А потом всё становится быстрым. Толчки Чонгука из размеренных превращаются в беспорядочные, когда они оба подходят всё ближе и ближе к краю, и самые грязные звуки наполняют комнату. Тэхён тянется к своему члену, поглаживая себя одной рукой, но Чонгук мягко отбрасывает её и берёт всё на себя, его рука быстро обхватывает длину Тэхёна, двигаясь совершенно не синхронно с бёдрами. Этого достаточно, чтобы у Тэхёна сжались пальцы на ногах и он подавил рыдания. — Я скоро, Тэ, — Чонгук выцеловывает слова в кожу шеи Тэхёна, уткнувшись лицом в её изгиб. — Я тоже, — говорит Тэхён напряжённым от удовольствия голосом. Он шипит, запрокидывая голову назад. — Вот… вот так, блять. Заставь меня кончить. Для этого достаточно пары толчков, сопровождаемых движением чонгуковой руки, чтобы Тэхён кончил на живот. Глаза закрываются, когда он это делает, сжимаясь вокруг Чонгука, всё тело сию же секунду напрягается. Он издает низкий стон, который заглушается длинным протяжным стоном, покинувшим губы Чонгука, когда он кончает всего через несколько секунд. Его толчки томно продолжали выбивать из Тэхёна воздух, а они оба отходили от оргазма, громко и шумно дыша. Последующие ласки столь же прекрасны, как и секс. Избавившись от презерватива, Чонгук позволяет Тэхёну прижаться к нему, зацепившись одной ногой за талию. И Чонгук целует его, играет с его волосами и рисует спирали на обнажённой коже его спины, так сокровенно, мягко и нежно, что Тэхён чувствует, как его сердце вот-вот разорвётся на части. После — пути назад нет, не только потому, что это сделало бы его ужасным, отвратительным человеком, но и потому, что он не знает, как собирается снова творить всякие сумасшествия, только не после сегодняшнего. Весь вечер с того момента, как они вошли в дом Чонов и до сих пор, похож на сон. Его немного отвлекают собственные мысли, но о Чонгуке нельзя сказать то же самое. Его рука медленно скользнула к заднице Тэхёна, жадно сжимая её, пока они целуются. Тэхён не мог не улыбнуться в губы, спрашивая: — Кто-то готов к следующему раунду? — Не буду лгать, — искренне усмехается бизнесмен. — Я вроде как открыт для этого предложения. Тэхён использует свою хватку вокруг бёдер Чонгука, чтобы перевернуть их обоих так, что Чонгук теперь лежит на спине, а сам он возвышается над ним. — Я согласен. Но сейчас я хочу быть сверху, — говорит Тэхён. — Если ты не против. — Более чем не против, — отвечает Чонгук, глядя на него снизу. — Давай, поцелуй меня ещё разок. Тэхён улыбается, наполовину коварно, наполовину весело, и опускается, чтобы отпечатать на его губах поцелуй. Один из многих, что ещё предстоит испытать сегодня ночью.