Публичный дом Ким Сонми

Ким весь взъерошенный и напряженный. Ему очень не нравится, что Хван начал активно появляться в его жизни, сам того не желая. То мелькает в рекламе по тв или в каком-нибудь любимом шоу Мина, то встретит его на заправке, хотя шатен больше чем уверен, что Хенджин не живет в его районе. Джисон, поехавший с ума по своему Ли Минхо, частенько вкидывает что-то про Хвана. И светловолосый будто не при чем. Невинно улыбнётся ему на заправке, мило улыбается на шоу, проскользнёт в ленте у Джисона, потому что младший подписался на аккаунт айдола, и теперь мониторит его жизнь при Сынмине. И это все дико бесит Кима, ведь какого черта после того, как парень урыл старшего, он ещё больше начал мелькать в его жизни, не имея прямого присутствия в ней? Сынмин любит цветы с детства. Он в раннем возрасте посадил своё первое домашнее растение, а к семнадцати годам у него образовался мини-сад на балконе с разными видами растений и цветов, и всю жизнь он считал, что все зелёное—самое невинное и чистое, а то, что нетронуто людьми—святое. И он стоит и просто смотрит на стебли, не решаясь что-то тронуть. Вдыхает аромат, в нос закрадывается пыльца, от чего юноша почти чихает, но его обрывает звон входных колокольчиков. Сынмин поворачивает голову и выдыхает, понимая, что жизнь—это цирк, а он в ней чертов клоун. — Оу, принцесса, давно не виделись, — Хван тянет, сокращая расстояние между ними. Он встаёт вплотную и улыбается Киму, от чего второй прыскает. — Ты сталкер, Хван Хенджин? — тот вопросительно смотрит на юношу напротив и обходит его. — Вообще нет, но это третье случайное наше столкновение, поэтому ты обязан сходить со мной на свидание, — светловолосый идёт за шатеном. — С тобой? — Сынмин резко оборачивается и прожигает дыру в Хёнджине, от чего старший смеётся и сует руки в карманы. — Ни за что на свете, Хван, — он облокачивается о стойку. — Ты что тут забыл? — Мне нужен домой кактус. — Ты прикалываешься? — Минни, — Хван подходит ближе к парню, прикладывая свою ладонь к щеке Кима, от чего тот шумно сглатывает. — Если ты думаешь, что я мониторю тебя, то я действительно не при чем, — он ведёт пальцами вдоль скулы. Сынмин напрягается и вдавливает пальцы в стойку. — Кажется, звезды хотят, чтобы мы сходили выпить кофе. — Остынь, куколка, — Ким ретируется, но оборачивается. — Я тебе не по зубам. — Ты в прошлый раз сказал также, и как видишь, мы уже в третий раз столкнулись, — Хван догоняет парня, притягивая его к себе и утыкаясь в шею. — Ты вкусно пахнешь. — Ты ненормальный, — Сынмин вырывается из объятий парня и смотрит на него смеющегося. — Все в порядке с головой? Какого хера ты вообще так ведёшь себя со мной? — Перестань быть букой, я хочу с тобой на свидание сходить, Минни. — Не называй меня так. — Не буду, если пойдём есть лимонный пирог, — Хенджин не отступает. — Угомонись, принц, — Сынмин пытается успокоиться. — Бери свой кактус и проваливай. — Вообще, мне нужны цветы, — Хенджин становится серьёзным. — Какие посоветуешь? — Я тебе советчик? — Ты долго смотрел на цветы, — Джин оглядывает цветочный салон. — Думаю, ты разбираешься в этом. — Гвоздики, — кидает тот. — Ммм, — тянет Хван. — Похоронные. Мои любимые. — Они означают страсть, придурок. — Ммм, какие мы токсичные малыши, — светловолосый улыбается. — Считаешь меня страстным? — Считаю тебя навязчивым, — Мин скрещивает руки. — Но тут нет лопухов. Хенджин также улыбается, не прерывая зрительного контакта с Сынмином и решает пройтись по залу. Он смотрит на букеты, на отдельно стоящие цветки и останавливается возле одних. Они приятно пахнут и нежно-белого цвета, от соприкосновения с которыми у Хвана щелкнуло в пальцах. Лепестки оказались приятными на ощупь и запах ударяет в нос, проникая во все частички тела. Хенджин принюхивается и берет букет. Он подходит к стойке с кассой, чувствуя на себе взгляд Мина. К нему вышла пожилая женщина из подсобки. Она улыбается и Хван не может не заметить, как внутри ему становится приятно и легко, от чего и он не может скрыть свою улыбку перед пожилой дамой. Он кладёт несколько купюр, которых хватит на десять таких букетов, и даже после настоятельной просьбой дамы отказывается забирать сдачу. — Вы отдали мне радость, а я хочу вас отблагодарить, — он сжимает руку старушки и мягко улыбается. Та не может перестать его благодарить. Хван поворачивается к Сынмину, который завороженный наблюдет за ситуацией. Он удивлён доброте Хвана, но перестаёт сомневаться сразу же, когда вспоминает, что тот наивный принц и такие поступки вполне в его вкусе. И Хенджин действительно как принц стоит — с цветами, с уложенными волосами, красивыми чертами лица, да и вообще красивый сам по себе, только ему белого костюма не хватает, но вместо него Хвана отлично дополняет чёрная косуха и чёрные облигающие штаны, что подчёркивают фигуру Джина. И Сынмин не может оторваться от такого парня, как бы напрямую пялясь на него. — Нравлюсь? — Хенджин играет бровями, и в этот момент Сынмин растерянно поднимает взгляд с хвановских рук, смотря ему в глаза. — Ну же, малыш, признай, мне будет приятно. — Цветы красивые, — Ким быстро выходит из ситуации, чтобы не выглядеть ещё более глупым. — Какой же ты красивый, Сынмин. — Ты прекращай это говорить. Но Хенджин не прекратит. Каждый раз, когда он видит Сынмина перед собой, в голове сразу загорается красным табло «КРАСИВЫЙ» и Хван бы рад не говорить об этом ему, но он не может, потому что каждый раз не может принять тот факт, что у него была возможность завалить это произведение искусства. И до сих пор есть, если, конечно, он хорошо попросит Сынмина, но не станет. И Хенджин не при каких обстоятельствах не откажется лишний раз смутить Кима и понаблюдать за его красными щечками. — Не прекращу, — он встаёт перед Кимом и протягивает ему цветы. — Чистый, — говорит на выдохе. — Лилия означает чистый, — и Сынмин тоже прекрасно знает, что означают эти цветы. Они стоят друг напротив друга и мониторят взглядом, и Ким не может понять, почему он не может сдвинуться с места. Он хочет дать этим букетом по лицу наглого Хвана, который себе вот так спокойно позволяет прервать его одиночество и подарить ему цветы, и вообще называет его красивым, ест его пирожное, оплачивает его бензин, да и появляется там, куда ходит Сынмин. И какого черта он вообще ему говорит о значении цветов, ведь он в них не разбирается. — Увидимся, Минни, — Хван берет руку завороженного Сынмина и слегка целует ее, не отрывая взгляда от миновских глаз, и уходит. Колокольчики звенят, дверь закрывается, а Ким медленно поворачивается к окну, где видит садящегося Хвана в машину. Он громко вздыхает и ставит цветы обратно в вазу, касаясь лепестков. Он не чистый. И при всем желании он также не может игнорировать поступки и слова Хёнджина.

***

— Хёнджин-и, — Чонин подлетает к старшему, вешаясь ему на шею. — Ты же знаешь, что ты лучший хён? Хёнджин смотрит на младшего и понимает, что тому что-то нужно или же он в чем-то виноват, но по выражению лица Яна видно, что он мило улыбается, а значит, что Хвана сейчас попытаются на что-то уговорить. — Чони, что нужно? — Хван подкидывает младшего на спину и бежит с ним в студию, заливаясь вместе с ним хохотом. — Не говори, что ты согласился, Хёнджин, — Минхо смотрит на младших, ещё скрывая улыбку. — На что? — Он не согласен, Чонин, мы никуда не едем. — Едем, едем, — упирается Феликс. — Он ещё ничего не ответил. — Ответил на что? — Хёнджин садится к ребятам и смотрит на них. — Я старший, а значит мое слово за двоих, и мы не едем. — Тогда мы без тебя поедем, хён, — Чонин щурится и укладывает свою голову на колени Феликса. — Что происходит? — Хван не понимает. — Они хотят в то место, — Минхо ставит кавычки и Хёнджин теперь его понимает. — Хён, — Чони молящим взглядом смотрит на Хвана. — Поехали, — он начинает притворно хныкать, от чего Ликс начинает смеяться, а Линоу закатывает глаза. — Ты уже свои чувства проверил, так что ты готов снова веселиться в этом сарае. — Какие такие чувства? — Хёнджин произносит это и пробует слова на вкус. Звучит удивленно. — Ну те самые, — Ян пытается как-то выкрутиться, но у него не получается. — Ну из-за того Сынмина. — Вы все это время думали, что у меня есть что-то к тому парню? Ребята тупят взгляд вниз, не смея смотреть на светловолосого. И ничего нет у Хёнджина к этому Сынмину. Никаких там чувств, симпатий и влюблённостей. Ещё чего. Хван считает Сынмина красивым, ему нравится его внешность, и улыбка, которую он видел один раз, и заворожённый взгляд тогда, в цветочном, когда он уловил его на себе в момент разговора с флористом. И вообще, Хёнджин ни разу ничего не чувствует к Киму, ему просто нравится его внешность, и его упрямство, и даже то, что тот любит холодный американо и тёмные очки. И вообще, даже если бы Сынмин остался последним парнем на земле, Хёнджин выбрал бы его только потому, что они знакомы, не более. — Ну, ты был грустным из-за него, — Феликс начинает первым. — Вот мы и перестали звать тебя с собой туда, чтобы ты не пересекался с ним. — Ох, серьёзно? — Хван притворно кривит лицо, изображая плачущую гримасу, и хватается за сердце. — Ты ужасный актёр, — прыскает Минхо. — А вы ужасные друзья, раз допустили мысль об этом. — А чего ты такой поникший ходил? — Кактус умер, — выпаливает Хенджин. Ребята щурятся. — В таком случае ещё легче, — Чонин резко садится и хлопает в ладоши. — Значит идём тусоваться, — он поворачивается к Хвану. — А кактус мы тебе новый купим. — Ты невыносим, Чони, — Ли старший падает спиной на пол, закрывая лицо руками. — А ты очень ворчливый хён, — Чонин садится на парня сверху и обнимает его, прижимаясь к накаченной груди юноши. — Прекрати быть врединой и поехали, — Чони резко замолкает и прислушивается к сердцебиению. — Ох, да? Я так и знал. — Что? — Минхо приподнимает голову и одним глазом косится на младшего. — Твой член хочет побывать внутри Джисона, поэтому мы единогласно решили помочь твоему маленькому приятелю, — после этого Хо резко встаёт и скидывает с себя Чонина, даря ему подзатыльник. — Я напишу в ассоциацию защиты против унижения макнэ-лайна в айдол-группах. — Тебя эта ассоциация первее сожрет. И младший обижается. Садится на пол, скрещивает руки и надувает губы, чем вызывает дикий смех старших.

***

В клубе все также, как и в первый день, когда сюда залетел Хёнджин. Грязно и пошло. Опьянение дурманит людей и сносит им голову, заставляя их вытворять самые странные вещи, которые могли вообще прийти в голову. Горячие и потные тела соприкасаются, освежая и доставляя друг другу удовольствие, а мания, которая появляется у каждого, захватывает выбранных партнёров с новой силой. Все бешено ведут себя вокруг, и Хёнджин не сразу замечает, как на него вешается девушка, сразу завлекая в поцелуй, из-за чего парень ошарашено отталкивает ее и старается быстрее успеть за ребятами. Те только хихикают над шокированным другом, Хёнджин не может и слова сказать, и они не единственные, кто заметил подобную сцену. Сынмин сидит на балконе, рассматривая толпу сверху. Он не понимает, зачем сюда приходит, когда уже почти перестаёт вести свою деятельность в подобном заведении. И ведь все начинает налаживаться, только что-то все же тянет его в это место. Нет, дело не в алкоголе. Да и не к людям он сюда приходит, от силы насчитывая двух-трёх своих приятелей. Его клиенты уже давно смирились с тем, что в своей кровати они не увидят Ким Сынмина, но каждый раз Мин что-то ждёт. И парень все также смотрит вниз, попивая напиток. Он выпрямляется, когда видит знакомый силуэт среди толпы, и внутри явно что-то сжимается непонятным ощущением, которые Ким до этого ни разу не чувствовал. Он прожигает взглядом фигуру и резко роняет стакан, когда видит, что парня завлекают в страстный поцелуй. И как бы не хотел Сынмин, Хёнджин его так не целовал. Хёнджин его вообще не целовал, хоть и вёл все к этому. На сынминовском лице ни одной эмоции, губы сжаты, а венки на шее взбухли. Он не злится, но какого черта Хван Хёнджин целуется с кем-то, когда он называет Сынмина красивым и дарит ему цветы? — Сынмин-и? — его окликает Джисон, удивленный разбитому стакану, но тот не отвечает ровным счетом ничего. — Нужно работать, — Сынмин резко подходит к столу и опрокидывает целый шот сразу. Джисон подходит к балкону и, заметив того самого человека, лукаво улыбается другу. — Да? — щурится, скрашивая руки. — Ну и какие варианты на сегодня? Сынмин подходит к старшему, и они вместе начинают разглядывать толпу. Он уверен, что сегодня будет полно желающих снять его на ночь, но он немного неуверен в том, захочет ли его снять Хван. Не то, чтобы он хочет этого, но Сынмин немного рассержен на светловолосого, и какова этому причина—не имеет понятия. Он осматривает каждого, еле улавливая то, что говорит ему Джисон, и его взгляд все также возвращается к Хвану, который увлечённо слушает своего друга, попивая какой-то напиток. Он сегодня выглядит превосходно, что не может не заметить Сынмин, и тот отмечает его образ, в котором Хван кажется ещё притягательнее. И спустя минуту Ким все же понимает, за что нужно зацепиться ему, чтобы утереть нос целующемуся со всеми подряд Хван Хёнджину. Сынмин подмигивает Джисону и со стаканом в руке медленно спускается в зал, показывая все своё превосходство. И пусть он не айдол и не актёр, не блогер, и не спортсмен, но им восхищаются и каждый второй хотел бы провести с ним несколько часов наедине. Он подходит к парню, обнимая его за шею, и утягивет в поцелуй. Тот ставит стакан на стол и приобнимает Сынмина, наклоняя его вперёд. Сынминовские губы сминают чужие, и парни приближаются друг к другу максимально сильно, желая что-то большее. Сильные руки блуждают под рубашкой Сынмина, и тот издаёт тихий стон, когда пальцы сжимаются на боках. За это время Хёнджин не говорит ни слова. Он наблюдает за тем, как Сынмин целует не его и также спокойно попивает свой коктейль. Минхо наблюдает за спокойствием младшего, усаживая к себе на колени Джисона, Чонин и Феликс тоже перестают что-то обсуждать, наблюдая за действиями Сынмина. Тот наконец отрывается от парня и проводит ладонью по его щеке. Парень же прижимает к себе Кима, довольно смотря на взъерошенного Мина. Хёнджин все ещё молчит и даже взгляд не выдаёт его раздражённость и злость. Раз Ким Сынмин хочет играть по жёстким правилам, то Хван не в праве лишать этого красавчика интересной игры. — Югём-щи, — Минни сладко тянет, мурлыкая. — Я так скучал по тебе. — Сынмин-а, — тот сдавленно говорит, пытаясь привести дыхание. — Я тоже, малыш. — Как ты долетел? — Мин обиженно надувает губки. — Я ждал сообщения о твоём приезде. Видимо, все приходится самому делать. — Эй, ляля, — Ким Югём проводит рукой по сынминовскому бедру, получая в ответ улыбку. — Я не успел. Знаешь же, как тяжело мне даются перелеты, — старший зарывается в шею Мина, вдыхая его аромат. — Ты такой прелестный сегодня. Хёнджин сильнее сжимает стакан, от чего Минхо кажется, что тот сейчас лопнет. Ли касается руки Хёнджа и они пересекаются взглядами. Он беспокоится за друга, но ещё больше за стекло, которое может оказаться в руке младшего. Джисон вообще не понимает Сынмина и его поведения, от чего он шокировано наблюдает за шатеном, обнимая Минхо. — Я вас не представил, — Югём отрывается от Сынмина и замечает напряженный взгляд Хёнджина. Ребята давно дружат, и Ким может младших раскусить на раз два. Сейчас же он видит напряжение Хвана, от чего решает поиграть немного тоже. — Это Ким Сынмин, — он снова смотрит на парня, сидящего на нём, и ментально спрашивает о том, что происходит. — Элитный из элитных, лучший из лучших. — Эй! — Джисон-и, — Ким поворачивается к темноволосому щекастому парню. — Не хотел тебя задеть. Ты же знаешь, что я вас двоих люблю одинаково. — Хён, — Минхо споласкивает рот и ухмыляется старшему. — Решил всех куколок разобрать на сегодня? Я за свою буду драться, — и крепко сжимает Джисона. — Минхо-я, — он закатывает глаза и смеётся. — С тобой ни за что на свете, дружище. — Хёнджин, — обращается Югём к парню. — Вы знакомы с Сынмином? — М? — тот сдавленно произносит звук, пытаясь вернуть голос после напряжения. — Нет, с чего бы? — Ты такой покрасневший и напряженный, — Ким чмокает другого Кима и с улыбкой смотрит на его лицо снизу. — Будто я твою игрушку забрал. Хёнджин не знает что ответить старшему. Он смущён и зол, и как бы он хорошо не относился к хёну, Хван не может скрыть своё недовольство. — Югём-щи, это же наш Джинни, — Феликс спасает ситуацию и смеётся. — Он то слово член не произносит, а тут ты перед ним почти трахаешь паренька, — Ликс подмигивает Сынмину. — Ты смущаешь нашего средненького. — Точно, — темноволосый бьет себя по лбу. — Прости, Джинни, я забыл, что ты у нас святой, — он улыбается. Хван улыбается и удаляется в уборную, чтобы остудить себя. — Нам тоже нужно отойти, дорогой, — Ким встаёт и тянет младшего к выходу. Парни заходят в более укромное место, и у Югёма есть несколько вопросов к младшему, которые он не решается задать при ребятах. — Какого черта, сладкий? — Югём прижимает Сынмина, который ищет взглядом знакомую фигуру. — А? — тот еле отрывается от толпы и хлопает ресницами перед хеном. — Какого черта ты сидишь на мне и буквально засасываешь при всех, — Югём смеётся. — Хёнджин понравился что ли? — Ни за что на свете, хён, — Сынмин поправляет воротник рубашки и стряхивает незаметную пыль с плеча. — Но спасибо, что подыграл. — Малыш, я тебя слишком уважаю, чтобы завалить в кровать, но с такими выходками и моя выдержка не стерпит, — парень лукаво улыбается. — Ты сегодня секси. — Прекрати, извращенец, — Ким младший смеётся и слегка бьёт в плечо старшего. — Так что насчёт Хвана? Что за показушный цирк? — он смотрит на толпу и видит, что место светловолосого все ещё пустое. — Я был уверен, что он кинет в меня стакан. — Я надеялся на это, — Сынмин морщит лицо, от чего получает укус в шею от старшего. — Меня реакция Хвана веселит. Он до одури смешной и странный. — Он не странный, — вздыхает старший, наблюдая за тем, как Джинни весь взъерошенный садится на место. — Он нереальный, Сынмин-а, — Югём смотрит на парня у стены. — Хёнджин просто один из самых светлых людей, которых я знаю. Не играй с ним. — Поцелуй меня, когда мы выйдем, — Сынмин пропускает слова старшего мимо ушей и получает одобрительный кивок. Когда они выходят в свет, Югём вовлекает Сынмина в поцелуй, отчего тот даже расслабляется. Старший парень был опытен и он прекрасно знал как поцелуем заставить ребят под собой мокнуть, и Сынмин не исключение от югёмовских чар, но он не позволял кровати разрушить трепетную дружбу с хёном, поэтому довольно улыбнулся в поцелуй, когда почувствовал на себе испепеляющий взгляд сбоку. Ему не нужно смотреть на человека, который вот-вот убьёт его прям на месте, поэтому он прерывает поцелуй, шепча тихое «спасибо», и удаляется в уборную. Сынмин весь красный. И не потому, что Югём очень горячий и поцелуй с ним пробудил в парне какие-то приятные желания, а потому, что Хёнджин видел это и даже на этой безэмоциональной стене появилась трещина. Ким доволен и ему льстит то, что даже Югём заметил что-то за Хваном, и если Хёнджин хочет играть, то здесь будет много правил, которые поставит сам Сынмин. Парень умывается холодной водой и опирается о раковину. Он внимательно рассматривает лицо и ждёт, когда румянец сойдёт с щёк. Дверь резко открывается и на пороге стоит Джин. Парень смотрит на Сынмина, когда тот резко выпрямляется, и ни одной эмоции на лице не показывает, что творятся внутри у светловолосого. — Ты, — Хван подлетает к Киму и заталкивает его в первую кабинку. Хёнджин прижимает Сынмина всем телом, и Ким отмечает, что светловолосый стал ещё больше и сильнее, либо его выдаёт его злость и напряженность, от чего мышцы вздулись до габаритных размеров. Хван внимательно осматривает лицо младшего, но не пытается его коснуться и даже не старается поцеловать. Он берет парня за подбородок и, раскачивая из стороны в сторону, осматривает шею шатену. — Не смей целоваться с кем-либо, когда я рядом, — шипит Хёнджин и упирается своим лбом о сынминовский. — С каких пор ты мне указываешь? — Сынмин возмущается, но не пытается парня оттолкнуть от себя. — С этих самых, — он берет руку Кима и подносит ее к губам, нежно целуя. От таких жестов сынминовские ноги немного подкашиваются, а у самого Сынмина в горле встаёт ком, не давая звукам выходить наружу. Он завороженно следит за взглядом Хёнджина и чувствует касание его губ на коже. Хвана теперь хочется поцеловать. — Ты красивый, Минни, — хрипит Хёнджин и прикрывает глаза, потирая сынминовскую ладонь о свою щеку. Сынмин не смеет прерывать действия старшего, а старший понимает, что не может идти дальше, и резко отходит от него, чем вызывает ошарашенный взгляд младшего. Тот хочет что-то сказать, но не может из-за пересушенного горла, а Хёнджин ухмыляется тому, что пробудил какую-то реакцию в Киме. — До встречи, Минни, — он улыбается и выходит из кабинки, а затем и из туалета, оставляя потрясённого и очень вспотевшего Сынмина в одиночестве.